Notice: file_put_contents(): Write of 13616 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Бывший корреспондент | Telegram Webview: akutin_dpr_ru/34076 -
Чтобы помнили: записал еще в 2015 году в Зугресе, Иловайске и селах
Тогда удивлялись: в Иловайске неподалеку от многоэтажки— поле и оттуда укропские танки прямой наводкой били по домам. За полем стояли ГРАДы и они тоже лупили по этим же домам.
В Иловайске стояли карательные батальоны. Дальше цитаты людей:
— Спортзал в 14 школе весь в крови был, там держали пленных . В раздевалке для девочек была операционная, в раздевалке для мальчиков пыточная. У них даже оборудование было специальное. Людям кожу живьем сдирали, руки в тиски зажимали, ногти вырывали. Крики оттуда слышали часто.
— У нас женщина была, пожилая уже, раньше ревизором работала. Когда референдум проводили, она его организацией занималась. Когда фашисты приблизились, она успела уехать. Мужа за собой тянула. А он мужик уже 65-ти лет, говорит, та я ж ничего не делал, нигде не участвовал, чего я куда-то с дома поеду. Так его одного из первых "застучал" кто-то. Схватили и в школу. Долго пытали. Умер он под пытками. Труп во двор сначала выкинули, валялся там, черный весь был как уголь. Что они с ним делали, что он такого цвета стал, Бог его знает. Закопали его потом прям в школьном дворе. Позже, как наши пришли, его перезахоронили на кладбище.
— У нас 47 мирных иловайцев убили бандеровцы. Просто так. Они вообще не были ни в ополчении, нигде.
— Бандеровцы хоронили людей прям в ящиках из-под снарядов.
— У них ящик был компрессорный, весь железный. На улице стоял. Так они туда наших пленных ополченцев загоняли. До трусов раздевали и как селедку туда заталкивали. А дело ж прошлым летом было, жара. Ящик под солнцем нагревался, а представь, что там внутри было. И стояли они в этом ящике по много суток. Умирали медленно.
— Вначале, когда мальчики наши на блокпостах стояли, у них только палки и железяки были вместо оружия. Так мы, бабы. бегали к укропам и покупали у них гранаты. Та не, не дорого, по сорок гривен за штуку. А вот автоматы не продавали. Ну, хоть гранатами вооружили. А оружие у наших ребят уже потом появилось.
— У нас в селе 23 дня стояли эти самые из батальонов. Звери настоящие, над местными издевались. Местные — в основном бабки да деды. В подвалы их загнали и все время не выпускали. Как-то одна вылезла, говорит, солнышко увидеть захотела, так сидит это мордоворот, ножом ногти колупает и говорит, ну падлы, щас я вам каждому по гранате в руки дам и взрываться заставлю. Так она обратно и залезла. Ни еды не давали, ни воды. Что было в подвале, то и ели. После освобождения, на девятое мая, «День Победы» пели без паузы много раз, хором. Откуда в стариках сил столько взялось…
— У нас бандерлогов пленных в линейном отделе держали. Они город восстанавливали. А зима была, холодина, а у них все легкое из одежды. Таскали им и свитера и куртки. Еду приносили. Хотя у самих жратвы не было. А их 66 человек было. Так нормальный оказался только один, из Киева вроде. Говорит мне: «Иваныч, ты добра людина, алэ…», — и рассказывает, что эти люди, которых мы одевали и кормили, когда приходят в отдел, кроют меня и других последними словами и говорят, что мы сепаратисты, пособники и так далее. Вот же сволочи.
— Был тут у нас один пленный бандеровец, из Ивано-Франковска вроде. Его в нашем котле взяли. Пианино здесь настраивал в клубе, вроде как хороший музыкант был даже. Так его то ли обменяли, то ли так отдали. А потом мне один знакомый говорит, а помнишь, у нас пианист был? Помню, говорю. Так его опять в плен взяли под Дебальцево. Вот же мерзота. Добровольно, понимаешь, пошел.
— Нелюди они, нелюди. Мы для них враги. Их так воспитали. Они же в зверей кровожадных превращаются, когда нас видят живыми. Донбасс их бесит просто. Мы для них с детства москали, только раньше этого мы не замечали. А точнее, всерьез не принимали. Москаль, да и москаль. А вот что вышло.
Чтобы помнили: записал еще в 2015 году в Зугресе, Иловайске и селах
Тогда удивлялись: в Иловайске неподалеку от многоэтажки— поле и оттуда укропские танки прямой наводкой били по домам. За полем стояли ГРАДы и они тоже лупили по этим же домам.
В Иловайске стояли карательные батальоны. Дальше цитаты людей:
— Спортзал в 14 школе весь в крови был, там держали пленных . В раздевалке для девочек была операционная, в раздевалке для мальчиков пыточная. У них даже оборудование было специальное. Людям кожу живьем сдирали, руки в тиски зажимали, ногти вырывали. Крики оттуда слышали часто.
— У нас женщина была, пожилая уже, раньше ревизором работала. Когда референдум проводили, она его организацией занималась. Когда фашисты приблизились, она успела уехать. Мужа за собой тянула. А он мужик уже 65-ти лет, говорит, та я ж ничего не делал, нигде не участвовал, чего я куда-то с дома поеду. Так его одного из первых "застучал" кто-то. Схватили и в школу. Долго пытали. Умер он под пытками. Труп во двор сначала выкинули, валялся там, черный весь был как уголь. Что они с ним делали, что он такого цвета стал, Бог его знает. Закопали его потом прям в школьном дворе. Позже, как наши пришли, его перезахоронили на кладбище.
— У нас 47 мирных иловайцев убили бандеровцы. Просто так. Они вообще не были ни в ополчении, нигде.
— Бандеровцы хоронили людей прям в ящиках из-под снарядов.
— У них ящик был компрессорный, весь железный. На улице стоял. Так они туда наших пленных ополченцев загоняли. До трусов раздевали и как селедку туда заталкивали. А дело ж прошлым летом было, жара. Ящик под солнцем нагревался, а представь, что там внутри было. И стояли они в этом ящике по много суток. Умирали медленно.
— Вначале, когда мальчики наши на блокпостах стояли, у них только палки и железяки были вместо оружия. Так мы, бабы. бегали к укропам и покупали у них гранаты. Та не, не дорого, по сорок гривен за штуку. А вот автоматы не продавали. Ну, хоть гранатами вооружили. А оружие у наших ребят уже потом появилось.
— У нас в селе 23 дня стояли эти самые из батальонов. Звери настоящие, над местными издевались. Местные — в основном бабки да деды. В подвалы их загнали и все время не выпускали. Как-то одна вылезла, говорит, солнышко увидеть захотела, так сидит это мордоворот, ножом ногти колупает и говорит, ну падлы, щас я вам каждому по гранате в руки дам и взрываться заставлю. Так она обратно и залезла. Ни еды не давали, ни воды. Что было в подвале, то и ели. После освобождения, на девятое мая, «День Победы» пели без паузы много раз, хором. Откуда в стариках сил столько взялось…
— У нас бандерлогов пленных в линейном отделе держали. Они город восстанавливали. А зима была, холодина, а у них все легкое из одежды. Таскали им и свитера и куртки. Еду приносили. Хотя у самих жратвы не было. А их 66 человек было. Так нормальный оказался только один, из Киева вроде. Говорит мне: «Иваныч, ты добра людина, алэ…», — и рассказывает, что эти люди, которых мы одевали и кормили, когда приходят в отдел, кроют меня и других последними словами и говорят, что мы сепаратисты, пособники и так далее. Вот же сволочи.
— Был тут у нас один пленный бандеровец, из Ивано-Франковска вроде. Его в нашем котле взяли. Пианино здесь настраивал в клубе, вроде как хороший музыкант был даже. Так его то ли обменяли, то ли так отдали. А потом мне один знакомый говорит, а помнишь, у нас пианист был? Помню, говорю. Так его опять в плен взяли под Дебальцево. Вот же мерзота. Добровольно, понимаешь, пошел.
— Нелюди они, нелюди. Мы для них враги. Их так воспитали. Они же в зверей кровожадных превращаются, когда нас видят живыми. Донбасс их бесит просто. Мы для них с детства москали, только раньше этого мы не замечали. А точнее, всерьез не принимали. Москаль, да и москаль. А вот что вышло.
BY Бывший корреспондент
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read."
from sa
