— А какой сверхсмысл архитектуры капрома, что в нее заложено? Взять конструктивистский дом-расческу в Москве на Усачёвой улице — общие балконы для профессуры и студентов, чтобы все вместе курили и сплочались…
— Вы типичный модернист, потому что сразу же приводите в пример конструктивизм. Убеждение, что вся архитектура несет глубокий смысл, неверна. Модернистская архитектура в целом (конструктивистская, например) пытается нести смыслы и что-то вбивать в голову. Это история про идейность — вас учат, как жить: особой культуре быта, условному хорошему вкусу, определенным нормам поведения. А капром не про упертое следование поставленным задачам. Он шалит с вами, «щекочет» в разных местах — архитекторы просто отрываются по полной. Они играются, даже неважно, как их архитектуру будут воспринимать. Они наконец получили свободу самовыражения: тут заказывает не государство — частные вкусы заказчика наслаиваются на приколы архитектора.
— Почему эти здания не вписаны в общий архитектурный ландшафт города?
— Это миф, что они не пытались это сделать. Мне кажется, мы еще немного поживем, посмотрим со стороны на то, что сейчас строится, и поймем, что архитекторы капрома очень вписались в ландшафт. К примеру, На 16-й линии В. О., 37, есть интересный пример неомодерна 1997 года, который многие принимают за дореволюционное здание, а на Подрезовой улице, 18, вообще один из моих любимейших примеров переосмысления старой архитектуры. А «Макдак» напротив «Василеостровской» чем не попытка вписаться? Вы знали, что это одновременный оммаж соседнему Андреевскому собору и базилике XVI века в Виченце? Просто его архитектор Владимир Жуков — тот еще шалун. Такого сейчас нет в архитектуре — в центре у нас сплошная неоклассика, а на окраинах — неомодернизм. #капромкапут
— А какой сверхсмысл архитектуры капрома, что в нее заложено? Взять конструктивистский дом-расческу в Москве на Усачёвой улице — общие балконы для профессуры и студентов, чтобы все вместе курили и сплочались…
— Вы типичный модернист, потому что сразу же приводите в пример конструктивизм. Убеждение, что вся архитектура несет глубокий смысл, неверна. Модернистская архитектура в целом (конструктивистская, например) пытается нести смыслы и что-то вбивать в голову. Это история про идейность — вас учат, как жить: особой культуре быта, условному хорошему вкусу, определенным нормам поведения. А капром не про упертое следование поставленным задачам. Он шалит с вами, «щекочет» в разных местах — архитекторы просто отрываются по полной. Они играются, даже неважно, как их архитектуру будут воспринимать. Они наконец получили свободу самовыражения: тут заказывает не государство — частные вкусы заказчика наслаиваются на приколы архитектора.
— Почему эти здания не вписаны в общий архитектурный ландшафт города?
— Это миф, что они не пытались это сделать. Мне кажется, мы еще немного поживем, посмотрим со стороны на то, что сейчас строится, и поймем, что архитекторы капрома очень вписались в ландшафт. К примеру, На 16-й линии В. О., 37, есть интересный пример неомодерна 1997 года, который многие принимают за дореволюционное здание, а на Подрезовой улице, 18, вообще один из моих любимейших примеров переосмысления старой архитектуры. А «Макдак» напротив «Василеостровской» чем не попытка вписаться? Вы знали, что это одновременный оммаж соседнему Андреевскому собору и базилике XVI века в Виченце? Просто его архитектор Владимир Жуков — тот еще шалун. Такого сейчас нет в архитектуре — в центре у нас сплошная неоклассика, а на окраинах — неомодернизм. #капромкапут
At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. The gold standard of encryption, known as end-to-end encryption, where only the sender and person who receives the message are able to see it, is available on Telegram only when the Secret Chat function is enabled. Voice and video calls are also completely encrypted. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government.
from sa
