Открытие парижской Олимпиады нигде в России не показывалось и, вообще, кураторы информационной политики сделали так, чтобы про это событие вспоминали поменьше. Однако на это наложился шлейф медийных комментариев различных спикеров в духе «жалкое зрелище», «убого» и «разврат». А раз так – то зачем такое смотреть? И, тем более, зачем это комментировать?
А если серьезно: и тут чувствуется разочарование/ресентимент высшего руководства относительно Э. Макрона. С ним в Кремле связывались надежды на то, что военного конфликта избежать получится, а, в итоге Макрон, – один из главных сторонников ястребиной евроатлантической повестки в Европе. Такое поведение опытного европейского политикана с падающими рейтингами ожидаемо.
Другой слой той же темы. Политруководству пришлось повозиться со спортсменами, организовать им хоть какую-то альтернативу (игры БРИКС) и, главное (для самих спортсменов) и обеспечить им достаточный уровень довольствия (материального обеспечения). В итоге, удалось удержать основную часть спортсменов от участия в недружественной Олимпиаде.
Это тоже политический сигнал: Кремль говорит о том, что вражда с Западом очень серьезная и тут возможно всякое. А в том, что спортсмены (как и музыканты) подконтрольны властям – сомневаться не приходилось.
А про реальное общественное мнение точно мало что известно. Византийская социология, конечно, свои выкладки дала. Но, в реальности, крайне пластичное общественное мнение таково, что народ принимает почти все из того, что ему спускают сверху. Принимает – это не значит искренне разделяет и поддерживает. Это значит, что по этим поводам граждане/подданные не выражают негатива.
Ну а Олимпиада явно не та тема, которую общество хочет обсудить с властью. Гораздо важнее – инфляция, здравоохранение, ЖКХ и т.д. и т.п. Тем не менее, многие искренне поддерживают отказ от участия российских спортсменов под нейтральным статусом. Скорее всего, таких среди россиян большинство, но не абсолютное большинство.
А если серьезно: и тут чувствуется разочарование/ресентимент высшего руководства относительно Э. Макрона. С ним в Кремле связывались надежды на то, что военного конфликта избежать получится, а, в итоге Макрон, – один из главных сторонников ястребиной евроатлантической повестки в Европе. Такое поведение опытного европейского политикана с падающими рейтингами ожидаемо.
Другой слой той же темы. Политруководству пришлось повозиться со спортсменами, организовать им хоть какую-то альтернативу (игры БРИКС) и, главное (для самих спортсменов) и обеспечить им достаточный уровень довольствия (материального обеспечения). В итоге, удалось удержать основную часть спортсменов от участия в недружественной Олимпиаде.
Это тоже политический сигнал: Кремль говорит о том, что вражда с Западом очень серьезная и тут возможно всякое. А в том, что спортсмены (как и музыканты) подконтрольны властям – сомневаться не приходилось.
А про реальное общественное мнение точно мало что известно. Византийская социология, конечно, свои выкладки дала. Но, в реальности, крайне пластичное общественное мнение таково, что народ принимает почти все из того, что ему спускают сверху. Принимает – это не значит искренне разделяет и поддерживает. Это значит, что по этим поводам граждане/подданные не выражают негатива.
Ну а Олимпиада явно не та тема, которую общество хочет обсудить с властью. Гораздо важнее – инфляция, здравоохранение, ЖКХ и т.д. и т.п. Тем не менее, многие искренне поддерживают отказ от участия российских спортсменов под нейтральным статусом. Скорее всего, таких среди россиян большинство, но не абсолютное большинство.
Forwarded from Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О демографической политике: воля и прогнозы
Пресс-секретарь президента Д.Песков недавно честно признался: показатели рождаемости в стране низкие (1,4), и это грозит катастрофой. Это, впрочем, понятно. Интересно, на что пойдет госвласть для изменения негативного тренда. И что она может сделать?
То, что люди нужны стране и политическому режиму – сомнений нет. Это про петрократию писали, что для «обслуживания нефтегазовой трубы» много людей не надо.
Политическая воля на то, чтобы люди рожали больше, – тоже есть. Набор мер применяется уже много лет, достаточно последовательно. Маткапитализм хорошо работал пять-шесть лет назад на региональной периферии. За счет выплат в сельской местности вполне можно жить. И сейчас это работает, но уже не так эффективно.
Главная причина, по которой молодежь не хочет рожать, – это экономические сложности и неуверенность в завтрашнем дне. Обе проблемы в структурном плане государство решить вряд ли сможет в ближайшие годы. Хотя, например, завершение активных фаз военных действий тут дало бы несомненный позитивный результат.
Тем не менее, воля на усиление демографии будет планомерно реализовываться. Какие тут возможны меры?
Увеличение льгот и материальных преференций. Здесь у федерального бюджета есть достаточно серьезный люфт возможностей, вплоть до выдачи квартир для семей с детьми на региональной периферии. Это главный ресурс власти: общество прекрасно понимает, что государство - ключевой и доминирующий институт. Многие согласны опираться на помощь государства и быть зависимыми от него. Это традиционный этос для этатизированной России.
Усредненный класс, который в России формируется по неосоветскому типу, вполне был готов рожать много, и проблем тут не было. Но в современной России уровень социально-экономического неравенства – один из самых больших в мире, и это серьезно влияет на готовность молодых женщин рожать. Это разительное отличие от советской социальности - опять-таки непреодолимая проблема для нынешнего политического режима. Хотя, стоит ожидать, что госкорпорации получат прямые установки заниматься демографией и стимулировать рождаемость своих сотрудников. Тем более, региональные меры не выручают: многие из них формальны, проводятся для отчетов.
Остальное – риторика долженствования, призывы чиновников больше рожать и, вообще, заявления о том, что молодым девушкам нужно рожать и воспитывать детей, а не получать образование и т.д. и т.п. – токсичны. Они высвечивают реальный дефицит у такого рода спикеров морального авторитета. Принуждение со стороны различного начальства рожать больше – это фоновая и инерционная тема. Она вряд ли куда-то уйдет, хотя большого влияния на ситуацию не оказывает и, более того, имеет некоторый отталкивающий эффект. Но это - издержки сверхдоминирования.
Плюс нужно смотреть на статистику разводов: она в России на уровне аномий, то есть очень плохая.
Итак, в сухом остатке: будут у власти деньги и желание ими делиться – демография будет улучшаться, но это неточно. Сейчас формируется запрос молодежи на то, чтобы государство платило за рождение детей. Через год-два он расцветет пышным цветом.
Но для демографии еще нужна относительная социальная стабильность: нынешнее время вряд ли может считаться таковым. И это - самый главный ограничитель. Остается надеяться на то, что он в ближайшие полгода–год перестанет быть таковым.
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О демографической политике: воля и прогнозы
Пресс-секретарь президента Д.Песков недавно честно признался: показатели рождаемости в стране низкие (1,4), и это грозит катастрофой. Это, впрочем, понятно. Интересно, на что пойдет госвласть для изменения негативного тренда. И что она может сделать?
То, что люди нужны стране и политическому режиму – сомнений нет. Это про петрократию писали, что для «обслуживания нефтегазовой трубы» много людей не надо.
Политическая воля на то, чтобы люди рожали больше, – тоже есть. Набор мер применяется уже много лет, достаточно последовательно. Маткапитализм хорошо работал пять-шесть лет назад на региональной периферии. За счет выплат в сельской местности вполне можно жить. И сейчас это работает, но уже не так эффективно.
Главная причина, по которой молодежь не хочет рожать, – это экономические сложности и неуверенность в завтрашнем дне. Обе проблемы в структурном плане государство решить вряд ли сможет в ближайшие годы. Хотя, например, завершение активных фаз военных действий тут дало бы несомненный позитивный результат.
Тем не менее, воля на усиление демографии будет планомерно реализовываться. Какие тут возможны меры?
Увеличение льгот и материальных преференций. Здесь у федерального бюджета есть достаточно серьезный люфт возможностей, вплоть до выдачи квартир для семей с детьми на региональной периферии. Это главный ресурс власти: общество прекрасно понимает, что государство - ключевой и доминирующий институт. Многие согласны опираться на помощь государства и быть зависимыми от него. Это традиционный этос для этатизированной России.
Усредненный класс, который в России формируется по неосоветскому типу, вполне был готов рожать много, и проблем тут не было. Но в современной России уровень социально-экономического неравенства – один из самых больших в мире, и это серьезно влияет на готовность молодых женщин рожать. Это разительное отличие от советской социальности - опять-таки непреодолимая проблема для нынешнего политического режима. Хотя, стоит ожидать, что госкорпорации получат прямые установки заниматься демографией и стимулировать рождаемость своих сотрудников. Тем более, региональные меры не выручают: многие из них формальны, проводятся для отчетов.
Остальное – риторика долженствования, призывы чиновников больше рожать и, вообще, заявления о том, что молодым девушкам нужно рожать и воспитывать детей, а не получать образование и т.д. и т.п. – токсичны. Они высвечивают реальный дефицит у такого рода спикеров морального авторитета. Принуждение со стороны различного начальства рожать больше – это фоновая и инерционная тема. Она вряд ли куда-то уйдет, хотя большого влияния на ситуацию не оказывает и, более того, имеет некоторый отталкивающий эффект. Но это - издержки сверхдоминирования.
Плюс нужно смотреть на статистику разводов: она в России на уровне аномий, то есть очень плохая.
Итак, в сухом остатке: будут у власти деньги и желание ими делиться – демография будет улучшаться, но это неточно. Сейчас формируется запрос молодежи на то, чтобы государство платило за рождение детей. Через год-два он расцветет пышным цветом.
Но для демографии еще нужна относительная социальная стабильность: нынешнее время вряд ли может считаться таковым. И это - самый главный ограничитель. Остается надеяться на то, что он в ближайшие полгода–год перестанет быть таковым.
В продолжение демографической темы.
Рождаемость – это интегральный показатель, характеризующий состояние социума. Как и, кстати, частные инвестиции.
Инвестиции можно заменить огосударствлением и этатизмом, а демографическую ситуацию исправить, например, импортом мигрантов. Но вряд ли и то и другое будет эффективно в долгосрочной перспективе.
Некоторые государства в ХХ в. и XXI в. научились управлять демографической ситуацией достаточно четко (например, Китай). Чем меньше гражданских свобод – тем легче госвласти управлять биополитикой, хотя для этого требуется немало времени, ресурсов и непопулярных решений.
На этом фоне предлагаются уже идеи, граничащие не только с иронией, но и антиутопийным экспериментаторством. В качестве примера приводится основатель Telegram П. Дуров, от спермы которого в биобанке родилось более ста детей в 12 странах. Сам Дуров написал про «гражданский долг», только непонятно какого гражданства этот «долг». Тут Дуров, скорее, напоминает собой микст арабского шейха и модернизированного постчеловека с космополитической (а не гражданской) идентичностью.
Некоторые предлагают обязать высшее начальство и олигархов сдавать сперму и от нее будут рождаться дети (в расчете на унаследование ума, хваткости и умения добывать деньги). И, тем самым, некоторые будут рожать больше. Идея не нова: в XIX в. От философа Г.Ф.В. Гегеля хотели забеременеть сотни студенток.
Действительно, в условиях развития технологий создаются условия для почти тотальной биополитики государства. Только чем больше обязательств и ограничений тут будет – тем быстрее возникнет ситуация с неконтролируемыми последствиями. И масштабными социальными взрывами. Не хотелось, чтобы экспериментаторство на этой теме расцветало в нашей стране, а Россия превратилась бы в полигон таких «новаторских» идей. В этом плане консервативная политика – не самый плохой тренд, а обязательства и принуждения - крайне опасны.
Относительно российского государства можно не сомневаться: если очень захочет руководство оно сможет сделать так, чтобы формальные показатели рождаемости увеличились.
Про качество человеческого капитала и риски маргинализации социума – отдельный разговор. Однако сейчас представляется, что увеличение народонаселения (как говорили партийные фунционеры в СССР) – может стать мобилизующей и национальной идеей. Хотя ее мобилизация будет условной, но разделяемой большинством. Это точно.
https://www.group-telegram.com/kremlebezBashennik/38556
Рождаемость – это интегральный показатель, характеризующий состояние социума. Как и, кстати, частные инвестиции.
Инвестиции можно заменить огосударствлением и этатизмом, а демографическую ситуацию исправить, например, импортом мигрантов. Но вряд ли и то и другое будет эффективно в долгосрочной перспективе.
Некоторые государства в ХХ в. и XXI в. научились управлять демографической ситуацией достаточно четко (например, Китай). Чем меньше гражданских свобод – тем легче госвласти управлять биополитикой, хотя для этого требуется немало времени, ресурсов и непопулярных решений.
На этом фоне предлагаются уже идеи, граничащие не только с иронией, но и антиутопийным экспериментаторством. В качестве примера приводится основатель Telegram П. Дуров, от спермы которого в биобанке родилось более ста детей в 12 странах. Сам Дуров написал про «гражданский долг», только непонятно какого гражданства этот «долг». Тут Дуров, скорее, напоминает собой микст арабского шейха и модернизированного постчеловека с космополитической (а не гражданской) идентичностью.
Некоторые предлагают обязать высшее начальство и олигархов сдавать сперму и от нее будут рождаться дети (в расчете на унаследование ума, хваткости и умения добывать деньги). И, тем самым, некоторые будут рожать больше. Идея не нова: в XIX в. От философа Г.Ф.В. Гегеля хотели забеременеть сотни студенток.
Действительно, в условиях развития технологий создаются условия для почти тотальной биополитики государства. Только чем больше обязательств и ограничений тут будет – тем быстрее возникнет ситуация с неконтролируемыми последствиями. И масштабными социальными взрывами. Не хотелось, чтобы экспериментаторство на этой теме расцветало в нашей стране, а Россия превратилась бы в полигон таких «новаторских» идей. В этом плане консервативная политика – не самый плохой тренд, а обязательства и принуждения - крайне опасны.
Относительно российского государства можно не сомневаться: если очень захочет руководство оно сможет сделать так, чтобы формальные показатели рождаемости увеличились.
Про качество человеческого капитала и риски маргинализации социума – отдельный разговор. Однако сейчас представляется, что увеличение народонаселения (как говорили партийные фунционеры в СССР) – может стать мобилизующей и национальной идеей. Хотя ее мобилизация будет условной, но разделяемой большинством. Это точно.
https://www.group-telegram.com/kremlebezBashennik/38556
Telegram
Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О демографической политике: воля и прогнозы
Пресс-секретарь президента Д.Песков недавно честно признался: показатели рождаемости в стране низкие (1…
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О демографической политике: воля и прогнозы
Пресс-секретарь президента Д.Песков недавно честно признался: показатели рождаемости в стране низкие (1…
Итак, обмен заключенными (хотя формулировка не совсем точная) между Россией и Западом уже, фактически, состоялся. Даже без подробностей и нюансов на сей счет уместны некоторые обобщения.
1.Запад де-факто признает российский суверенитет и невозможность (по крайней мере сейчас) наложить на него рамку международного права. Освобождая В. Красикова, который осужден в Германии и приговорен к пожизненному заключению, Запад сам рушит свои же институции и роняет свой авторитет. Этот фактор будет ключевым символическом довеском, который говорит в пользу выгодности обмена для российского руководства.
2.Означает ли обмен замедление внешнеполитической конфронтации или ее окончание? Однозначно, нет. Россия и Украина регулярно обмениваются военнопленными, но военные действия продолжаются. При этом в случае с обменом российских оппозиционеров и американского журналиста и другого гражданина США, которые осуждены в России за шпионаж, можно говорить о том, что противоборствующие стороны условятся о соблюдении определенных правил. И, возможно, российские диссиденты и несистемщики, находящиеся на Западе, почувствуют себя чуть в большей безопасности чем раньше.
3.Совершая такой обмен Кремль, тем самым, сбрасывает значительную часть обвинений в репрессивности. Сейчас меняя непримиримых оппозиционеров Кремль дает понять, что в нынешних условиях они не опасны. И их избыточные страдания и лишения никому не нужны: достаточно прагматичная и выверенная позиция. Действительно, общественные настроения в стране меняются и диссидентские нарративы все менее задевают за живое российский социум. Более того, диссиденты перестают чувствовать Россию и, на данном этапе, он не слишком опасны. Хотя, в какой-то момент, они могут снова выйти на сцену политики.
4.Обмен совершается при администрации Д. Байдена, с которой договориться по ключевым вопросам в Кремле вряд ли рассчитывают. Почему тогда обменялись? Потому что это выгодно тактически. После обмена можно говорить о том, что переговорный трек приобрел хоть какие-то реальные очертания и есть возможность продолжать диалог. И даже если в Кремле не особо верят в договоренности с администрацией демократов – то и закрывать форточку явно не хотят. Осенний торг (перед выборами) не исключен. Тем более, этим обменом демократы и Д. Байден лично вынуждены будут признать субъектность российского руководства и неспособность задушить его в санкциях и инфорсменте «прав человека» и прочих западных нарративов.
5.Обмен – это торжество real politik. А в ней не важно, где оппозиционеры родились и какого у них цвета корочка паспорта. Они российские граждане, но для политического режима они враги. Были, есть и будут.
Обмен состоялся и определенные бонусы получила и турецкая сторона: шаг в сторону стамбульских форматов. Пока - это тактическая победа голубей над ястребами.
1.Запад де-факто признает российский суверенитет и невозможность (по крайней мере сейчас) наложить на него рамку международного права. Освобождая В. Красикова, который осужден в Германии и приговорен к пожизненному заключению, Запад сам рушит свои же институции и роняет свой авторитет. Этот фактор будет ключевым символическом довеском, который говорит в пользу выгодности обмена для российского руководства.
2.Означает ли обмен замедление внешнеполитической конфронтации или ее окончание? Однозначно, нет. Россия и Украина регулярно обмениваются военнопленными, но военные действия продолжаются. При этом в случае с обменом российских оппозиционеров и американского журналиста и другого гражданина США, которые осуждены в России за шпионаж, можно говорить о том, что противоборствующие стороны условятся о соблюдении определенных правил. И, возможно, российские диссиденты и несистемщики, находящиеся на Западе, почувствуют себя чуть в большей безопасности чем раньше.
3.Совершая такой обмен Кремль, тем самым, сбрасывает значительную часть обвинений в репрессивности. Сейчас меняя непримиримых оппозиционеров Кремль дает понять, что в нынешних условиях они не опасны. И их избыточные страдания и лишения никому не нужны: достаточно прагматичная и выверенная позиция. Действительно, общественные настроения в стране меняются и диссидентские нарративы все менее задевают за живое российский социум. Более того, диссиденты перестают чувствовать Россию и, на данном этапе, он не слишком опасны. Хотя, в какой-то момент, они могут снова выйти на сцену политики.
4.Обмен совершается при администрации Д. Байдена, с которой договориться по ключевым вопросам в Кремле вряд ли рассчитывают. Почему тогда обменялись? Потому что это выгодно тактически. После обмена можно говорить о том, что переговорный трек приобрел хоть какие-то реальные очертания и есть возможность продолжать диалог. И даже если в Кремле не особо верят в договоренности с администрацией демократов – то и закрывать форточку явно не хотят. Осенний торг (перед выборами) не исключен. Тем более, этим обменом демократы и Д. Байден лично вынуждены будут признать субъектность российского руководства и неспособность задушить его в санкциях и инфорсменте «прав человека» и прочих западных нарративов.
5.Обмен – это торжество real politik. А в ней не важно, где оппозиционеры родились и какого у них цвета корочка паспорта. Они российские граждане, но для политического режима они враги. Были, есть и будут.
Обмен состоялся и определенные бонусы получила и турецкая сторона: шаг в сторону стамбульских форматов. Пока - это тактическая победа голубей над ястребами.
С точки зрения мир-системного анализа состоявшийся обмен заключенных означает признание Западом суверенитета России. Да, нынешний политический режим будут пытаться демонтировать, он по-прежнему недружественный для Запада, однако его устойчивость игнорировать уже нельзя.
Освобожденные диссиденты на пресс-конференции много говорили про исторические закономерности и веру в то, что власть в России поменяется, однако это часть их политического позиционирования, спрос на которое на Западе в режиме реалити-шоу очень высокий.
Исторические закономерности таковы, что на них ссылаются все и они, действительно, определяют ход исторического развития, только мало кто понимает, когда что произойдет. Для истории десять-двадцать лет – это миг.
И, судя по западным СМИ, этот обмен, несмотря на формальные и юридические препятствия и несоответствия, уже стал легитимен. Это легитимная реальность эпохи секьюритизации.
В этом плане Д. Трамп, раскритиковавший обмен, стреляет пушками мимо цели. Трамп критикует все, что поддерживает Байден: демократы в США могут оформить ему еще немало ловушек.
А если обмен легитимный – это будет работать на рост на Западе настроений по поводу необходимости обеспечения стратегической безопасности, прежде всего, между Россией и США. Вера в то, что Россию и ее политический режим можно быстро победить уже маргинализирована в общественном сознании Запада. А Кремль будет настаивать на пакетном соглашении.
Ну а полупериферия в мир-системе никогда не бывает демократичной и правовой. В этом плане подход Трампа с его смягчением санкционной риторики более прагматичный и эффективный. Однако и демократы могут корректировать свои позиции, что и было продемонстрировано.
Минфин США продлил до 12 октября лицензии, разрешающие транзакции с попавшими под санкции Мосбиржой, Национальным клиринговым центром и Национальным расчетным депозитарием. Это значит, что в Белом доме прекрасно осознают риски использования доллара как оружия (вепонизация). Это крайне пагубно скажется именно на полупериферии мировой системы (страны БРИКС, арабские государства и т.д.). И вчера наметились предпосылки для коррекции этого курса.
Освобожденные диссиденты на пресс-конференции много говорили про исторические закономерности и веру в то, что власть в России поменяется, однако это часть их политического позиционирования, спрос на которое на Западе в режиме реалити-шоу очень высокий.
Исторические закономерности таковы, что на них ссылаются все и они, действительно, определяют ход исторического развития, только мало кто понимает, когда что произойдет. Для истории десять-двадцать лет – это миг.
И, судя по западным СМИ, этот обмен, несмотря на формальные и юридические препятствия и несоответствия, уже стал легитимен. Это легитимная реальность эпохи секьюритизации.
В этом плане Д. Трамп, раскритиковавший обмен, стреляет пушками мимо цели. Трамп критикует все, что поддерживает Байден: демократы в США могут оформить ему еще немало ловушек.
А если обмен легитимный – это будет работать на рост на Западе настроений по поводу необходимости обеспечения стратегической безопасности, прежде всего, между Россией и США. Вера в то, что Россию и ее политический режим можно быстро победить уже маргинализирована в общественном сознании Запада. А Кремль будет настаивать на пакетном соглашении.
Ну а полупериферия в мир-системе никогда не бывает демократичной и правовой. В этом плане подход Трампа с его смягчением санкционной риторики более прагматичный и эффективный. Однако и демократы могут корректировать свои позиции, что и было продемонстрировано.
Минфин США продлил до 12 октября лицензии, разрешающие транзакции с попавшими под санкции Мосбиржой, Национальным клиринговым центром и Национальным расчетным депозитарием. Это значит, что в Белом доме прекрасно осознают риски использования доллара как оружия (вепонизация). Это крайне пагубно скажется именно на полупериферии мировой системы (страны БРИКС, арабские государства и т.д.). И вчера наметились предпосылки для коррекции этого курса.
Не стоит входить в конспирологию по поводу «авторов» антимигрантских погромов в Великобритании, но и здравый смысл по этому поводу выключать не стоит: события обязательно будут использованы в ходе предвыборной гонки в США.
Ультраправые, убийства трех детей, нападение разгневанных на мечеть в английском Саутпорте – все это слишком резонансный инфоповод, чтобы им пренебречь американским политтехнологам.
Тут же пошла конспирология: «это замутили республиканцы». И симметричная: «это затеяли демократы». Здравый политический анализ позволяет сделать простой, но важный вывод: межнациональная (и, в перспективе, межрасовая) тема хороша для того, чтобы перевернуть доску с неудачно складывающейся шахматной партией. То есть кардинально поменять предвыборный расклад.
Именно это и попытаются в ближайшее время сделать демократы в США. И равный процент готовых проголосовать за Д. Трампа или Х. Харрис тут не совсем показатель: специфика электоральных процедур в США такова, что нужно считать, как известно, по штатам. А здесь Трамп – явный фаворит.
Расчет демократов на консолидацию антитрампистов, которых в США большинство. Только склеить это чрезвычайно разнообразное большинство и уговорить проголосовать – крайне сложно. Нужна «шоковая терапия» и полумобилизационный режим.
Антимигрантский кейс, который будет ретранслирован на американское общество может привести к негативному для трампистов миксту общественных настроений. А Трамп прямолинейно (как носорог) будет идти вперед и настаивать на своих идеологемах. Это и попытаются использовать политтехнологи К. Харрис.
Ультраправые, убийства трех детей, нападение разгневанных на мечеть в английском Саутпорте – все это слишком резонансный инфоповод, чтобы им пренебречь американским политтехнологам.
Тут же пошла конспирология: «это замутили республиканцы». И симметричная: «это затеяли демократы». Здравый политический анализ позволяет сделать простой, но важный вывод: межнациональная (и, в перспективе, межрасовая) тема хороша для того, чтобы перевернуть доску с неудачно складывающейся шахматной партией. То есть кардинально поменять предвыборный расклад.
Именно это и попытаются в ближайшее время сделать демократы в США. И равный процент готовых проголосовать за Д. Трампа или Х. Харрис тут не совсем показатель: специфика электоральных процедур в США такова, что нужно считать, как известно, по штатам. А здесь Трамп – явный фаворит.
Расчет демократов на консолидацию антитрампистов, которых в США большинство. Только склеить это чрезвычайно разнообразное большинство и уговорить проголосовать – крайне сложно. Нужна «шоковая терапия» и полумобилизационный режим.
Антимигрантский кейс, который будет ретранслирован на американское общество может привести к негативному для трампистов миксту общественных настроений. А Трамп прямолинейно (как носорог) будет идти вперед и настаивать на своих идеологемах. Это и попытаются использовать политтехнологи К. Харрис.
Forwarded from Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О восприятии российским социумом антикоррупционных дел и криминальных кейсов с участием представителей власти
Задержания ряда высокопоставленных сотрудников Минобороны, целая череда уголовных дел по поводу коррупции региональных и муниципальных чиновников и недавнее задержание сенатора по подозрению в организации убийства – вот только неполный список резонансных дел представителей правящего класса последних месяцев. Какую рамку восприятия этих событий дает госвласть?
Прежде всего, стоит заметить, что в регионах пока относительное спокойствие: возможно, правоохранители не хотят давать ход делам до единого дня голосования. Если так – то после него антикоррупционных дел будет заметно больше.
Если взять базовую социологию: общество, конечно же, поддерживает борьбу с коррупцией. И задержанных, как правило, никто не жалеет. А сейчас, когда идет СВО, коррупция воспринимается частью общества с повышенной эмоциональной реакцией. Базовый посыл «нужно бережно относиться к государственным деньгам» вполне себе разделяется большинством. Это - на уровне пассивного восприятия политической информации, которая, впрочем, не слишком интересна по-прежнему аполитичному социуму.
А на уровне повседневной обыденности подавляющее большинство граждан не испытывают никаких иллюзий относительно коррупции и возможности ее победить в ближайшие годы. В российском обществе есть четкое разделение на «мы–они», правящий класс воспринимается как привилегированный, со своими возможностями и своим особым положением. И в этой логике коррупционные задержания воспринимаются, скорее, как борьба различных властно-управленческих группировок за бюджеты, бизнес-активы и прочие ресурсы.
И здесь вопрос: а какая рамка восприятия коррупции удобна политадминистраторам? Ответ – аполитичная и близкая к индифферентности.
Да, конечно, уже доказанные (или еще нет) хищения в военном ведомстве не могли не вызвать резонанса в обществе. Тем более, в такое немирное время. Однако, по остальным кейсам общество все это воспринимает как привычное дело и без большого интереса. Как и случай с пока еще сенатором Савельевым.
Иными словами, госвласть управляет антикоррупционным запросом, но не склонна работать на него в полной мере. Коррупционных кейсов будет еще немало – это инвариантно. Скармливать обществу коррупционеров нет особой нужды. Общество послушное, рейтинги власти – очень высокие, хотя динамика их роста и несколько замедляется.
А для системной борьбы с коррупцией нужен эффективный социальный контроль и активная гражданская позиция у значительной части россиян. Этого в ближайшее время не предвидится.
Коррупционная тема в условиях секрьюритизированной политики будет служить способом фактического усиления полномочий различных ветвей силовиков, это неизбежный процесс. Общество же старается особенно не обращать на это внимание: именно этого от них и ждет госвласть. И это тоже - часть сформированного долгосрочного (но не бесконечного) патриотического консенсуса.
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О восприятии российским социумом антикоррупционных дел и криминальных кейсов с участием представителей власти
Задержания ряда высокопоставленных сотрудников Минобороны, целая череда уголовных дел по поводу коррупции региональных и муниципальных чиновников и недавнее задержание сенатора по подозрению в организации убийства – вот только неполный список резонансных дел представителей правящего класса последних месяцев. Какую рамку восприятия этих событий дает госвласть?
Прежде всего, стоит заметить, что в регионах пока относительное спокойствие: возможно, правоохранители не хотят давать ход делам до единого дня голосования. Если так – то после него антикоррупционных дел будет заметно больше.
Если взять базовую социологию: общество, конечно же, поддерживает борьбу с коррупцией. И задержанных, как правило, никто не жалеет. А сейчас, когда идет СВО, коррупция воспринимается частью общества с повышенной эмоциональной реакцией. Базовый посыл «нужно бережно относиться к государственным деньгам» вполне себе разделяется большинством. Это - на уровне пассивного восприятия политической информации, которая, впрочем, не слишком интересна по-прежнему аполитичному социуму.
А на уровне повседневной обыденности подавляющее большинство граждан не испытывают никаких иллюзий относительно коррупции и возможности ее победить в ближайшие годы. В российском обществе есть четкое разделение на «мы–они», правящий класс воспринимается как привилегированный, со своими возможностями и своим особым положением. И в этой логике коррупционные задержания воспринимаются, скорее, как борьба различных властно-управленческих группировок за бюджеты, бизнес-активы и прочие ресурсы.
И здесь вопрос: а какая рамка восприятия коррупции удобна политадминистраторам? Ответ – аполитичная и близкая к индифферентности.
Да, конечно, уже доказанные (или еще нет) хищения в военном ведомстве не могли не вызвать резонанса в обществе. Тем более, в такое немирное время. Однако, по остальным кейсам общество все это воспринимает как привычное дело и без большого интереса. Как и случай с пока еще сенатором Савельевым.
Иными словами, госвласть управляет антикоррупционным запросом, но не склонна работать на него в полной мере. Коррупционных кейсов будет еще немало – это инвариантно. Скармливать обществу коррупционеров нет особой нужды. Общество послушное, рейтинги власти – очень высокие, хотя динамика их роста и несколько замедляется.
А для системной борьбы с коррупцией нужен эффективный социальный контроль и активная гражданская позиция у значительной части россиян. Этого в ближайшее время не предвидится.
Коррупционная тема в условиях секрьюритизированной политики будет служить способом фактического усиления полномочий различных ветвей силовиков, это неизбежный процесс. Общество же старается особенно не обращать на это внимание: именно этого от них и ждет госвласть. И это тоже - часть сформированного долгосрочного (но не бесконечного) патриотического консенсуса.
С. Шойгу в Тегеране с умеренно-миротворческими целями, Госдеп пытается удержать Израиль от полномасштабной эскалации с Ираном. В глазах руководства России картина симметричного влияния в условиях внешнеполитической конфронтации приобретает более оформленный и приятный вид.
При этом ни руководство США, ни глава Россия не хотят конфликта на Ближнем Востоке. Похоже, не хочет этого ни Иран, ни Израиль: для политруководства этих стран привычна перманентная (и достаточно вялотекущая конфронтация). Однако ни в Тегеране, ни в Иерусалиме не хотят ставить паузу в режиме безответности. Сейчас по этой кровавой логике «око за око» ход на стороне Ирана. Не оставить без ответа убийства одного из лидеров ХАМАС И. Хании нельзя.
Сдерживать этот режим конфронтации в приемлемых для мировой системы рамках становится все сложнее. На это требуются огромные ресурсы и эффективная дипломатия. Есть риски, что рано или поздно рванет. Но на этом фоне заметно как сближаются по косвенным (но очень важным) вопросам позиция США и России. Прагматизм реальной политики постепенно побеждает, хотя в любой момент может произойти обратное.
И на этом фоне, действительно, стоит задуматься о роли Д. Трампа, который вполне горазд (со своей стратегией носорога) инициировать прямой военный конфликт Израиля и Ирана. Действия К. Харрис тут представляются более взвешенными, а Китая и вовсе – мудрыми. Потомки Конфуция явно воевать не хотят, но желают получит Тайвань.
Мировая политика вступила в период сплошных бифуркаций, каждая из которых чревата эскалацией и перерастанием в мировую войну. Однако против этого говорит отчетливое желание избежать такого варианта развития событий со стороны всех ключевых акторов. Но иногда (в истории) складываются ситуации, когда все против войны, а она случается. И приносит огромные жертвы и разрушения.
При этом ни руководство США, ни глава Россия не хотят конфликта на Ближнем Востоке. Похоже, не хочет этого ни Иран, ни Израиль: для политруководства этих стран привычна перманентная (и достаточно вялотекущая конфронтация). Однако ни в Тегеране, ни в Иерусалиме не хотят ставить паузу в режиме безответности. Сейчас по этой кровавой логике «око за око» ход на стороне Ирана. Не оставить без ответа убийства одного из лидеров ХАМАС И. Хании нельзя.
Сдерживать этот режим конфронтации в приемлемых для мировой системы рамках становится все сложнее. На это требуются огромные ресурсы и эффективная дипломатия. Есть риски, что рано или поздно рванет. Но на этом фоне заметно как сближаются по косвенным (но очень важным) вопросам позиция США и России. Прагматизм реальной политики постепенно побеждает, хотя в любой момент может произойти обратное.
И на этом фоне, действительно, стоит задуматься о роли Д. Трампа, который вполне горазд (со своей стратегией носорога) инициировать прямой военный конфликт Израиля и Ирана. Действия К. Харрис тут представляются более взвешенными, а Китая и вовсе – мудрыми. Потомки Конфуция явно воевать не хотят, но желают получит Тайвань.
Мировая политика вступила в период сплошных бифуркаций, каждая из которых чревата эскалацией и перерастанием в мировую войну. Однако против этого говорит отчетливое желание избежать такого варианта развития событий со стороны всех ключевых акторов. Но иногда (в истории) складываются ситуации, когда все против войны, а она случается. И приносит огромные жертвы и разрушения.
YouTube в России ложится фундаментально, сегодня это очень заметно и в Москве, но никто не унывает. Жалобы пользователей – это явление временно-безвременное.
Жалуются в России всегда и к этому тоже госвласть давно уже привыкла. Самые главные недовольные – это родители и дети, которым замедление мешает смотреть мультики и другие развлекательно-образовательные программы. А родители (поколение 20-45) очень заняты: им своих детей нужно кормить, да еще и родителям, у которых пенсии маловатые, помогать.
Но тут быстро включат идеологемы о здоровом детстве, вреде западных мультифильмов и необходимости проводить время на природе, а не сидеть в этих (каких их там?)... гаджетах. Геронтократические нарративы пенсионеров вновь помогут власти «образуметь» молодых. И наставить на путь истинный. Учить жизни у нас в стране любят многие.
В случае если YouTube окончательно ляжет, конечно, российский социум адаптируется: за 3-5 месяцев. Контенилт перетечет на другие платформы, число пользователей VPN удвоится или утроится (сейчас это 25% российских интернет пользователей). Ни о каком публичном недовольстве речь не идет. Тем более о протестах! Партия «Новые люди» робко пытается играть на этом латентном недовольстве: вот и ее поддержка со стороны недовольных будет латентно-индифферентная. В полном соответствии: симулякр в обмен на симулякр. Проще говоря пустышки в обмен на пустышки.
А дальше у властей будет развилка – либо гнать запретительную линию с ускорением, либо закрывать глаза на обходы. Ни один из этих подходов не возобладает. Будут качели и сочетание этих подходов. Аналогичное и по Telegram, который тоже хотят сделать не просто инструментом государственного паноптикума, но и полностью подконтрольной российскому государству сетевой структуры.
А унывать, действительно, не стоит. Все это бренно: нужно беречь свои нервы, мыслить самостоятельно и получать радости от жизни. А еще быть в хорошей физической и ментальной форме для того, чтобы быть готовым к новым вызовам. Их будет еще немало.
P.S.Ютуб оживает, но вряд ли это надолго.
Жалуются в России всегда и к этому тоже госвласть давно уже привыкла. Самые главные недовольные – это родители и дети, которым замедление мешает смотреть мультики и другие развлекательно-образовательные программы. А родители (поколение 20-45) очень заняты: им своих детей нужно кормить, да еще и родителям, у которых пенсии маловатые, помогать.
Но тут быстро включат идеологемы о здоровом детстве, вреде западных мультифильмов и необходимости проводить время на природе, а не сидеть в этих (каких их там?)... гаджетах. Геронтократические нарративы пенсионеров вновь помогут власти «образуметь» молодых. И наставить на путь истинный. Учить жизни у нас в стране любят многие.
В случае если YouTube окончательно ляжет, конечно, российский социум адаптируется: за 3-5 месяцев. Контенилт перетечет на другие платформы, число пользователей VPN удвоится или утроится (сейчас это 25% российских интернет пользователей). Ни о каком публичном недовольстве речь не идет. Тем более о протестах! Партия «Новые люди» робко пытается играть на этом латентном недовольстве: вот и ее поддержка со стороны недовольных будет латентно-индифферентная. В полном соответствии: симулякр в обмен на симулякр. Проще говоря пустышки в обмен на пустышки.
А дальше у властей будет развилка – либо гнать запретительную линию с ускорением, либо закрывать глаза на обходы. Ни один из этих подходов не возобладает. Будут качели и сочетание этих подходов. Аналогичное и по Telegram, который тоже хотят сделать не просто инструментом государственного паноптикума, но и полностью подконтрольной российскому государству сетевой структуры.
А унывать, действительно, не стоит. Все это бренно: нужно беречь свои нервы, мыслить самостоятельно и получать радости от жизни. А еще быть в хорошей физической и ментальной форме для того, чтобы быть готовым к новым вызовам. Их будет еще немало.
P.S.Ютуб оживает, но вряд ли это надолго.
Интересными подробностями обрастает вчерашнее варварское нападение на 87-летнего москвича Дмитрия Гринчия в троллейбусе в центре Москвы. Интересны тут и факты, и интерпретации.
Вирусным стал ролик, в котором два мужчины оскорбляют, называют «фашистом» и бьют в троллейбусе пожилого человека, а затем скручивают его и ведут в полицию. По версии этих, так сказать, людей пожилой человек что-то плохое сказал про «вагнеровцев», однако сам Гринчий – это отрицает, а на видео ничего такого нет.
В полиции Гринчия отпустили без протокола, а на задержателей завели уголовное дело за хулиганство. Диссидентские СМИ тут же подхватили историю и сделали массу обобщений политизированного характера. Во всем этом наборе идеологем и ярлыков есть только одно существенное: выяснилось, что один из тех, кто бил и оскорблял Гринчия – риелтор и юрист.
Вчера тему игнорировали провластные масс-медиа, но сегодня подключилась «МК». Журналисты поведали, что помогли в свое время защитить квартиру Гринчия от захвата, однако сейчас 87-летний пенсионер имеет только право пожизненного проживания в ней. Ушлые риелторы обладают правами на его квартиру и всячески создают ему сложности. Понятно для чего.
И тут выясняется, что нападавший на Гринчия…риэлтор. Не тот, которому (и его жене) принадлежит квартира пожилого человека, но тем не менее.
И вот мы видим как два деятеля (вопреки всяким нормам морали и традициям) под видом нетерпимого ультрапатриотизма бьют в троллейбусе в центре Москвы 87-летнего больного онкологией человека, он теряет дорогостоящий слуховой аппарат, а его ведут в лучших традициях полицаев-коллаборационистов. Тут есть о чем задуматься не только моралистам, но и правоохранителям.
Отца Гринчия а в 1938 г. (когда ему был 1 год) расстреляли: он занимал достаточно серьезные должности в государстве. Позднее реабилитировали, так как он был невиновен.
Дмитрию Павловичу желаю здоровья и сил для того, чтобы правовыми способами защитить свою честь и достоинство, которое он не утратил несмотря на все сложности и беды.
Вирусным стал ролик, в котором два мужчины оскорбляют, называют «фашистом» и бьют в троллейбусе пожилого человека, а затем скручивают его и ведут в полицию. По версии этих, так сказать, людей пожилой человек что-то плохое сказал про «вагнеровцев», однако сам Гринчий – это отрицает, а на видео ничего такого нет.
В полиции Гринчия отпустили без протокола, а на задержателей завели уголовное дело за хулиганство. Диссидентские СМИ тут же подхватили историю и сделали массу обобщений политизированного характера. Во всем этом наборе идеологем и ярлыков есть только одно существенное: выяснилось, что один из тех, кто бил и оскорблял Гринчия – риелтор и юрист.
Вчера тему игнорировали провластные масс-медиа, но сегодня подключилась «МК». Журналисты поведали, что помогли в свое время защитить квартиру Гринчия от захвата, однако сейчас 87-летний пенсионер имеет только право пожизненного проживания в ней. Ушлые риелторы обладают правами на его квартиру и всячески создают ему сложности. Понятно для чего.
И тут выясняется, что нападавший на Гринчия…риэлтор. Не тот, которому (и его жене) принадлежит квартира пожилого человека, но тем не менее.
И вот мы видим как два деятеля (вопреки всяким нормам морали и традициям) под видом нетерпимого ультрапатриотизма бьют в троллейбусе в центре Москвы 87-летнего больного онкологией человека, он теряет дорогостоящий слуховой аппарат, а его ведут в лучших традициях полицаев-коллаборационистов. Тут есть о чем задуматься не только моралистам, но и правоохранителям.
Отца Гринчия а в 1938 г. (когда ему был 1 год) расстреляли: он занимал достаточно серьезные должности в государстве. Позднее реабилитировали, так как он был невиновен.
Дмитрию Павловичу желаю здоровья и сил для того, чтобы правовыми способами защитить свою честь и достоинство, которое он не утратил несмотря на все сложности и беды.
Forwarded from Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О профессиональном спорте в России в эпоху секьюритизации
Парижская Олимпиада прошла мимо России: за исключением 15 спортсменов и одной серебряной медали вспомнить почти нечего. Политизацию церемонии открытия и закрытия игр (с разных сторон) обсуждать не хочется. А вот место и роль профессионального спорта в нынешней России обсудить можно.
Международный профессиональный спорт с участием российских спортсменов находится в очевидном тупике. Единственное исключение (по счастливому стечению обстоятельств) – профессиональный теннис. Но это - в силу формата проведения мероприятий ATP и WTA.
Выхода из тупика пока не видно. Руководство баскетбольного ЦСКА (один из учредителей Евролиги) предпочитает не обсуждать того, чего нет: то есть перспективы возобновления участия клуба в соревновании. Идея с участием российской футбольной сборной в Азиатской конфедерации отвергнута (хотя, возможно, к ней еще придется вернуться).
Недавно проведенные игры БРИКС в Казани – явно не удовлетворили (да и не могли это сделать) запросы спортивных болельщиков. Хотя и к этому формату могут возвращаться, но, наверное, от отсутствия альтернатив. У спортсменов из Китая и Индии есть возможность выступать на Олимпийских играх и чемпионатах мира, и им игры БРИКС не слишком нужны.
В то же время спортивное сословие показало свою подконтрольность власти (за исключением тех же теннисистов). Лицензию на участие в Олимпиаде могли получить 64 российских спортсмена, но согласились участвовать под нейтральным флагом только 15. Силовые ведомства (ЦСКА, «Динамо») четко дали понять спортсменам что нужно делать, а что нет.
На этом этапе многие российские спортсмены оказались не обижены властью: участие в тех же играх БРИКС и победы на них очень щедро оплачивались. Но это временное явление. По мере утраты своей квалификации и отсутствия возможностей проявить себя – необходимость госвласти в спортсменах снижается. Это не лояльные музыканты с их патриотическим репертуаром.
Международный спорт в современном мире выполняет не только функцию сублимации негатива, но и формирует социально приемлемые рамки для, как говорили древние греки, агональности. Это хорошо получается делать на футбольных полях Европейского чемпионата или в соревновании США и Китая на Олимпиаде.
В российском обществе, благодаря пропаганде и известным событиям, агон перенесен в другую сферу. Тут уже не до сублимации. И все-таки власти кропотливо поддерживают и футбол, и хоккей, и баскетбол, и другие игровые виды спорта, которые дают народу зрелище. За 2,5 года к этому зрелищу привыкли и ждут его. Общество не в мобилизационном состоянии, а в настороженно-беспокойном: тут спортивные зрелища нужны, хотя и без того прежнего потребительско-расточительного блеска (закупка дорогих легионеров и т.д.) и без участия спортивных клубов в игровых видах спорта в международных турнирах. Профессиональный спорт в России всегда был убыточным и остается им, но прежней расточительности сейчас стало поменьше.
Профессиональный игровой спорт в России стал скромнее, хотя в нем, по-прежнему много денег. Ну а кто же запретит, например, Р.Ротенбергу (хоккейный СКА) тратить огромные суммы на доигрывающих свое российских хоккейных звезд? А с помпой построенная новая арена в Санкт-Петербурге, к сожалению, требует ремонта. Хотя на ее постройку и так были потрачены огромные средства.
Спорт после Олимпиады перейдет в еще более глубокую периферию внимания руководства страны и вернуть его (а, значит, и деньги) будет очень сложно. А коммерчески прибыльным российский профессиональный спорт и не был.
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О профессиональном спорте в России в эпоху секьюритизации
Парижская Олимпиада прошла мимо России: за исключением 15 спортсменов и одной серебряной медали вспомнить почти нечего. Политизацию церемонии открытия и закрытия игр (с разных сторон) обсуждать не хочется. А вот место и роль профессионального спорта в нынешней России обсудить можно.
Международный профессиональный спорт с участием российских спортсменов находится в очевидном тупике. Единственное исключение (по счастливому стечению обстоятельств) – профессиональный теннис. Но это - в силу формата проведения мероприятий ATP и WTA.
Выхода из тупика пока не видно. Руководство баскетбольного ЦСКА (один из учредителей Евролиги) предпочитает не обсуждать того, чего нет: то есть перспективы возобновления участия клуба в соревновании. Идея с участием российской футбольной сборной в Азиатской конфедерации отвергнута (хотя, возможно, к ней еще придется вернуться).
Недавно проведенные игры БРИКС в Казани – явно не удовлетворили (да и не могли это сделать) запросы спортивных болельщиков. Хотя и к этому формату могут возвращаться, но, наверное, от отсутствия альтернатив. У спортсменов из Китая и Индии есть возможность выступать на Олимпийских играх и чемпионатах мира, и им игры БРИКС не слишком нужны.
В то же время спортивное сословие показало свою подконтрольность власти (за исключением тех же теннисистов). Лицензию на участие в Олимпиаде могли получить 64 российских спортсмена, но согласились участвовать под нейтральным флагом только 15. Силовые ведомства (ЦСКА, «Динамо») четко дали понять спортсменам что нужно делать, а что нет.
На этом этапе многие российские спортсмены оказались не обижены властью: участие в тех же играх БРИКС и победы на них очень щедро оплачивались. Но это временное явление. По мере утраты своей квалификации и отсутствия возможностей проявить себя – необходимость госвласти в спортсменах снижается. Это не лояльные музыканты с их патриотическим репертуаром.
Международный спорт в современном мире выполняет не только функцию сублимации негатива, но и формирует социально приемлемые рамки для, как говорили древние греки, агональности. Это хорошо получается делать на футбольных полях Европейского чемпионата или в соревновании США и Китая на Олимпиаде.
В российском обществе, благодаря пропаганде и известным событиям, агон перенесен в другую сферу. Тут уже не до сублимации. И все-таки власти кропотливо поддерживают и футбол, и хоккей, и баскетбол, и другие игровые виды спорта, которые дают народу зрелище. За 2,5 года к этому зрелищу привыкли и ждут его. Общество не в мобилизационном состоянии, а в настороженно-беспокойном: тут спортивные зрелища нужны, хотя и без того прежнего потребительско-расточительного блеска (закупка дорогих легионеров и т.д.) и без участия спортивных клубов в игровых видах спорта в международных турнирах. Профессиональный спорт в России всегда был убыточным и остается им, но прежней расточительности сейчас стало поменьше.
Профессиональный игровой спорт в России стал скромнее, хотя в нем, по-прежнему много денег. Ну а кто же запретит, например, Р.Ротенбергу (хоккейный СКА) тратить огромные суммы на доигрывающих свое российских хоккейных звезд? А с помпой построенная новая арена в Санкт-Петербурге, к сожалению, требует ремонта. Хотя на ее постройку и так были потрачены огромные средства.
Спорт после Олимпиады перейдет в еще более глубокую периферию внимания руководства страны и вернуть его (а, значит, и деньги) будет очень сложно. А коммерчески прибыльным российский профессиональный спорт и не был.
Интересные заморские сказки: The Wall Street Journal пишет, что В. Зеленский одобрил план подрыва газопроводов «Северный поток» и «Северный поток – 2», однако потом попытался отменить решение, после того как (!) ЦРУ узнало о нем. Но, оказывается, бывший в то время главкомом ВСУ В. Залужный не послушался.
Ну да, ну да: ЦРУ вообще выступают за мир во всем мире и этику ненасилия, а во главе организации стоят люди, близкие к идеалам Мартина Лютера Кинга. Если же серьезно, то трансляция таких идеологем заставляет задуматься чем западные таблоиды кормят мир: хорошо проработанными конспирологическими концепциями и идеологемами.
Ранее, кстати, американские СМИ писали, что вторжение в Курскую область ВСУ стало неожиданностью для Белого дома, а вот пару дней назад Д. Байден признал, что был в курсе подготовки вторжения. Выступил он так, потому что замер реакций в американском обществе показал преобладание позитивных откликов над негативными.
Курск и Северные потоки прочно входят в предвыборную гонку в США и здесь отчетливо проявляется отбеливающе-ангажированная роль западных СМИ. А им противопоставляются другие СМИ, очерняющие действия администрации Байдена. Обьективности все меньше: слишком велики ставки в президентской гонке.
Ну а Зеленскому и Залужному все равно, вот на них и выкладывают весь этот негатив. Им это некритично. Военная конфронтация дошла слишком далеко чтобы сейчас сильно переживать по поводу имиджевых издержек и прочих «мелочей».
Демократической партии сейчас нужно выиграть президентские выборы в США. И пока можно заметить, что прямолинейные действия «носорога» Д. Трампа ничего не дают и его котировки падают.
Однако переговорный трек не свернут: он скомкан, надорван, но шансы к нему вернутся в сентябре и октябре еще будут. Это не безудержный оптимизм, это прагматичная реальность.
Демократам нужно выиграть выборы в США и это намного важнее всего остального: опция быстрого достижения мира по-прежнему остается, хотя уже не является преобладающей. Форточки еще откроются в этом году, но пока дела идут по пути усиливающейся эскалации.
Ну да, ну да: ЦРУ вообще выступают за мир во всем мире и этику ненасилия, а во главе организации стоят люди, близкие к идеалам Мартина Лютера Кинга. Если же серьезно, то трансляция таких идеологем заставляет задуматься чем западные таблоиды кормят мир: хорошо проработанными конспирологическими концепциями и идеологемами.
Ранее, кстати, американские СМИ писали, что вторжение в Курскую область ВСУ стало неожиданностью для Белого дома, а вот пару дней назад Д. Байден признал, что был в курсе подготовки вторжения. Выступил он так, потому что замер реакций в американском обществе показал преобладание позитивных откликов над негативными.
Курск и Северные потоки прочно входят в предвыборную гонку в США и здесь отчетливо проявляется отбеливающе-ангажированная роль западных СМИ. А им противопоставляются другие СМИ, очерняющие действия администрации Байдена. Обьективности все меньше: слишком велики ставки в президентской гонке.
Ну а Зеленскому и Залужному все равно, вот на них и выкладывают весь этот негатив. Им это некритично. Военная конфронтация дошла слишком далеко чтобы сейчас сильно переживать по поводу имиджевых издержек и прочих «мелочей».
Демократической партии сейчас нужно выиграть президентские выборы в США. И пока можно заметить, что прямолинейные действия «носорога» Д. Трампа ничего не дают и его котировки падают.
Однако переговорный трек не свернут: он скомкан, надорван, но шансы к нему вернутся в сентябре и октябре еще будут. Это не безудержный оптимизм, это прагматичная реальность.
Демократам нужно выиграть выборы в США и это намного важнее всего остального: опция быстрого достижения мира по-прежнему остается, хотя уже не является преобладающей. Форточки еще откроются в этом году, но пока дела идут по пути усиливающейся эскалации.
YouTube оживает в Московском регионе, в других тоже, но здесь многое зависит от массы технических нюансов. Как замечательно дать гражданам почувствовать облегчение: создать проблемы и решить ее. Позитивный эффект возвращенного пряника не хуже чем от нового.
Впрочем, и «Яндекс» и другие платформы уже начали помогать ускорять загрузку медленных видеороликов за счет встраивания их в сторонние видеосервисы.
VPN и прочий инструментарий тоже понадобится: ведь видеохостинг сегодня оживает, а завтра снова может лечь. Будем надеется, что все это будет работать на повышение уровня технической грамотности россиян. Хотя бы один плюс в этой ситуации. Впрочем, есть и другой: потрясающий уровень адаптивности российского социума к различным сложностям и жизнеутверждающие установки. Иначе не проживешь в России.
Впрочем, и «Яндекс» и другие платформы уже начали помогать ускорять загрузку медленных видеороликов за счет встраивания их в сторонние видеосервисы.
VPN и прочий инструментарий тоже понадобится: ведь видеохостинг сегодня оживает, а завтра снова может лечь. Будем надеется, что все это будет работать на повышение уровня технической грамотности россиян. Хотя бы один плюс в этой ситуации. Впрочем, есть и другой: потрясающий уровень адаптивности российского социума к различным сложностям и жизнеутверждающие установки. Иначе не проживешь в России.
По поводу французского задержания П. Дурова.
В долгосрочной перспективе: технологический прогресс остановить нельзя и сетевые структуры будут развиваться, преодолевать сопротивления централизованных государств и, в конечном счете, дробить их. Не зря руководители государств и бюрократы боятся сетевиков. Футурологи давно уже прогнозируют увеличение численности государств к концу века, в том числе и за счет глобальных городов-государств.
Только Дурову от этого сейчас не легче. И в моменте государства (по всему миру) усиленно наседают на сетевые структуры и горизонтальных людей. Давят их к ногтю. Раньше в рамках логики накопления сверхприбыли, а сейчас еще и в логике секьюритизации.
Дуров стал жертвой противостояния России и Запада, которое только усиливается. Э. Макрон (срок полномочий которого истекает через «целую вечность»… в 2027 г.) наплевал на свою репутацию и усилил себя ситуативно. По сути, взятие Дурова – это сродни захвату крупной транснациональной корпорации, которую можно доить и скачивать с нее ценнейшую информацию и даже прибыль. Другое дело, как поведет себя сам Дуров: на революционера глобального постмодерна – он не похож. Но и на слабака, который сольет Телеграм – он тоже не похож.
В краткосрочной перспективе от захвата Дурова выиграют демократы и К. Харрис. С точки зрения глобальной экономики Дуров и Telegram – пожалуй самый ценный (относительно) российский актив. Были и еще (например, лаборатория Касперского), но сейчас уже все это имеет меньше значения.
Глобальной экономики уже нет. Есть поляризация: Западная мир-система VS Евразийская мир-система. Каждая из них не игнорирует глобальность и даже стремится к ней, но своими путям. И их несовместимость усиливается. Мир становится черно-белым. В эпоху нарастающей секьюритизации иначе и быть не могло.
В долгосрочной перспективе: технологический прогресс остановить нельзя и сетевые структуры будут развиваться, преодолевать сопротивления централизованных государств и, в конечном счете, дробить их. Не зря руководители государств и бюрократы боятся сетевиков. Футурологи давно уже прогнозируют увеличение численности государств к концу века, в том числе и за счет глобальных городов-государств.
Только Дурову от этого сейчас не легче. И в моменте государства (по всему миру) усиленно наседают на сетевые структуры и горизонтальных людей. Давят их к ногтю. Раньше в рамках логики накопления сверхприбыли, а сейчас еще и в логике секьюритизации.
Дуров стал жертвой противостояния России и Запада, которое только усиливается. Э. Макрон (срок полномочий которого истекает через «целую вечность»… в 2027 г.) наплевал на свою репутацию и усилил себя ситуативно. По сути, взятие Дурова – это сродни захвату крупной транснациональной корпорации, которую можно доить и скачивать с нее ценнейшую информацию и даже прибыль. Другое дело, как поведет себя сам Дуров: на революционера глобального постмодерна – он не похож. Но и на слабака, который сольет Телеграм – он тоже не похож.
В краткосрочной перспективе от захвата Дурова выиграют демократы и К. Харрис. С точки зрения глобальной экономики Дуров и Telegram – пожалуй самый ценный (относительно) российский актив. Были и еще (например, лаборатория Касперского), но сейчас уже все это имеет меньше значения.
Глобальной экономики уже нет. Есть поляризация: Западная мир-система VS Евразийская мир-система. Каждая из них не игнорирует глобальность и даже стремится к ней, но своими путям. И их несовместимость усиливается. Мир становится черно-белым. В эпоху нарастающей секьюритизации иначе и быть не могло.
Дурова принялись мариновать по-французски.
Держат его для того, чтобы поставить под контроль Telegram и минимизировать общественный негатив. Задача повысить контроль стран «первого» мира над цифровыми андердогами из стран «второго» мира. Имперское чванство у западников запрятано вглубь, но никуда не ушло.
Дуров остается во Франции в качестве условно-безусловного пленника. Новые обвинения ему могут быть предъявлены в любой момент. Бежать он никуда не сможет. Нынешний статус дан Дурову для осмысления.
Посыл простой: иди, mon cheri, вина попей бургундского, сыра откушай нормандского и икрой закуси черной (бренд Petrosyan). А заодно и подумай о своих печальных делах. Вот и в Швейцарии «Бывшая» на тебя жалуется. Детей ведь «избивать» нехорошо.
Тут нужно учитывать не только менталитет циничных французских политиков и бюрократов, но и репутацию Телеграм во Франции (а это ок. 8 млн пользователей).
Репутация эта – дурноватая. Проще говоря: репутация пиратской сети и мессенджера, с помощью которого в Париже достают «дурь» и получают различные интимные услуги. Поэтому у респектабельных буржуа к Telegram – отношение негативно-настороженное. Многие искренне не понимают, как в этом мессенджере кто-то может вести серьезные каналы. Сейчас негативизация Телеграм в Евросоюзе усилилась. Так и будет дальше, причем при любом сценарии развития ситуации.
Чем больше Дуров находится во французском плену – тем больше вероятность снижения к нему доверия со стороны руководства России.
Если, конечно, он не революционер и не убежденный патриот Родины. А он - не такой. Дуров – миллиардер, желающий властвовать над горизонтальными людьми космополитического мира. У этого мира наступили мрачные времена.
Однако тот факт, что мосье Дю Ров сейчас не в тюрьме, говорит о том, что с ним пока (ключевое слово) пытаются договориться по-хорошему.
Что такое «по-хорошему» во Франции – это особая тема для разговора. В любой момент это «по-хорошему» может смениться на более жесткие и даже очень жесткие решения.
Как говорил французский философ Ж.-П. Сартр: человек – обречен на свободу. Даже когда его ведут на эшафот. Это внутренняя, стоическая свобода. Ее достаточно для сохранения своего достоинства, но не жизни и, тем более, возможности развивать такие мощные инструменты как Телеграм и криптовалюты.
А здесь все просто. В центре мир-системы (страны т.н. «первого мира») считают, что Дуров покусился на их монополию и сейчас они коллективно хотят его пессимизировать. Этот аргумент самый главный, а есть еще и задачи ослабления инфраструктуры влияния России в этой мир-системе.
Держат его для того, чтобы поставить под контроль Telegram и минимизировать общественный негатив. Задача повысить контроль стран «первого» мира над цифровыми андердогами из стран «второго» мира. Имперское чванство у западников запрятано вглубь, но никуда не ушло.
Дуров остается во Франции в качестве условно-безусловного пленника. Новые обвинения ему могут быть предъявлены в любой момент. Бежать он никуда не сможет. Нынешний статус дан Дурову для осмысления.
Посыл простой: иди, mon cheri, вина попей бургундского, сыра откушай нормандского и икрой закуси черной (бренд Petrosyan). А заодно и подумай о своих печальных делах. Вот и в Швейцарии «Бывшая» на тебя жалуется. Детей ведь «избивать» нехорошо.
Тут нужно учитывать не только менталитет циничных французских политиков и бюрократов, но и репутацию Телеграм во Франции (а это ок. 8 млн пользователей).
Репутация эта – дурноватая. Проще говоря: репутация пиратской сети и мессенджера, с помощью которого в Париже достают «дурь» и получают различные интимные услуги. Поэтому у респектабельных буржуа к Telegram – отношение негативно-настороженное. Многие искренне не понимают, как в этом мессенджере кто-то может вести серьезные каналы. Сейчас негативизация Телеграм в Евросоюзе усилилась. Так и будет дальше, причем при любом сценарии развития ситуации.
Чем больше Дуров находится во французском плену – тем больше вероятность снижения к нему доверия со стороны руководства России.
Если, конечно, он не революционер и не убежденный патриот Родины. А он - не такой. Дуров – миллиардер, желающий властвовать над горизонтальными людьми космополитического мира. У этого мира наступили мрачные времена.
Однако тот факт, что мосье Дю Ров сейчас не в тюрьме, говорит о том, что с ним пока (ключевое слово) пытаются договориться по-хорошему.
Что такое «по-хорошему» во Франции – это особая тема для разговора. В любой момент это «по-хорошему» может смениться на более жесткие и даже очень жесткие решения.
Как говорил французский философ Ж.-П. Сартр: человек – обречен на свободу. Даже когда его ведут на эшафот. Это внутренняя, стоическая свобода. Ее достаточно для сохранения своего достоинства, но не жизни и, тем более, возможности развивать такие мощные инструменты как Телеграм и криптовалюты.
А здесь все просто. В центре мир-системы (страны т.н. «первого мира») считают, что Дуров покусился на их монополию и сейчас они коллективно хотят его пессимизировать. Этот аргумент самый главный, а есть еще и задачи ослабления инфраструктуры влияния России в этой мир-системе.
П. Дуров впервые опубликовал заявление после своего задержания во Франции. Выражена готовность сотрудничать с властями по всему миру в плане модерации нелегального контента, ключи шифрования предоставлять никому не собираются, а в случае чрезмерного давления Телеграм будет уходить с рынков.
Про ключи шифрования Дуров иначе сказать и не мог: эта «кощеева игла», наиболее уязвимое место. Тут могут быть разные интерпретации, но свою позицию Дуров обозначил.
Самый интересный вопрос – дискуссия между приватностью и безопасностью. Чтобы ни делали власти в истории человечества – приватность всегда, в том или ином виде, сохранялось. Это диалектическая борьба возможностей и ограничений свойственна всей человеческой цивилизации.
Тоталитарные режим в новой и современной истории человечества формируются достаточно часто (или слишком часто). Но абсолютной тотальности нет и никогда не будет: иначе бы эти режимы оставались неизменными, а они рушатся. Вопрос лишь во времени: иногда на это требуется пять лет, иногда сорок пять, а иногда несколько веков.
Телеграм и Дуров – это не революция, это попытка расширить люфт свободы для горизонтальных людей, желающих минимизации участия государства в их делах.
Телеграм – это не децентрализация, это централизованная структура со своей администрацией. С Дуровым можно договориться, его можно припугнуть и т.д. И он будет договороспособным, хотя и со своей позицией.
Новый виток проблем у госвластей начнется тогда, когда какой-нибудь Постдюров в Швеции или Индонезии создаст и распространит мессенджер в котором не будет головной структуры, а будет децентрализованная передача кодов шифрования и написанные с помощью искусственного интеллекта постоянно обновляющиеся коды защиты и обхода блокировок.
Это рано или поздно станет реальностью. Все действительное разумно, все разумное действительно (Г.Ф.В. Гегель). То есть, если будут условия для изобретения такого саморазвивающегося мессенджера – его изобретут. И тут уже централизованные структуры в виде государств столкнутся с каскадом проблем. Задержание Дурова и попытки надавить на него со стороны французских властей – провоцируют именно такой вариант развития событий.
Плюс нужно учитывать, что в условиях, когда международный порядок деградирует и формируется поляризация мир-системы, – эти риски будут умножаться.
Про ключи шифрования Дуров иначе сказать и не мог: эта «кощеева игла», наиболее уязвимое место. Тут могут быть разные интерпретации, но свою позицию Дуров обозначил.
Самый интересный вопрос – дискуссия между приватностью и безопасностью. Чтобы ни делали власти в истории человечества – приватность всегда, в том или ином виде, сохранялось. Это диалектическая борьба возможностей и ограничений свойственна всей человеческой цивилизации.
Тоталитарные режим в новой и современной истории человечества формируются достаточно часто (или слишком часто). Но абсолютной тотальности нет и никогда не будет: иначе бы эти режимы оставались неизменными, а они рушатся. Вопрос лишь во времени: иногда на это требуется пять лет, иногда сорок пять, а иногда несколько веков.
Телеграм и Дуров – это не революция, это попытка расширить люфт свободы для горизонтальных людей, желающих минимизации участия государства в их делах.
Телеграм – это не децентрализация, это централизованная структура со своей администрацией. С Дуровым можно договориться, его можно припугнуть и т.д. И он будет договороспособным, хотя и со своей позицией.
Новый виток проблем у госвластей начнется тогда, когда какой-нибудь Постдюров в Швеции или Индонезии создаст и распространит мессенджер в котором не будет головной структуры, а будет децентрализованная передача кодов шифрования и написанные с помощью искусственного интеллекта постоянно обновляющиеся коды защиты и обхода блокировок.
Это рано или поздно станет реальностью. Все действительное разумно, все разумное действительно (Г.Ф.В. Гегель). То есть, если будут условия для изобретения такого саморазвивающегося мессенджера – его изобретут. И тут уже централизованные структуры в виде государств столкнутся с каскадом проблем. Задержание Дурова и попытки надавить на него со стороны французских властей – провоцируют именно такой вариант развития событий.
Плюс нужно учитывать, что в условиях, когда международный порядок деградирует и формируется поляризация мир-системы, – эти риски будут умножаться.
Forwarded from Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
Голосование за губернаторов: общественно-политические итоги
Губернаторские выборы завершились предсказуемо. Установки политадминистраторов на умеренность выполнены в разумных пределах. Да, президентский результат (87,28% при рекордной явке 77,49%) никто не решился превзойти, но приблизились к нему многие.
Так было и раньше, ничего менять не стали: при отсутствии реальных конкурентов и наличии админресурса губернатор спокойно набирает не менее 70%, а результат в 85% – довольно распространенный. Ситуацию в Курской области и итоговый результат уже губернатора А.Смирнова нужно оставить за скобками в силу понятных причин. Еще один «аномальный» по нынешним временам результат Г.Филимонова (Вологодская область): 62,3% при явке 47,06%. Команда Филимонова не контролирует полностью регион, плюс есть фактор «антиваряжских настроений», но, главное, все обошлось без скандалов.
Впрочем, ключевое – это не результат за «основного кандидата», а явка. Тут нижние пределы тоже были обозначены довольно четко: меньше 33% - это недопустимо. Самую высокую явку показали Башкирия и Кемеровская область, имеющие репутацию, мягко говоря, электорально управляемых регионов. Там, без всякого ДЭГ, по старинке, башкирские труженики села и шахтеры пошли и проголосовали. Итоговые цифры в 63-69% - для региональных выборов это очень много.
Самая низкая явка в Хабаровском крае, Санкт-Петербурге и Калининградской области (в районе 34-35%). О чем это говорит? Формально это главные аутсайдеры в сверхуспешном ЕДГ для власти среди губернаторов. На выборах голосовала всего треть граждан. В ходе этих кампаний с социальным недовольством почти не работали, а явку сушили. Например, в Санкт-Петербурге от парламентских партий только у ЛДПР был кандидат, остальные оппоненты А.Беглова представляли непарламентские партии.
Объективно, сложности и скандалы с проведением выборов были в Оренбургской области, Забайкальском крае. Плюс в Санкт-Петербурге – на начальной стадии, далее – стерильная тишина.
Выводы:
1. Губернаторы не могут и не хотят закладываться на выборы и проводить активные кампании. Это потребовалось только недавно назначенным (а теперь уже избранным в первый раз) губернаторам. Плюс Д.Паслеру (Оренбургская область) и А.Осипову (Забайкальский край) - из-за высоких антирейтингов и дефицита достижений.
2. Дистанционное голосование обществом воспринимается также, как и выборы. Не стоит тут лукавить, делать какие-то аналитические выводы и упражняться про «удобство» ДЭГ. Привыкаемость к ДЭГ идет успешно, и на думских выборах инструмент будет применяться обширно.
3. Заметно было, как у многих врио в ходе кампании возникали сложности с позитивной повесткой, и в этих условиях был сделан акцент на патриотизм и локальные темы (вплоть до помидоров и самокатов).
4. Часто пиарщики губернаторов наращивали предвыборный позитив за счет социально-экономической повестки. Есть крупные регионы (типа Башкирии, Самарской, Челябинской областей и т.д.) – там развитая промышленность и всегда можно найти позитивные инфоповоды и отчитаться об улучшениях жизни и росте экономике. Так власти и сделали. Это сложнее было сделать на Сахалине, в Забайкальском крае или Калининградской области. Но и там пиарщики нашли нужные им инфоповоды и попытались заполнить ими масс-медиа.
5. Выборы превратились в голосование, но это произошло не сегодня и даже не вчера. На сегодня только В.Коновалов остается главой региона (Хакасия), который избрался в 2018 г. вопреки воли Центра. В 2023 г. ему тоже не благоволили, но удержаться у власти и переизбраться он смог. А выборы губернаторов – это голосование, значение которого будет и дальше снижаться (как и объёмы выделяемых на них средств и общественного внимания).
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
Голосование за губернаторов: общественно-политические итоги
Губернаторские выборы завершились предсказуемо. Установки политадминистраторов на умеренность выполнены в разумных пределах. Да, президентский результат (87,28% при рекордной явке 77,49%) никто не решился превзойти, но приблизились к нему многие.
Так было и раньше, ничего менять не стали: при отсутствии реальных конкурентов и наличии админресурса губернатор спокойно набирает не менее 70%, а результат в 85% – довольно распространенный. Ситуацию в Курской области и итоговый результат уже губернатора А.Смирнова нужно оставить за скобками в силу понятных причин. Еще один «аномальный» по нынешним временам результат Г.Филимонова (Вологодская область): 62,3% при явке 47,06%. Команда Филимонова не контролирует полностью регион, плюс есть фактор «антиваряжских настроений», но, главное, все обошлось без скандалов.
Впрочем, ключевое – это не результат за «основного кандидата», а явка. Тут нижние пределы тоже были обозначены довольно четко: меньше 33% - это недопустимо. Самую высокую явку показали Башкирия и Кемеровская область, имеющие репутацию, мягко говоря, электорально управляемых регионов. Там, без всякого ДЭГ, по старинке, башкирские труженики села и шахтеры пошли и проголосовали. Итоговые цифры в 63-69% - для региональных выборов это очень много.
Самая низкая явка в Хабаровском крае, Санкт-Петербурге и Калининградской области (в районе 34-35%). О чем это говорит? Формально это главные аутсайдеры в сверхуспешном ЕДГ для власти среди губернаторов. На выборах голосовала всего треть граждан. В ходе этих кампаний с социальным недовольством почти не работали, а явку сушили. Например, в Санкт-Петербурге от парламентских партий только у ЛДПР был кандидат, остальные оппоненты А.Беглова представляли непарламентские партии.
Объективно, сложности и скандалы с проведением выборов были в Оренбургской области, Забайкальском крае. Плюс в Санкт-Петербурге – на начальной стадии, далее – стерильная тишина.
Выводы:
1. Губернаторы не могут и не хотят закладываться на выборы и проводить активные кампании. Это потребовалось только недавно назначенным (а теперь уже избранным в первый раз) губернаторам. Плюс Д.Паслеру (Оренбургская область) и А.Осипову (Забайкальский край) - из-за высоких антирейтингов и дефицита достижений.
2. Дистанционное голосование обществом воспринимается также, как и выборы. Не стоит тут лукавить, делать какие-то аналитические выводы и упражняться про «удобство» ДЭГ. Привыкаемость к ДЭГ идет успешно, и на думских выборах инструмент будет применяться обширно.
3. Заметно было, как у многих врио в ходе кампании возникали сложности с позитивной повесткой, и в этих условиях был сделан акцент на патриотизм и локальные темы (вплоть до помидоров и самокатов).
4. Часто пиарщики губернаторов наращивали предвыборный позитив за счет социально-экономической повестки. Есть крупные регионы (типа Башкирии, Самарской, Челябинской областей и т.д.) – там развитая промышленность и всегда можно найти позитивные инфоповоды и отчитаться об улучшениях жизни и росте экономике. Так власти и сделали. Это сложнее было сделать на Сахалине, в Забайкальском крае или Калининградской области. Но и там пиарщики нашли нужные им инфоповоды и попытались заполнить ими масс-медиа.
5. Выборы превратились в голосование, но это произошло не сегодня и даже не вчера. На сегодня только В.Коновалов остается главой региона (Хакасия), который избрался в 2018 г. вопреки воли Центра. В 2023 г. ему тоже не благоволили, но удержаться у власти и переизбраться он смог. А выборы губернаторов – это голосование, значение которого будет и дальше снижаться (как и объёмы выделяемых на них средств и общественного внимания).
Дебаты в Филадельфии: без личной ненависти, прежней остроты и фактическое равенство шансов. Проигравших и победивших в этом раунде дебатов не было, но посмотревшим в США Харрис понравилась больше.
Д. Трамп и К. Харрис пожали друг другу руку (по инициативе Харрис) и обошлись без оскорблений. Преувеличивали (и даже откровенно врали) оба кандидата – это не только «фишка» Трампа, хотя он, конечно увлекается преувеличениями в стиле «при нем все было хорошо, а при Байдене все плохо». Харрис тоже наклеивала ярлыки Трампу («любит диктаторов»). В этом, впрочем, суть публичных дебатов, которые смотрит весь мир.
Заметно как Трамп пытался вырулить на ничью в темах, в которых он проигрывает: например, в вопросах абортов. А вот его мантры про «военного конфликта в Украине при нем не случилось бы»– уже не так результативны, как раньше (когда это выслушивал Д. Байден).
В целом, по России ничего нового. Харрис предусмотрительно молчит, а не разглагольствует. В случае если получится-таки договориться с Москвой до ноября – это будет серьезный козырь демпартии, но сейчас такие шансы объективно не стоит оценивать высоко: значит и разглагольствовать не стоит.
Трамп сделал акцент на то, что от военной конфронтации американский средний класс теряет много денег, растет инфляция и т.д. Харрис тоже не выглядела таким решительным ястребом, хотя очевидно, что при ней курс на ястребиную секьюритизацию продолжится.
Заметно, что Трамп пытается нащупать возможности привлечения на свою сторону нейтральных американцев. А для этого нужно быть более воздержанным, аккуратным, не задирать Харрис, а стараться победить ее интеллектуально и интеллигентно. Едва ли это получилось, но и проигравших в дебатах нет.
Наступил период полного равенства возможностей двух кандидатов: итоги кампании будут определяться в борьбе Трампа и Харрис за голоса нейтральных и в поиске каких-либо экстрафакторов, способных стать решающим. Возможно, все решат нюансы, в том числе и электоральные особенности в США.
У Трампа есть сейчас некоторое преимущество по штатам, а у демократов рычаги управления государством. Социологические преимущества Трампа тут недостаточны. Возможности опрокидывающего сценария у демократов есть.
Д. Трамп и К. Харрис пожали друг другу руку (по инициативе Харрис) и обошлись без оскорблений. Преувеличивали (и даже откровенно врали) оба кандидата – это не только «фишка» Трампа, хотя он, конечно увлекается преувеличениями в стиле «при нем все было хорошо, а при Байдене все плохо». Харрис тоже наклеивала ярлыки Трампу («любит диктаторов»). В этом, впрочем, суть публичных дебатов, которые смотрит весь мир.
Заметно как Трамп пытался вырулить на ничью в темах, в которых он проигрывает: например, в вопросах абортов. А вот его мантры про «военного конфликта в Украине при нем не случилось бы»– уже не так результативны, как раньше (когда это выслушивал Д. Байден).
В целом, по России ничего нового. Харрис предусмотрительно молчит, а не разглагольствует. В случае если получится-таки договориться с Москвой до ноября – это будет серьезный козырь демпартии, но сейчас такие шансы объективно не стоит оценивать высоко: значит и разглагольствовать не стоит.
Трамп сделал акцент на то, что от военной конфронтации американский средний класс теряет много денег, растет инфляция и т.д. Харрис тоже не выглядела таким решительным ястребом, хотя очевидно, что при ней курс на ястребиную секьюритизацию продолжится.
Заметно, что Трамп пытается нащупать возможности привлечения на свою сторону нейтральных американцев. А для этого нужно быть более воздержанным, аккуратным, не задирать Харрис, а стараться победить ее интеллектуально и интеллигентно. Едва ли это получилось, но и проигравших в дебатах нет.
Наступил период полного равенства возможностей двух кандидатов: итоги кампании будут определяться в борьбе Трампа и Харрис за голоса нейтральных и в поиске каких-либо экстрафакторов, способных стать решающим. Возможно, все решат нюансы, в том числе и электоральные особенности в США.
У Трампа есть сейчас некоторое преимущество по штатам, а у демократов рычаги управления государством. Социологические преимущества Трампа тут недостаточны. Возможности опрокидывающего сценария у демократов есть.
Проведена эффектная и кровавая спецоперация с детонацией 4 тыс. пейджеров членов «Хизболлы» в Ливане, а, тем временем, Neuralink И. Маска выпускает устройство, способное вернуть зрение даже слепым от рождения. Такова диалектика прогресса в эпоху глобальной конфронтации и секьюритизации.
Война есть источник развития – считал древнегреческий философ Гераклит. Глобальная конфронтация требует напряжение сил и обеспечивает технологический прогресс, которым, как правило, пользуются следующие поколения. И Интернет в свое время появился как военная разработка, но благами от его использования воспользовались не современники холодной войны, а их потомки.
Технологический прогресс обеспечивается непрерывно: глобальная секьюритизация и конфронтация только подчеркивает его актуальность. Однако мир-система (в терминологии И. Валлерстайна) находится в состоянии конфронтации и формирования, скорее, полярного (возможно многополярного) мироустройства.
Показательно, что правящие элиты Запада в последние 10-15 лет носились с идеей четвертой промышленной революции (идеолог – лидер давосского клуба К. Шваб), которая должна была обеспечить резкий рост технологической мощи и увеличение дистанции Запада от Китая. Уже сейчас можно констатировать, что эта идея провалилась. Секьюритизация международной политики и конфронтация переориентирует экономики и все государственные ресурсы на милитаристскую повестку. Про Г. Тунберг (своеобразный аватар художественного образа Пеппи Длинный Чулок), упрекающую весь мир в антиэкологичности почти все уже забыли.
И в этих условиях возможности для глобального компромисса политиков все более ограничены. Пессимистическая точка зрения заключается в том, что конфронтация продолжится до тех пор, пока технологические преимущества одной из сторон (Запада или Китая) не будут кратно превосходить возможности другой. В эпоху опиумных войн западные военные могли завоевать Китай за счет несколько десятков тысяч вооруженных огнестрельным оружием военных. Равно как и захват империи инков, ацтеков и майя был осуществлены несколькими тысяч испанских конкистадоров.
В современную эпоху такой сценарий является нереалистичным в абсолютных значениях. Значит, мир-систему ждет изматывающая гонка вооружений и высокотехнологичных достижений, которые должны дать одной из сторон структурные преимущества. В горизонте 10-15 лет такие преимущества не прослеживаются в качестве реалистичного сценария.
Такими могли бы быть глобальный и бесцензурный доступ к интернету во всем мире (условный мегаглобальный аутернет). Однако политика секьюритизации государств зачищает такие возможности на корню. Децентрализованные структуры (мессенджеры, криптовалюты и т.д.) находятся на начальной стадии своего развития, пока они слишком слабы и не могут противостоять модернистским государствам и, тем более, империям. Но будущее, конечно же, за децентрализацией. В этом плане футурлоги не зря прогнозируют кратного увеличения числа государств, вплоть до тысячи городов-государств во всем мире.
А если говорить про сегодняшний день - китайская умеренность (Пекин не очень хочет воевать даже за Тайвань) – возможно является политикой золотой середины, которая позволит избежать нашим современникам глобальных конфликтов. Однако полной уверенности в том, что пекинские начальники воевать не желают – быть не может…
Война есть источник развития – считал древнегреческий философ Гераклит. Глобальная конфронтация требует напряжение сил и обеспечивает технологический прогресс, которым, как правило, пользуются следующие поколения. И Интернет в свое время появился как военная разработка, но благами от его использования воспользовались не современники холодной войны, а их потомки.
Технологический прогресс обеспечивается непрерывно: глобальная секьюритизация и конфронтация только подчеркивает его актуальность. Однако мир-система (в терминологии И. Валлерстайна) находится в состоянии конфронтации и формирования, скорее, полярного (возможно многополярного) мироустройства.
Показательно, что правящие элиты Запада в последние 10-15 лет носились с идеей четвертой промышленной революции (идеолог – лидер давосского клуба К. Шваб), которая должна была обеспечить резкий рост технологической мощи и увеличение дистанции Запада от Китая. Уже сейчас можно констатировать, что эта идея провалилась. Секьюритизация международной политики и конфронтация переориентирует экономики и все государственные ресурсы на милитаристскую повестку. Про Г. Тунберг (своеобразный аватар художественного образа Пеппи Длинный Чулок), упрекающую весь мир в антиэкологичности почти все уже забыли.
И в этих условиях возможности для глобального компромисса политиков все более ограничены. Пессимистическая точка зрения заключается в том, что конфронтация продолжится до тех пор, пока технологические преимущества одной из сторон (Запада или Китая) не будут кратно превосходить возможности другой. В эпоху опиумных войн западные военные могли завоевать Китай за счет несколько десятков тысяч вооруженных огнестрельным оружием военных. Равно как и захват империи инков, ацтеков и майя был осуществлены несколькими тысяч испанских конкистадоров.
В современную эпоху такой сценарий является нереалистичным в абсолютных значениях. Значит, мир-систему ждет изматывающая гонка вооружений и высокотехнологичных достижений, которые должны дать одной из сторон структурные преимущества. В горизонте 10-15 лет такие преимущества не прослеживаются в качестве реалистичного сценария.
Такими могли бы быть глобальный и бесцензурный доступ к интернету во всем мире (условный мегаглобальный аутернет). Однако политика секьюритизации государств зачищает такие возможности на корню. Децентрализованные структуры (мессенджеры, криптовалюты и т.д.) находятся на начальной стадии своего развития, пока они слишком слабы и не могут противостоять модернистским государствам и, тем более, империям. Но будущее, конечно же, за децентрализацией. В этом плане футурлоги не зря прогнозируют кратного увеличения числа государств, вплоть до тысячи городов-государств во всем мире.
А если говорить про сегодняшний день - китайская умеренность (Пекин не очень хочет воевать даже за Тайвань) – возможно является политикой золотой середины, которая позволит избежать нашим современникам глобальных конфликтов. Однако полной уверенности в том, что пекинские начальники воевать не желают – быть не может…
Вслед за пейджерами в Ливане взорвались и тысячи раций радикалов: Израиль явно приглашает соседей на войну, а миротворческие ставки на выборах президента в США могут стать неактуальными.
Политики прагматичны и прекрасно понимают одну банальность: урегулировать два военных конфликта (на постсоветском пространстве и Ближнем Востоке) труднее чем один.
Израильский премьер Б. Нетаньягу очень много делает для победы на президентских выборах в США Д. Трампа. Демпартия его категорически не устраивает, а с Трампом можно совершить чуть ли не крестовый поход против «Хезболлы», Ливана и даже Ирана. А главное оставаться все это время у власти.
Однако ставка Д. Байдена на «тишь да гладь» на Ближнем Востоке и на постсоветском пространстве к сентябрю – октябрю полностью провалилась. Не удается урегулировать ни один из региональных конфликтов. Это значит, что демократы (от имени К. Харрис) будут предлагать своим избирателям новые подходы, однако преимущество Д. Трампа во внешнеполитических вопросах пошатнуть уже не получится.
Другое дело, что внешняя политика граждан США беспокоит, но гораздо меньше, чем экономика, налоги и аборты. А тут у Харрис и демпартии много возможностей для того, чтобы победить Трампа.
А вот в мировой политике складывается ситуация, когда хороших выходов может уже и не быть. Остаются только плохие и очень плохие.
Израиль успокаиваться не собирается и чем больше он агрессирует – тем сильнее лево-палестинские настроения, например, в Европе. Плюс нужно учитывать риски, что и Китай сделает опасный ход в самый неподходящий момент. Скорее всего не сейчас и даже не через год, но тайваньская кульминация в перспективе 5-10 лет – вполне вероятна.
В этих условиях демпартия и К. Харрис перестанет делать ставку на хоть какое-то мирное урегулирование. Риторика останется, а сами политические действия будут исходить из неминуемости конфликтов. Пока региональных, но все же два таких мощных региональных конфликта – это явный признак того, что ястребам нужно поумерить свой пыл и перейти к поиску опорных точек для разрядки. Пока что такие возможности еще остаются, но затормозить ни у кого не получается. Это настораживает.
Политики прагматичны и прекрасно понимают одну банальность: урегулировать два военных конфликта (на постсоветском пространстве и Ближнем Востоке) труднее чем один.
Израильский премьер Б. Нетаньягу очень много делает для победы на президентских выборах в США Д. Трампа. Демпартия его категорически не устраивает, а с Трампом можно совершить чуть ли не крестовый поход против «Хезболлы», Ливана и даже Ирана. А главное оставаться все это время у власти.
Однако ставка Д. Байдена на «тишь да гладь» на Ближнем Востоке и на постсоветском пространстве к сентябрю – октябрю полностью провалилась. Не удается урегулировать ни один из региональных конфликтов. Это значит, что демократы (от имени К. Харрис) будут предлагать своим избирателям новые подходы, однако преимущество Д. Трампа во внешнеполитических вопросах пошатнуть уже не получится.
Другое дело, что внешняя политика граждан США беспокоит, но гораздо меньше, чем экономика, налоги и аборты. А тут у Харрис и демпартии много возможностей для того, чтобы победить Трампа.
А вот в мировой политике складывается ситуация, когда хороших выходов может уже и не быть. Остаются только плохие и очень плохие.
Израиль успокаиваться не собирается и чем больше он агрессирует – тем сильнее лево-палестинские настроения, например, в Европе. Плюс нужно учитывать риски, что и Китай сделает опасный ход в самый неподходящий момент. Скорее всего не сейчас и даже не через год, но тайваньская кульминация в перспективе 5-10 лет – вполне вероятна.
В этих условиях демпартия и К. Харрис перестанет делать ставку на хоть какое-то мирное урегулирование. Риторика останется, а сами политические действия будут исходить из неминуемости конфликтов. Пока региональных, но все же два таких мощных региональных конфликта – это явный признак того, что ястребам нужно поумерить свой пыл и перейти к поиску опорных точек для разрядки. Пока что такие возможности еще остаются, но затормозить ни у кого не получается. Это настораживает.