"С точки зрения психологии, архетип героя соответствует тому, что Фрейд называл эго." - Кристофер Воглер «Путешествие писателя».
Ранее я рассказал вам о том, что структура повествования современного кинематографа или литературы имеет связь с обычаями и алгоритмом проведения существовавших в древности обрядов, отраженных в сказках и мифах. Однако в тоже время Пропп отмечал, что сами сказки и мифы появлялись не в момент возникновения обряда и обычая, а в период их изменения и переосмысления — когда человек переходил от собирательства и охоты к кочевому образу жизни и скотоводству, а от него к оседлому образу жизни и земледелию.
Кстати, подобный переходный период переосмысления восприятия действенности и обычаев прошлого мы наблюдаем и сейчас, когда злодеи становятся не таким уж и злодеями (аля Джокер), а монстры — просто отличающимися от нас индивидами. Но вернемся к прошлому. Именно тогда в наш генетический код и коллективное бессознательное — через устное повествование и действия — в течение многих веков записывались восприятие мира и алгоритмы поведения человека в социуме и среде.
Архетипы и их функции, обычаи и обряды древности (несмотря на свои видоизменения) сформировали наши базовые социальные роли и потребности, по которым строится общество. А также алгоритм реакции на явления, с которыми сталкивается человек в течение своей жизни. Все это вместе составляет универсальный язык восприятия действительности и поведения (подобный языкам программирования), понятный во всех культурах, нациях и обществах. Этот же язык является одним из источников патернализма нашей психики.
И пока наше сознание радуется весёлым картинкам и ярким спецэффектам при просмотре очередной киноленты, подсознание считывает понятный ему и записанный в структуре сюжета и функциях архетипов персонажей язык. Мы подсознательно, особенно в детстве, перенимаем паттерны поведения и атрибутику героев, с которыми у нас выстраивается эмпатическая связь. Но в тоже время чем дальше мы отходим от базовых истоков этого патернализма, тем больше вступают в силу культурные особенности и историческое прошлое аудитории.
Кристофер Воглер в своей работе «Путешествие писателя» отмечал, что аудитория не всегда охотно воспринимает термин «герой». Например, австралийцы не доверяют героическому пафосу, поскольку долгое время он использовался как инструмент вербовки молодых людей для участия в войнах, которые вела Британская империя. В Австралии есть, разумеется, свои герои, но они непритязательны, предпочитают держаться в тени и остаются пассивными дольше, чем в других культурах. В Германии двойственное отношение к героике, так как две мировые войны и наследие Гитлера и нации нанесли смертельный удар по этой идее.
В постгитлеровский период в Германии произошла переоценка ценностей. Духу современного немецкого общества скорее соответствует бесстрастный хладнокровный антигерой. При этом Воглер также отметил и мнение критиков о том, что героический миф давно превратился в орудие пропаганды, с помощью которого молодых людей заставляют убивать других и бесцельно жертвовать собственными жизнями.
Что я хотел бы сказать в заключении? Именно к привлекательным героям повествования, с кем мы выстраиваем эмпатическую связь, цепляются паттерны предпочтений, повадок, вкусов, поведения и мировосприятия с целью манипуляции нашим сознанием. И какая бы высококлассная работа не была проведена над спецэффектами и декорациями (через которые можно что-то продвигать), она теряет смысл без наличия связи между персонажами и зрителями. Конечно, этот процесс не происходит одномоментно. Точно так же, как и реклама не сразу формирует в нас образ узнаваемого бренда. Однако можно смело заключить, что те, кто более искусен в построении сюжетов и создании героев, более всего и владеют общественным сознанием. Я думаю, все мы знаем, кто в этом вопросе впереди планеты всей.
"С точки зрения психологии, архетип героя соответствует тому, что Фрейд называл эго." - Кристофер Воглер «Путешествие писателя».
Ранее я рассказал вам о том, что структура повествования современного кинематографа или литературы имеет связь с обычаями и алгоритмом проведения существовавших в древности обрядов, отраженных в сказках и мифах. Однако в тоже время Пропп отмечал, что сами сказки и мифы появлялись не в момент возникновения обряда и обычая, а в период их изменения и переосмысления — когда человек переходил от собирательства и охоты к кочевому образу жизни и скотоводству, а от него к оседлому образу жизни и земледелию.
Кстати, подобный переходный период переосмысления восприятия действенности и обычаев прошлого мы наблюдаем и сейчас, когда злодеи становятся не таким уж и злодеями (аля Джокер), а монстры — просто отличающимися от нас индивидами. Но вернемся к прошлому. Именно тогда в наш генетический код и коллективное бессознательное — через устное повествование и действия — в течение многих веков записывались восприятие мира и алгоритмы поведения человека в социуме и среде.
Архетипы и их функции, обычаи и обряды древности (несмотря на свои видоизменения) сформировали наши базовые социальные роли и потребности, по которым строится общество. А также алгоритм реакции на явления, с которыми сталкивается человек в течение своей жизни. Все это вместе составляет универсальный язык восприятия действительности и поведения (подобный языкам программирования), понятный во всех культурах, нациях и обществах. Этот же язык является одним из источников патернализма нашей психики.
И пока наше сознание радуется весёлым картинкам и ярким спецэффектам при просмотре очередной киноленты, подсознание считывает понятный ему и записанный в структуре сюжета и функциях архетипов персонажей язык. Мы подсознательно, особенно в детстве, перенимаем паттерны поведения и атрибутику героев, с которыми у нас выстраивается эмпатическая связь. Но в тоже время чем дальше мы отходим от базовых истоков этого патернализма, тем больше вступают в силу культурные особенности и историческое прошлое аудитории.
Кристофер Воглер в своей работе «Путешествие писателя» отмечал, что аудитория не всегда охотно воспринимает термин «герой». Например, австралийцы не доверяют героическому пафосу, поскольку долгое время он использовался как инструмент вербовки молодых людей для участия в войнах, которые вела Британская империя. В Австралии есть, разумеется, свои герои, но они непритязательны, предпочитают держаться в тени и остаются пассивными дольше, чем в других культурах. В Германии двойственное отношение к героике, так как две мировые войны и наследие Гитлера и нации нанесли смертельный удар по этой идее.
В постгитлеровский период в Германии произошла переоценка ценностей. Духу современного немецкого общества скорее соответствует бесстрастный хладнокровный антигерой. При этом Воглер также отметил и мнение критиков о том, что героический миф давно превратился в орудие пропаганды, с помощью которого молодых людей заставляют убивать других и бесцельно жертвовать собственными жизнями.
Что я хотел бы сказать в заключении? Именно к привлекательным героям повествования, с кем мы выстраиваем эмпатическую связь, цепляются паттерны предпочтений, повадок, вкусов, поведения и мировосприятия с целью манипуляции нашим сознанием. И какая бы высококлассная работа не была проведена над спецэффектами и декорациями (через которые можно что-то продвигать), она теряет смысл без наличия связи между персонажами и зрителями. Конечно, этот процесс не происходит одномоментно. Точно так же, как и реклама не сразу формирует в нас образ узнаваемого бренда. Однако можно смело заключить, что те, кто более искусен в построении сюжетов и создании героев, более всего и владеют общественным сознанием. Я думаю, все мы знаем, кто в этом вопросе впереди планеты всей.
For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Continuing its crackdown against entities allegedly involved in a front-running scam using messaging app Telegram, Sebi on Thursday carried out search and seizure operations at the premises of eight entities in multiple locations across the country. Anastasia Vlasova/Getty Images
from sa
