И ещё немного в тему Леонардо Ди Каприо. В школе меня принудили учить стихотворение Бориса Слуцкого «Лошади в океане». Меня оно дико травмировало, и я решил задаться целью переделать все произведения с плохим концом в произведения с хорошим концом. Как Тарантино в «Однажды в Голливуде».
«Лошади в океане», Слуцкий/Закиров
Лошади умеют плавать, Но — не хорошо. Недалеко. «Глория» по-русски — значит «Слава», Это вам запомнится легко.
Шёл корабль, своим названьем гордый, Океан стараясь превозмочь. В трюме, добрыми мотая мордами, Тыща лощадей топталась день и ночь.
Тыща лошадей! Подков четыре тыщи! Счастья все ж они не принесли. Мина кораблю пробила днище Далеко-далёко от земли.
Люди сели в лодки, в шлюпки влезли. Лошади поплыли просто так. Что ж им было делать, бедным, если Нету мест на лодках и плотах?
Плыл по океану рыжий остров. В море в синем остров плыл гнедой. И сперва казалось — плавать просто, Океан казался им рекой.
Но не видно у реки той края, На исходе лошадиных сил Вдруг заржали кони, возражая Тем, кто в океане их топил.
Но вот кони навострили уши: Нипочём все трудности коням И доплыли лошади до суши, А все люди умерли к хуям.
И ещё немного в тему Леонардо Ди Каприо. В школе меня принудили учить стихотворение Бориса Слуцкого «Лошади в океане». Меня оно дико травмировало, и я решил задаться целью переделать все произведения с плохим концом в произведения с хорошим концом. Как Тарантино в «Однажды в Голливуде».
«Лошади в океане», Слуцкий/Закиров
Лошади умеют плавать, Но — не хорошо. Недалеко. «Глория» по-русски — значит «Слава», Это вам запомнится легко.
Шёл корабль, своим названьем гордый, Океан стараясь превозмочь. В трюме, добрыми мотая мордами, Тыща лощадей топталась день и ночь.
Тыща лошадей! Подков четыре тыщи! Счастья все ж они не принесли. Мина кораблю пробила днище Далеко-далёко от земли.
Люди сели в лодки, в шлюпки влезли. Лошади поплыли просто так. Что ж им было делать, бедным, если Нету мест на лодках и плотах?
Плыл по океану рыжий остров. В море в синем остров плыл гнедой. И сперва казалось — плавать просто, Океан казался им рекой.
Но не видно у реки той края, На исходе лошадиных сил Вдруг заржали кони, возражая Тем, кто в океане их топил.
Но вот кони навострили уши: Нипочём все трудности коням И доплыли лошади до суши, А все люди умерли к хуям.
The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. The Dow Jones Industrial Average fell 230 points, or 0.7%. Meanwhile, the S&P 500 and the Nasdaq Composite dropped 1.3% and 2.2%, respectively. All three indexes began the day with gains before selling off. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation.
from sa
