За 20 лет после начала вторжения США в Ирак, страна превратилась в одного из крупнейших производителей нефти: Ирак – страна номер 5 после США, РФ, КСА и Канады. Стремительный рост добычи нефти произошел после снятия санкций с нового правительства страны и привлечения внешних инвестиций. Сегодня в Ираке работают крупнейшие нефтяные мейджоры со всего мира из США, Китая, Европы и даже России.
Добыча нефти в Ираке достигла 0,1 барр. в день на человека. Удельная цифра в 3 раза ниже, чем в Саудовской Аравии (0,28-0,3 барр в сутки на жителя), однако выше, чем в России (0,07 барр. в сутки на человека).
Нефть дает до 98% экспортной выручки Ирака, однако выстроить иракский нефтяной социализм при таком уровне добычи и таком населении вряд ли удастся. Сегодня ВВП на душу населения здесь лишь 5,5 тыс долларов, против 15,5 тыс долл. в России и 22 тыс долл. в Саудии.
Поэтому после ухода американцев, иракским властям все равно придется наводить порядок и решить как занять миллионы рабочих рук в промышленности.
За 20 лет после начала вторжения США в Ирак, страна превратилась в одного из крупнейших производителей нефти: Ирак – страна номер 5 после США, РФ, КСА и Канады. Стремительный рост добычи нефти произошел после снятия санкций с нового правительства страны и привлечения внешних инвестиций. Сегодня в Ираке работают крупнейшие нефтяные мейджоры со всего мира из США, Китая, Европы и даже России.
Добыча нефти в Ираке достигла 0,1 барр. в день на человека. Удельная цифра в 3 раза ниже, чем в Саудовской Аравии (0,28-0,3 барр в сутки на жителя), однако выше, чем в России (0,07 барр. в сутки на человека).
Нефть дает до 98% экспортной выручки Ирака, однако выстроить иракский нефтяной социализм при таком уровне добычи и таком населении вряд ли удастся. Сегодня ВВП на душу населения здесь лишь 5,5 тыс долларов, против 15,5 тыс долл. в России и 22 тыс долл. в Саудии.
Поэтому после ухода американцев, иракским властям все равно придется наводить порядок и решить как занять миллионы рабочих рук в промышленности.
In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. The regulator said it had received information that messages containing stock tips and other investment advice with respect to selected listed companies are being widely circulated through websites and social media platforms such as Telegram, Facebook, WhatsApp and Instagram. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war.
from ru
