По сравнению с фото 1940-х сразу бросается в глаза, что стало гораздо больше машин. Неудивительно, что к 1965 г. ливанское правительство решило отказаться от трамваев: денег на модернизацию у трамвайной компании не было, а ездили вагончики не быстро и вроде как способствовали пробкам. В итоге трамваи заменили на автобусы, но проблему с пробками это не решило.
Как и в мандатный период, в конце 1950-х улица Вейгана оставалась важным деловым центром столицы. Но как раз в те годы чуть западнее бурно рос и застраивался новый коммерческий и культурный центр Бейрута — район Рас Бейрут в целом, и улица Хамра в частности.
В том же 1958 году конфликт между президентом Камилем Шамуном (1952-58) и оппозицией перерос в вооружённые столкновения. Оппоненты критиковали президента за попытки изменить конституцию, чтобы остаться на второй срок, не вполне честные выборы 1957 года и слишком про-американский курс. Активная фаза боёв была в мае—июле с обострением в сентябре.
По сравнению с фото 1940-х сразу бросается в глаза, что стало гораздо больше машин. Неудивительно, что к 1965 г. ливанское правительство решило отказаться от трамваев: денег на модернизацию у трамвайной компании не было, а ездили вагончики не быстро и вроде как способствовали пробкам. В итоге трамваи заменили на автобусы, но проблему с пробками это не решило.
Как и в мандатный период, в конце 1950-х улица Вейгана оставалась важным деловым центром столицы. Но как раз в те годы чуть западнее бурно рос и застраивался новый коммерческий и культурный центр Бейрута — район Рас Бейрут в целом, и улица Хамра в частности.
В том же 1958 году конфликт между президентом Камилем Шамуном (1952-58) и оппозицией перерос в вооружённые столкновения. Оппоненты критиковали президента за попытки изменить конституцию, чтобы остаться на второй срок, не вполне честные выборы 1957 года и слишком про-американский курс. Активная фаза боёв была в мае—июле с обострением в сентябре.
Stocks dropped on Friday afternoon, as gains made earlier in the day on hopes for diplomatic progress between Russia and Ukraine turned to losses. Technology stocks were hit particularly hard by higher bond yields. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from sa
