Мы уже дали свой ответ правительству. Нужен не запрет абортов и нажим на бездетных, а льготная ипотека для молодых пар ещё до рождения ребёнка.
Это реальный опыт наших регионов, самый показательный из которых — Сахалин. Рожать после 30 у нас стали, потому что мало кто хочет растить ребёнка в съёмной однушке и вкалывать на двух работах, чтобы его обеспечить. Сначала жилье и условия для будущего — потом дети.
На Сахалине это поняли и добились роста рождаемости. В начале 2010-х они ввели господдержку не только для семей с детьми, но и для молодожёнов. Если пара вступила в брак до 27 лет, ей бесплатно делали скрининг репродуктивного здоровья для обоих родителей и курсы семьеведения. По окончании курсов — помогали с первым взносом по ипотеке. То есть молодая семья сначала переезжала в новую квартиру, а потом заводила ребёнка. И давалось это решение гораздо легче.
После рождения первого ребёнка пара сразу получала сертификат на погашение части долга по ипотеке. После второго ребёнка — второй сертификат, маткапитал, снижение ставки и новые региональные льготы. Когда в семье появлялся третий ребёнок, регион помогал гасить остаток по ипотеке или давал грант на строительство дома.
С 2011 по 2016 годы коэффициент рождаемости на Сахалине вырос с 1,56 до 2,16. Этот рост стал самым быстрым не только в России, но во всём мире с начала XXI века.
Вот на что сейчас нужно направить наши усилия. Тогда будут и дети, и внуки.
Мы уже дали свой ответ правительству. Нужен не запрет абортов и нажим на бездетных, а льготная ипотека для молодых пар ещё до рождения ребёнка.
Это реальный опыт наших регионов, самый показательный из которых — Сахалин. Рожать после 30 у нас стали, потому что мало кто хочет растить ребёнка в съёмной однушке и вкалывать на двух работах, чтобы его обеспечить. Сначала жилье и условия для будущего — потом дети.
На Сахалине это поняли и добились роста рождаемости. В начале 2010-х они ввели господдержку не только для семей с детьми, но и для молодожёнов. Если пара вступила в брак до 27 лет, ей бесплатно делали скрининг репродуктивного здоровья для обоих родителей и курсы семьеведения. По окончании курсов — помогали с первым взносом по ипотеке. То есть молодая семья сначала переезжала в новую квартиру, а потом заводила ребёнка. И давалось это решение гораздо легче.
После рождения первого ребёнка пара сразу получала сертификат на погашение части долга по ипотеке. После второго ребёнка — второй сертификат, маткапитал, снижение ставки и новые региональные льготы. Когда в семье появлялся третий ребёнок, регион помогал гасить остаток по ипотеке или давал грант на строительство дома.
С 2011 по 2016 годы коэффициент рождаемости на Сахалине вырос с 1,56 до 2,16. Этот рост стал самым быстрым не только в России, но во всём мире с начала XXI века.
Вот на что сейчас нужно направить наши усилия. Тогда будут и дети, и внуки.
The S&P 500 fell 1.3% to 4,204.36, and the Dow Jones Industrial Average was down 0.7% to 32,943.33. The Dow posted a fifth straight weekly loss — its longest losing streak since 2019. The Nasdaq Composite tumbled 2.2% to 12,843.81. Though all three indexes opened in the green, stocks took a turn after a new report showed U.S. consumer sentiment deteriorated more than expected in early March as consumers' inflation expectations soared to the highest since 1981. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching.
from sa
