Коллеги много пишут о так называемой Братской агломерации и якобы могуществе северного сенатора Андрея Чернышева. Но если разобраться, то на сегодняшний день влияние сенатора распространяется только на Братск. Хотя его ставленник Дубровин не такой и ресурсный. В 2018 году не смог избраться в Заксобрание. А сентябре люди шли голосовать не сколько за него, сколько против Серебренникова. Братский район пока в подвешенном состоянии до выборов мэра. Которые, судя по всему, не будут легкими для всех сторон. Что касаемо остальных территорий. Город Усть-Илимск и Усть-Илимский район входят в орбиту влияния депутатов ЗС Виталия Перетолчина и Артема Лобкова. Оба - пехотинцы Единой России и лояльны губернатору Игорю Кобзеву. Усть-Кутский и Нижнеилимский район - зона влияния Иркутской нефтяной компании. С которой у Кобзева более чем ровные отношения. Мэр Бодайбинского района Евгений Юмашев фигура относительно самостоятельная, но при этом связана с крупными золотопромышленниками. Здесь тоже чаша весов в пользу Кобзева, а не Чернышева. Катангский район с их 3 тысячами населения уж точно никак не повлияет на расклады. Тем более, мэр Сергей Чонский сейчас на СВО. Чунский муниципальный округ - вотчина Николая Хрычова, популярного среди населения мэра. Он ходит в любимчиках у губернатора и не станет портить отношения с Кобзевым ради непонятных перспектив с Чернышевым. Остаются Киренский, Казачинско-Ленский и Мамско-Чуйский районы. Они также малочисленны и на губернаторскую кампанию влияния не окажут. Хотя мы не уверены, что и там может что-то светить Чернышеву. Мэры Свистелин, Потапов и Морозов себе на уме. Лишний раз рисковать и подставляться не будут.
Коллеги много пишут о так называемой Братской агломерации и якобы могуществе северного сенатора Андрея Чернышева. Но если разобраться, то на сегодняшний день влияние сенатора распространяется только на Братск. Хотя его ставленник Дубровин не такой и ресурсный. В 2018 году не смог избраться в Заксобрание. А сентябре люди шли голосовать не сколько за него, сколько против Серебренникова. Братский район пока в подвешенном состоянии до выборов мэра. Которые, судя по всему, не будут легкими для всех сторон. Что касаемо остальных территорий. Город Усть-Илимск и Усть-Илимский район входят в орбиту влияния депутатов ЗС Виталия Перетолчина и Артема Лобкова. Оба - пехотинцы Единой России и лояльны губернатору Игорю Кобзеву. Усть-Кутский и Нижнеилимский район - зона влияния Иркутской нефтяной компании. С которой у Кобзева более чем ровные отношения. Мэр Бодайбинского района Евгений Юмашев фигура относительно самостоятельная, но при этом связана с крупными золотопромышленниками. Здесь тоже чаша весов в пользу Кобзева, а не Чернышева. Катангский район с их 3 тысячами населения уж точно никак не повлияет на расклады. Тем более, мэр Сергей Чонский сейчас на СВО. Чунский муниципальный округ - вотчина Николая Хрычова, популярного среди населения мэра. Он ходит в любимчиках у губернатора и не станет портить отношения с Кобзевым ради непонятных перспектив с Чернышевым. Остаются Киренский, Казачинско-Ленский и Мамско-Чуйский районы. Они также малочисленны и на губернаторскую кампанию влияния не окажут. Хотя мы не уверены, что и там может что-то светить Чернышеву. Мэры Свистелин, Потапов и Морозов себе на уме. Лишний раз рисковать и подставляться не будут.
BY Спецкорр
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm.
from sa
