Я тут на прошлой неделе на занятии карельским осознала: я его учу ровно полгода, и сказать сейчас на нем (без ошибок) могу примерно столько же, сколько могла примерно через 4 занятия испанским.
Одна из причин этого заключается, конечно, в том, что испанский — это французский на минималках. А еще, например, в том, что спряжение карельских глаголов в настоящем времени системно мы начали разбирать только пару недель назад (до этого я запоминала каждый конкретный глагол в нужной мне отдельной форме).
📝 Проблема вот в чем: тамошние глаголы для спряжения в настоящем времени делятся на шесть групп (говорят, что финский остановился здесь, и очень вовремя). Карельский пошел дальше: группы делятся на подгруппы (от трех до пяти), и внутри подгруппы может быть еще несколько вариаций. Например, глаголы viijä и voija («вести» и «мочь») относятся к одной и той же подгруппе, но в форме 3 лица единственного числа выглядят как viey и voipi соответственно. Видите, во втором случае появилось чередование с буквой р? И это не окончание, это она в основе слова возникает (да, у каждого карельского глагола две основы, сильная и слабая, как вам такое?)
📝 Добавьте к этому то, что вы не всегда «на глаз» можете однозначно определить, к какой вообще группе относится этот глагол, потому что есть совпадающие окончания. И сразу станет понятно, почему настоящее время мы начинаем разбирать только через полгода, а не на первом-втором занятии, как, например, в испанском или французском :)
Первый же мой вопрос на это всё, конечно, был такой: «Как понять, что по какой модели спрягается?» Ответ убил своей очевидностью: берём словарь с основами глаголов и проверяем там.
Ну, то есть каждое слово проверяем в словаре. Чтобы просто правильно поставить его в форму настоящего времени. Так делать, конечно, надо только на первых порах — потом словарный запас накапливается, вы начинаете видеть всякие там сходства и интуитивно понимать, что и где чередуется. Но поначалу… Понимаете, да, с какой скоростью я сейчас строю фразы на карельском?
Это я все к чему.
📝 У меня есть разные студенты: для кого-то французский или испанский — третий, четвертый или пятый иностранный язык. Для кого-то — второй. Кто-то один раз смотрит на новую грамматическую конструкцию и говорит «ну да, тут все понятно» (я вот пару дней назад случайно открыла сайт с табличками на португальском и только минуты через три заметила, что это вообще-то язык, на котором я не говорю), а кому-то нужно несколько занятий разбираться только с концепцией какого-то явления. И то, и другое, и третье — нормально, потому что скорость привыкания к этому всему напрямую зависит как от вашего опыта, так и от особенностей языка :)
Я тут на прошлой неделе на занятии карельским осознала: я его учу ровно полгода, и сказать сейчас на нем (без ошибок) могу примерно столько же, сколько могла примерно через 4 занятия испанским.
Одна из причин этого заключается, конечно, в том, что испанский — это французский на минималках. А еще, например, в том, что спряжение карельских глаголов в настоящем времени системно мы начали разбирать только пару недель назад (до этого я запоминала каждый конкретный глагол в нужной мне отдельной форме).
📝 Проблема вот в чем: тамошние глаголы для спряжения в настоящем времени делятся на шесть групп (говорят, что финский остановился здесь, и очень вовремя). Карельский пошел дальше: группы делятся на подгруппы (от трех до пяти), и внутри подгруппы может быть еще несколько вариаций. Например, глаголы viijä и voija («вести» и «мочь») относятся к одной и той же подгруппе, но в форме 3 лица единственного числа выглядят как viey и voipi соответственно. Видите, во втором случае появилось чередование с буквой р? И это не окончание, это она в основе слова возникает (да, у каждого карельского глагола две основы, сильная и слабая, как вам такое?)
📝 Добавьте к этому то, что вы не всегда «на глаз» можете однозначно определить, к какой вообще группе относится этот глагол, потому что есть совпадающие окончания. И сразу станет понятно, почему настоящее время мы начинаем разбирать только через полгода, а не на первом-втором занятии, как, например, в испанском или французском :)
Первый же мой вопрос на это всё, конечно, был такой: «Как понять, что по какой модели спрягается?» Ответ убил своей очевидностью: берём словарь с основами глаголов и проверяем там.
Ну, то есть каждое слово проверяем в словаре. Чтобы просто правильно поставить его в форму настоящего времени. Так делать, конечно, надо только на первых порах — потом словарный запас накапливается, вы начинаете видеть всякие там сходства и интуитивно понимать, что и где чередуется. Но поначалу… Понимаете, да, с какой скоростью я сейчас строю фразы на карельском?
Это я все к чему.
📝 У меня есть разные студенты: для кого-то французский или испанский — третий, четвертый или пятый иностранный язык. Для кого-то — второй. Кто-то один раз смотрит на новую грамматическую конструкцию и говорит «ну да, тут все понятно» (я вот пару дней назад случайно открыла сайт с табличками на португальском и только минуты через три заметила, что это вообще-то язык, на котором я не говорю), а кому-то нужно несколько занятий разбираться только с концепцией какого-то явления. И то, и другое, и третье — нормально, потому что скорость привыкания к этому всему напрямую зависит как от вашего опыта, так и от особенностей языка :)
BY Ну как сказать
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. WhatsApp, a rival messaging platform, introduced some measures to counter disinformation when Covid-19 was first sweeping the world. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from sa
