Есть в армии игра «три скрипа». После отбоя казарма новобранцев издает три звука (обычно это скрипы) секунд за двадцать, после чего старшина или сержант командует: «Рота, подъем!» Бойцы одеваются и заправляют кровати. Затем им командуют отбой, и начинается новый раунд «трех скрипов».
Обычно я перестаю читать книги после трех скрипов – трех стилистических, фактологических, орфографических, пунктуационных или иных недочетов произведения.
Сегодня будем читать роман Дины Рубиной «Маньяк Гуревич».
Вернее, читать мы будем авторское предисловие к роману, которое скрипит так, что уши закладывает.
1. Вот начало: «Мысль написать такую вот светлую и тёплую книгу…»
Одно из самых опошленных и замыленных слов сейчас – слово «этика». Процветающая коллективная дислексия ярко проявляется в навешивании ярлыка неэтичности на поведение, нарушающее не имеющие отношения к этике нормы.
А вот тут-то, пожалуй, можно углядеть неэтичное поведение автора, который вздумал в первой же строчке объяснить, какая получилась книга. Сами-то мы недалекие, где уж нам составить собственное мнение, правда?
Очень деликатно относился к этому вопросу Умберто Эко. Он считал, что даже название книги не должно определять читательское отношение к ее тексту. «Название должно запутывать мысли, а не дисциплинировать их», – написал Эко в «Заметках на полях «Имени розы».
Уж простите, но у меня не получается считать светлой и теплой книгу, в первом же предложении которой автор обращается с читателями как со стадом баранов, давая ненужные подсказки. Если очень хочется поговорить о своей книге – добро пожаловать на кухню, где можно вволю пошептаться за чашкой чая или чего-нибудь покрепче.
2. Второе предложение: «Я вдруг поняла, что читателю и так тяжко дышать, и так тесно жить; что его и так сейчас сопровождают болезни, горести и потери; читатель инстинктивно ищет в мире книг такое пространство и такую «температуру эмоций», где он мог бы не то что спрятаться, но войти и побыть там, легко дыша, пусть и грустя, но и улыбаясь».
Тут скрипов предостаточно. За читателя продолжают принимать решения: теперь ультимативно заявили, что ему тяжко дышать. Зачем нужно обрамлять словосочетание «температура эмоций» кавычками? Как можно спрятаться в температуре? А войти в температуру? Не многовато ли союзов «и» в конце предложения? Уж как минимум второй с конца лишний.
3. И вот ни черта не смыслящий в том, что тут светлое, а что тут теплое, тяжко дышащий и тесно живущий читатель добирается до третьего предложения: «Я поняла, что не хочу навешивать на своего читателя вериги тяжеловесных трагедий, и – главное – не хочу убивать своего героя».
Тут нам, наверное, должно стать легче дышать и просторнее жить от очередного спойлера, который заключается в том, что герой не умирает. Но зачем нам этот спойлер в отношении персонажа, с которым мы даже не успели познакомиться? И к чему этот пафос про «убивать своего героя»? Это Достоевский, что ли, зарубил старуху-процентщицу и Лизавету? Набоков выбросил из окна Лужина? Фолкнер выкосил Сарторисов?
Но и эта вкусовщина не главное в третьем предложении. Главное это то, что тут запятая лишняя. Если убрать второстепенные члены, то получится: «Я поняла, что не хочу навешивать и не хочу убивать». Не нужна здесь запятая.
Продемонстрированные обороты вроде «входа в температуру» и не самое хорошее владение правилами пунктуации заставили меня прочитать страницу текста собственно романа. Что интересно, там с пунктуацией дела обстоят лучше, хотя и встречается ошибочное использование тире в значении многоточия. Это навело меня на предположение о том, что работавший над текстом романа корректор оставил без внимания авторское предисловие. Если так, то хорошо сделал.
Итог. Предисловие Дины Рубиной к роману «Маньяк Гуревич» скрипнуло больше трех раз за три предложения. Рота, подъем!
Есть в армии игра «три скрипа». После отбоя казарма новобранцев издает три звука (обычно это скрипы) секунд за двадцать, после чего старшина или сержант командует: «Рота, подъем!» Бойцы одеваются и заправляют кровати. Затем им командуют отбой, и начинается новый раунд «трех скрипов».
Обычно я перестаю читать книги после трех скрипов – трех стилистических, фактологических, орфографических, пунктуационных или иных недочетов произведения.
Сегодня будем читать роман Дины Рубиной «Маньяк Гуревич».
Вернее, читать мы будем авторское предисловие к роману, которое скрипит так, что уши закладывает.
1. Вот начало: «Мысль написать такую вот светлую и тёплую книгу…»
Одно из самых опошленных и замыленных слов сейчас – слово «этика». Процветающая коллективная дислексия ярко проявляется в навешивании ярлыка неэтичности на поведение, нарушающее не имеющие отношения к этике нормы.
А вот тут-то, пожалуй, можно углядеть неэтичное поведение автора, который вздумал в первой же строчке объяснить, какая получилась книга. Сами-то мы недалекие, где уж нам составить собственное мнение, правда?
Очень деликатно относился к этому вопросу Умберто Эко. Он считал, что даже название книги не должно определять читательское отношение к ее тексту. «Название должно запутывать мысли, а не дисциплинировать их», – написал Эко в «Заметках на полях «Имени розы».
Уж простите, но у меня не получается считать светлой и теплой книгу, в первом же предложении которой автор обращается с читателями как со стадом баранов, давая ненужные подсказки. Если очень хочется поговорить о своей книге – добро пожаловать на кухню, где можно вволю пошептаться за чашкой чая или чего-нибудь покрепче.
2. Второе предложение: «Я вдруг поняла, что читателю и так тяжко дышать, и так тесно жить; что его и так сейчас сопровождают болезни, горести и потери; читатель инстинктивно ищет в мире книг такое пространство и такую «температуру эмоций», где он мог бы не то что спрятаться, но войти и побыть там, легко дыша, пусть и грустя, но и улыбаясь».
Тут скрипов предостаточно. За читателя продолжают принимать решения: теперь ультимативно заявили, что ему тяжко дышать. Зачем нужно обрамлять словосочетание «температура эмоций» кавычками? Как можно спрятаться в температуре? А войти в температуру? Не многовато ли союзов «и» в конце предложения? Уж как минимум второй с конца лишний.
3. И вот ни черта не смыслящий в том, что тут светлое, а что тут теплое, тяжко дышащий и тесно живущий читатель добирается до третьего предложения: «Я поняла, что не хочу навешивать на своего читателя вериги тяжеловесных трагедий, и – главное – не хочу убивать своего героя».
Тут нам, наверное, должно стать легче дышать и просторнее жить от очередного спойлера, который заключается в том, что герой не умирает. Но зачем нам этот спойлер в отношении персонажа, с которым мы даже не успели познакомиться? И к чему этот пафос про «убивать своего героя»? Это Достоевский, что ли, зарубил старуху-процентщицу и Лизавету? Набоков выбросил из окна Лужина? Фолкнер выкосил Сарторисов?
Но и эта вкусовщина не главное в третьем предложении. Главное это то, что тут запятая лишняя. Если убрать второстепенные члены, то получится: «Я поняла, что не хочу навешивать и не хочу убивать». Не нужна здесь запятая.
Продемонстрированные обороты вроде «входа в температуру» и не самое хорошее владение правилами пунктуации заставили меня прочитать страницу текста собственно романа. Что интересно, там с пунктуацией дела обстоят лучше, хотя и встречается ошибочное использование тире в значении многоточия. Это навело меня на предположение о том, что работавший над текстом романа корректор оставил без внимания авторское предисловие. Если так, то хорошо сделал.
Итог. Предисловие Дины Рубиной к роману «Маньяк Гуревич» скрипнуло больше трех раз за три предложения. Рота, подъем!
BY Князь Процент
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War." This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. And indeed, volatility has been a hallmark of the market environment so far in 2022, with the S&P 500 still down more than 10% for the year-to-date after first sliding into a correction last month. The CBOE Volatility Index, or VIX, has held at a lofty level of more than 30. Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup.
from sa
