Капитан Фалькас: заметки китайского преподавателя

Драка диакона с пономарем

Наткнулся на смешной рассказ у писателя Дмитрия Крюкова о том, как в 1866 году подрался мой родственник диакон Иван Бардов с его родственником пономарем Степаном Третьяковым. Версии участников и свидетелей события кардинально разнятся － как в рассказе Акутагавы «В чаще». Начинается повествование с такого замечательного показания Ивана Бардова:

«Виновным по доносу на меня благочинного я себя не признаю, и начинщиком драки был пономарь наш Стефан Третьяков, который 9-го июля сего года в 4 часа вечера в пьяном виде неизвестно зачем пришел ко мне в дом. Я же сам в это время сидел на постели в холодной избе совершенно в трезвом виде, а не пьяный, как доносит на меня благочинный; был же я выпимши до драки часа за три, при том не более как для подкрепления телесных сил.

Пономарь наш Стефан Третьяков, пришедши ко мне в дом и подошедши к кровати моей, сказал: «Вставай, диаконишка, хочешь пить вино?», ругая меня матерными словами, я же на это ни слова не сказал. Рассерженный пономарь взял меня за ворот рубашки, которую и разорвал, ударил меня по шее, потащил в другую избу с прибавлением матерных слов: «Что же ты, верно, не хочешь пить вино?» Я ему сказал: «Зачем ты пришел? Выйди вон, тебе стыдно пить вино, ты еще мальчишка, за что ты меня ударил и за что притащил меня в другую избу?» Я, видя, что пономарь пришел в сильную азартность, закричал караул, но пономарь сказал: «Как, я еще молод пить вино?» Поставивши меня, ударил кулаком по раме и разбил оную на мелкие части, приговаривая: «Вот же тебе, кричи караул, за одно отвечать»; потом взял меня за волосы, повалил меня на пол и моею головой разбил ширмы, стоящие при кровати, прошиб голову до крови, сел на меня верхом и бил меня по голове, бокам и по лицу, отчего была у меня сильная синета под глазами и лицо было исцарапано, что видел отец благочинный и староста церковный, который на другой день приехал к службе, и другие прихожане, именно: деревни Макарова крестьянин Василий Михайлов, деревни Боровина сельский староста Козьма Стефанов.

После сего пономарь вытащил меня на улицу и повалил меня около моего дома на землю, устланную кирпичами, и бил меня, что видела крестьянка Василиса Федорова и дьяческая жена вдова Стефанида Павлова. Малые дети мои и работница, испугавшись драки, выбежали на улицу и кричали караул, но, к несчастию их, не было никого из крестьян, кроме показанных женщин, все были на покосе. Дочь моя шестнадцатилетняя Мария побежала к благочинному и объявила ему, что пономарь бьет меня.

Благочинный, который в это время и сам был выпивши, пришел к крыльцу моего дома (сам же я с земли встал и от слабости и боли прислонился к перилам крыльца), начал ругать пономаря, говоря ему: «Что ты сделал? Ты теперь подобен солдату», но пономарь, ругая меня при благочинном матерными словами, сказал ему в ответ: «Что же, разве я не отслужу в солдатах, такой молодчина!» Благочинный хотел было сам связать ему руки, но видя, что ему с ним не сладить, пошел к сельскому старосте, который в это время был на покосе; драка наша с пономарем в этот день оставлена была безо всякого внимания со стороны благочинного.

Пономарь же Третьяков не оставлял своего буйства, угрожал мне, говоря: «Пойду в кабак и напьюсь еще сильнее, и тебя, диакон, еще подовторю»; куда он и действительно отправился, и просил у сидельца вина, но он ему не дал, видя и без того сильно пьяным. Пономарь, рассердившись, сел на лавку к бочке и ногой разбил было дно бочки, из которой посочилось вино, что может подтвердить сын сидельца Василий Андреев и отец его Андрей Дмитриев. С жалобою я к благочинному на пономаря в этот же вечер не приходил, потому что я сильно был избит пономарем, а посылал за ним на другой день после драки дочь свою с прошением...»

www.group-telegram.com/sa/captain_falkas.com/1239

2.0K viewsDec 27 at 16:30

Драка диакона с пономарем

Наткнулся на смешной рассказ у писателя Дмитрия Крюкова о том, как в 1866 году подрался мой родственник диакон Иван Бардов с его родственником пономарем Степаном Третьяковым. Версии участников и свидетелей события кардинально разнятся － как в рассказе Акутагавы «В чаще». Начинается повествование с такого замечательного показания Ивана Бардова:

«Виновным по доносу на меня благочинного я себя не признаю, и начинщиком драки был пономарь наш Стефан Третьяков, который 9-го июля сего года в 4 часа вечера в пьяном виде неизвестно зачем пришел ко мне в дом. Я же сам в это время сидел на постели в холодной избе совершенно в трезвом виде, а не пьяный, как доносит на меня благочинный; был же я выпимши до драки часа за три, при том не более как для подкрепления телесных сил.

Пономарь наш Стефан Третьяков, пришедши ко мне в дом и подошедши к кровати моей, сказал: «Вставай, диаконишка, хочешь пить вино?», ругая меня матерными словами, я же на это ни слова не сказал. Рассерженный пономарь взял меня за ворот рубашки, которую и разорвал, ударил меня по шее, потащил в другую избу с прибавлением матерных слов: «Что же ты, верно, не хочешь пить вино?» Я ему сказал: «Зачем ты пришел? Выйди вон, тебе стыдно пить вино, ты еще мальчишка, за что ты меня ударил и за что притащил меня в другую избу?» Я, видя, что пономарь пришел в сильную азартность, закричал караул, но пономарь сказал: «Как, я еще молод пить вино?» Поставивши меня, ударил кулаком по раме и разбил оную на мелкие части, приговаривая: «Вот же тебе, кричи караул, за одно отвечать»; потом взял меня за волосы, повалил меня на пол и моею головой разбил ширмы, стоящие при кровати, прошиб голову до крови, сел на меня верхом и бил меня по голове, бокам и по лицу, отчего была у меня сильная синета под глазами и лицо было исцарапано, что видел отец благочинный и староста церковный, который на другой день приехал к службе, и другие прихожане, именно: деревни Макарова крестьянин Василий Михайлов, деревни Боровина сельский староста Козьма Стефанов.

После сего пономарь вытащил меня на улицу и повалил меня около моего дома на землю, устланную кирпичами, и бил меня, что видела крестьянка Василиса Федорова и дьяческая жена вдова Стефанида Павлова. Малые дети мои и работница, испугавшись драки, выбежали на улицу и кричали караул, но, к несчастию их, не было никого из крестьян, кроме показанных женщин, все были на покосе. Дочь моя шестнадцатилетняя Мария побежала к благочинному и объявила ему, что пономарь бьет меня.

Благочинный, который в это время и сам был выпивши, пришел к крыльцу моего дома (сам же я с земли встал и от слабости и боли прислонился к перилам крыльца), начал ругать пономаря, говоря ему: «Что ты сделал? Ты теперь подобен солдату», но пономарь, ругая меня при благочинном матерными словами, сказал ему в ответ: «Что же, разве я не отслужу в солдатах, такой молодчина!» Благочинный хотел было сам связать ему руки, но видя, что ему с ним не сладить, пошел к сельскому старосте, который в это время был на покосе; драка наша с пономарем в этот день оставлена была безо всякого внимания со стороны благочинного.

Пономарь же Третьяков не оставлял своего буйства, угрожал мне, говоря: «Пойду в кабак и напьюсь еще сильнее, и тебя, диакон, еще подовторю»; куда он и действительно отправился, и просил у сидельца вина, но он ему не дал, видя и без того сильно пьяным. Пономарь, рассердившись, сел на лавку к бочке и ногой разбил было дно бочки, из которой посочилось вино, что может подтвердить сын сидельца Василий Андреев и отец его Андрей Дмитриев. С жалобою я к благочинному на пономаря в этот же вечер не приходил, потому что я сильно был избит пономарем, а посылал за ним на другой день после драки дочь свою с прошением...»

BY Капитан Фалькас: заметки китайского преподавателя