За бравурными заявлениями о нефтяном благополучии России кроются весьма неприятные и, видимо, непреодолимые тенденции. Аналитик нефтегаза Михаил Крутихин @mkrutikhin разбирает материалы очередной научно-практической конференции и приходит к неутешительному выводу: eчитывая исчерпание рентабельных запасов и нежелание правительства пожертвовать для их разработки деньгами, потому что они нужны на войну, перспектива отечественной нефтедобычи выглядит неутешительно.
В крупнейшем нефтеносном регионе РФ, в Югре, промысловикам не удается даже удержать добычу, она неуклонно падает. Новых месторождений нет, в старых – большая обводненность запасов, извлеченная скважинная жидкость содержит не более 5% нефти. Неразработанные запасы относятся к разряду трудноизвлекаемых, то есть нерентабельных.
Что же касается участия государства, то директор департамента нефтегазового комплекса Министерства энергетики Антон Рубцов откровенно говорит: «Страна не готова рискнуть значительной частью доходов ради новых проектов! Работайте сами над созданием новых технологий, чтобы выправить положение».
На фото – нефтепромысловые площадки Югры, дельта реки Обь, съемка с высоты 6000 м
За бравурными заявлениями о нефтяном благополучии России кроются весьма неприятные и, видимо, непреодолимые тенденции. Аналитик нефтегаза Михаил Крутихин @mkrutikhin разбирает материалы очередной научно-практической конференции и приходит к неутешительному выводу: eчитывая исчерпание рентабельных запасов и нежелание правительства пожертвовать для их разработки деньгами, потому что они нужны на войну, перспектива отечественной нефтедобычи выглядит неутешительно.
В крупнейшем нефтеносном регионе РФ, в Югре, промысловикам не удается даже удержать добычу, она неуклонно падает. Новых месторождений нет, в старых – большая обводненность запасов, извлеченная скважинная жидкость содержит не более 5% нефти. Неразработанные запасы относятся к разряду трудноизвлекаемых, то есть нерентабельных.
Что же касается участия государства, то директор департамента нефтегазового комплекса Министерства энергетики Антон Рубцов откровенно говорит: «Страна не готова рискнуть значительной частью доходов ради новых проектов! Работайте сами над созданием новых технологий, чтобы выправить положение».
На фото – нефтепромысловые площадки Югры, дельта реки Обь, съемка с высоты 6000 м
In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from sa
