В почти великой книге The Dawn of Everything приводится довольно много примеров, когда власть цементируется через особую жестокость, потому что только правитель (или Начальник, если про Луноликого в 2024) имеет доступ к сакральному, а его воля не может быть ограничена законом (он сам когда надо - закон).
Правитель всегда над схваткой и над законом - и это необходимо (!!!) на фоне отсутствия четко работающих - прости господи - институтов и систем сдержек и противовесов.
Поэтому признать ошибку - если она была - равносильно закапыванию основы своей власти, это возможно только если нет другого выбора ("в джунглях кто-то сильнее") или при переходе к другой форме государственности (ммм, не думаю).
Поэтому все попытки оппозиции доказать что-то (от аквадискотеки до подрядов кооператива Озера) обречены на провал - они доказывают в рамках правового поля и закона, выше которого никого быть не должно, - а мы живем в славянско-маянском протогосударстве, где выше воли Начальника ничего нет...
В почти великой книге The Dawn of Everything приводится довольно много примеров, когда власть цементируется через особую жестокость, потому что только правитель (или Начальник, если про Луноликого в 2024) имеет доступ к сакральному, а его воля не может быть ограничена законом (он сам когда надо - закон).
Правитель всегда над схваткой и над законом - и это необходимо (!!!) на фоне отсутствия четко работающих - прости господи - институтов и систем сдержек и противовесов.
Поэтому признать ошибку - если она была - равносильно закапыванию основы своей власти, это возможно только если нет другого выбора ("в джунглях кто-то сильнее") или при переходе к другой форме государственности (ммм, не думаю).
Поэтому все попытки оппозиции доказать что-то (от аквадискотеки до подрядов кооператива Озера) обречены на провал - они доказывают в рамках правового поля и закона, выше которого никого быть не должно, - а мы живем в славянско-маянском протогосударстве, где выше воли Начальника ничего нет...
The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website.
from sa
