Пигмалион.
В лето Господне 1870,
в час, когда солнце садится над Лазурным берегом,
я сел за письмо, которое никто никогда не прочитает.
Я даже не знаю, кому его пишу.
Наверное, всё-таки — моему сюзерену.
Тому, кого уже два года нет на этой грешной земле.
Тому, кто учил меня,
тому, с кем я был до самого конца.
Моему Королю.
Я помню всё.....
Помню свадьбу. И горящие глаза Терезии.
Как она любила вас, Ваше Величество.
И как она всё понимала.
Помню скачки. И праздник,
который вы подарили своему любимому городу.
Они забыли. Простите их, Ваше Величество.
Они всего лишь люди…
Помню наше первое знакомство с Лео.
Он мне тогда очень не понравился — прожектер, деляга.
Но вы… Вы сказали, что в его глазах горит Олимп.
Что он видит то, чего уже нет, и никогда не будет.
Вы, как всегда, оказались правы.
Помню Йозефа и его галерею.
Они все любили Вас, Ваше Величество.
А Терезия… Она не ревновала.
Она всё понимала. Она знала, что вы искали красоту. Вы искали свою идеальную Галатею...
Она назвала Вас Пигмалионом.
Вы смеялись…
И она пришла. Эта Женщина.
Для вас она всегда оставалась — «Этой Женщиной».
Я редко слышал, чтобы Вы называли её каким-то другим именем.
В ваших глазах она затмевала всех представительниц своего пола.
Простите меня, но она всегда мне не нравилась.
Эта Женщина. Ваша Галатея. Ваше проклятие.
Я не могу писать дальше,
хотя всё это стоит перед глазами.
Отречение. Изгнание.
Последняя слеза, когда вы прощались с вашими Афинами —
на Изаре.
Помню Людвигсхёэ,
и наши прогулки по лесу.
Вы не плакали.
Вы лишь усмехнулись — и сказали:
> — Мы прорвёмся…
А потом не стало Королевы.
Помню Ниццу и наши беседы на набережной.
Вы учили меня видеть красоту,
искать идеал, слушать сердце.
А потом не стало и Вас…
Вы до последнего дня выходили на набережную.
Всматривались в горизонт
и говорили, что вас окружают Афины.
За вашей спиной, далеко за Альпами,
лежал ваш сказочный город.
А впереди, за горизонтом,
за последним лучом солнца — ваша мечта.
А теперь я сижу один.
И знаете, Ваше Величество…
Я вижу.
Я вижу храмы над Вечным Голубым Дунаем.
Вижу наш прекрасный Город,
украшенный вашими творениями…
А ещё я начал слышать.
В шорохе листьев.
В плеске волн.
В шуме прибоя…
Всего одно слово:
Изгнанный......
В лето Господне 1870,
в час, когда солнце садится над Лазурным берегом,
я сел за письмо, которое никто никогда не прочитает.
Я даже не знаю, кому его пишу.
Наверное, всё-таки — моему сюзерену.
Тому, кого уже два года нет на этой грешной земле.
Тому, кто учил меня,
тому, с кем я был до самого конца.
Моему Королю.
Я помню всё.....
Помню свадьбу. И горящие глаза Терезии.
Как она любила вас, Ваше Величество.
И как она всё понимала.
Помню скачки. И праздник,
который вы подарили своему любимому городу.
Они забыли. Простите их, Ваше Величество.
Они всего лишь люди…
Помню наше первое знакомство с Лео.
Он мне тогда очень не понравился — прожектер, деляга.
Но вы… Вы сказали, что в его глазах горит Олимп.
Что он видит то, чего уже нет, и никогда не будет.
Вы, как всегда, оказались правы.
Помню Йозефа и его галерею.
Они все любили Вас, Ваше Величество.
А Терезия… Она не ревновала.
Она всё понимала. Она знала, что вы искали красоту. Вы искали свою идеальную Галатею...
Она назвала Вас Пигмалионом.
Вы смеялись…
И она пришла. Эта Женщина.
Для вас она всегда оставалась — «Этой Женщиной».
Я редко слышал, чтобы Вы называли её каким-то другим именем.
В ваших глазах она затмевала всех представительниц своего пола.
Простите меня, но она всегда мне не нравилась.
Эта Женщина. Ваша Галатея. Ваше проклятие.
Я не могу писать дальше,
хотя всё это стоит перед глазами.
Отречение. Изгнание.
Последняя слеза, когда вы прощались с вашими Афинами —
на Изаре.
Помню Людвигсхёэ,
и наши прогулки по лесу.
Вы не плакали.
Вы лишь усмехнулись — и сказали:
> — Мы прорвёмся…
А потом не стало Королевы.
Помню Ниццу и наши беседы на набережной.
Вы учили меня видеть красоту,
искать идеал, слушать сердце.
А потом не стало и Вас…
Вы до последнего дня выходили на набережную.
Всматривались в горизонт
и говорили, что вас окружают Афины.
За вашей спиной, далеко за Альпами,
лежал ваш сказочный город.
А впереди, за горизонтом,
за последним лучом солнца — ваша мечта.
А теперь я сижу один.
И знаете, Ваше Величество…
Я вижу.
Я вижу храмы над Вечным Голубым Дунаем.
Вижу наш прекрасный Город,
украшенный вашими творениями…
А ещё я начал слышать.
В шорохе листьев.
В плеске волн.
В шуме прибоя…
Всего одно слово:
Изгнанный......