Познакомилась сегодня с уходовой косметикой The Act: нанесла энзимную пудру,очищающий тоник,сыворотку под «Эхо любви» к самой себе в исполнении Анны Герман. В своем исполнении 👍
А еще впервые заценила их скраб, он реально крутой!!
В общем, релаксанула в тишине на фоне ноющей папе Сони 😂
Бонус в виде уходовой косметики получила не по бартеру рекламы (а жаль, очень хотелось бы 😊😊🙂😀), а от Маши, невесты брата Мити,
Познакомилась сегодня с уходовой косметикой The Act: нанесла энзимную пудру,очищающий тоник,сыворотку под «Эхо любви» к самой себе в исполнении Анны Герман. В своем исполнении 👍
А еще впервые заценила их скраб, он реально крутой!!
В общем, релаксанула в тишине на фоне ноющей папе Сони 😂
Бонус в виде уходовой косметики получила не по бартеру рекламы (а жаль, очень хотелось бы 😊😊🙂😀), а от Маши, невесты брата Мити,
But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Continuing its crackdown against entities allegedly involved in a front-running scam using messaging app Telegram, Sebi on Thursday carried out search and seizure operations at the premises of eight entities in multiple locations across the country. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements.
from sa
