У участников госпрограммы «Дальневосточный гектар» в Хасанском районе Приморского края забирают полученные земли.
Около двух десятков человек, которые по истечении 5 лет должны были получить территорию во владение, оказались ни с чем. Они потеряли вложенные миллионы и своё время.
Причина в том, что Песчаная бухта Бойсмана на кадастровой карте превратилась в лоскутное одеяло. Администрация Славянского городского поселения выдала 59 гектаров в 2017 году, и через 5 лет после освоения должна была выдать право собственности. Но в 2018-ом статус земли неожиданно поменялся на серую зону - теперь это зона военного полигона, а любая деятельность на ней запрещена.
В этом деле всплывает сразу несколько проблем. Во-первых, муниципальные власти не хотят вставать на защиту местных, несмотря на то, что военныйполигон находится в нескольких км от заветных гектаров.
Кроме того, получается, что региональные власти, а именно губернатор Кожемяко, вообще плевать хотел на своих жителей. Он даже не может довести федеральные поручения до логического конца. Уверены, что в Центре его за такое по головке не погладят. Трутнев уже пообещал наказать недобросовестных чиновников.
У участников госпрограммы «Дальневосточный гектар» в Хасанском районе Приморского края забирают полученные земли.
Около двух десятков человек, которые по истечении 5 лет должны были получить территорию во владение, оказались ни с чем. Они потеряли вложенные миллионы и своё время.
Причина в том, что Песчаная бухта Бойсмана на кадастровой карте превратилась в лоскутное одеяло. Администрация Славянского городского поселения выдала 59 гектаров в 2017 году, и через 5 лет после освоения должна была выдать право собственности. Но в 2018-ом статус земли неожиданно поменялся на серую зону - теперь это зона военного полигона, а любая деятельность на ней запрещена.
В этом деле всплывает сразу несколько проблем. Во-первых, муниципальные власти не хотят вставать на защиту местных, несмотря на то, что военныйполигон находится в нескольких км от заветных гектаров.
Кроме того, получается, что региональные власти, а именно губернатор Кожемяко, вообще плевать хотел на своих жителей. Он даже не может довести федеральные поручения до логического конца. Уверены, что в Центре его за такое по головке не погладят. Трутнев уже пообещал наказать недобросовестных чиновников.
BY 16 негритят
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The Securities and Exchange Board of India (Sebi) had carried out a similar exercise in 2017 in a matter related to circulation of messages through WhatsApp. "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children.
from sa
