«А когда придет их последний час, Ровный, красный туман застелит взоры, Я научу их сразу припомнить
Всю жестокую, милую жизнь,
Всю родную, странную землю,
И, представ перед ликом Бога С простыми и мудрыми словами, Ждать спокойно Его суда».
Николай Гумилёв впитал всю красоту русской поэзии в стенах царскосельского лицея.
Он наполнил стихи великолепным сумасбродством ночных улиц Санкт-Петербурга.
В страницы его сборников вплетены лианы африканских джунглей, пот и кровь опаснейших путешествий.
Он был другом наследнику древних эфиопских Царей.
Пока остальные поэты прятались по кабакам, он без сомнений и страха прошёл сквозь дым и пламя самой страшной войны своего времени.
С приходом революционной мерзости в Санкт-Петербург, Николай Степанович оставался верен России. Без сомнения - в его сердце горели вера и мужество, когда палачи направили на него свои ружья.
Я хочу прожить свою жизнь хотя бы в половину также честно и ярко.
«А когда придет их последний час, Ровный, красный туман застелит взоры, Я научу их сразу припомнить
Всю жестокую, милую жизнь,
Всю родную, странную землю,
И, представ перед ликом Бога С простыми и мудрыми словами, Ждать спокойно Его суда».
Николай Гумилёв впитал всю красоту русской поэзии в стенах царскосельского лицея.
Он наполнил стихи великолепным сумасбродством ночных улиц Санкт-Петербурга.
В страницы его сборников вплетены лианы африканских джунглей, пот и кровь опаснейших путешествий.
Он был другом наследнику древних эфиопских Царей.
Пока остальные поэты прятались по кабакам, он без сомнений и страха прошёл сквозь дым и пламя самой страшной войны своего времени.
С приходом революционной мерзости в Санкт-Петербург, Николай Степанович оставался верен России. Без сомнения - в его сердце горели вера и мужество, когда палачи направили на него свои ружья.
Я хочу прожить свою жизнь хотя бы в половину также честно и ярко.
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. The regulator took order for the search and seizure operation from Judge Purushottam B Jadhav, Sebi Special Judge / Additional Sessions Judge. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea.
from ru
