Проект Кодекса обсуждается в Мажилисе, и вопросов по нему предостаточно. Как человек, администрировавший бюджет на разных уровнях - районном, областном и республиканском, вижу, что в проекте не решены ключевые проблемы действующего Кодекса.
Остановлюсь кратко на основных моментах.
Согласно концепции нового Бюджетного кодекса, теперь финансирование должно предоставляться под конкретные задачи и индикаторы, предоставляя администраторам гибкость в перераспределении средств для достижения этих целей. Это правильный подход, но остаются вопросы: как и кем будут формулироваться эти индикаторы, какова их методология и релевантность?
Часто индикаторы формулируются самими министерствами, что делает их достижимыми и удобными для госорганов, но не всегда отражающими реальные проблемы. Работали в этой сфере, знаем, как это делается.
Ситуация с системой государственного планирования у нас сложная. За последние три года несколько раз менялись госпрограммы на нацпроекты, большинство принятых нацпроектов затем были отменены, потом приняты новые концепции, которые даже успели откорректировать. Поэтому важно было синхронизировать введение Бюджетного кодекса с новым Налоговым кодексом и новой системой государственного планирования (СГП). Но, к сожалению, снова 'телега оказалась перед лошадью'. Более того, индикаторы отданы на откуп самим госорганам. К тому же, нужны нормы по ответственности за планирование и достижение качественных индикаторов, которые должны стать частью документов, утверждаемых вместе с бюджетом.
По вопросам госдолга не решены проблемы прозрачности и подконтрольности обществу и Парламенту как внешних, так и внутренних заимствований, особенно квазигоссектора.
Также не решен вопрос с корректировками бюджета. Сейчас Правительство может самостоятельно корректировать до 10% бюджета, и в прошлом году было 8 таких корректировок. Предложено увеличить объем с 10% до 15%, при этом лимит по уточнению бюджета в Парламенте предлагается сохранить на уровне не более 1 раза. Это нонсенс. Не надо бояться уточнений в Парламенте.
Проблема с огромным количеством различных внебюджетных фондов также не решена. Эти фонды должны быть прозрачными, и все средства должны проходить через Казначейство.
Нет решения по обеспечению прозрачности бюджетных заявок. Депутаты при рассмотрении бюджета не видят саму бюджетную заявку, не видят общую потребность госоргана и что вообще они изначально просили. Мы предложили сделать информационную систему открытой для депутатов и указывать там не только расходы, уже поддержанные в лимитах Минфина, но и общую потребность администратора бюджетной программы и сами бюджетные заявки.
Не решена проблема с отвлечением средств, направленных акиматам трансфертами общего характера, на совершенно иные цели. Такие ситуации возникали, например, с трансфертами на строительство школ или на заработную плату учителей, когда акиматы перенаправляли эти средства на другие нужды, не решая первоначальную проблему и потом обращались за дополнительными средствами в Минфин.
Также не решена проблема с резервом Правительства. Предлагается чётко ограничить размер резерва Правительства, чтобы в бюджете средства не лежали без конкретной целевой направленности, а сразу распределялись по госорганам на конкретные цели и был конкретный лимит.
Не предусмотрен работающий механизм по переносу неосвоенных средств на следующий год. Очень важно дать возможность своевременно переносить некоторые важные и долгосрочные расходы на следующий год, но чёткого механизма для этого нет.
Можно перечислить ещё дюжину недостатков проекта Кодекса. В настоящее время наши поправки обсуждаются в рабочей группе, где проводится большая работа. Надеемся, что большинство этих поправок будут приняты и недостатки в рамках доработки в Мажилисе устранены.
Проект Кодекса обсуждается в Мажилисе, и вопросов по нему предостаточно. Как человек, администрировавший бюджет на разных уровнях - районном, областном и республиканском, вижу, что в проекте не решены ключевые проблемы действующего Кодекса.
Остановлюсь кратко на основных моментах.
Согласно концепции нового Бюджетного кодекса, теперь финансирование должно предоставляться под конкретные задачи и индикаторы, предоставляя администраторам гибкость в перераспределении средств для достижения этих целей. Это правильный подход, но остаются вопросы: как и кем будут формулироваться эти индикаторы, какова их методология и релевантность?
Часто индикаторы формулируются самими министерствами, что делает их достижимыми и удобными для госорганов, но не всегда отражающими реальные проблемы. Работали в этой сфере, знаем, как это делается.
Ситуация с системой государственного планирования у нас сложная. За последние три года несколько раз менялись госпрограммы на нацпроекты, большинство принятых нацпроектов затем были отменены, потом приняты новые концепции, которые даже успели откорректировать. Поэтому важно было синхронизировать введение Бюджетного кодекса с новым Налоговым кодексом и новой системой государственного планирования (СГП). Но, к сожалению, снова 'телега оказалась перед лошадью'. Более того, индикаторы отданы на откуп самим госорганам. К тому же, нужны нормы по ответственности за планирование и достижение качественных индикаторов, которые должны стать частью документов, утверждаемых вместе с бюджетом.
По вопросам госдолга не решены проблемы прозрачности и подконтрольности обществу и Парламенту как внешних, так и внутренних заимствований, особенно квазигоссектора.
Также не решен вопрос с корректировками бюджета. Сейчас Правительство может самостоятельно корректировать до 10% бюджета, и в прошлом году было 8 таких корректировок. Предложено увеличить объем с 10% до 15%, при этом лимит по уточнению бюджета в Парламенте предлагается сохранить на уровне не более 1 раза. Это нонсенс. Не надо бояться уточнений в Парламенте.
Проблема с огромным количеством различных внебюджетных фондов также не решена. Эти фонды должны быть прозрачными, и все средства должны проходить через Казначейство.
Нет решения по обеспечению прозрачности бюджетных заявок. Депутаты при рассмотрении бюджета не видят саму бюджетную заявку, не видят общую потребность госоргана и что вообще они изначально просили. Мы предложили сделать информационную систему открытой для депутатов и указывать там не только расходы, уже поддержанные в лимитах Минфина, но и общую потребность администратора бюджетной программы и сами бюджетные заявки.
Не решена проблема с отвлечением средств, направленных акиматам трансфертами общего характера, на совершенно иные цели. Такие ситуации возникали, например, с трансфертами на строительство школ или на заработную плату учителей, когда акиматы перенаправляли эти средства на другие нужды, не решая первоначальную проблему и потом обращались за дополнительными средствами в Минфин.
Также не решена проблема с резервом Правительства. Предлагается чётко ограничить размер резерва Правительства, чтобы в бюджете средства не лежали без конкретной целевой направленности, а сразу распределялись по госорганам на конкретные цели и был конкретный лимит.
Не предусмотрен работающий механизм по переносу неосвоенных средств на следующий год. Очень важно дать возможность своевременно переносить некоторые важные и долгосрочные расходы на следующий год, но чёткого механизма для этого нет.
Можно перечислить ещё дюжину недостатков проекта Кодекса. В настоящее время наши поправки обсуждаются в рабочей группе, где проводится большая работа. Надеемся, что большинство этих поправок будут приняты и недостатки в рамках доработки в Мажилисе устранены.
BY AIMAGAMBETOV
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events." After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise.
from sa
