Продолжаю читать в свое время не прочитанные книги про Эраста Петровича. В «Черном городе» летом 1914 года он разыскивает государственного преступника по кличке Дятел в Баку — «нефтяном эльдорадо» российской империи. Коррупционеры и киноартисты, террористы и нефтедобытчики, азербайджанцы и армяне — всего по-восточному много, однако сам Баку затмевает всех как истинный главный герой книги. То ли город оказался не по зубам Фандорину, то ли того начала подводить-таки удача. На последней странице он получает пулю в голову, внезапно и явно без шансов. Тогда многим казалось, что Акунин убил его с досады: конец 2012-го, «Белого кольца» нет, зато есть «Болотное дело»; прости нас, Эраст, мы всё просрали. А сейчас кажется, что смысл отправлять супергероя в кому на четыре года заключался именно в том, что он супергерой. Собирался ведь Фандорин в Вену расследовать убийство в Сараево. Первая Мировая, октябрь 1917-го, расстрел Романовых — всё это, по Акунину, произошло лишь потому, что Спаситель был в коме — и нас не спас.
Продолжаю читать в свое время не прочитанные книги про Эраста Петровича. В «Черном городе» летом 1914 года он разыскивает государственного преступника по кличке Дятел в Баку — «нефтяном эльдорадо» российской империи. Коррупционеры и киноартисты, террористы и нефтедобытчики, азербайджанцы и армяне — всего по-восточному много, однако сам Баку затмевает всех как истинный главный герой книги. То ли город оказался не по зубам Фандорину, то ли того начала подводить-таки удача. На последней странице он получает пулю в голову, внезапно и явно без шансов. Тогда многим казалось, что Акунин убил его с досады: конец 2012-го, «Белого кольца» нет, зато есть «Болотное дело»; прости нас, Эраст, мы всё просрали. А сейчас кажется, что смысл отправлять супергероя в кому на четыре года заключался именно в том, что он супергерой. Собирался ведь Фандорин в Вену расследовать убийство в Сараево. Первая Мировая, октябрь 1917-го, расстрел Романовых — всё это, по Акунину, произошло лишь потому, что Спаситель был в коме — и нас не спас.
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation.
from sa
