ГЛИСКОВ И КОМАНДА

#ДневникГлискова 2-8 сентября
Часть2
Показания Ерёмина в открытом доступе, желающие могут легко убедиться, что нет там никакой конкретики и ясности. Как и в показаниях всех остальных свидетелей обвинения. Которые на суде давали далеко не те показания, что на предварительном следствии: путались, отказывались отвечать, противоречили друг другу, на ходу меняли показания и в целом рассказывали какую-то абсолютно неправдоподобную басню, не стыкующуюся к тому же с документальными доказательствами.
Но хотя бы подтвердил обвинитель, что кроме свидетельских показаний никаких других доказательств у них нет. То есть и передачу денег они считают доказанной показаниями единственного свидетеля уголовника Титова. У него же, по утверждению прокурора, нет причин для оговора. И так называемый «информационный прессинг», который мне приписывают также существует только на словах. Для меня это конечно выглядит дико. Будучи адвокатом, много раз вел дела о защите чести и достоинства, с участием СМИ и журналистов, там без текста никуда. А как иначе проанализировать, кто и что сказал? Здесь же слепая вера словам, при том, что стенограммы сессий могут быть неполными (так они на то и стенограммы, что там даже смех в зале отражен), а встречаться с губернатором я мог неформально (где, в туалете?), поэтому раз свидетели говорят, было – значит было. Очень «удобный» подход, когда во всем можно положиться на свидетеля. При широком применении позволяет и по другим категориям дел существенно сократить трудозатраты. Зачем проводить экспертизы, когда любые факты устанавливаются со слов. Со слов определить размер ущерба характер и степень телесных повреждений, вид и вес наркотика. Ничего при этом не нужно изымать и обследовать, сказал потерпевший «два магнитофона и пиджака кожаных», значит так и есть. У него же нет оснований для оговора. Хорошо так можно статистику по борьбе с «преступностью» повысить.
Возвращаясь к моему делу, обвинитель в своей речи прямо заявил, их цель – «чтобы другим неповадно было». Поэтому все всё прекрасно поняли. Чтобы неповадно было участвовать в выборах и на них побеждать, критиковать чиновников, разоблачать схематозы, в принципе иметь свое мнение и говорить правду. Именно так выглядит мое уголовное дело.
Прокурор упомянул в своей речи о профилактике. Если цель – профилактика, так нужно было предъявить образцово-показательное дело, где есть ОРМ, взятие с поличным, с убедительными добропорядочными свидетелями и подтверждающими документами. А не эту вот залепуху с невнятными свидетелями уголовниками, ни ОРМ, ни документов, ни полномочий, деньги на словах. Это называется не профилактика, а запугивание. Демонстрация, что любого депутата (и не только) можно в любой момент посадить. Разве не так? Все показания, на основании которых меня арестовали в ноябре 2023 года, были у следствия уже в начале июня. Так почему сразу не арестовали, дали принять участие в Губернаторских выборах? Если кому-то в Красноярском крае не нравилось мое активное участие в политике, так надо было с руководством партии ЛДПР вопрос решать, а не устраивать расправу и подрывая доверие к выборам и легитимность органов власти.
Я прямо записал фразу из выступления обвинителя: «сложно оценить урон авторитету органов власти». Это он применительно ко мне сказал. Так, если сложно оценить, откуда запрос на 14 лет? Не слышал, об акциях, где избиратели требовали бы посадить меня на максимальный срок. А вот о депутатах, которые теперь отказываются помогать избирателям, уже наслышан. Отвечают, «что вы от нас хотите, нельзя больше никого критиковать и ни с кем ссориться, иначе можно, как Глисков, угодить в тюрьму». Это точно представительным органам не добавляет авторитета. Что думаете земляки?
✉️Пошаговая инструкция, как написать своё письмо Александру Александровичу в СИЗО

Telegram

4:44

ГЛИСКОВ И КОМАНДА

Свидетель С.В. Еремин, депутат Госдумы от Единой России по Красноярскому краю. На момент событий, был Министром транспорта Красноярского края.

💬Аудио 1 Прокурор-Еремин. Рассказал, что Глисков активно начал критиковать в 2016 году на профильном комитете (в…

www.group-telegram.com/sa/gliskov.com/15266

2.4K viewsSep 12 at 14:54

#ДневникГлискова 2-8 сентября
Часть2
Показания Ерёмина в открытом доступе, желающие могут легко убедиться, что нет там никакой конкретики и ясности. Как и в показаниях всех остальных свидетелей обвинения. Которые на суде давали далеко не те показания, что на предварительном следствии: путались, отказывались отвечать, противоречили друг другу, на ходу меняли показания и в целом рассказывали какую-то абсолютно неправдоподобную басню, не стыкующуюся к тому же с документальными доказательствами.
Но хотя бы подтвердил обвинитель, что кроме свидетельских показаний никаких других доказательств у них нет. То есть и передачу денег они считают доказанной показаниями единственного свидетеля уголовника Титова. У него же, по утверждению прокурора, нет причин для оговора. И так называемый «информационный прессинг», который мне приписывают также существует только на словах. Для меня это конечно выглядит дико. Будучи адвокатом, много раз вел дела о защите чести и достоинства, с участием СМИ и журналистов, там без текста никуда. А как иначе проанализировать, кто и что сказал? Здесь же слепая вера словам, при том, что стенограммы сессий могут быть неполными (так они на то и стенограммы, что там даже смех в зале отражен), а встречаться с губернатором я мог неформально (где, в туалете?), поэтому раз свидетели говорят, было – значит было. Очень «удобный» подход, когда во всем можно положиться на свидетеля. При широком применении позволяет и по другим категориям дел существенно сократить трудозатраты. Зачем проводить экспертизы, когда любые факты устанавливаются со слов. Со слов определить размер ущерба характер и степень телесных повреждений, вид и вес наркотика. Ничего при этом не нужно изымать и обследовать, сказал потерпевший «два магнитофона и пиджака кожаных», значит так и есть. У него же нет оснований для оговора. Хорошо так можно статистику по борьбе с «преступностью» повысить.
Возвращаясь к моему делу, обвинитель в своей речи прямо заявил, их цель – «чтобы другим неповадно было». Поэтому все всё прекрасно поняли. Чтобы неповадно было участвовать в выборах и на них побеждать, критиковать чиновников, разоблачать схематозы, в принципе иметь свое мнение и говорить правду. Именно так выглядит мое уголовное дело.
Прокурор упомянул в своей речи о профилактике. Если цель – профилактика, так нужно было предъявить образцово-показательное дело, где есть ОРМ, взятие с поличным, с убедительными добропорядочными свидетелями и подтверждающими документами. А не эту вот залепуху с невнятными свидетелями уголовниками, ни ОРМ, ни документов, ни полномочий, деньги на словах. Это называется не профилактика, а запугивание. Демонстрация, что любого депутата (и не только) можно в любой момент посадить. Разве не так? Все показания, на основании которых меня арестовали в ноябре 2023 года, были у следствия уже в начале июня. Так почему сразу не арестовали, дали принять участие в Губернаторских выборах? Если кому-то в Красноярском крае не нравилось мое активное участие в политике, так надо было с руководством партии ЛДПР вопрос решать, а не устраивать расправу и подрывая доверие к выборам и легитимность органов власти.
Я прямо записал фразу из выступления обвинителя: «сложно оценить урон авторитету органов власти». Это он применительно ко мне сказал. Так, если сложно оценить, откуда запрос на 14 лет? Не слышал, об акциях, где избиратели требовали бы посадить меня на максимальный срок. А вот о депутатах, которые теперь отказываются помогать избирателям, уже наслышан. Отвечают, «что вы от нас хотите, нельзя больше никого критиковать и ни с кем ссориться, иначе можно, как Глисков, угодить в тюрьму». Это точно представительным органам не добавляет авторитета. Что думаете земляки?
✉️Пошаговая инструкция, как написать своё письмо Александру Александровичу в СИЗО

BY ГЛИСКОВ И КОМАНДА