Война всегда была точкой притяжения для лучших людей творческих занятий (см. Эрнест Хемингуэй). Именно в зоне боевых действий получаешь опыт такой остроты, который необходим для создания по-настоящему ценных художественных произведений.
Ведь, каким бы талантливым ни был автор, не побывав на войне, он никогда не сможет написать про неё ТАК, как человек, который видел всё своими глазами.
При этом искусство, созданное на войне, часто может казаться слишком простым, ему обычно не хватает профессионализма, качественного оформления, лоска. Зато в нём есть настоящая «новая искренность», а иногда – и настоящие откровения.
Вот, например, AlStiff – морской пехотинец родом из Краматорска (!) – в своей песне «Мы вернёмся домой» в двух четверостишиях легко и непринужденно описывает причины начала войны и на основе собственного опыта проводит параллель между 2014-м и 2022-м:
Я помню первый обстрел: прилёт крылатых ракет. И вправду говорят: в окопах атеистов нет. Чувство дежавю пришло ко мне в который раз: Мне 20, старый город, Краматорск, Донбасс, Тогда, гуляя вечерами, слышал эти звуки, Разрывы на окраине: «с Карачуна бьют, суки!». Тогда и началась война против мирных людей, За то, что были за Россию и своих детей.
Война всегда была точкой притяжения для лучших людей творческих занятий (см. Эрнест Хемингуэй). Именно в зоне боевых действий получаешь опыт такой остроты, который необходим для создания по-настоящему ценных художественных произведений.
Ведь, каким бы талантливым ни был автор, не побывав на войне, он никогда не сможет написать про неё ТАК, как человек, который видел всё своими глазами.
При этом искусство, созданное на войне, часто может казаться слишком простым, ему обычно не хватает профессионализма, качественного оформления, лоска. Зато в нём есть настоящая «новая искренность», а иногда – и настоящие откровения.
Вот, например, AlStiff – морской пехотинец родом из Краматорска (!) – в своей песне «Мы вернёмся домой» в двух четверостишиях легко и непринужденно описывает причины начала войны и на основе собственного опыта проводит параллель между 2014-м и 2022-м:
Я помню первый обстрел: прилёт крылатых ракет. И вправду говорят: в окопах атеистов нет. Чувство дежавю пришло ко мне в который раз: Мне 20, старый город, Краматорск, Донбасс, Тогда, гуляя вечерами, слышал эти звуки, Разрывы на окраине: «с Карачуна бьют, суки!». Тогда и началась война против мирных людей, За то, что были за Россию и своих детей.
For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. Stocks closed in the red Friday as investors weighed upbeat remarks from Russian President Vladimir Putin about diplomatic discussions with Ukraine against a weaker-than-expected print on U.S. consumer sentiment. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices.
from ru
