Говорят, в Дохе вчера договаривались об управляемой отставке Асада и мирной передаче власти. Но что-то пошло не так. Хороший пример того, что дипломатия работает только тогда, когда опирается на реальную военную силу, а если ее нет — летит в пропасть вместе со всеми.
Многие сейчас сравнивают происходящее с майданом в 14 году, но в отличие от Украины, победителей в Сирии, похоже, не контролирует ни одна внешняя сторона, да и сами победители еще не до конца поняли, что они контролируют, а что нет: да, армия разбежалась, но громадная, насквозь коррумпированная государственная машина никуда не исчезла, несмотря на бегство (или гибель) Асада. Одно дело — ехать красиво по пустыне, постреливая в воздух, а другое — обеспечивать госуслуги и подачу электричества, проводить госзакупки и убирать мусор с улиц.
Получив всю полноту власти, вчерашние джихадисты получили и всю полноту проблем: разоренная страна, слабая армия, множество группировок, которые подчиняются либо только себе, либо внешним спонсорам. Единственный сирийский источник дохода, нефтяные поля к северу от Евфрата, по-прежнему контролируются курдами под защитой баз США, и в отличие от светского Дамаска, для джихадистов курды — враги.
Задача наших дипломатов в этом хаосе — договариваться с новыми властями. О продолжении присутствия в стране или о беспрепятственном выходе — это уж как пойдет, но не исключено, что наши базы окажутся новой Сирии нужнее, чем мы ей. По состоянию на полдень воскресенья посольство России в Дамаске живо, здорово и работает (в отличие от иранского и иракского).
Говорят, в Дохе вчера договаривались об управляемой отставке Асада и мирной передаче власти. Но что-то пошло не так. Хороший пример того, что дипломатия работает только тогда, когда опирается на реальную военную силу, а если ее нет — летит в пропасть вместе со всеми.
Многие сейчас сравнивают происходящее с майданом в 14 году, но в отличие от Украины, победителей в Сирии, похоже, не контролирует ни одна внешняя сторона, да и сами победители еще не до конца поняли, что они контролируют, а что нет: да, армия разбежалась, но громадная, насквозь коррумпированная государственная машина никуда не исчезла, несмотря на бегство (или гибель) Асада. Одно дело — ехать красиво по пустыне, постреливая в воздух, а другое — обеспечивать госуслуги и подачу электричества, проводить госзакупки и убирать мусор с улиц.
Получив всю полноту власти, вчерашние джихадисты получили и всю полноту проблем: разоренная страна, слабая армия, множество группировок, которые подчиняются либо только себе, либо внешним спонсорам. Единственный сирийский источник дохода, нефтяные поля к северу от Евфрата, по-прежнему контролируются курдами под защитой баз США, и в отличие от светского Дамаска, для джихадистов курды — враги.
Задача наших дипломатов в этом хаосе — договариваться с новыми властями. О продолжении присутствия в стране или о беспрепятственном выходе — это уж как пойдет, но не исключено, что наши базы окажутся новой Сирии нужнее, чем мы ей. По состоянию на полдень воскресенья посольство России в Дамаске живо, здорово и работает (в отличие от иранского и иракского).
BY Ватфор | Автострадный think tank
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. Continuing its crackdown against entities allegedly involved in a front-running scam using messaging app Telegram, Sebi on Thursday carried out search and seizure operations at the premises of eight entities in multiple locations across the country. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp.
from ru
