Fear, Роберто Росселлини, 1954
Если в "Путешествии в Италию" Ингрид Бергман страдала на фоне архитектуры, то тут она сама архитектура, а мир вывернут наизнанку: фон — только белые стены и серые заводские коридоры, олицетворяющие внутреннюю пустоту и экзистенциальный ужас. В каком-нибудь "Газовом свете" такого вроде не было, а у Росселлини она как будто чуть сгибается, чтобы уместиться в кадр, ей явно тесно — тем интереснее наблюдать за ее величием. Газлайтинг, впрочем, в этом фильме со всех сторон, а сам он, кажется, не самый удачный (зато короткий и с твистом) и конец странно приклеен. Героиня запуталась в паутине вранья, и ничего не остается, как выпить яду (в небольших количествах он даже полезен, и вообще один яд отменяет другой), но вопрос — имеет ли она как персонаж право передумать?
Если в "Путешествии в Италию" Ингрид Бергман страдала на фоне архитектуры, то тут она сама архитектура, а мир вывернут наизнанку: фон — только белые стены и серые заводские коридоры, олицетворяющие внутреннюю пустоту и экзистенциальный ужас. В каком-нибудь "Газовом свете" такого вроде не было, а у Росселлини она как будто чуть сгибается, чтобы уместиться в кадр, ей явно тесно — тем интереснее наблюдать за ее величием. Газлайтинг, впрочем, в этом фильме со всех сторон, а сам он, кажется, не самый удачный (зато короткий и с твистом) и конец странно приклеен. Героиня запуталась в паутине вранья, и ничего не остается, как выпить яду (в небольших количествах он даже полезен, и вообще один яд отменяет другой), но вопрос — имеет ли она как персонаж право передумать?
Два (новогодних) фильма Ренаты Литвиновой
Хотела посмотреть "Северный ветер" (2021) и нечаянно пересмотрела еще и "Последнюю сказку Риты" (2012). Они сделаны из льда, снега (новогоднего пушистого и черного московского), вороньих перьев, свечного воска, каких-то палочек и сухих цветов, но не могут рассыпаться, потому что находятся в разломе времени, в бесконечном сне, в пространстве между жизнью и смертью. Рената Литвинова везде играет Смерть с бокалом шампанского в руке. Когда не скрываешь свою фальшивость, может получиться что-то настоящее. Находясь вне времени, фильмы очень точно говорят про сейчас, самыми прямыми словами: "мэр этого города постоянно сносит красивые здания", "надо начинать, уже все собрались", "для плохих дел у нас есть плохие люди", "всюду война", "деньги прогнили". Но даже лучше, когда слова произносятся вполголоса, как бы от себя: "ужасные эти власти", "ну что за тупизна". Сцена за рулем (под "песню" Земфиры из двух строк по кругу) как будто заменяет любую "Субстанцию" или "Май декабрь": Рената Литвинова красиво стареет прямо в кадре — вместо морщин теперь ботокс. Как настоящая Смерть, она знает, что всем этим слоям льда лучше до времени не таять.
Хотела посмотреть "Северный ветер" (2021) и нечаянно пересмотрела еще и "Последнюю сказку Риты" (2012). Они сделаны из льда, снега (новогоднего пушистого и черного московского), вороньих перьев, свечного воска, каких-то палочек и сухих цветов, но не могут рассыпаться, потому что находятся в разломе времени, в бесконечном сне, в пространстве между жизнью и смертью. Рената Литвинова везде играет Смерть с бокалом шампанского в руке. Когда не скрываешь свою фальшивость, может получиться что-то настоящее. Находясь вне времени, фильмы очень точно говорят про сейчас, самыми прямыми словами: "мэр этого города постоянно сносит красивые здания", "надо начинать, уже все собрались", "для плохих дел у нас есть плохие люди", "всюду война", "деньги прогнили". Но даже лучше, когда слова произносятся вполголоса, как бы от себя: "ужасные эти власти", "ну что за тупизна". Сцена за рулем (под "песню" Земфиры из двух строк по кругу) как будто заменяет любую "Субстанцию" или "Май декабрь": Рената Литвинова красиво стареет прямо в кадре — вместо морщин теперь ботокс. Как настоящая Смерть, она знает, что всем этим слоям льда лучше до времени не таять.
American Movie, Крис Смит, 1999
Очень страшное (документальное) кино. Вот ты иногда думаешь: а вдруг мне нечего сказать миру, мое творчество вторично, я бессмыссленный неудачник? — и на самом деле так и есть. Но все равно все будет хорошо, кто-то выиграет 10 долларов в лотерею — и это даже сильнее пугает. Герои — хоррормейкер-любитель Марк из маленького американского городка и его друзья и родственники (все немного похожи на жителей Твин Пикса, в очень красивых свитерах). Никто в него не верит — "Я думал, он вырастет маньяком", "Уходя от него, я сказала: теперь у тебя ничего нет", "Думаете, у него когда-нибудь получится? Сомневаюсь", "Что в его фильмах такого особенного, что их будут покупать?", — но все равно помогают: мама держит камеру и наливает чай, лучший друг кричит в микрофон, дядя-"продюсер" дает деньги. Сам Марк (по уши в долгах) говорит, что не понимает, как люди годами ходят на свои тупые работы, когда важно творчество. И что все тлен, только душа бессмертна. Грустно и смешно, короче. Дядя совсем старенький, все его уважают, потому что он "всегда знает ответы". Ответы примерно такие: "Хороший денек сегодня, если дождь не пойдет". Рада, что узнала об этом фильме.
Очень страшное (документальное) кино. Вот ты иногда думаешь: а вдруг мне нечего сказать миру, мое творчество вторично, я бессмыссленный неудачник? — и на самом деле так и есть. Но все равно все будет хорошо, кто-то выиграет 10 долларов в лотерею — и это даже сильнее пугает. Герои — хоррормейкер-любитель Марк из маленького американского городка и его друзья и родственники (все немного похожи на жителей Твин Пикса, в очень красивых свитерах). Никто в него не верит — "Я думал, он вырастет маньяком", "Уходя от него, я сказала: теперь у тебя ничего нет", "Думаете, у него когда-нибудь получится? Сомневаюсь", "Что в его фильмах такого особенного, что их будут покупать?", — но все равно помогают: мама держит камеру и наливает чай, лучший друг кричит в микрофон, дядя-"продюсер" дает деньги. Сам Марк (по уши в долгах) говорит, что не понимает, как люди годами ходят на свои тупые работы, когда важно творчество. И что все тлен, только душа бессмертна. Грустно и смешно, короче. Дядя совсем старенький, все его уважают, потому что он "всегда знает ответы". Ответы примерно такие: "Хороший денек сегодня, если дождь не пойдет". Рада, что узнала об этом фильме.
Le tombeau d'Alexandre, Крис Маркер, 1993
Документальное эссе про Александра Медведкина, его "Счастье", советское кино вообще, конец утопии и прочее. Крис Маркер в своих письмах мертвому другу в будущее как-то ловко без стыков переходит с сюжета на сюжет, при этом не теряя нити. Которая плохо формулируется, но ощущается даже в интермедии с котиком. В таких фильмах единого мелькающего потока важно где-то остановиться. Здесь как будто режиссер чувствует это давление конца и нарочно делает точку максимально дурацкой. Отдельные кадры и истории тоже впечатляют — например, как якобы в день смерти Сталина на главной площади Нью-Йорка горела неоновая строка "He is dying", а потом "He is dead", и эти слова читали вслух слепому Мундогу. По поэтичности и глубине похоже на фильм про Михаила Жарова.
Документальное эссе про Александра Медведкина, его "Счастье", советское кино вообще, конец утопии и прочее. Крис Маркер в своих письмах мертвому другу в будущее как-то ловко без стыков переходит с сюжета на сюжет, при этом не теряя нити. Которая плохо формулируется, но ощущается даже в интермедии с котиком. В таких фильмах единого мелькающего потока важно где-то остановиться. Здесь как будто режиссер чувствует это давление конца и нарочно делает точку максимально дурацкой. Отдельные кадры и истории тоже впечатляют — например, как якобы в день смерти Сталина на главной площади Нью-Йорка горела неоновая строка "He is dying", а потом "He is dead", и эти слова читали вслух слепому Мундогу. По поэтичности и глубине похоже на фильм про Михаила Жарова.
Little Fugitive, Моррис Энгель, Рэй Эшли, Рут Оркин, 1953
Чудесный фильм, вроде бы повлиявший на "400 ударов" Трюффо, сам ни на что не похожий. Причем по правде интересен и детям, и взрослым, довольно редкое дело. "Маленький беглец" очень тактильный — мальчик обжигается, ударяется, дует на руку, сжимает в руках липкую сахарную вату — и вообще весь как прогулка с постукиванием палочкой по забору или прыжками по столбикам вдоль дороги, такая детская необходимая радость. Только в детстве можно решить, что по неосторожности убил брата, и поехать на Кони-Айленд (пони-айленд) собирать бутылки среди целующихся под покрывалами пар, чтобы накопить на катание на пони и доказать (в первую очередь брату) свою силу и ловкость, не забывая и о мороженом. Вросление показано через небольшие изменения больших вещей, вроде неба и моря, которые в этом маленьком фильме тоже осязаемы (лучше, конечно, экран побольше), а губная гармошка из кармана мальчика волшебным образом попадает прямо на саундтрек.
Чудесный фильм, вроде бы повлиявший на "400 ударов" Трюффо, сам ни на что не похожий. Причем по правде интересен и детям, и взрослым, довольно редкое дело. "Маленький беглец" очень тактильный — мальчик обжигается, ударяется, дует на руку, сжимает в руках липкую сахарную вату — и вообще весь как прогулка с постукиванием палочкой по забору или прыжками по столбикам вдоль дороги, такая детская необходимая радость. Только в детстве можно решить, что по неосторожности убил брата, и поехать на Кони-Айленд (пони-айленд) собирать бутылки среди целующихся под покрывалами пар, чтобы накопить на катание на пони и доказать (в первую очередь брату) свою силу и ловкость, не забывая и о мороженом. Вросление показано через небольшие изменения больших вещей, вроде неба и моря, которые в этом маленьком фильме тоже осязаемы (лучше, конечно, экран побольше), а губная гармошка из кармана мальчика волшебным образом попадает прямо на саундтрек.