Людям, не лишенным способности к анализу и рефлексии, бывает очень больно в ходе своего анализа вдруг увидеть, что, оказывается, нельзя всю свою дичь оправдывать тяжёлым прошлым. Не получится всегда сваливать причинность хуйни на отголоски пережитой боли. Болезненно приходит и понимание, что люди, не закрывшиеся от определенных сфер реализации после первого сильного негативного опыта, получают от жизни больше, чем те, кто живëт в жëстком панцире. Страшно осознавать, что кто-то пошел дальше, в то время как ты решил остановиться в страхе перед жизнью.
Страшно понять, что твоя так и не принятая Тень — это не разрушительная мощь Тëмного Властелина, а "всего-навсего" чувствительность, доброта и нежность.
Я тоже прошла через ярое отрицание своего благодушия в период подросткового бунта и первого самостоятельного опыта столкновения с реальностью, когда мне казалось, что я больше взрослых понимаю о жестокости и несправедливости этого мира, а единственный жизненный выбор лежит между суи@%дом и стоицизмом, как завещал великий русский поэт Оксимирон. Я помню, как зачитывалась Ницше и обмазывалась фантазиями о том, как убив в себе всë человеческое, обрету сверхсилу и уберволю, напрочь игнорируя его же цитаты, навроде "Надо научиться любить себя самого — так учу я — любовью цельной и здоровой: чтобы сносить себя самого и не скитаться всюду". Каноническое событие, что тут скажешь.
Я уже писала, что каждый справляется в меру своих сил и ресурсов, у каждого свой предел натяжения нервных волокон, свой жизненный опыт. Но не стоит абсолютно всë ставить на последнее.
Мы не являемся узниками в тюрьме нашего прошлого опыта. Никакой опыт нас не обуславливает и не предрешает наше будущее. Мы всегда больше, чем сумма пережитых нами эпизодов. И мы должны искать в себе силы пойти дальше наших страхов, даже если на каком-то этапе это казалось невыносимым. Иногда даже ненависть к чужой непонятной устойчивости — это маяк на пути к собственным опорам.
Всегда есть поле вероятностей, к которым нас может приближать или удалять тот или иной наш опыт. Но у нас также есть воля и возможность выбирать. И чтобы делать этот выбор правильно, нужно инвестировать в чистоту познания и понимания происходящего с вами.
Возвращаясь к тому, с чего начинался пост — почему так много непринятия и враждебности к светлому и деликатному в русскоязычном духовном и эзотерическом комьюнити? Думаю, многие уже и без вывода всë поняли, но я, на всякий случай, уточню.
Сила — не в преуменьшении значимости светлых моментов и обесценивании периодов уязвимости. Сила не в отрицании чувственности и сентиментальности. Сила не в уравнивании доброй открытости с неискушенностью.
Если вам кажется, что что-то не так в утверждениях о том, что богообщение, путь духовности или сверхчувственный мистический опыт должны быть обязательно полны болезненных трансформаций, жестких инициаций, священного ужаса, сокрушительных испытаний, опасных ловушек, где цена ошибки непомерно высока, богам вы интересны только когда корчитесь в преодолевании, испытываете свой болевой предел на прочность и духовно преображаетесь через страдание, а всë, что не включает эти обязательные этапы жести — херня из под коня, куцый опыт дурака, иллюзия, несерьëзный балаган и эскапизм, который не только бесполезен, но и вреден — то, скорее всего, вам не кажется.
Людям, не лишенным способности к анализу и рефлексии, бывает очень больно в ходе своего анализа вдруг увидеть, что, оказывается, нельзя всю свою дичь оправдывать тяжёлым прошлым. Не получится всегда сваливать причинность хуйни на отголоски пережитой боли. Болезненно приходит и понимание, что люди, не закрывшиеся от определенных сфер реализации после первого сильного негативного опыта, получают от жизни больше, чем те, кто живëт в жëстком панцире. Страшно осознавать, что кто-то пошел дальше, в то время как ты решил остановиться в страхе перед жизнью.
Страшно понять, что твоя так и не принятая Тень — это не разрушительная мощь Тëмного Властелина, а "всего-навсего" чувствительность, доброта и нежность.
Я тоже прошла через ярое отрицание своего благодушия в период подросткового бунта и первого самостоятельного опыта столкновения с реальностью, когда мне казалось, что я больше взрослых понимаю о жестокости и несправедливости этого мира, а единственный жизненный выбор лежит между суи@%дом и стоицизмом, как завещал великий русский поэт Оксимирон. Я помню, как зачитывалась Ницше и обмазывалась фантазиями о том, как убив в себе всë человеческое, обрету сверхсилу и уберволю, напрочь игнорируя его же цитаты, навроде "Надо научиться любить себя самого — так учу я — любовью цельной и здоровой: чтобы сносить себя самого и не скитаться всюду". Каноническое событие, что тут скажешь.
Я уже писала, что каждый справляется в меру своих сил и ресурсов, у каждого свой предел натяжения нервных волокон, свой жизненный опыт. Но не стоит абсолютно всë ставить на последнее.
Мы не являемся узниками в тюрьме нашего прошлого опыта. Никакой опыт нас не обуславливает и не предрешает наше будущее. Мы всегда больше, чем сумма пережитых нами эпизодов. И мы должны искать в себе силы пойти дальше наших страхов, даже если на каком-то этапе это казалось невыносимым. Иногда даже ненависть к чужой непонятной устойчивости — это маяк на пути к собственным опорам.
Всегда есть поле вероятностей, к которым нас может приближать или удалять тот или иной наш опыт. Но у нас также есть воля и возможность выбирать. И чтобы делать этот выбор правильно, нужно инвестировать в чистоту познания и понимания происходящего с вами.
Возвращаясь к тому, с чего начинался пост — почему так много непринятия и враждебности к светлому и деликатному в русскоязычном духовном и эзотерическом комьюнити? Думаю, многие уже и без вывода всë поняли, но я, на всякий случай, уточню.
Сила — не в преуменьшении значимости светлых моментов и обесценивании периодов уязвимости. Сила не в отрицании чувственности и сентиментальности. Сила не в уравнивании доброй открытости с неискушенностью.
Если вам кажется, что что-то не так в утверждениях о том, что богообщение, путь духовности или сверхчувственный мистический опыт должны быть обязательно полны болезненных трансформаций, жестких инициаций, священного ужаса, сокрушительных испытаний, опасных ловушек, где цена ошибки непомерно высока, богам вы интересны только когда корчитесь в преодолевании, испытываете свой болевой предел на прочность и духовно преображаетесь через страдание, а всë, что не включает эти обязательные этапы жести — херня из под коня, куцый опыт дурака, иллюзия, несерьëзный балаган и эскапизм, который не только бесполезен, но и вреден — то, скорее всего, вам не кажется.
One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. "He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Stocks dropped on Friday afternoon, as gains made earlier in the day on hopes for diplomatic progress between Russia and Ukraine turned to losses. Technology stocks were hit particularly hard by higher bond yields.
from us
