Notice: file_put_contents(): Write of 3447 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50
Warning: file_put_contents(): Only 8192 of 11639 bytes written, possibly out of free disk space in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Право на историю | Telegram Webview: iusadhistoriam/64 -
В большинстве современных монархий, король, согласно меткому выражению Адольфа Тьера, «царствует, но не правит», roi regne, mais il ne gouverne pas. В этом месте возникает — а если нет, то должен возникнуть — вопрос: если король не правит, то есть, не решает реальных проблем, не имеет достаточных рычагов, чтобы влиять на судьбу своего государства, то в чем его смысл? Вопрос этот достаточно неоднозначен. Ряд «простых» ответов очевиден: король нужен как дань традиции (устаревшей, безусловно, но будем уважать наших стариков с их суевериями…); король представляет нацию (пусть пьет на банкетах и светит лицом в театрах и на приемах послов, решает все равно не он) и т. д. Эта линия ответов и в самом деле проста, и уже в силу своей простоты не заслуживает серьезного к себе отношения. Если король вам нужен только как дань традиции, то многого ли стоит та традиция, чтобы ее беречь? Если он всего лишь «представляет нацию» на международной арене, то не проще ли завести себе вменяемого министра иностранных дел и собрать под него подходящее министерство? И так далее.
Я осмелюсь предположить, что исторический и политический смысл монархии в другом. Исторический предполагает, что у страны есть лидер и он много поколений подряд приходит из одной и той же семьи. И даже если вы — нормами Конституции, все прилично! — лишаете этого лидера всех его привилегий, большинства прав и оставляете ему лишь несколько незначительных обязанностей, он не перестает от этого быть лидером своей страны. Конечно, если его папа с мамой правильно воспитывали. Политический, в свою очередь, предполагает, что король становится верховным арбитром, разрешающим споры между реально действующими политиками, что он — фигура авторитета, воплощенный момент здравого смысла и некоей политической середины (хотя бы потому, что он над схваткой, вне существующих политических партий и течений). И опять королю отводится роль лидера нации, того, кто, вполне возможно, не может ничего по Конституции, но чье мнение значимо, чьего взгляда ищут, к чьему слову прислушиваются.
И, коли это так, то если в стране этого короля случается беда — голод, землетрясение, ураган, чума и т.д., — он обязан появляться на людях, ободряя своих подданных словом, если у него нет ничего больше, чем он мог бы им помочь. Он не должен отказываться от своего статуса ради того, чтобы «быть как все», хотя бы потому, что он — уже не как все; но, да, он должен ходить среди людей, говорить с ними, слушать и слышать. Ибо даже если нет других средств, чтобы помочь, денег, чтобы накормить и дать жилье, остается королевское слово. Остается человеческое сострадание. И остаются взгляды людей, увидевших, что их король — с ними. В этом, наверное, больше, чем в чем-либо другом, смысл короля как представителя нации, как того, кто царствует, qui regne, malgré ne gouverne pas.
В большинстве современных монархий, король, согласно меткому выражению Адольфа Тьера, «царствует, но не правит», roi regne, mais il ne gouverne pas. В этом месте возникает — а если нет, то должен возникнуть — вопрос: если король не правит, то есть, не решает реальных проблем, не имеет достаточных рычагов, чтобы влиять на судьбу своего государства, то в чем его смысл? Вопрос этот достаточно неоднозначен. Ряд «простых» ответов очевиден: король нужен как дань традиции (устаревшей, безусловно, но будем уважать наших стариков с их суевериями…); король представляет нацию (пусть пьет на банкетах и светит лицом в театрах и на приемах послов, решает все равно не он) и т. д. Эта линия ответов и в самом деле проста, и уже в силу своей простоты не заслуживает серьезного к себе отношения. Если король вам нужен только как дань традиции, то многого ли стоит та традиция, чтобы ее беречь? Если он всего лишь «представляет нацию» на международной арене, то не проще ли завести себе вменяемого министра иностранных дел и собрать под него подходящее министерство? И так далее.
Я осмелюсь предположить, что исторический и политический смысл монархии в другом. Исторический предполагает, что у страны есть лидер и он много поколений подряд приходит из одной и той же семьи. И даже если вы — нормами Конституции, все прилично! — лишаете этого лидера всех его привилегий, большинства прав и оставляете ему лишь несколько незначительных обязанностей, он не перестает от этого быть лидером своей страны. Конечно, если его папа с мамой правильно воспитывали. Политический, в свою очередь, предполагает, что король становится верховным арбитром, разрешающим споры между реально действующими политиками, что он — фигура авторитета, воплощенный момент здравого смысла и некоей политической середины (хотя бы потому, что он над схваткой, вне существующих политических партий и течений). И опять королю отводится роль лидера нации, того, кто, вполне возможно, не может ничего по Конституции, но чье мнение значимо, чьего взгляда ищут, к чьему слову прислушиваются.
И, коли это так, то если в стране этого короля случается беда — голод, землетрясение, ураган, чума и т.д., — он обязан появляться на людях, ободряя своих подданных словом, если у него нет ничего больше, чем он мог бы им помочь. Он не должен отказываться от своего статуса ради того, чтобы «быть как все», хотя бы потому, что он — уже не как все; но, да, он должен ходить среди людей, говорить с ними, слушать и слышать. Ибо даже если нет других средств, чтобы помочь, денег, чтобы накормить и дать жилье, остается королевское слово. Остается человеческое сострадание. И остаются взгляды людей, увидевших, что их король — с ними. В этом, наверное, больше, чем в чем-либо другом, смысл короля как представителя нации, как того, кто царствует, qui regne, malgré ne gouverne pas.
BY Право на историю
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. The Russian invasion of Ukraine has been a driving force in markets for the past few weeks. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from sa
