В ноябре 1911 года начальник Жандармского полицейского управления (ЖПУ) по Уссурийской железной дороге полковник Ростислав Щербаков писал в штаб Отдельного корпуса жандармов, что «создалось невозможное в военном смысле положение, где команда подчинена одному начальнику, а её начальник другому, такая ненормальность может неблагоприятно повлиять на бывшую до сего времени дружную и сплочённую семью жандармских офицеров, служащих на самой отдалённой окраине и кроме того лишает этих офицеров некоторых преимуществ службы на Дальнем Востоке, а их самих и их семейства права проезда и наряда по железной дороге, лишает как меня, так и Начальника Иркутского губернского жандармского управления руководства, а в иных случаях и непосредственного начальнического воздействия на молодых и ещё не вполне установившихся офицеров, предоставленных самим себе». Что же произошло?

Парой месяцев ранее Департамент полиции добился того, чтобы все офицеры Владивостокского охранного отделения стали считаться прикомандированными к Иркутскому губернскому жандармскому управлению, так как его начальник одновременно руководил Сибирским районным охранным отделением. Последнее координировало и направляло политический сыск по всей Азиатской части России от Тобольска до Владивостока, так что решение казалось логичным. До того момента офицеры охранки (кроме начальника отделения) числились за железнодорожной жандармерией, что давало им право вести дознание по государственным преступлениям. С прикреплением к Иркутску они этого права лишились и должны были сосредоточиться сугубо на политическом сыске.

Щербаков ещё в 1909 году предлагал создать во Владивостоке отдельное городское жандармское управление и ненавязчиво намекал штабу Корпуса жандармов, что мог бы возглавить его. Так что видя как из его рук уходит контроль за политическим сыском он мигом сообщил свои мысли по этому поводу в Петербург. Как раз осенью 1911 во Владивосток и Приморье был назначен целый десант молодых, отслуживших в жандармерии менее 5 лет офицеров — К.А. Нагродский, Е.К. Лалевич, И.Г. Макри, С.Н. Ивановский, С.Н. Козловский. На них-то Щербаков и решил сыграть в отца-благодетеля, отправив рапорт начальнику штаба Отдельного корпуса жандармов.

Начальник штаба Корпуса увидел возможность пободаться за первенство в организации сыска с Департаментом полиции и, повторив слово-в-слово без указания авторства аргументы Щербакова, направил весной 1912 запрос товарищу министра внутренних дел Игнатию Золотарёву. Тот ответил, что жандармы всё равно будут подчинены Иркутску, так как это удобно для дела политического сыска, а если вас смущает вопрос подчинённости унтер-офицеров, то их надо отчислить от железнодорожной жандармерии и тоже прикомандировать к Иркутску.

В этом споре проявилось не только лукавство полковника Щербакова, писавшего про дружную семью жандармов — конфликты между охранкой и ЖПУ по поводу ведения агентуры показывают, что это было не всегда так. Здесь проявилась одна из особенностей царского политического сыска. Департамент полиции отвечал за сам сыск — его ведение, финансирование, методы и способы работы. Штаб Отдельного корпуса жандармов отвечал за подготовку офицеров, их подбор, назначения, награды и повышения. Естественно, что две головы орла имперского политического контроля периодически пощипывали друг друга в целях выяснения отношений. В 1911-1912 последнее слово осталось за Департаментом полиции.

От такие мысли по сдаче статьи на рассмотрение.

#Владивосток #Жандармы

Фестиваль «Владивостокская крепость» всё ближе, а, стало быть, ближе и экскурсии, знакомящие с историей нашей крепости. Пойдёте на экскурсию по крепости, учтите, что это дело не простое. Знакомиться с крепостью вообще не так легко как кажется и это всегда так было.

Приказ № 274 от 15 апреля 1906 года по этому поводу говорит, что:

«Обращаю внимание начальников частей на полное незнакомство г.г. офицеров с крепостью и даже ближайшими к расположению казарм крепостными верками. Требую, чтобы начальники отдельных частей, по сношению через Штабы дивизий с Управлениями артиллерийским и инженерным организовали посещение г.г. офицерами с унтер-офицерским составом частей и учебными кадрами всех крепостных верков в своём районе. Безусловно необходимо до наступления туманов изучить местность, все крепостные верки и пути к ним.

Когда зелень закроет все тропы, а туманы станут часты — будет поздно знакомиться с местностью, ибо даже привычные люди путают дороги к фортам и батареям».

В мае того же года Артамонов приказал совмещать еженедельную пятничную прогулку для воинских частей с посещением ближайших крепостных сооружений со всё той же целью лучшего знакомства гарнизона с охраняемыми и защищаемыми объектами. В мае же город окутали плотные, словно из ваты туман (как много лет до и после этого), поэтому офицерам было приказано обзавестись компасом и лучше запоминать расположение крепостных верков по сторонам света, чтобы не заплутать ненароком.

А теперь, что называется, оцените насколько всё проще стало в наше время с посещением объектов крепости. Ну, и сходите посмотреть на них на экскурсии.

#Владивосток #Крепость

Итак, завтра на Пороховом погребе № 13 будет исполнена сюита, посвящённая Владивостокской крепости, что весьма достойный повод оказаться там, даже если погода будет неблагоприятной (преодоление трудностей лишь усиливает удовольствие от достижения конечной цели). Посмотреть на море, посмотреть на природу, а потом просто на этом фоне всё послушать. Музыку услышать можно и без меня, а вот про море и природу пару слов скажу. Всё-таки крепость строилась именно здесь.

И относительно недавно (по меркам геологии) Владивостокская крепость заботилась о природе. 26 февраля комендантом крепости, с подачи временного военного генерал-губернатора Владивостока генерал-адъютанта Мищенко был издан приказ, начинавшийся так:

«Правление Владивостокского Общества любителей охоты 12 сего февраля представило Генерал-Адъютанту Мищенко доклад, из которого усмотрено, что олени, находящиеся на островах, состоящих в исключительном пользовании Общества — именно: Римском Корсакове, Рикорде и Аскольде, при чем последний представляет из себя единственный в мире питомник редкого пятнистого оленя, уже в достаточной степени сильно уничтоженного на материке, подвергаются систематическому хищническому избиению».

Предлагаемые меры были просты — запретить охоту на оленей в местах их обитания и в питомниках, убрать с помянутых островов всех «лишних людей», воспретить бесцельное брожение с собаками и ружьями по питомникам и проч., проч., проч. «Виновных в нарушении или неисполнении всех этих приказаний привлекать к ответственности в исполнение пунктов 3-го и 10-го правил о Побочных пользованиях в лесах Приамурского края от 10-го июня 1899 г. по ст. ст. 29 и 56 Устава о наказаниях, налагаемых Мировыми судьями, согласно тома XII части II Устава Сельско-хозяйственнаго, с возмещением причинённого Обществу убытка по его оценке в порядке гражданского иска».

Так что, как видите, Владивостокская крепость защищала не только людей, но и флору с фауной.

#Владивосток #Крепость

Срочное и важное объявление: из-за неблагоприятных погодных условий мы переносим концерт сюиты "Крепость" на 15 сентября в 10.00.

Премьера пройдет также, на площадке Порохового погреба №13.

Все билеты на концерт действительны.

Мы беспокоимся о вашем здоровье, берегите себя и одевайтесь теплее. Приносим свои извинения за временно доставленные неудобства. Увы, стихия в этот раз оказалась нам неподвластна.

Мне всегда было интересно вот что. У нас есть выборы в Учредительное собрание 1917 года, которые принято нахваливать как максимально демократичные. Мол, народ собрался и проголосовал в кои-то веки за кого надо сердцем, безо всяких ограничений, цензов и прочих подтасовок. Наиболее горячие головы вообще любят утверждать, что это были последние честные и демократические выборы в России в принципе. Ну, ок.

При этом я не знаю ни одной работы (если знаете вы, то скажите), в которой бы по-настоящему анализировалась честность этих выборов. Мне тезис об их кристальной чистоте кажется, мягко говоря, сомнительным. Во-первых, извините, но эти выборы происходили в постреволюционной ситуации, когда власть была захвачена насильственным путём (про великую и бескровную Февральскую революцию расскажите, пожалуйста, офицерам Балтфлота, которых убивали в Кронштадте или убитым полицейским и жандармам). Во-вторых, выборы проходили в условиях начавшегося распада государства — всё большую роль играли не закон и порядок, а человек с ружьём. В-третьих, выборы вообще-то завершились 14/27 ноября, когда в стране произошёл второй насильственный захват власти за год.

Пока меня терзали смутные сомнения, что-то похожее на ответ на мой незаданный вопрос про честность выборов в Учредительное собрание обнаружилось благодаря родному и любимому Дальнему Востоку. Управляющий Китайской восточной железной дорогой Дмитрий Леонидович Хорват писал в своих воспоминаниях следующее:

«Революционеры, после образования местных политических организаций и профессиональных союзов, начали очень торопиться с выборами в Учредительное собрание, которое должно было определить образ правления в России. Они боялись,
что если пройдет революционный пыл, то социалисты и другие партии потерпят поражение. Могут одержать верх монархистские тенденции.

Неизвестно как, но быстро были сфабрикованы выборы. Выборами в Учредительное собрание в Харбине руководил исполнительный комитет, состоявший почти целиком не из местных людей, а людей никому не известных и неизвестно откуда прибывших. Несмотря на энергичную пропаганду социалистов, большевиков и других политических партий и на то, что при урнах стояли вооруженные люди, которые заставляли класть записки в известные урны, я получил много голосов и оказался по количеству записок вторым
после социалиста Стрелкова, получившего наибольшее число голосов.

Таким образом, опасения революционеров не были лишены основания. Второе место на выборах осталось за монархистами. Народ вместе с агитаторами бунтовал, но революционерам не доверял» (цит. по: Луговая А.В. «У меня на руках было большое русское дело…» воспоминания из архива генерал-лейтенанта Д. Л. Хорвата (часть i) // НИР. 2012. №2 (4). С. 195).

Конечно, я знаю, что мемуары так себе источник и многое надо проверять, но, извините, это хоть что-то и с этим можно работать и задавать вопросы к материалу. При допущении того, что написанное Хорватом хотя бы отчасти правда, конечно, «триумфальное шествие социалистических партий» и «победа большевиков в отдельных городах и районах» начинают смотреться немного иначе. Например, во Владивостоке, где большевики победили на выборах в Учредительное собрание, под их контролем, — через Военную комиссию Владивостокского совета, — был гарнизон Владивостокской крепости, подчинявшийся решениям оной комиссии. Просторы открывались соответствующие.

UPD: посоветовали работы Л. Г. Протасова по истории Учредительного Собрания, типа этой. Буду просвещаться.

#Владивосток #Революция

Интересно, как по-разному можно увидеть одно и то же явление. Вот, например, Китай. В разные годы в России его видели по-разному. До поражения Китая в 1-й Опиумной войне считалось, что эта страна слишком сильна в военном отношении, чтобы Петербург претендовал на Дальний Восток. Потом Китай проиграл англичанам войну и точка зрения сменилась на обратную.

А в конце XIX века Россия ненавязчиво пыталась взять Китай под своё крыло. Дипломатическая поддержка Пекина, попытки (удачные) смягчить для него последствия войны с Японией — всё это сочеталось с экономической и переселенческой экспансией России в северном Китае. Самый яркий пример — строительство Китайской Восточной железной дороги с центром в Харбине, который, будучи китайским городом, стал абсолютно русским. А потом при подавлении восстания ихэтуаней Россия ввела войска в Маньчжурию, но не вывела их. Дальше была Русско-японская война, поражение в ней и некоторая утрата позиций в регионе. Но в 1907 году Россия и Япония смогли окончательно договориться о разделе сфер влияния в Китае. А что же уважаемые на этом канале офицеры Отдельного корпуса жандармов?

За Китаем и китайцами люди в синих мундирах следили ещё до Синьхайской революции. Так уж вышло, что в России к началу ХХ века сформировался комплекс представлений о "жёлтой угрозе". Якобы азиатские народы объединятся когда-нибудь и захватят весь мир. На это накладывалось опасение (особенно усилившееся после Русско-японской войны), что Китай когда-нибудь тоже захочет повоевать с европейскими странами и Россией в том числе. Поэтому в 1908 году начальник Читинского охранного отделения начал бить тревогу — китайцы готовятся напасть на Россию, скрытно перебрасывая своих солдат в Маньчжурию. МИД разъяснил инициативному жандарму достаточно быстро, что речь идёт просто о переселении китайцев в северные районы их страны, поэтому волноваться особенно не стоит. Но осадочек остался.

Второй аспект восприятия китайцев, как источника какой-то угрозы, уже был более традиционен для жандармских органов — большинство рабочих на частных предприятиях Дальнего Востока составляли китайцы. В 1909 году начальник Хабаровского розыскного пункта ротмистр Сергей Андреевич Булич писал, что рабочие китайцы и корейцы «совершенно не заинтересованные современным политическим движением». Но при этом у них были контакты с диаспорой, что тоже нельзя было упускать из внимания.

Нельзя забывать и про обычный китайский бандитизм, представителей которого у нас называли хунхузами. Ну, совсем уж обычным, положа руку на сердце, назвать его нельзя. Среди вожаков хунхузов были люди с политическими амбициями, агенты всех возможных разведок и даже идейные китайские националисты, мечтавшие отомстить соседним странам за целый XIX век неравноправных договоров для Китая. А ещё некоторые хунхузы общались с местными русскими революционерами.

Например, 5 января 1910 года из Шанхая в Харбин через Дальний пароходом отправлен груз из 175 американских винтовок на продажу хунхузам. Ответственный за них некто Шаро Моргвиошвили и неизвестный еврей. Особое внимание должны вызывать пассажиры с длинными жёлтыми, кожаными или парусиновыми чемоданами. За этой операцией стояла русская эмигрантская колония революционеров, существовавшая в Шанхае с 1908 года, куда она бежала из Японии. В какой-то момент просто русские жандармы стали слишком удачно вести работу против них, завербовав агентуру в японской полиции, да и просто установив нормальные взаимоотношения с коллегами. В Шанхае существовала агентура Владивостокского охранного отделения и оно же следило за связями шанхайских эсеров с хунхузами. Также слежка велась и за тем, как дальневосточные эсеры в Амурской и Приморской областях пытались найти контакты с китайскими революционерами-подпольщиками и выпускали прокламации о китайском вопросе.

А потом всё-таки случилась революция. Но сначала в Китае и она получила название Синьхайской.

#Владивосток #Жандармы #Китай

Осень 1911 была неспокойной. Убийство Столыпина не вызвало политической бури, но было показательно самим фактом. Вдоль южных рубежей России зрела череда конфликтов — итальянский флот обстреливал Дарданеллы, Австро-Венгрия собиралась отнять у турок их балканские владения, Болгария готовилась воевать с Турцией. Последняя уверенно лезла в Иран, заняв небольшую пограничную глухомань. В Иране бушевала революция и разгул банд, с которыми боролись русские войска.

Дальний Восток здесь тоже отметился. В Китае произошла Синьхайская революция — китайская армия свергла маньчжурскую династию Цин. И попала в поле зрения любимого мною Владивостокского охранного отделения.

Вдохновляясь Китаем дальневосточные эсеры агитировали военных — примыкайте к китайцам, если будете посланы на их усмирение, а «года через три в России будет также хорошо как и в Китае, так как не будет Царя». Это (и подобное) матросам Сибирской флотилии говорил бывший сослуживец Мадиновский, солдатам крепостного гарнизона Владивостока отставной рядовой Крестьянинов, а в Никольск-Уссурийске агитировал целый капитан 3-го Сибирского стрелкового полка Кудревич. Все они оказались под надзором шефа владивостокской охранки ротмистра Константина Нагродского.

Пока в Санкт-Петербурге председатель Совета Министров Коковцов, военный министр Сухомлинов и глава МИД Созонов обсуждали на троих как им вводить войска в Китай, — предлагалось вместе с Японией, благо, сами японцы искали помощи Петербурга в этом деле, и закрепить новые сферы влияния двух стран, — во Владивостоке скромным рыцарям голубого мундира и пера приходилось вести детальный учёт каждого умника, посчитавшего, что раз в Китае армия свергла императора, то и в России надо.

Кризис в итоге разрешился и войска Россия не ввела (хотя, ранее вводила их в Иран при аналогично-революционных обстоятельствах). Призывы идти китайским путём среди военнослужащих Приамурского военного округа сошли на нет в течение 1912 года. Годом позже солдат и матросов беспокоил слухи о возможном досрочном увольнении в запас в честь трёхсотлетия Дома Романовых. Их, кстати, владивостокская охранка тщательно фиксировала, опасаясь, что эти слухи могут стать поводом для бунтов и волнений.

#Владивосток #Жандармы

Российская Империя была страной необычных управленческих решений, основанных на строгом и скрупулёзном соблюдении юридических норм. Такое государство легизма под маской смеющегося абсурда и хаоса.

Моя любимая история, конечно, связана с Владивостокским охранным отделением, которое считалось подчинённым Иркутскому губернскому жандармскому управлению. На все замечания о том, что по прямой между Владивостоком и Иркутском две тысячи вёрст Департамент полиции отвечал, что да, но так надо ради интересов политического сыска, как написано в инструкции. Кстати, в этом был свой плюс — имея известную степень автономии владивостокская охранка спокойно занималась своими делами, не опасаясь вмешательства ретивого иркутского начальства и, заодно, не имея межведомственных конфликтов с губернскими жандармами.

По соседству, в Маньчжурии, был не менее интересный образчик управленческого решения в сфере обеспечения безопасности — Жандармское полицейское управление Китайской восточной железной дороги (ЖПУ КВЖД).

Оно было создано в рамках русско-китайской концессии о КВЖД, которая, формально, считалась частной дорогой под управлением частной компании (с Министерством финансов России в учредителях, ога). Поэтому ЖПУ содержалось на деньги Общества КВЖД, что само по себе не было странным. В Российской Империи жандармские органы на частных железных дорогах содержались на деньги этих самых дорог, что делало их желанным местом службы, ведь частник обеспечивал «своих» жандармов жалованием большим, чем государство (при том, что жандармское жалованье было итак выше армейского).

Необычным было не это, а то, что харбинские жандармы были включены в состав Отдельного корпуса пограничной стражи (ОКПС), так как именно он обеспечивал военную безопасность КВЖД. Так люди в синих мундирах получили очень интересное подчинение — по линии политического сыска Департаменту полиции МВД, по строевым вопросам штабам Отдельного корпуса жандармов и ОКПС. Последний, кстати, подчинялся Министерству финансов, поэтому на Минфин ЖПУ замыкалось не только через вообще-то якобы частное Общество КВЖД, но и по линии пограничной стражи.

Если бы надо было подобрать какую-то аналогию для совсем незнакомого с темой человека, то я даже не знаю, что и назвал бы. Феодализм? Ну, для этого у ЖПУ КВЖД было слишком много начальников от государства, пусть и разных его ведомств. Корпоративизм? Ну, наверное, если очень отдалённо. Вообще, это пример частно-государственного партнёрства демонстрирует какое-то уникальное, свойственное только Российской Империи, сочетание социального консерватизма и рыночного либерализма — буквально патерналистский киберпанк задолго до всяких «кибер-». Я восхищён.

#Владивосток #Харбин #Жандармы

Закрывается Flibusta [1], независимый библиотечный ресурс, через несколько недель может прекратить свое существование. Причина - рак у его создателя и администратора.

Совершенно точно у книг Flibusta есть множество архивных копий на торрентах, но эти архивные копии не включают обсуждений, материалов форумов, иных текстов с сайтов, не относящихся к книгам.

Кроме того в торрент трекерах книги, или обновлениями за период, или полным дампом, что усложнит чтение тем кому нужна не библиотека целиком, а собственный список для чтения. Имеет смысл сохранить книги которые Вы читаете заранее.

Ссылки:
[1] https://flibusta.is/node/681117

#digitalpreservation #books #flibusta

Разбирая в РГИА дело о переписке Совета Министров, Военного Министерства и Министерства иностранных дел о положении дел на Ближнем, Среднем и Дальнем Востоке в 1911 году понял, что самой несчастной страной во всех этих делах была Персия.

Посудите сами:

1. В 1905 году в стране началась конституционная революция, из-за которой государство стремительно коллапсировало, разваливаясь на отдельные части и социумы. Во многом из-за этого кочевые племена севера страны перешли к абсолютно разбойному образу жизни.

2. При этом в 1907 году Великобритания и Россия подписали соглашение о разделе сфер влияния в Персии, поделив страну пополам не особо спросясь её мнения. Конечно, на фоне революции и разбойничающих племён это, наверное, мелочь, но какая-то очень уж неприятная.

3. И прямое следствие из предыдущих пунктов — в 1909 году Россия ввела свои небольшие, но всё же воинские контингенты на север страны для защиты жизней и прав своих подданных. Руководством Персии-Ирана это чётко считывалось как пролог к оккупации части страны.

4. Но настоящая оккупация пришла немного не оттуда, а из Османской Империи. Почётный «больной человек Европы» проявил для своего предсмертного состояния неожиданную прыть и ввёл войска в Урумийский округ на северо-западной страны в 1911. Да-да, та самая Турция, которая к 1911 пережила собственную революцию, аннексию Боснии и Герцеговины австро-венграми в 1908, а в анамнезе имела поражения, полученные от почти всех стран на свете. И, при этом, одновременно с вторжением в Иран турки вели войну с Италией, которую умудрялись проигрывать. Итальянские войска, совсем незадолго до того выхватившие от эфиопов в Абиссинии, худо-бедно, но завоёвывали Триполитанию и Киренаику (Ливию), а итальянский военно-морской флот даже обстреливал турецкие укрепления на Дарданеллах. Глядя на это всё Австро-Венгрия готовилась откусить от Блистательной Порты ещё один кусок — Ново-Пазарский санджак, — а Болгария готовилась воевать с Турцией. Думаю, в этих условиях иранскому руководству было особенно обидно уступить часть своей территории османам, которые обнаглели настолько, что даже игнорировали англо-русское дипломатическое давление.

В общем, метафорически выражаясь, дорогие читатели, искренне надеюсь, что каждый из вас не Персия осенью 1911 года и всё у вас хорошо и будет ещё лучше.

#Всякое

Между тем, вышел новый номер журнала «Гуманитарные исследования в Сибири и на Дальнем Востоке» с, — пара-па-пам! — моей статьёй.

В этот раз постарался описать то, как формировался политический надзор над Владивостокской крепостью и Сибирской флотилией со стороны охранно-жандармских органов в 1907-1917 годах. Действительно, интересно поработалось. С одной стороны, революционные партии активно использовали в своей агитации и организационной работе опыт революций 1908-1911 годов в Иране, Китае, Португалии и Турции, в которых огромную роль играли местные вооружённые силы. С другой стороны, в России, например, политическая полиция прекрасно видела всю игру в революционный интертекст, осознавала стремление РСДРП, ПСР и прочих привлечь армию на свою сторону и пыталась что-то с этим сделать. Конечно, как это всегда в жизни бывает, всё было абсолютно не так идеально и гладко как хотелось бы. И вот эти все проблемы и трудности, вместе с эффективностью работы охранки в военной среде я попытался рассмотреть на примере Владивостока — города-крепости, города-военного порта, где сам бог велел чем-то подобным заниматься.

В процессе, кстати, выделил для себя два момента, которые переросли в отдельные самостоятельные исследования. Во-первых, стало интересно, как именно резкая смена кадров во Владивостокском охранном отделении в 1911 году и их омоложение повлияли на эффективность его работы (и повлияли ли?), что это были за люди, с каким мировоззрением (хотя бы примерно) и проч. Во-вторых, не менее интересно ещё и то, как именно Синьхайскую революцию того же 1911 года в Китае восприняли на Дальнем Востоке, поменяла ли она как-то восприятие Китая среди местных силовиков или нет и иные подобные вопросы.

В этом же номере журнала, кстати, вышла статья моего друга Николая Воронцова о проектах строительства и развития портов на юге Приморья в 1990-е годы. Сразу вспомнился вычитанный, кажется, у Турмова факт — в конце 1850-х годов, когда был поднят вопрос о создании нового порта на Тихом океане, одной из кандидатур считался залив Посьета на юге Приморья — незамерзающая, удобная, глубокая бухта. Однако находившаяся слишком близко к границе, из-за чего военный пост Владивосток был размещён в итоге не там, а на северном берегу Золотого Рога. Видимо, с той поры призрак масштабного портового строительства и витает на югом Приморья и никак не может найти себе успокоения.

Статья же как обычно прикрепляется документом к посту: Азаревич В.К. Политический надзор за Владивостокской крепостью и Сибирской флотилией (1905-1917 гг.). Гуманитарные исследования в Сибири и на Дальнем Востоке. 2024. № 3. С. 28-38.

#Владивосток #Статья #Крепость #Флот #Жандармы

Головокружением от успехов, в связи с новой публикацией, можно объяснить то, что я не заметил прибавления подписчиков на канале. Было явно меньше 1726, так что надо заново объяснять себя окружающим.

Меня зовут Василий Кириллович Азаревич — я научный сотрудник Музея истории Дальнего Востока им. В.К. Арсеньева. Занимаюсь, в основном, историей политического сыска дореволюционной России в нашем регионе, а именно Владивостокского охранного отделения — как оно было организовано, как воспринимало окружающее его общество и происходившие в нём процессы, что с этим всем делало. Социальная история, в общем. Также занимаюсь историей Владивостокской крепости — кажется, что меньше, чем историей Владивостокского охранного отделения, но просто в какие-то месяцы больше посвящаю себя одной теме, чем другой.

Что ещё можно упомянуть в связи с этим всем:

Моё место работы — Музей истории Дальнего Востока им. В.К. Арсеньева. Лучший музей года по версии премии им. Лихачёва и просто прекрасное и классное место. Если ещё не были, то сходите обязательно, если были — сходите ещё раз, мы постоянно меняемся для наших посетителей.

Прекрасный мой друг и товарищ Егор Сенников пишет в «Stuff and Docs» про историю, в основном, и всегда про какие-то очень неочевидные вещи. Пишет давно, пишет хорошо, человек уважаемый и солидный.

Мой друг и одногруппник Олег Василенко в своём телеграм-канале «Совершенно раскрыто» пишет про разные казусы послевоенной советской жизни, а ещё про катастрофы и преступления страны советов. Как Каневский, только академичнее.

Друг и сотоварищ по музейному делу Александр Томилин он же «Туркестанский генштабист» рассказывает про ту часть Востока России, которая западнее нашей — про русскую Среднюю Азию, Большую игру, деятельность русских военных агентов в азиатских странах.

Историк Юрий Бахурин ведёт «Военно-учёный архив» и одноименную интернет-библиотеку с книгами, статьями, диссертациями и сборниками документов по истории (в основном, Первой Мировой войны), откуда я регулярно что-то подрезаю на почитать.

Александр Фокин и «USSReasearch» — тут самые разные и внезапные документы, посты, заметки, отрывки книг про СССР, что иногда читается сугубо для отдыха от позднеимперских лет.

Евгений Белокуров, к сожалению, очень редко ныне пишет в «Russian Economic History», но читать-то всё равно интересно. Когда-то были совершенно огненные посты про экономику раннего СССР, а теперь человек пусть и редко, но метко пишет про Ленинград 1970-х.

«Шедевры госкаталога» — о том, что есть в музеях яркого, необычного, душевного и неизвестного.

«Документальное прошлое» — телеграм-канал Государственного архива РФ, где я провожу как можно чаще и как можно больше времени.

Если вас интересуют именно мои статьи, то по тегу #статья их можно найти в самом канале, ну, и вообще где-то выше есть закреплённый пост с тегами. Я тут вернулся из долгой экспедиции в РГВИА, так что посты ещё будут.

А это ссылка на первый пост этого телеграм-канала.

К слову о многодневном нахождении в РГВИА. Многообразие форм политического контроля и надзора в Российской Империи можно увидеть на одном конкретном примере. В 1910 году во Владивостоке был поднят вопрос об открытии японского городского училища. Тут не надо обманываться терминологией — «городское училище» в те годы это начальная школа первой ступени, дающая самые базовые навыки.

На 84578 населения Владивостока в 1910 году приходилась 1234 японца, так что потребность в собственной школе для их детей была понятна. Руководители японской диаспоры, как честные люди, не особо скрывались и обратились к военному губернатору Приморской области с просьбой о легализации их школы.

И вот тут эта несчастная школа стала объектом политического надзора сразу нескольких министерств, каждое из которых надзирало по-своему.

Министерство народного просвещения беспокоилось о соответствии учебного плана утверждённым для начальных школ и городских училищ. Военное министерство и Главное управление Генерального штаба переживали о легализации в крепости Владивосток школы для японских подданных. Министерство внутренних дел беспокоили вопросы политической благонадёжности тех, кто мог быть с этой школой связан, ведь там преподавали русские учителя наравне с японцами. Министерство иностранных дел переживало за то, как это скажется на отношениях двух стран.

Ещё в августе 1910 года министерство просвещения разрешило открытие японского училища во Владивостоке с условием того, чтобы это училище в учебном отношении было подчинено местному учебному начальству и чтобы тем же учебным начальством были утверждены учебный план и программы этих училищ. Но без одобрения других ведомств приморский губернатор не решался дать добро и пока обсуждение вопроса тянулось в Совете министров школа начала работать сама в декабре 1911. Лишь к марту 1912 все заинтересованные ведомства согласились с тем, что в этой школе ничего плохого нет и её надо разрешить.

В качестве аргументов использовался опыт других стран о создании школ для иностранцев, донесения Владивостокского Охранного отделения и Разведотдела штаба Приамурского военного округа. Всё свидетельствовало в пользу японцев, но каждому министерству (и его уполномоченным агентам во Владивостоке) нужно было как можно доскональнее проверить подведомственную себе часть вопроса, чтобы избежать каких-либо проблем. Потому и тянули.

А, кстати, разделённость политического контроля по разным ведомствам, в зависимости от его функций, говорит а) о его существовании; б) сложности; в) организованности.

#Владивосток #Всякое

Ударно за неделю по вечерам написал доклад для конференции в ЕУСПб. Чувствую себя выдатым как после тренировки, хотя гугл говорит, что за час умственной работы сжигается 90 ккал/час, но что-то мне кажется, что раза в 1,5-2 больше.

Доклад, конечно, посвящён Владивостокскому охранному отделению, а точнее тому, как человеческий фактор, в лице его начальников, влиял на его работу. За основу взял три дела из фонда Штаба Отдельного корпуса жандармов в ГАРФ.

Первое — дело подполковника Анатолия Заварицкого, которого в декабре 1907 года его агенты Бодиров и Буговский обвинили в подделке улик и незаконных арестах. Потом, правда, выяснилось, что они были науськаны новым начальником охранки Губским, затаившим обиду на Заварицкого, т.к. того на пост главного сыщика очень хотел вернуть комендант Владивостокской крепости В.А. Ирман. В итоге Заварицкого признали виновным в бездействии власти, т.к. он не разоблачил своих агентов, которые и подделывали улики, чтобы не лишиться работы. Его в итоге уволили из корпуса жандармов с лишением звания и наград.

Второе — по обвинению ротмистра Константина Нагродского в хищениях средств отделения, что произошло летом 1913. К тому времени он уже укатил служить в Таврическое ГЖУ, но от обвинений отбился. Нагродский доказал, что никаких хищений не было, а под его руководством охранка во Владивостоке обновида агентуру, привела в порядок архив, делопроизводство и систему учёта, обзавелась новой мебелью и переехала в лучшее помещение.

Третье — о нервном заболевании в октябре 1916 подполковника Александра Гинсбурга. Из-за работы по 20-22 часа в сутки и регулярного недосыпа человек поймал бред навязчивых состояний. При том, что ему удалось восстановить работу отделения в начале 1915 после того, как часть его агентов и филёров мобилизовали, заместителя забрали в контрразведку, а ещё нагрузили обязанностями по ежемесячнлму составлению отчётов об общественных настроениях и охране порта (с обеими задачами он справился).

Очевидно, что когда охранку возглавляли неопытные люди, типа Заварицкого, который лишь полгода руководил розыскным пунктом в Баку (и то неудачно), то работа шла по пням. Когда во главе охранки вставли люди опытные (Нагродский служил в Киевском охранном отделении, а Гинсбург в Костромском, Ярославском, Томском и Петербургском), то работа шла сверхуспешно во всём — от постановки агентуры до канцелярии даже несмотря на мировую войну. Мысль кажется не шокирующей, но чем богаты. Всё-таки микроисторические исследования нужны для подробного описания смутно знакомых фактов, а не коперниканских переворотов, как мне кажется. А доклад с шутками, прибаутками, методологией и ворохом примеров, как и конференция будут в ноябре, такие дела.

#Владивосток #Жандармы

Будучи от рождения Василием Кирилловичем узнал сегодня в ГАРФ, что в августе 1912 года на сходке нелегального профсоюза работников владивостокских типографий были арестованы все его шесть руководителей, включая Василия Кирилловича, но Горелова.

Допустим, это ещё один знак тому, что тему для исследований я выбрал правильно.

А с тем профсоюзом ситуация вышла забавная, показательная и поучительная.

По донесениям начальника Владивостокского охранного отделения ротмистра Константина Нагродского выходило, что с конца 1911 среди типографских рабочих Владивостока возрастало недовольство экономическими условиями труда, в результате чего появилась идея принудить начальство к повышению зарплат путём стачки. Перед пасхой 1912 года произошли неорганизованные забастовки рабочих типографий газет «Приамурский край» и «Дальний Восток». Рабочие (как пишет Нагродский абсолютно справедливо) решили, что причина неудачи в отсутствии у них собственного профсоюза и стали вести работу по его созданию. Однако в отделение поступили сведения о том, что будучи уверенными в неизбежности утверждения устава легального профсоюза типографских рабочих, его вожаки решили использовать профсоюз для ведения противоправительсвтенной пропаганды в духе РСДРП как среди членов профсоюза, так и среди рабочих, посещающих Народный Дом.

Здесь-то профсоюзом уже заинтересовалось охранное отделение, которое устроило слежку за его активистами и всё это закончилось, повторюсь, арестом в августе 1912. Неужели нельзя было решить эту проблему иначе?

Повторюсь, начальник охранки К.А. Нагродский считал требования типографских рабочих абсолютно справедливыми. В том же был убеждён военный губернатор Приморской области Михаил Манакин. Вот только переубедить начальников типографий им не удавалось — типографии были предприятиями частными (е, рыночек) и сами решали, кому и как им стоит повышать зарплату. А у губернатора и жандарма никаких рычагов влияния на них не было, так как в России тех лет очень уважали частную собственность и всячески оберегали её от государственных регуляций. Рабочие же, будучи не в курсе всех этих социально-экономических перипетий, не имея возможности повлиять на свою судьбу пошли по пути радикализации и стали сдвигаться влево к РСДРП. Не без помощи партийных агитаторов из помянутого выше Народного дома.

Самое ироничное, конечно, в том, что «Приамурский край» характеризовалась охранкой как легкомысленная бульварная газета, которая «сплошь и рядом уделяет на своих страницах место самым вздорным слухам, сообщениям и т.п., имеющим так называемый «сенсационный» характер». Вообще, жандармы были невысокого мнения о местной прессе, отмечая её «желтушность», стремление к спекуляции на либерально-прогрессивных и оппозиционных взглядах, а порой и просто шантажу отдельных лиц, с целью заработка.

#Владивосток #Жандармы

Мне 37 лет.
Спасибо всем, кто поддерживал и поддерживает меня до сих пор.

В свою очередь я со всей определенностью настроен и намерен продолжить продолжать. Новым документальным находкам и публикациям безусловно быть, о более определенных планах расскажу в свой черед. Развитие моего сетевого начинания — Интернет-библиотеки сайта «Военно-Ученый Архив» — тоже безусловно продолжится.

Кстати, о нём: по случаю дня своего рождения я устроил раздачу диссертаций. Ещё десять полнотекстовых исторических исследований впервые опубликованы в Интернете. Качайте и читайте на здоровье. Дарю.

Белозер В. Н. Военно-морская разведка России: история создания, становления и развития (1696—1917). Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — М., 2008. — 384 + 141 с.

Алексеев В. Н. Формирование основ советской военной промышленности в 20-30-е гг. (на примере предприятий европейской части РСФСР). Дисс. ... д-ра ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — М., 2000. — 493 с.

Товпека А. В. Развитие системы связи и управления в пограничной страже Российской империи (1827—1917 гг.). Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — СПб., 2014. — 299 с.

Лужбин А. В. Кавалерия Юго-Западного фронта Первой мировой войны. Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — СПб., 2004. — 259 с.

Паршин В. В. Военно-теоретические взгляды на боевое применение отечественной авиации (1921 г. — июнь 1941 г.): историческое исследование. Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — М., 1999. — 313 с.

Белотелов А. Л. Культура поведения офицера русской армии XIX века. (Историческое исследование). Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — М., 2000. — 194 с.

Минкина А. А. Воинский этикет Красной Армии (1918 — июнь 1941 гг.): историческое исследование. Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — М., 2010. — 251 с.

Тутин Д. А. Казачьи полки императорской гвардии и их роль в первой русской революции. Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — СПб., 2002. — 229 с.

Забашта Ю. В. Подготовка технических специалистов для артиллерийского ведомства русской армии (1821—1914 гг.). Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — М., 2009. — 221 с.

Казанцев П. А. Обеспечение безопасности императора, членов императорской фамилии и высших должностных лиц Российской империи в 1881—1917 гг.: институциональный аспект. Дисс. ... канд. ист. наук: 07.00.02 — Отечественная история. — М., 2006. — 251 с.

Желающие поздравить и отблагодарить меня, или поддержать мой сайт, при наличии такой возможности могут сделать это по номеру карты: 2202206388039427

Не испытывающие такого желания — могут поддержать деньгами великий Интернет-сайт Алексея Лихотворика «Русская армия в Великой войне» — см. по ссылке номер его Юмани для перевода.

Или просто расскажите друзьям, знакомым и незнакомым о моих сайте и канале, поделитесь ссылками на них, порекомендуйте их — и я буду абсолютно счастлив. Если вдруг у вас есть знакомые, интересующиеся военной историей, в Боливии или Перу, в Исландии или Мьянме, в Омане или Лаосе, в Мали, Судане, Чаде или Намибии — пригласите их заглянуть на сайт! Безопасность и сетевую гигиену гарантирую, разумеется. Просто из более чем половины существующих стран посетители уже есть, но хотелось бы закрасить всю карту мира (скажем, из КНДР тоже пока никого), хех.

Ну, что ж, пока задержимся на цифре 37, хотя это число, а не цифра. Что, душню? Простите, возраст.

Вышла моя новая статья. На этот раз в журнале «Вестник Пермского университета. История». Вообще, написана она была прошлым летом и подана на рассмотрение, выйти должна была в конце этого года, но (внезапно для меня) вышла сейчас, так что прям очень-очень рад.

Так как статье, по-хорошему, почти полтора года, то мне самому она кажется устаревшей, потому что некоторые мысли из неё уже шли в ход при написании других статей, но лишь некоторые.

А так это просто рассказ о том, как Владивостокская крепостная жандармская команда пережила почти четыре года чрезвычайного положения — 1904-1905 годы Русско-японской войны и 1905-1907 годы Первой Русской революции. Буквально накануне атаки японской эскадры на Порт-Артур Владивостокская крепостная жандармская команда была просто военно-полицейским подразделением, которое комендант Владивостокской крепости Дмитрий Воронец критиковал за слабую подготовку, указывая причиной тому малочисленность команды и вялость её командира ротмистра Юрия Гирилловича. А в 1907 году, когда у крепостной жандармской команды уже 5 раз сменился начальник, она занималась политическим сыском, имела агентуру в Японии и почти в три раза больший штат, чем до войны с Японией. Как и почему это вот так вышло? Ну, о том и статья.

Мне же она мила как попытка очень подробно описать очень малое — историю небольшого жандармского подразделения за небольшой период. Тем более, что из этого подразделения потом выросло Владивостокское охранное отделение, так что эта статья, в некотором роде, предыстория всех остальных моих исследований.

И по традиции: Азаревич В.К. Владивостокская крепостная жандармская команда в 1904-1907 годах: от войны с Японией до Первой Русской революции // Вестник Пермского университета. История. 2024. № 66 (3). С. 5–15.

#Владивосток #Крепость #Жандармы #Статья

Ольга Эдельман, сотрудница ГАРФ и автор двухтомника «Сталин. Биография в документах» отвечает на вопрос — «были ли чистки архивов при Сталине, связанные с компрометирующими его сюжетами?». Если вкратце, то нет, потому что «для осуществления такой акции пришлось бы задействовать целую команду исполнителей, стало быть, посвятить их в зловещие личные тайны вождя — они же должны знать, что искать». Ну, и ещё один аргумент, что никаких заметных изменений в документах Департамента полиции ГАРФ никто не видел, не помнит и они не зафиксированы.

Я не спорю с этим высказыванием, потому что сам с Эдельман согласен — из фондов ГАРФ вряд ли изымались какие-либо документы Департамента полиции. И я искренне уверен, что Сталин агентом охранки не был. Но справедливости высокой ради, документы политической полиции активно изымались и уничтожались ещё в 1917-1920е. При этом до второй половины 1920-х годов с фондами политической полиции работали по старым учётным карточкам комиссии Щёголева-Тютчева, которая после Февральской революции в 1917-1918 проводила разбор дел МВД и ОКЖ. От этой комиссии не осталось ничего — не делопроизводства, не списка членов. Более того, было подозрение, что часть документов МВД Тютчев и Щёголев куда-то вывезли (о чём в своей докторской диссертации писал профессор РГГУ В.А. Савин). К концу 1920-х дела Департамента полиции в Ленинграде хранились в хаотичном виде, без какого-либо учёта и представления о том, а что там вообще могло быть. И в таком виде оно всё было перевезено в московский Центральный государственный архив Октябрьской революции (ЦГАОР, ныне ГАРФ), где и стало фондом 102, в итоге.

А что же с документами, оставшимися вне столиц? Ведь Сталин работал в Тифлисе и Баку, находился в ссылке в Восточной Сибири. А.В. Островский в «Кто стоял за спиной Сталина?» очень подробно описывает, как во второй половине 1920-х, для написания биографии Сталина, сотрудники Института Маркса, Энгельса, Ленина объезжали все места славы вождя, собирая документы о нём. И тут мы сталкиваемся с тем, что Азербайджан до 1920 и Грузия до 1921 не были подконтрольны большевикам и что там происходило с документами Кавказского районного, Бакинского и Тифлисского охранных отделений — одному богу ведомо. То же можно сказать про документы Иркутского губернского жандармского управления и Енисейского розыскного пункта, под надзором которых Джугашвили должен был находиться в ссылке — в Сибири была советская власть, потом сибирская, потом колчаковская, потом ещё какая только не. При этом нельзя забывать про слона в комнате в виде разборов (и хищений) документов политического сыска сразу после Февральской революции задолго до большевиков, так что и архивы Вологодского ГЖУ вряд ли дошли до конца Гражданской войны хотя бы без потерь. Так что одному богу ведомо в каком состоянии документы царской полиции, относительно своего первоначального состояния, попали в ЦГАОР в конце 1920-х.

Документы вообще имеют свойство куда-то пропадать и дай бог, если они найдутся спустя много-много лет, как А.Р. Дюков в 2021 обнаружил советские оригиналы секретных дополнительных протоколов к пакту Молотова-Риббентропа.

Это всё я говорю не к тому, что Сталин был агентом охранки. Я искренне убеждён, что это не так, как минимум потому, что для агента охранки Сталин слишком часто менял места проживания, что затрудняло бы ему работу на одно какое-то ГЖУ или охранное отделение. Просто надо помнить, что документы политической полиции царской России до нас дошли в неполном виде — да, они прекрасны и интересны, но многих своих тайн нам уже не откроют. А история того, как они вообще становились из делопроизводства могущественной спецслужбы частью государственного архивного фонда достойна серии детективов.

#Жандармы #Всякое

Пока готовлюсь к конференции в Петербурге, делаю для доклада всякие изобразительные материалы и, в частности, вот такой график.

Изображены на нём траты Владивостокского охранного отделения в 1909-1914 годах, чтобы показать, а как они вообще менялись с годами и менялись ли. В качестве основных параметров оценки выбрал трату на наружное наблюдение и внутреннюю агентуру. Всё, естественно, по ежемесячным финансовым отчётам начальника владивостокской охранки.

Указанные цифры отображают не качество и эффективность работы. Будь у меня возможность ознакомиться с расписками секретных агентов отделения, то можно было бы поспекулировать на эту тему, но чего нет, того нет. Эти цифры и графики лишь отображают интенсивность работы. И что мы здесь видим? В 1909-1911 годах интенсивность работы тайной агентуры спадает, параллельно тому как в стране спадает революционное движение. В конце 1911 во владивостокской охранке за нерасторопность меняют начальство с ротмистра Иллариона Хуциева на ротмистра Константина Нагродского и 1912 становится годом заметных трат на агентуру. Однако, потом эти траты тоже идут на спад, потому что за 1912 под руководством Нагродского охранка устраняет все потенциально опасные группы.

С наружным наблюдением просадка не такая заметная (но она тоже есть). Во-первых, это объясняется стабильностью зарплат филёров. Главная переменная у них — командировочные. Филёров во Владивостокском охранном отделении было 16. Больше, чем в Баку, Вильно, Екатеринославле, Красноярске, Минске, Нижнем Новгороде, Одессе, Перми, Саратове и Харькове — городах, которые, например, З.И. Перегудова выделяла как центры революционного движения в провинции (Перегудова, 2013. С. 192). Тут видно, что интенсивность наружного наблюдения не сопровождалась такими перепадами, как агентурная работа. Предположу, что из-за стабильного количества филёров и их постоянной нагрузки по службе.

Просадка 1914 вызвана только и исключительно войной. За один сентябрь было мобилизовано 4 филёра из 16, например. Также на фронт призывали и агентуру. Это уже к тому, что, опять-таки, Первая Мировая война не дала толчок общественному и государственному прогрессу, а затормозила его и отбросила назад.

Думаю над тем, короче, чтобы после Питера превратить свой доклад в статью. Итак уже 42к знаков написано, безо всякой требухи, типа перевода на английский списка литературы, аннотации и ключевых слов.

#Владивосток #Жандармы

Будем дальше в прямом эфире наблюдать за тем, как я схожу с ума рисую графики по деятельности Владивостокского Охранного отделения. На этот раз взял период Первой Мировой войны. В качестве источника брал только расходы на агентуру, а ещё друзья заставили меня обозначить на графике скользящую среднюю.

Самое главное — надо помнить, что приводимые цифры отображают интенсивность работы, а не её качество. Итак.

С начала войны и до осени 1915 наблюдаются какие-то очень печальные цифры расходов на агентуру. Объясняется сие просто — началась война, а вместе с ней мобилизация, под которую попадали агенты охранных отделений, включая Владивостокское. Причём ирония ситуации была в том, что освободить своих агентов от призыва жандармы не могли, чтобы не разоблачить их. Ну, и вообще начало войны неплохо так сказалось на отделении — один офицер (ротмистр Н.В. Галявин), порядка 6 филёров и 4 агентов были забраны в армию только на начальном этапе.

Дальше осень 1915 и начинается рост расходов на агентуру. Почему? В сентябре новая мобилизация и забранным на фронт агентам платят жалование как за два месяца работы, а 17 октября (пост выходит буквально на 109-летие) 1915 всем начальникам губернских жандармских управлений и охранных отделений приходит телеграмма за № 976 товарища министра внутренних дел, в которой предписывается раз в месяц сообщать сведения по отношению рабочих и крестьян к войне, распространению кооперативного движения, рационального сектантства (адвентизм, баптизм и т.п.), настроения земских врачей и учителей, сведения о деятельности политических партий, общественных организаций и прессы (от лояльных, до революционных) и прочие подобные сведения. Де-факто, речь идёт о том, чтобы переориентировать политический сыск с сугубо военных и революционных вопросов на надзор за всем обществом (как это было до войны).

К началу 1916 года начальнику Владивостокского Охранного отделения ротмистру А.А. Гинсбургу удаётся очень серьёзно за счёт очень хороших вербовок обновить агентуру отделения. В начале лета того же года появляется информация о деятельности во Владивостоке двух революционных групп — «Юная Россия» и «Владивостокская инициативная группа марксистов». Последней руководит сын приморского вице-губернатора Константин Суханов, но важно не это, а то, что именно этими моментами объясняется рост трат на агентуру. Удаётся даже завербовать двух сотрудников консульства США (жаль, нигде нет их дневников агентурных донесений).

Это всё к чему. Количественные показатели очень хорошо демонстрируют какие-то серьёзные изменения и колебания в деятельности отдельных людей. Но их надо проверять и уточнять, а для этого уже нужно привлекать другие источники и соотносить каждую цифру с агентурными донесениями и делопроизводственной перепиской, нужен качественный анализ источников. Простите такую банальность.

#Владивосток #Жандармы