Редакция канала «Лобушкин» обратила внимание на историю с покушением на Комила Алламжонова, которая почему-то очень быстро выплеснулась из узбекской повестки в российский Telegram. Причём не просто так, а через анонимные каналы. И сразу начали мелькать версии: «самоинсценировка», «чеченский след», «властные разборки». Но если взглянуть на это глазами пиарщика, всё выглядит как-то слишком топорно.
Давайте честно, версия о самопиаре звучит настолько абсурдно, что её обсуждение больше похоже на плохой юмор. Выстрелы по движущемуся автомобилю ночью? Это же даже не шоу, это прямая угроза жизни. Какой в этом смысл? Какой политик в здравом уме, с крепкими медийными навыками, станет рисковать жизнью ради сомнительного пиара? У нас и без того хватает более безопасных способов привлечь внимание.
Но настоящая интрига начинается с анонимных российских Telegram-каналов. Как только в Узбекистане Генеральная прокуратура сделала заявление и местные блогеры замолчали, вся информационная атака плавно переехала в российский сегмент. Анонимные каналы вдруг синхронно начали вбрасывать противоречивые версии. Что это? Классическая тактика: посеять хаос, столкнуть лбами все заинтересованные стороны, а потом сидеть в тени и наслаждаться шоу.
Как пиарщик, я вижу, что эту историю явно координируют из одного центра. Задача не в том, чтобы найти правду, а в том, чтобы создать шум и максимальную путаницу. И, судя по хаосу в версиях — от самострела до международных заговоров — единственный выигравший в этой истории пока что именно тот, кто всё это организовал. А вот кто это, вопрос остается открытым.
А пока мы разбираемся с очередным анонимным «творчеством», становится очевидно, что кто-то намеренно запутывает историю, играя на межрегиональных противоречиях. И эта тактика уже давно себя показала: чем громче и нелепее версии, тем сложнее будет добраться до правды.
Редакция канала «Лобушкин» обратила внимание на историю с покушением на Комила Алламжонова, которая почему-то очень быстро выплеснулась из узбекской повестки в российский Telegram. Причём не просто так, а через анонимные каналы. И сразу начали мелькать версии: «самоинсценировка», «чеченский след», «властные разборки». Но если взглянуть на это глазами пиарщика, всё выглядит как-то слишком топорно.
Давайте честно, версия о самопиаре звучит настолько абсурдно, что её обсуждение больше похоже на плохой юмор. Выстрелы по движущемуся автомобилю ночью? Это же даже не шоу, это прямая угроза жизни. Какой в этом смысл? Какой политик в здравом уме, с крепкими медийными навыками, станет рисковать жизнью ради сомнительного пиара? У нас и без того хватает более безопасных способов привлечь внимание.
Но настоящая интрига начинается с анонимных российских Telegram-каналов. Как только в Узбекистане Генеральная прокуратура сделала заявление и местные блогеры замолчали, вся информационная атака плавно переехала в российский сегмент. Анонимные каналы вдруг синхронно начали вбрасывать противоречивые версии. Что это? Классическая тактика: посеять хаос, столкнуть лбами все заинтересованные стороны, а потом сидеть в тени и наслаждаться шоу.
Как пиарщик, я вижу, что эту историю явно координируют из одного центра. Задача не в том, чтобы найти правду, а в том, чтобы создать шум и максимальную путаницу. И, судя по хаосу в версиях — от самострела до международных заговоров — единственный выигравший в этой истории пока что именно тот, кто всё это организовал. А вот кто это, вопрос остается открытым.
А пока мы разбираемся с очередным анонимным «творчеством», становится очевидно, что кто-то намеренно запутывает историю, играя на межрегиональных противоречиях. И эта тактика уже давно себя показала: чем громче и нелепее версии, тем сложнее будет добраться до правды.
The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from sa
