Вот так начинается глубокая философия на мелком месте.
У православных таких ниспровергателей дедов морозов тоже полно.
Чем ближе к новому году, тем больше рассуждений на тему творит ли чудеса Дед Мороз, есть ли у него сила и какая, нужно ли верить/не верить, стоит ли что-то просить, грех это или нет. В результате долгих умозаключений, обращений к истории, писанию, отцам и пророкам выясняется, что Дед Мороз и Снегурочка это вымышленные герои.
Ну слава Богу.
Побороли нечестивого деда. И внучку заодно. Которых, как они выяснили, не существует.
На эту тему прекрасно высказался один из героев замечательной детской книги Ф.Кнорре «Капитан Крокус» клоун Коко:
«- Не-ет, почему ж… — вежливо пробормотал Малыш. — Может быть, мы-то с вами согласны, но ведь это же всё неправда! Ведь это только в цирке да ещё в сказках так бывает.
Ломтику тоже стало невесело на душе. Ему очень нравился Коко, и цирк он вспоминал с грустью. Он честно сказал:
- Мы тоже верили, когда были детьми. А Буратино-то ведь, оказывается, деревяшка, если взять его в разрезе. И Баба-Яга, оснащённая техникой, конечно, всех побеждала… Вообще сказки — это просто враньё и обман. Даже глупость! Ничего этого не бывает. И мы не верим.
- Никак не можем, — подтвердил Малыш.
- Дурак вас учил! — начиная сердиться, крикнул Коко. — А дурак, который высмеивает сказку, ничем не лучше болвана, который приказал бы вытоптать всходы пшеницы за то, что они не похожи на булки!
- Но ведь нас учили… И мы же понимаем, что ковёр-самолёт не мог летать без двигателя и…
- Они всё у вас перевернули в головах шиворот-навыворот, несчастные вы ребятишки! Ни один самолёт не взлетел бы никогда над землёй, если бы прежде не родилась сказка про ковёр-самолёт! Но люди, сложившие сказки про летающие ковры, мечтали не просто о том, чтобы летать. Они мечтали о самом главном — о том, чтобы научился летать славный добрый Иванушка, а не злой волшебник или кровожадный колдун!.. Поняли?.. Это потому, что ведь люди, которые прежде жадничали, обманывали, грабили и пугали других, разъезжая в колесницах или колясках, на парусных кораблях или пароходах, не станут ни капельки счастливее, если начнут делать всё то же самое на самолётах и в подводных лодках!»
Очень точно.
Ведь искренняя, чистая вера в чудо – одно из уникальных, замечательнейших свойств детской души. Христос не зря говорил: «Не будете как дети – не войдете в Царствие Небесное». Вспомним оптинского старца Нектария, духовника (!) Оптиной, который вел себя как ребенок – когда Калужский епископ Феофан приехал в 1910-х годах в Оптину и заглянул в келью старца, Нектарий на полу играл в игрушки, которыми была заполнена вся келья - самолётики, автомобильчики, паровозики, пароходики...
… Ребенок верит искренне, честно, открыто, радостно – вот сейчас придет кто-то большой, добрый, теплый и сотворит небольшое чудо, исполнит желание, сбудется мечта, с ним будет весело, радостно и интересно. Именно взрослые потом вот так губят в нем эту веру: «Все сказки! Чепуха! Волшебства нет! Чудес не бывает!» А ведь именно из этой маленькой веры в доброту Деда Мороза, его способность творить маленькие чудеса вырастает и большая вера в Бога. Вера в чудо, в то, что есть что-то, кто-то, что выше рассудочного, циничного, бессердечного мира, есть тот, кто может нарушить непреложные (казалось бы) законы этого мира. Поможет. Утешит. Согреет.
Пусть дети верят в Деда Мороза.
Отстаньте вы от них.
Или потом не удивляйтесь, что они не верят вообще ни во что.
Вот так начинается глубокая философия на мелком месте.
У православных таких ниспровергателей дедов морозов тоже полно.
Чем ближе к новому году, тем больше рассуждений на тему творит ли чудеса Дед Мороз, есть ли у него сила и какая, нужно ли верить/не верить, стоит ли что-то просить, грех это или нет. В результате долгих умозаключений, обращений к истории, писанию, отцам и пророкам выясняется, что Дед Мороз и Снегурочка это вымышленные герои.
Ну слава Богу.
Побороли нечестивого деда. И внучку заодно. Которых, как они выяснили, не существует.
На эту тему прекрасно высказался один из героев замечательной детской книги Ф.Кнорре «Капитан Крокус» клоун Коко:
«- Не-ет, почему ж… — вежливо пробормотал Малыш. — Может быть, мы-то с вами согласны, но ведь это же всё неправда! Ведь это только в цирке да ещё в сказках так бывает.
Ломтику тоже стало невесело на душе. Ему очень нравился Коко, и цирк он вспоминал с грустью. Он честно сказал:
- Мы тоже верили, когда были детьми. А Буратино-то ведь, оказывается, деревяшка, если взять его в разрезе. И Баба-Яга, оснащённая техникой, конечно, всех побеждала… Вообще сказки — это просто враньё и обман. Даже глупость! Ничего этого не бывает. И мы не верим.
- Никак не можем, — подтвердил Малыш.
- Дурак вас учил! — начиная сердиться, крикнул Коко. — А дурак, который высмеивает сказку, ничем не лучше болвана, который приказал бы вытоптать всходы пшеницы за то, что они не похожи на булки!
- Но ведь нас учили… И мы же понимаем, что ковёр-самолёт не мог летать без двигателя и…
- Они всё у вас перевернули в головах шиворот-навыворот, несчастные вы ребятишки! Ни один самолёт не взлетел бы никогда над землёй, если бы прежде не родилась сказка про ковёр-самолёт! Но люди, сложившие сказки про летающие ковры, мечтали не просто о том, чтобы летать. Они мечтали о самом главном — о том, чтобы научился летать славный добрый Иванушка, а не злой волшебник или кровожадный колдун!.. Поняли?.. Это потому, что ведь люди, которые прежде жадничали, обманывали, грабили и пугали других, разъезжая в колесницах или колясках, на парусных кораблях или пароходах, не станут ни капельки счастливее, если начнут делать всё то же самое на самолётах и в подводных лодках!»
Очень точно.
Ведь искренняя, чистая вера в чудо – одно из уникальных, замечательнейших свойств детской души. Христос не зря говорил: «Не будете как дети – не войдете в Царствие Небесное». Вспомним оптинского старца Нектария, духовника (!) Оптиной, который вел себя как ребенок – когда Калужский епископ Феофан приехал в 1910-х годах в Оптину и заглянул в келью старца, Нектарий на полу играл в игрушки, которыми была заполнена вся келья - самолётики, автомобильчики, паровозики, пароходики...
… Ребенок верит искренне, честно, открыто, радостно – вот сейчас придет кто-то большой, добрый, теплый и сотворит небольшое чудо, исполнит желание, сбудется мечта, с ним будет весело, радостно и интересно. Именно взрослые потом вот так губят в нем эту веру: «Все сказки! Чепуха! Волшебства нет! Чудес не бывает!» А ведь именно из этой маленькой веры в доброту Деда Мороза, его способность творить маленькие чудеса вырастает и большая вера в Бога. Вера в чудо, в то, что есть что-то, кто-то, что выше рассудочного, циничного, бессердечного мира, есть тот, кто может нарушить непреложные (казалось бы) законы этого мира. Поможет. Утешит. Согреет.
Пусть дети верят в Деда Мороза.
Отстаньте вы от них.
Или потом не удивляйтесь, что они не верят вообще ни во что.
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. In this regard, Sebi collaborated with the Telecom Regulatory Authority of India (TRAI) to reduce the vulnerability of the securities market to manipulation through misuse of mass communication medium like bulk SMS. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford.
from ru
