«Кто мы и куда идём?» – 2 Виктор Семенихин для «Нового Века» Привычный взгляд на нашу «особость» – мы родовое ставим выше личного, богомольны, косны, покорны властям. И даже современные (не ангажированные) исследователи, размечая шкалу ценностей, помнят в нас носителей «патриархальной духовности».
Отчего же для устроения государства были востребованы автократия и тоталитаризм? Жестокость и устрашение, надзор и цензура? Зачем по рукам, ногам и думам связывать тех, кто и без того, по исконной своей природе, ломая шапку, бьет челом и барину, и бюрократу?
Утверждение, что русский народ (нищенски) духовен (пренебрегает земным), безропотен (православное смирение), держится коллективистских начал (от общины и соборности), – это уязвимая истина, или недоразумение, однажды возникшее и (обманчиво) выгодное правящему сословию, из которого и выходили теоретики нашего «созерцательного» исторического типа (издревле русская философия лелеяла образ идеального «православного князя», и самоуглубление об идеал разбивалось). Это (чаще – подсознательный) страх признать, что зависимые (от настроения) люди в иной ситуации проявят свои подлинные качества, но тогда «господам теоретикам», бенефициарам покорности, придется несладко.
Подлинное – и в глубине, и на поверхности. Принятие христианства не было благостным, многие были крещены без спроса, и никакими усилиями не удалось искоренить «языческое» почитание Богородицы (берегинь, рожаниц) в ущерб монотеизму, «предметное» поклонение иконам и мощам, культ предков, – что сохраняется в православных ритуалах и праздниках. И раскол конца ХVII века, до него – спор иосифлян и нестяжателей, видимо, имеет истоки в целях и методах принятия Русью православия, в его мгновенном разделении на идеологическую (иерархия) и внутреннюю (от волхвов – православные старцы, духовидцы-старообрядцы) ипостаси. А вместо реформации у нас – атеизм.
Явления и факты нашей истории не согласуются с «воспоминаниями» о золотом тысячелетии: ереси и крамола, крестьянские и казачьи мятежи и войны, заселение беглецами Севера, Урала и Сибири, купцы и промышленники, помогавшие революционерам, и дворянство, низложившее императора.
XIX век, упреждая падение самодержавного государства, изобличил тщету «православия и народности». Поэты, писатели, драматурги и публицисты, повествуя о русском быте и характерах, убедились, что официальные ценности – грёза и поза. В них не верят и им не следуют ни высший свет, ни чиновники, ни купечество, ни мещане, ими своекорыстно пользуется духовенство, а разночинцы их презирают. Оказывается, православная обрядность и социальное послушание были притворством! В Бога верили единолично, счастья хотели для себя и близких, священников недолюбливали, власть ненавидели, – чтя старцев и юродивых, живущих сообразно преданию, чувствам и размышлениям.
И сейчас – тьма чиновников и пропагандистов, однако самозанятые не переводятся, мозги и капиталы утекают, «бюджетная элита» высмеивается; и сейчас – церковный бум, однако людей воцерковленных мало, – и это описание раболепного народа?
Воплощения чьих традиций ждут охранители? Староверов? Тех, кто бунтовал? Кто притворялся? Поборников анархизма и народничества? Советских граждан – разрушителей храмов, – а именно поколение «разрушителей» уничтожило фашизм, и их мы превозносим в День Победы.
Популяризаторы седой старины выдают за трепет перед власть имущими не вполне «западное» понимание нами свободы, нежелание тратить эмоции, мысли и досуг на политические и судебные дрязги. Хотя, разумеется, наше своеобразие этим не исчерпывается.
Идеология «патриархальной духовности», лишь частично отвечающая духу и чаяниям народа, уродующая инициативу и самоорганизацию, стихийный талант и личностное развитие, – эта идеология, конструирующая «компрадорскую сословность», обреченную на вырождение, неэффективна для настоящего и будущего России и провокативно опасна (если не забывать о неизбежно проявляемой народной субъектности).
Что же нам ближе – новый социализм или новый либерализм?
«Кто мы и куда идём?» – 2 Виктор Семенихин для «Нового Века» Привычный взгляд на нашу «особость» – мы родовое ставим выше личного, богомольны, косны, покорны властям. И даже современные (не ангажированные) исследователи, размечая шкалу ценностей, помнят в нас носителей «патриархальной духовности».
Отчего же для устроения государства были востребованы автократия и тоталитаризм? Жестокость и устрашение, надзор и цензура? Зачем по рукам, ногам и думам связывать тех, кто и без того, по исконной своей природе, ломая шапку, бьет челом и барину, и бюрократу?
Утверждение, что русский народ (нищенски) духовен (пренебрегает земным), безропотен (православное смирение), держится коллективистских начал (от общины и соборности), – это уязвимая истина, или недоразумение, однажды возникшее и (обманчиво) выгодное правящему сословию, из которого и выходили теоретики нашего «созерцательного» исторического типа (издревле русская философия лелеяла образ идеального «православного князя», и самоуглубление об идеал разбивалось). Это (чаще – подсознательный) страх признать, что зависимые (от настроения) люди в иной ситуации проявят свои подлинные качества, но тогда «господам теоретикам», бенефициарам покорности, придется несладко.
Подлинное – и в глубине, и на поверхности. Принятие христианства не было благостным, многие были крещены без спроса, и никакими усилиями не удалось искоренить «языческое» почитание Богородицы (берегинь, рожаниц) в ущерб монотеизму, «предметное» поклонение иконам и мощам, культ предков, – что сохраняется в православных ритуалах и праздниках. И раскол конца ХVII века, до него – спор иосифлян и нестяжателей, видимо, имеет истоки в целях и методах принятия Русью православия, в его мгновенном разделении на идеологическую (иерархия) и внутреннюю (от волхвов – православные старцы, духовидцы-старообрядцы) ипостаси. А вместо реформации у нас – атеизм.
Явления и факты нашей истории не согласуются с «воспоминаниями» о золотом тысячелетии: ереси и крамола, крестьянские и казачьи мятежи и войны, заселение беглецами Севера, Урала и Сибири, купцы и промышленники, помогавшие революционерам, и дворянство, низложившее императора.
XIX век, упреждая падение самодержавного государства, изобличил тщету «православия и народности». Поэты, писатели, драматурги и публицисты, повествуя о русском быте и характерах, убедились, что официальные ценности – грёза и поза. В них не верят и им не следуют ни высший свет, ни чиновники, ни купечество, ни мещане, ими своекорыстно пользуется духовенство, а разночинцы их презирают. Оказывается, православная обрядность и социальное послушание были притворством! В Бога верили единолично, счастья хотели для себя и близких, священников недолюбливали, власть ненавидели, – чтя старцев и юродивых, живущих сообразно преданию, чувствам и размышлениям.
И сейчас – тьма чиновников и пропагандистов, однако самозанятые не переводятся, мозги и капиталы утекают, «бюджетная элита» высмеивается; и сейчас – церковный бум, однако людей воцерковленных мало, – и это описание раболепного народа?
Воплощения чьих традиций ждут охранители? Староверов? Тех, кто бунтовал? Кто притворялся? Поборников анархизма и народничества? Советских граждан – разрушителей храмов, – а именно поколение «разрушителей» уничтожило фашизм, и их мы превозносим в День Победы.
Популяризаторы седой старины выдают за трепет перед власть имущими не вполне «западное» понимание нами свободы, нежелание тратить эмоции, мысли и досуг на политические и судебные дрязги. Хотя, разумеется, наше своеобразие этим не исчерпывается.
Идеология «патриархальной духовности», лишь частично отвечающая духу и чаяниям народа, уродующая инициативу и самоорганизацию, стихийный талант и личностное развитие, – эта идеология, конструирующая «компрадорскую сословность», обреченную на вырождение, неэффективна для настоящего и будущего России и провокативно опасна (если не забывать о неизбежно проявляемой народной субъектности).
Что же нам ближе – новый социализм или новый либерализм?
BY Новый Век
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation.
from sa
