В портовом закоулке, где Роттердамский кинофестиваль обзавелся внушительным бетонным ангаром для VR, обнаружилось ателье великого скульптора-хулигана ван Лисхаута, и я запечатлел кое-что на закате: череп, фистинг, тощую корову и красного носорога.
Все мы знаем, как танцуют грибы, а многие из нас и сами плясали, притворившись мухомором или сыроежкой.
Но как пляшут еще не родившиеся грибы под землей? На этот вероломный вопрос отвечает хореограф Христос Попадопулос в шоу «Мицелий». По его воле труппа лионского балета исполняет в полумраке танец грибницы, причем танцоры движутся так, что их тела кажутся разбитыми на пиксели, а сопровождает все это зловещая индустриальная музыка, которая напоминает альбом группы Coil, вдохновленный псилоцибином (Time Machines).
Поскольку сфотографировать танец подземных грибов в темноте я не могу, полюбуйтесь на виды ночного Брюгге.
Но как пляшут еще не родившиеся грибы под землей? На этот вероломный вопрос отвечает хореограф Христос Попадопулос в шоу «Мицелий». По его воле труппа лионского балета исполняет в полумраке танец грибницы, причем танцоры движутся так, что их тела кажутся разбитыми на пиксели, а сопровождает все это зловещая индустриальная музыка, которая напоминает альбом группы Coil, вдохновленный псилоцибином (Time Machines).
Поскольку сфотографировать танец подземных грибов в темноте я не могу, полюбуйтесь на виды ночного Брюгге.
Среди сногсшибательных премьер Роттердамского кинофестиваля — восстановленная версия «Запорожца за Дунаем» — мюзикла, который по мотивам известной оперы и на деньги украинской общины в 1939 году снял Б-режиссер Эдгар Джи Ульмер (в прокате — Cossacks in Exile). Это, вероятно, единственный американский фильм, целиком снятый на украинском языке, причем с участием самых волшебных голосов эпохи.
Есть сцены сюрреалистической красоты — например, прогулка турецкого султана в тюрбане и камзоле среди полевых трав и цветов.
В реставрации этого несправедливо забытого шедевра принимал участие мой знакомый Виталий Чернецкий, и хочу поздравить его с блистательным результатом.
Есть сцены сюрреалистической красоты — например, прогулка турецкого султана в тюрбане и камзоле среди полевых трав и цветов.
В реставрации этого несправедливо забытого шедевра принимал участие мой знакомый Виталий Чернецкий, и хочу поздравить его с блистательным результатом.
30 лет я каждый год (за вычетом ковида) приезжаю в Роттердам. Город, разрушенный бомбардировками в начале войны, стал полигоном новой архитектуры и за это время преобразился до неузнаваемости.
Вот это мой любимый мост — Эразмусбрюг, в ночи он похож на подиум, усыпанный блестками. В фильме Фабрицио Ферраро Desert Suite им любуются наркоманы из небоскреба на набережной.
Не знаю, сколько отчаявшихся эстетов спрыгнули с этого моста в пучину вод, но надеюсь, что немало. Если не здесь, то где же решать роковые вопросы?
Вот это мой любимый мост — Эразмусбрюг, в ночи он похож на подиум, усыпанный блестками. В фильме Фабрицио Ферраро Desert Suite им любуются наркоманы из небоскреба на набережной.
Не знаю, сколько отчаявшихся эстетов спрыгнули с этого моста в пучину вод, но надеюсь, что немало. Если не здесь, то где же решать роковые вопросы?
Следователь из панк-фильма “2551.03” призывает прочитать мой репортаж из Роттердама, а там я рассказываю об Азорских островах, сиреневом ветре Параджанова, инцесте, нумерологии и новой версии “Санатория под клепсидрой”. И о других заманчивых вещах.
Наконец-то сквозь брекзит-таможни добрался до меня альбом Moon’s Milk — 300 картин Джона Бэланса для одноименного альбома Coil: у каждого экземпляра была своя обложка.
Эта работа была проведена в 2001 году в условиях магического затворничества, приуроченного к зимнему солнцестоянию. Мне кроулианская идея Magickal Retirement очень нравится, и я уже готов и сам отправиться на такие долгосрочные каникулы.
В предисловии сказано, что, когда труп Питера Кристоферсонa-Слизи вскрыли, его вены были забиты тромбами от авиаперелетов. Не знаю, правда ли это, но моя ипохондрия встрепенулась! Вот так летаешь, летаешь и в конце концов прилетишь на тот свет.
Эта работа была проведена в 2001 году в условиях магического затворничества, приуроченного к зимнему солнцестоянию. Мне кроулианская идея Magickal Retirement очень нравится, и я уже готов и сам отправиться на такие долгосрочные каникулы.
В предисловии сказано, что, когда труп Питера Кристоферсонa-Слизи вскрыли, его вены были забиты тромбами от авиаперелетов. Не знаю, правда ли это, но моя ипохондрия встрепенулась! Вот так летаешь, летаешь и в конце концов прилетишь на тот свет.
примчался в снежный Берлин и первым делом пошел на фильм родоначальника черной волны Желимира Жилника «Реституция»
попасть на эту премьеру решило сразу все человечество во главе с Тильдой Свинтон — публика лежала на полу, висела на люстрах, а мне досталось место в 666-м ряду
еще бы: ведь Жилник получил Золотого медведя на Берлинале еще в 1969 году!
но, увы — годы безжалостны даже к самым черным режиссерам, и лучше бы я провел эти два часа в баре «Квазимодо»
попасть на эту премьеру решило сразу все человечество во главе с Тильдой Свинтон — публика лежала на полу, висела на люстрах, а мне досталось место в 666-м ряду
еще бы: ведь Жилник получил Золотого медведя на Берлинале еще в 1969 году!
но, увы — годы безжалостны даже к самым черным режиссерам, и лучше бы я провел эти два часа в баре «Квазимодо»
Я только вчера (как обманутый муж) обнаружил, что Берлинскому кинофестивалю объявлен бойкот из-за того, что он недостаточно поддерживает палестинцев, и какие-то влиятельные люди демонстративно не приехали.
Обнаружил я это благодаря скандалу, который развернулся прямо у меня на глазах: режиссер Юн Ли из Гонконга прочитал со сцены воззвание в поддержку Палестины, что вызвало бурю в зале: большинство аплодировало, меньшинство возмущалось, а бедный молодой модератор, не готовый к такому повороту, декоративно побелел от ужаса.
(Юн Ли при этом был со своим супругом — крупным чернокожим красавцем в золотом вечернем платье).
В общем, если вы думаете, что я живу в мире грёз, вы ошибаетесь: все нервы вселенной неизменно проходят через то место, где я в данный момент пребываю.
Обнаружил я это благодаря скандалу, который развернулся прямо у меня на глазах: режиссер Юн Ли из Гонконга прочитал со сцены воззвание в поддержку Палестины, что вызвало бурю в зале: большинство аплодировало, меньшинство возмущалось, а бедный молодой модератор, не готовый к такому повороту, декоративно побелел от ужаса.
(Юн Ли при этом был со своим супругом — крупным чернокожим красавцем в золотом вечернем платье).
В общем, если вы думаете, что я живу в мире грёз, вы ошибаетесь: все нервы вселенной неизменно проходят через то место, где я в данный момент пребываю.
Чем мрачнее времена, тем искуснее кинематограф отвлекает от пошлой реальности. Лучшие фильмы Берлинале so far – виртуозные стилизации.
«Отражение в мертвом брильянте» — имитация джалло, с бесконечными цитатами из Ардженто и прочих мастеров жанра, тусклыми глазами маньяка, пистолетом в каблуке, ногтями-бритвами, платьем-пулеметом и окровавленным кактусом. Восторг!
«Ледяная башня» Люсиль Хаджихалилович — Снежная Королева (божественно загримированная Марийон Котийяр) соблазняет изворотливую инженю (реинкарнация Жюльет Бинош) в декорациях 70-х — что-то между фантазиями Шретера и «Тоской Вероники Фосс». Горные пики, блеск хрустальной подвески, каток на фоне муссолиниевского мрамора, тусклый свет елочной игрушки, а годароподобного режиссера играет Гаспар Ноэ!
Я давно не видел такого: набитый кинокритиками зал зачарованно смотрел эту лесбийскую сказку — никто не ушел и не скрипнул суставом. Так что и в нашей бессовестной среде бывают всплески подлинной романтики.
«Отражение в мертвом брильянте» — имитация джалло, с бесконечными цитатами из Ардженто и прочих мастеров жанра, тусклыми глазами маньяка, пистолетом в каблуке, ногтями-бритвами, платьем-пулеметом и окровавленным кактусом. Восторг!
«Ледяная башня» Люсиль Хаджихалилович — Снежная Королева (божественно загримированная Марийон Котийяр) соблазняет изворотливую инженю (реинкарнация Жюльет Бинош) в декорациях 70-х — что-то между фантазиями Шретера и «Тоской Вероники Фосс». Горные пики, блеск хрустальной подвески, каток на фоне муссолиниевского мрамора, тусклый свет елочной игрушки, а годароподобного режиссера играет Гаспар Ноэ!
Я давно не видел такого: набитый кинокритиками зал зачарованно смотрел эту лесбийскую сказку — никто не ушел и не скрипнул суставом. Так что и в нашей бессовестной среде бывают всплески подлинной романтики.