Нет, это просто странно, на секунду кажется, у тебя искусственная рука, и я вспотел и озяб на видеозаписи первого спазма — моя спина превращается в лошадь, текстуру из грязных костей, увеличенных многократно; ты некрологи прячешь в Read Later резво или буфер обмена, я на всякий пожарный щитпощу как будто своим компроматом, но инструментал кривоват, и невнятно ЭЙ-АЙ этажи генерирует, двери, перила, ты спрятан в чужой положняк напрокат, я теряюсь в обломках big dada, прессую её в монолит органической плазмы, она мне шифрует кошмары, вживляет в глаза мне кровавый фонтан и шепчет, что ты корифей из конторского хора, поёшь ты молитвы и промпты, так вот, на щеке твоей родинка в форме отца, или это машинный бред, который жестикулирует прям как отец, дирижирует ножиком в такт, вырезая мне пение, авианосными крыльями смерч поднимая сосновой хвои aka зашакаленной мускулатуры моей, что одним своим видом гоняет взашей защитников, а коридоры в грудную клетку хоронят мне тело куратора из кевлара — совсем уже дряблое, несколько масок и декоративные нервы, суставы, артерии; алгоритмы всей галереей корябают мне лицо (я до язвы тру переносицу).
Нет, это просто странно, на секунду кажется, у тебя искусственная рука, и я вспотел и озяб на видеозаписи первого спазма — моя спина превращается в лошадь, текстуру из грязных костей, увеличенных многократно; ты некрологи прячешь в Read Later резво или буфер обмена, я на всякий пожарный щитпощу как будто своим компроматом, но инструментал кривоват, и невнятно ЭЙ-АЙ этажи генерирует, двери, перила, ты спрятан в чужой положняк напрокат, я теряюсь в обломках big dada, прессую её в монолит органической плазмы, она мне шифрует кошмары, вживляет в глаза мне кровавый фонтан и шепчет, что ты корифей из конторского хора, поёшь ты молитвы и промпты, так вот, на щеке твоей родинка в форме отца, или это машинный бред, который жестикулирует прям как отец, дирижирует ножиком в такт, вырезая мне пение, авианосными крыльями смерч поднимая сосновой хвои aka зашакаленной мускулатуры моей, что одним своим видом гоняет взашей защитников, а коридоры в грудную клетку хоронят мне тело куратора из кевлара — совсем уже дряблое, несколько масок и декоративные нервы, суставы, артерии; алгоритмы всей галереей корябают мне лицо (я до язвы тру переносицу).
BY «егор зернов»
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands.
from ru
