Попытка «одомашнить» инвестиции в энергию уже привело Старый Свет к системному энергетическому кризису. Инвестиции в добычу полезных ископаемых – долгие годы был важным каналом перетока средств из развитого мира в развивающийся. Нефть, газ, уголь и другие полезные ископаемые, для многих стран (в том числе России) был инструментом привлечения внешнего капитала и технологий в экономку. Этот капитал давал возможность создать рабочие места и инфраструктуру: транспортную, энергетическую, жилищную – то есть стимулы для экономического роста. Ставка на ВИЭ странами Европы, сломала модель складывающуюся десятилетиями: ЕС, постепенно отказываясь от внешних источников энергии, запретили сам себе инвестиции в добычу ископаемого топлвиа во внешнем мире. Однако ставка – провалилась. Экономика Германии, скатывающаяся в пропасть кризиса энрегодефицита – тому пример. Плохо в Польше, Чехии, Италии. "Чистая энергия", несмотря на огромные вложения, так и не смогла стать реальной альтернативой нефти, газу и углю.
Попытка «одомашнить» инвестиции в энергию уже привело Старый Свет к системному энергетическому кризису. Инвестиции в добычу полезных ископаемых – долгие годы был важным каналом перетока средств из развитого мира в развивающийся. Нефть, газ, уголь и другие полезные ископаемые, для многих стран (в том числе России) был инструментом привлечения внешнего капитала и технологий в экономку. Этот капитал давал возможность создать рабочие места и инфраструктуру: транспортную, энергетическую, жилищную – то есть стимулы для экономического роста. Ставка на ВИЭ странами Европы, сломала модель складывающуюся десятилетиями: ЕС, постепенно отказываясь от внешних источников энергии, запретили сам себе инвестиции в добычу ископаемого топлвиа во внешнем мире. Однако ставка – провалилась. Экономика Германии, скатывающаяся в пропасть кризиса энрегодефицита – тому пример. Плохо в Польше, Чехии, Италии. "Чистая энергия", несмотря на огромные вложения, так и не смогла стать реальной альтернативой нефти, газу и углю.
Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.”
from ru
