Про четыре поэтические книжки, купленные и прочтенные в Питере, либо по дороге оттуда, либо сразу по прибытии. Готов их все скопом или по отдельности вам передарить.
- Марина Бородицкая «Ода близорукости». Алкал и жаждал этот сборник уже давно, с тех пор как прочел ее условно-детские стихи; почему-то это и другие «взрослые» бородицкие издания довольно редкие. Жаль, потому что стихи либо хорошие, либо замечательные, провалов нету. Иногда, правда, выбор тем кажется несколько поверхностным или даже юношеским, что ли: это когда в пределах стиха дается однозначное толкование чему-то очень серьезному вроде свободы, Бога, смысла творчества — но и в таких случаях сработано ладно, и ругаться неохота. Буду искать, находить и читать еще то есть. А вот биографически близкое, титульное:
Слава тебе, о бесшабашный хрусталик, и тебе, подруга его, строптивая роговица! Вы своей преломляющей силы не рассчитали, на далекую перспективу не дали мне подивиться.
Никогда мне орлиным взором не охватить перспективы, а сидеть мне, уткнувшись носом в парчовую ряску, в плиссировку раковины, в поволоку сливы, придорожного лопуха кольчужную вязку.
Я снимаю очки и вижу цветные пятна и вокруг фонарей лохматые ореолы. Круговая порука близости. Нам понятно, что художник имел в виду, мы ведь той же школы.
Я снимаю очки — как будто бы остаюсь без кожи, а это я надеваю защиту от вашей вселенной: в трех шагах от меня вы можете корчить рожи, а я буду вам улыбаться улыбкой блаженной.
Слава тебе, миопия! слава неправильной форме глазного яблока, удлиненного вроде грушовки, мелочам и подробностям, бусинам в птичьем корме, обнаженной лампочке в радужной растушевке!
-Леонид Шелудько «Путь». Эту я взял по программе спасения неизвестных авторов из недр букинистов. Ищу в таких книгах чего-то исключительного — исключительно скверного, чтобы аж дышать было трудно. Тут были ровно сделанные стихи с ощутимым этическим нервом, но недостаточно оголтелые. Из всего сборника поэтому оставил бы вот эту миниатюру:
Река срывала берега. В веселом раже сносила стайки и стога, и крыши даже.
Перечить ей — опасный прок, смириться легче. А мост остался поперек, в воде по плечи.
Отбушевав — тиха, пуста, — устало катит. Белеют буквы вдоль моста: «Сергей + Катя».
-Вероника Долина «Воздухоплаватель». Соседствовала с Шелудько по букинистической полке, но куда более известна (не мне, я сам потом узнал) — заслуженная певица своих песен под гитару, мать Антона Долина. Очень чувствуется, что тут тексты песен, а не собственно стихи — даже не потому, что изредка пробегает куплето-припевная разбивка, а просто дух какой-то распевный, повторный, рассчитанный на исполнение вслух. Есть рукозаламывательные интонации вроде цветаевских, есть сентиментальная историческая ирония Окуджавы, поэтому, в общем, и не слишком понравилось. Вот точно хорошее:
АВГУСТ
Нас согревает радиатор. Его мы любим, но тираним. Ребенок наш как гладиатор — Отважен, грязен и изранен.
Прощай, грибы, прощай, крыжовник, Летящая по небу белка. Прощай, колодец и коровник, И переспелок перестрелка...
Нас согревает радиатор. Но скоро заморозки, милый! Заиндевел иллюминатор У нашей шхуны небескрылой.
И поплывет наш дом по небу, И поплывет наш дом по снегу. Сперва по снегу кучевому, Потом по снегу перьевому. По первому густому снегу, К тому, неведомому брегу...
- Григорий Кружков «Письмо с парохода». Тут все просто, Кружков — он и есть Кружков, замечательный переводчик хитовейших детских стихов. Его собственные штуки мне нравятся поменьше — нет в них этой железобетонной цельности, чтобы ни туда, ни сюда, все пригнано к месту. Но и среди кружковских есть полностью прекрасные:
УЧЕНЫЙ САДОВОД
Один ученый садовод Усовершенствовал Компот. Он клал в него Пучок редиски И разливал В большие миски.
Про четыре поэтические книжки, купленные и прочтенные в Питере, либо по дороге оттуда, либо сразу по прибытии. Готов их все скопом или по отдельности вам передарить.
- Марина Бородицкая «Ода близорукости». Алкал и жаждал этот сборник уже давно, с тех пор как прочел ее условно-детские стихи; почему-то это и другие «взрослые» бородицкие издания довольно редкие. Жаль, потому что стихи либо хорошие, либо замечательные, провалов нету. Иногда, правда, выбор тем кажется несколько поверхностным или даже юношеским, что ли: это когда в пределах стиха дается однозначное толкование чему-то очень серьезному вроде свободы, Бога, смысла творчества — но и в таких случаях сработано ладно, и ругаться неохота. Буду искать, находить и читать еще то есть. А вот биографически близкое, титульное:
Слава тебе, о бесшабашный хрусталик, и тебе, подруга его, строптивая роговица! Вы своей преломляющей силы не рассчитали, на далекую перспективу не дали мне подивиться.
Никогда мне орлиным взором не охватить перспективы, а сидеть мне, уткнувшись носом в парчовую ряску, в плиссировку раковины, в поволоку сливы, придорожного лопуха кольчужную вязку.
Я снимаю очки и вижу цветные пятна и вокруг фонарей лохматые ореолы. Круговая порука близости. Нам понятно, что художник имел в виду, мы ведь той же школы.
Я снимаю очки — как будто бы остаюсь без кожи, а это я надеваю защиту от вашей вселенной: в трех шагах от меня вы можете корчить рожи, а я буду вам улыбаться улыбкой блаженной.
Слава тебе, миопия! слава неправильной форме глазного яблока, удлиненного вроде грушовки, мелочам и подробностям, бусинам в птичьем корме, обнаженной лампочке в радужной растушевке!
-Леонид Шелудько «Путь». Эту я взял по программе спасения неизвестных авторов из недр букинистов. Ищу в таких книгах чего-то исключительного — исключительно скверного, чтобы аж дышать было трудно. Тут были ровно сделанные стихи с ощутимым этическим нервом, но недостаточно оголтелые. Из всего сборника поэтому оставил бы вот эту миниатюру:
Река срывала берега. В веселом раже сносила стайки и стога, и крыши даже.
Перечить ей — опасный прок, смириться легче. А мост остался поперек, в воде по плечи.
Отбушевав — тиха, пуста, — устало катит. Белеют буквы вдоль моста: «Сергей + Катя».
-Вероника Долина «Воздухоплаватель». Соседствовала с Шелудько по букинистической полке, но куда более известна (не мне, я сам потом узнал) — заслуженная певица своих песен под гитару, мать Антона Долина. Очень чувствуется, что тут тексты песен, а не собственно стихи — даже не потому, что изредка пробегает куплето-припевная разбивка, а просто дух какой-то распевный, повторный, рассчитанный на исполнение вслух. Есть рукозаламывательные интонации вроде цветаевских, есть сентиментальная историческая ирония Окуджавы, поэтому, в общем, и не слишком понравилось. Вот точно хорошее:
АВГУСТ
Нас согревает радиатор. Его мы любим, но тираним. Ребенок наш как гладиатор — Отважен, грязен и изранен.
Прощай, грибы, прощай, крыжовник, Летящая по небу белка. Прощай, колодец и коровник, И переспелок перестрелка...
Нас согревает радиатор. Но скоро заморозки, милый! Заиндевел иллюминатор У нашей шхуны небескрылой.
И поплывет наш дом по небу, И поплывет наш дом по снегу. Сперва по снегу кучевому, Потом по снегу перьевому. По первому густому снегу, К тому, неведомому брегу...
- Григорий Кружков «Письмо с парохода». Тут все просто, Кружков — он и есть Кружков, замечательный переводчик хитовейших детских стихов. Его собственные штуки мне нравятся поменьше — нет в них этой железобетонной цельности, чтобы ни туда, ни сюда, все пригнано к месту. Но и среди кружковских есть полностью прекрасные:
УЧЕНЫЙ САДОВОД
Один ученый садовод Усовершенствовал Компот. Он клал в него Пучок редиски И разливал В большие миски.
BY я книгоноша
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Stocks dropped on Friday afternoon, as gains made earlier in the day on hopes for diplomatic progress between Russia and Ukraine turned to losses. Technology stocks were hit particularly hard by higher bond yields. In the past, it was noticed that through bulk SMSes, investors were induced to invest in or purchase the stocks of certain listed companies. Anastasia Vlasova/Getty Images
from ru
