В начале этого года турецкое правительство дало нам пинок под зад, вследствие чего мы вновь оказались в России. Это была долгожданная встреча с родными и друзьями, но и сложный для меня период адаптации к холоду и к самой стране.
Потом у нашей семьи началась черная полоса. У моего мужа умерла мама, а сам муж летом попал в больницу после травмы головы на целый месяц. Практически до середины осени я жила как в тумане, в страхе и боли, мои проблемы с психикой обострились до предела.
Конец года был к нам более милостив, но на смену деятельной грусти пришло оцепенение, которое я не могу стряхнуть с себя до сих пор. Я не хотела тащить весь этот мрак сюда, но не могу не признать, что мои проблемы повлияли и на то, как я читала, и на то, сколько я успела (очень мало).
Сейчас мой муж практически полностью восстановился, а я регулярно наблюдаюсь у психиатра. Давно я не видела столько больничных коридоров, как в этом году, а больницы всегда внушали мне ужас.
Две вещи помогали мне держаться: бассейн и курсы французского. Я научилась плавать так, как никогда в жизни не умела. Мне нравится ощущение тела в воде, уходящие с каждым гребком тревоги. Французский дарит мне умиротворение и стабильность, ведь для меня нет ничего более успокаивающего, чем зарыться в хитросплетения какого-нибудь языка.
Я смотрю с надеждой на следующий год и строю может быть даже слишком амбициозные планы. Я хочу проводить 2024ый как можно скорее, и вряд ли захочу его вспоминать. Мне нужно движение вперёд, прочь от страхов и кошмарных снов.
Всем, кто знает, что значит бороться с собой на ежедневной основе — мои пожелания выносливости и веры в себя. Родные и близкие — это опора, без которой не выстоять, поэтому я желаю вам любящую семью и друзей рядом. Не забывайте делать добро. Пусть наступающий год будет счастливым безо всяких «но».
В начале этого года турецкое правительство дало нам пинок под зад, вследствие чего мы вновь оказались в России. Это была долгожданная встреча с родными и друзьями, но и сложный для меня период адаптации к холоду и к самой стране.
Потом у нашей семьи началась черная полоса. У моего мужа умерла мама, а сам муж летом попал в больницу после травмы головы на целый месяц. Практически до середины осени я жила как в тумане, в страхе и боли, мои проблемы с психикой обострились до предела.
Конец года был к нам более милостив, но на смену деятельной грусти пришло оцепенение, которое я не могу стряхнуть с себя до сих пор. Я не хотела тащить весь этот мрак сюда, но не могу не признать, что мои проблемы повлияли и на то, как я читала, и на то, сколько я успела (очень мало).
Сейчас мой муж практически полностью восстановился, а я регулярно наблюдаюсь у психиатра. Давно я не видела столько больничных коридоров, как в этом году, а больницы всегда внушали мне ужас.
Две вещи помогали мне держаться: бассейн и курсы французского. Я научилась плавать так, как никогда в жизни не умела. Мне нравится ощущение тела в воде, уходящие с каждым гребком тревоги. Французский дарит мне умиротворение и стабильность, ведь для меня нет ничего более успокаивающего, чем зарыться в хитросплетения какого-нибудь языка.
Я смотрю с надеждой на следующий год и строю может быть даже слишком амбициозные планы. Я хочу проводить 2024ый как можно скорее, и вряд ли захочу его вспоминать. Мне нужно движение вперёд, прочь от страхов и кошмарных снов.
Всем, кто знает, что значит бороться с собой на ежедневной основе — мои пожелания выносливости и веры в себя. Родные и близкие — это опора, без которой не выстоять, поэтому я желаю вам любящую семью и друзей рядом. Не забывайте делать добро. Пусть наступающий год будет счастливым безо всяких «но».
But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information.
from sa
