Никаких экономических перемен не будет достаточно, чтобы изменить дух культуры. Пока пролетарием управляют чисто экономические мотивы, он остается буржуа в своем сердце. Только в религии мы найдем духовную силу, способную совершить духовную революцию. Истинную оппозицию к буржуазии следует искать не в коммунисте, а в религиозном человеке – человеке желания. Буржуазия должна быть заменена не столько другим классом, сколько другим типом человечества. Верно, что уход буржуазии влечет за собой пришествие рабочего, и не может быть и речи о возвращении к старому режиму привилегированных каст. Маркс ошибался не в диалектике социальных изменений, а в узком материализме в его интерпретации, исключавшем религиозный фактор.
Дело в том, что сам Маркс был недовольным буржуа, а его доктрина исторического материализма – это похмелье после попойки буржуазной экономики и буржуазной философии. Он не был ни великим любовником, ни «человеком желания», а только человеком узкого, завистливого, непрощающего темперамента, ненавидевшим и клеветавшим на своих друзей и союзников. Следовательно, он искал движущую силу трансформации общества не в любви, а в ненависти, и не смог осознать, что общественный порядок не может быть обновлен, кроме как новым принципом духовного порядка. В этом отношении марксистский социализм бесконечно уступает старому утопическому социализму, ибо Сен-Симон [6] и его последователи, при всех своих причудах, по крайней мере уловили эту существенную истину. Они потерпели поражение не потому, что были слишком религиозны, а потому, чтобы были недостаточно религиозны и ошибочно приняли тени идеализма за реалии настоящей религии. Хотя мы должны признать, что Церковь тех дней с ее реакционным галликанством и ее официальным альянсом со светской властью дала некоторое оправдание их концу.
Сегодня христиане сталкиваются с не менее тяжелой ответственностью. Для религии всегда существует соблазн объединиться с существующим порядком, и если сегодня мы объединимся с буржуазией, потому что враги буржуазии часто являются одновременно и врагами Церкви, то мы повторим ошибку, которую галликанские прелаты совершили во времена Людовика XVIII. Христианская Церковь есть орган духа, предопределенный канал, через который спасительная энергия божественной любви изливается и преображает человечество. Но от христиан определенного поколения, как индивидуально, так и корпоративно, зависит, придет ли этот источник духовной жизни в соприкосновение с жизнью человечества и с потребностями современного общества. Мы можем копить наши сокровища, можем зарыть наш талант в землю, как человек в притче, который думал, что его хозяин – человек суровый, и боялся рисковать. Или, с другой стороны, мы можем избрать сложный и рискованный путь творческой духовной активности, то есть путь святых. Если век мучеников еще не наступил, то век ограниченной, самозащищающейся, буржуазной религии завершился. Ибо Царство Небесное силой берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11:12).
Никаких экономических перемен не будет достаточно, чтобы изменить дух культуры. Пока пролетарием управляют чисто экономические мотивы, он остается буржуа в своем сердце. Только в религии мы найдем духовную силу, способную совершить духовную революцию. Истинную оппозицию к буржуазии следует искать не в коммунисте, а в религиозном человеке – человеке желания. Буржуазия должна быть заменена не столько другим классом, сколько другим типом человечества. Верно, что уход буржуазии влечет за собой пришествие рабочего, и не может быть и речи о возвращении к старому режиму привилегированных каст. Маркс ошибался не в диалектике социальных изменений, а в узком материализме в его интерпретации, исключавшем религиозный фактор.
Дело в том, что сам Маркс был недовольным буржуа, а его доктрина исторического материализма – это похмелье после попойки буржуазной экономики и буржуазной философии. Он не был ни великим любовником, ни «человеком желания», а только человеком узкого, завистливого, непрощающего темперамента, ненавидевшим и клеветавшим на своих друзей и союзников. Следовательно, он искал движущую силу трансформации общества не в любви, а в ненависти, и не смог осознать, что общественный порядок не может быть обновлен, кроме как новым принципом духовного порядка. В этом отношении марксистский социализм бесконечно уступает старому утопическому социализму, ибо Сен-Симон [6] и его последователи, при всех своих причудах, по крайней мере уловили эту существенную истину. Они потерпели поражение не потому, что были слишком религиозны, а потому, чтобы были недостаточно религиозны и ошибочно приняли тени идеализма за реалии настоящей религии. Хотя мы должны признать, что Церковь тех дней с ее реакционным галликанством и ее официальным альянсом со светской властью дала некоторое оправдание их концу.
Сегодня христиане сталкиваются с не менее тяжелой ответственностью. Для религии всегда существует соблазн объединиться с существующим порядком, и если сегодня мы объединимся с буржуазией, потому что враги буржуазии часто являются одновременно и врагами Церкви, то мы повторим ошибку, которую галликанские прелаты совершили во времена Людовика XVIII. Христианская Церковь есть орган духа, предопределенный канал, через который спасительная энергия божественной любви изливается и преображает человечество. Но от христиан определенного поколения, как индивидуально, так и корпоративно, зависит, придет ли этот источник духовной жизни в соприкосновение с жизнью человечества и с потребностями современного общества. Мы можем копить наши сокровища, можем зарыть наш талант в землю, как человек в притче, который думал, что его хозяин – человек суровый, и боялся рисковать. Или, с другой стороны, мы можем избрать сложный и рискованный путь творческой духовной активности, то есть путь святых. Если век мучеников еще не наступил, то век ограниченной, самозащищающейся, буржуазной религии завершился. Ибо Царство Небесное силой берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11:12).
BY Россия 2062 / Большая Земля
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." The Russian invasion of Ukraine has been a driving force in markets for the past few weeks. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts.
from us
