Трамп 2.0
Часть 5. Новая гонка вооружений
Дональд Трамп гордится тем, что не начал ни одной новой войны во время своего первого президентского срока. Выиграв выборы во второй раз, он сразу пообещал: «Я не буду развязывать войны, я буду их заканчивать». Миролюбие Трампа — отнюдь не признак слабости, а ставка на стратегию сдерживания: вооружить США до такой степени, чтобы никто и не вздумал с ними воевать и даже лишний раз спорить. А для этого США при Трампе должны снова стать самой технологически развитой страной.
В 2024 году в Министерстве обороны США работало 2,8 миллиона человек, а бюджет ведомства составил около $840 млрд — это третья по численности армия мира с самым крупным финансированием. Несмотря на это, военное и технологическое превосходство США перестало быть безусловным. Стратегия сдерживания стала работать значительно хуже, и это развязало руки их соперникам: РФ, Ирану и КНР.
Несмотря на громадные бюджеты, американская военная машина во многом морально устарела. «Сегодня в машине Tesla больше ИИ, чем в любом американском военном автомобиле, а у приложения Snapchat компьютерное зрение лучше, чем у любой аналогичной системы Минобороны. До 2019 года ядерный арсенал Америки работал на дискетах», — писал в 2022 сооснователь военной компании Anduril Трей Стивенс.
Стивенс стал одним из первых людей, к которым Трамп обратился за консультациями по реконструкции Вооруженных сил после победы на выборах 2024. Стивенс и новая трамповская команда считает, что именно стартапы, а не крупные устоявшиеся корпорации — реальный двигатель технологического прогресса, в котором отчаянно нуждаются военные США.
Больше 20% американского военного бюджета из года в год неизменно уходит на закупку военной техники у одних и тех же пяти военных корпораций: Lockheed Martin, Boeing, Raytheon Technologies, Northrop Grumman и General Dynamics. Одна только Lockheed Martin в 2023 году получила заказов на $69 млрд — несмотря на то, что эта корпорация, как и остальные четыре, славится своей катастрофической медлительностью и неумением укладываться в бюджет.
Разработка и производство истребителя F-35 компании Lockheed Martin — одна из самых показательных иллюстраций проблем американской оборонной индустрии. Программа по разработке и производству этого истребителя началась в 2001 году и должна была стоить $233 млрд, но теперь отстает от изначального графика на 10 лет и уже обходится в целых $1,7 трлн.
Система военных закупок в США устроена так, что компании подрядчики получают тем больше денег, чем дольше они работают над заказом военных — и при этом имеют право увеличивать сроки своей работы. В итоге новая военная техника устаревает еще до того, как ее выпустили: от запроса военных до готовности продукта проходит 15-20 лет.
Военные стартапы вроде Anduril предлагают сократить этот цикл до 2-3 лет. В отличие от военных корпораций типа Lockheed Martin, стартапы сами решают, что может понадобиться военным. Они вкладывают свои средства в разработку, приходят к военным с образцами и могут сразу запустить их в серийное производство. Они также готовы работать за фиксированную цену с четкими сроками.
Сближение американских военных со стартапами началось еще при администрации Байдена, когда выяснилось, что “налаженные” отношения с военными корпорациями не способны обеспечить союзников США — Украину и Израиль — необходимой военной техникой. Более того, аналитики пришли к выводу, что в случае полномасштабной войны оружие у США закончится за первые несколько недель, а устаревшая военная промышленность не сумеет быстро нарастить производство.
Трамп и его команда собираются «вернуть капитализм в оборонную индустрию» — сковырнуть устоявшиеся военные корпорации с насиженных мест и дать зеленый свет стартапам, а значит — конкуренции. Это должно возродить военное превосходство США в кратчайшие сроки, чтобы Китай все же не решился на запланированный на 2027 захват Тайваня.
Часть 5. Новая гонка вооружений
Дональд Трамп гордится тем, что не начал ни одной новой войны во время своего первого президентского срока. Выиграв выборы во второй раз, он сразу пообещал: «Я не буду развязывать войны, я буду их заканчивать». Миролюбие Трампа — отнюдь не признак слабости, а ставка на стратегию сдерживания: вооружить США до такой степени, чтобы никто и не вздумал с ними воевать и даже лишний раз спорить. А для этого США при Трампе должны снова стать самой технологически развитой страной.
В 2024 году в Министерстве обороны США работало 2,8 миллиона человек, а бюджет ведомства составил около $840 млрд — это третья по численности армия мира с самым крупным финансированием. Несмотря на это, военное и технологическое превосходство США перестало быть безусловным. Стратегия сдерживания стала работать значительно хуже, и это развязало руки их соперникам: РФ, Ирану и КНР.
Несмотря на громадные бюджеты, американская военная машина во многом морально устарела. «Сегодня в машине Tesla больше ИИ, чем в любом американском военном автомобиле, а у приложения Snapchat компьютерное зрение лучше, чем у любой аналогичной системы Минобороны. До 2019 года ядерный арсенал Америки работал на дискетах», — писал в 2022 сооснователь военной компании Anduril Трей Стивенс.
Стивенс стал одним из первых людей, к которым Трамп обратился за консультациями по реконструкции Вооруженных сил после победы на выборах 2024. Стивенс и новая трамповская команда считает, что именно стартапы, а не крупные устоявшиеся корпорации — реальный двигатель технологического прогресса, в котором отчаянно нуждаются военные США.
Больше 20% американского военного бюджета из года в год неизменно уходит на закупку военной техники у одних и тех же пяти военных корпораций: Lockheed Martin, Boeing, Raytheon Technologies, Northrop Grumman и General Dynamics. Одна только Lockheed Martin в 2023 году получила заказов на $69 млрд — несмотря на то, что эта корпорация, как и остальные четыре, славится своей катастрофической медлительностью и неумением укладываться в бюджет.
Разработка и производство истребителя F-35 компании Lockheed Martin — одна из самых показательных иллюстраций проблем американской оборонной индустрии. Программа по разработке и производству этого истребителя началась в 2001 году и должна была стоить $233 млрд, но теперь отстает от изначального графика на 10 лет и уже обходится в целых $1,7 трлн.
Система военных закупок в США устроена так, что компании подрядчики получают тем больше денег, чем дольше они работают над заказом военных — и при этом имеют право увеличивать сроки своей работы. В итоге новая военная техника устаревает еще до того, как ее выпустили: от запроса военных до готовности продукта проходит 15-20 лет.
Военные стартапы вроде Anduril предлагают сократить этот цикл до 2-3 лет. В отличие от военных корпораций типа Lockheed Martin, стартапы сами решают, что может понадобиться военным. Они вкладывают свои средства в разработку, приходят к военным с образцами и могут сразу запустить их в серийное производство. Они также готовы работать за фиксированную цену с четкими сроками.
Сближение американских военных со стартапами началось еще при администрации Байдена, когда выяснилось, что “налаженные” отношения с военными корпорациями не способны обеспечить союзников США — Украину и Израиль — необходимой военной техникой. Более того, аналитики пришли к выводу, что в случае полномасштабной войны оружие у США закончится за первые несколько недель, а устаревшая военная промышленность не сумеет быстро нарастить производство.
Трамп и его команда собираются «вернуть капитализм в оборонную индустрию» — сковырнуть устоявшиеся военные корпорации с насиженных мест и дать зеленый свет стартапам, а значит — конкуренции. Это должно возродить военное превосходство США в кратчайшие сроки, чтобы Китай все же не решился на запланированный на 2027 захват Тайваня.
Трамп 2.0
Часть 6. Взлет крипты
«Вместо того, чтобы атаковать индустрии будущего, мы пойдем им на встречу и сделаем США мировой столицей криптоиндустрии и биткоина»,— заявил Дональд Трамп незадолго до выборов 2024. Самая известная криптовалюта, биткоин, выросла в цене на 40% с момента победы Трампа. Криптоиндустрия в эйфории от того, что в Белый дом впервые приходит дружелюбный к ней президент.
Во время своего первого президентского срока Трамп был типичным криптоскептиком и говорил, что криптовалюты «состоят из воздуха» и слишком нестабильны, а пользуются ими в основном мошенники и преступники. Во время своей второй избирательной кампании в 2020-м и даже после проигрыша он продолжал критиковать криптоиндустрию и называть биткоин «мошенничеством».
Все поменялось в начале 2024 года, когда во время своей третьей президентской кампании Трамп начал принимать пожертвования в крипте. Смена его отношения к крипте сделала его популярным в среде техно-бро и среди крипто-энтузиастов, так что к лету этого года он уже называл себя «криптовалютным президентом» и обещал остановить «крестовый поход» администрации Байдена против криптоиндустрии.
«В первый же день я уволю Гэри Генслера!», — заявил Трамп на Биткоин Конференции в июле 2024. На этих словах и без того возбужденный зал вскочил на ноги и взорвался настолько бурными овациями, что сам выступающий был удивлен и на бис повторил обещание уволить председателя комиссии по ценным бумагам и биржам в первый же день своего президентства.
Гэри Генслер стал отвечать за ценные бумаги и биржи в 2021 году, и под его руководством комиссия около 200 раз применяла полномочия, чтобы ограничить деятельность криптокомпаний. Генслер настаивал, что своими действиями пытается защитить криптоинвесторов и создать четкие правила работы инновационной индустрии.
Правила, которые Генслер навязывал криптоиндустрии, были практически невыполнимыми для новых стартапов и угрожали судебными разбирательствами даже устоявшимся лидерам индустрии. Эти правила привели к фактическому дебанкингу — отказу банков работать с криптоиндустрией из-за опасений попасть под санкции. До этого через такой же дебанкинг “сдерживали” индустрию порно, марихуаны и оружия.
«Ощущение, что с горла убрали ботинок», — говорит техномиллиардер Марк Андриссен, комментируя победу Трампа. Его венчурный фонд Andreessen Horowitz инвестировал много денег в компании криптоиндустрии и страдал от ограничений и угроз Генслера. Борясь с ними, Андриссен стал одним из лидеров крипто-лобби, сыгравшего значительную роль на выборах 2024.
Центром крипто-лобби стал комитет политического действия Fairshake, сконцентрированный на политике вокруг крипты и блокчейна. Fairshake фокусировался на выборах в Конгресс и потратил около $100 млн на поддержку республиканских и демократических кандидатов, поддерживавших криптоиндустрию. 52 из 58 поддержанных Fairshake кандидатов выиграли.
Эти выборы стали триумфом крипто-лобби, потому что Конгресс США стал криптодружелюбным, как никогда: теперь 274 из 435 конгрессменов и 20 из 100 сенаторов позитивно настроены к криптоиндустрии. У Fairshake уже выделено $78 млн на следующие выборы в Конгресс, которые состоятся в 2026 году.
В ближайшие годы криптоиндустрия, скорее всего, получит юридическое признание со стороны правительства и станет частью официального экономического мейнстрима. «Правила будут писать люди, которые любят, а не ненавидят вашу индустрию», — обещает Трамп криптокомьюнити и говорит о создании специальной криптодолжности при Белом доме.
Часть 6. Взлет крипты
«Вместо того, чтобы атаковать индустрии будущего, мы пойдем им на встречу и сделаем США мировой столицей криптоиндустрии и биткоина»,— заявил Дональд Трамп незадолго до выборов 2024. Самая известная криптовалюта, биткоин, выросла в цене на 40% с момента победы Трампа. Криптоиндустрия в эйфории от того, что в Белый дом впервые приходит дружелюбный к ней президент.
Во время своего первого президентского срока Трамп был типичным криптоскептиком и говорил, что криптовалюты «состоят из воздуха» и слишком нестабильны, а пользуются ими в основном мошенники и преступники. Во время своей второй избирательной кампании в 2020-м и даже после проигрыша он продолжал критиковать криптоиндустрию и называть биткоин «мошенничеством».
Все поменялось в начале 2024 года, когда во время своей третьей президентской кампании Трамп начал принимать пожертвования в крипте. Смена его отношения к крипте сделала его популярным в среде техно-бро и среди крипто-энтузиастов, так что к лету этого года он уже называл себя «криптовалютным президентом» и обещал остановить «крестовый поход» администрации Байдена против криптоиндустрии.
«В первый же день я уволю Гэри Генслера!», — заявил Трамп на Биткоин Конференции в июле 2024. На этих словах и без того возбужденный зал вскочил на ноги и взорвался настолько бурными овациями, что сам выступающий был удивлен и на бис повторил обещание уволить председателя комиссии по ценным бумагам и биржам в первый же день своего президентства.
Гэри Генслер стал отвечать за ценные бумаги и биржи в 2021 году, и под его руководством комиссия около 200 раз применяла полномочия, чтобы ограничить деятельность криптокомпаний. Генслер настаивал, что своими действиями пытается защитить криптоинвесторов и создать четкие правила работы инновационной индустрии.
Правила, которые Генслер навязывал криптоиндустрии, были практически невыполнимыми для новых стартапов и угрожали судебными разбирательствами даже устоявшимся лидерам индустрии. Эти правила привели к фактическому дебанкингу — отказу банков работать с криптоиндустрией из-за опасений попасть под санкции. До этого через такой же дебанкинг “сдерживали” индустрию порно, марихуаны и оружия.
«Ощущение, что с горла убрали ботинок», — говорит техномиллиардер Марк Андриссен, комментируя победу Трампа. Его венчурный фонд Andreessen Horowitz инвестировал много денег в компании криптоиндустрии и страдал от ограничений и угроз Генслера. Борясь с ними, Андриссен стал одним из лидеров крипто-лобби, сыгравшего значительную роль на выборах 2024.
Центром крипто-лобби стал комитет политического действия Fairshake, сконцентрированный на политике вокруг крипты и блокчейна. Fairshake фокусировался на выборах в Конгресс и потратил около $100 млн на поддержку республиканских и демократических кандидатов, поддерживавших криптоиндустрию. 52 из 58 поддержанных Fairshake кандидатов выиграли.
Эти выборы стали триумфом крипто-лобби, потому что Конгресс США стал криптодружелюбным, как никогда: теперь 274 из 435 конгрессменов и 20 из 100 сенаторов позитивно настроены к криптоиндустрии. У Fairshake уже выделено $78 млн на следующие выборы в Конгресс, которые состоятся в 2026 году.
В ближайшие годы криптоиндустрия, скорее всего, получит юридическое признание со стороны правительства и станет частью официального экономического мейнстрима. «Правила будут писать люди, которые любят, а не ненавидят вашу индустрию», — обещает Трамп криптокомьюнити и говорит о создании специальной криптодолжности при Белом доме.
Трамп 2.0
Часть 7. Конец старых медиа
Избрание Дональда Трампа президентом на выборах в 2024 году ознаменовало его победу в войне с традиционными медиа, которые он с 2016 года неизменно называет «fake news». Одним из главных последствий его нового президентского срока станет глубинная реформа СМИ и переосмысление их роли в культуре и политике.
Трамп участвовал в трех избирательных кампаниях в Белый дом: в 2016, 2020 и 2024. На выборах 2016 крупные телеканалы (ABC, CBS и NBC News) освещали двух основных кандидатов в президенты в основном негативно: 79% новостей про Хиллари Клинтон и 91% новостей про Трампа были негативными. На выборах в 2020 году негатив в адрес Трампа остался почти таким же (92%), зато его соперника Байдена в основном хвалили: он получил 66% позитивных новостей.
Выборы 2024 стали самыми предвзятыми: Трампу досталось 85% негативных новостей, а Камале Харрис — 78% позитивных. То есть почти каждый раз, когда Трамп появлялся на экране, его ругали, а Харрис — почти каждый раз нахваливали. Одним из следствий этого стало падение зрительских рейтингов: в 2024 году на 25% меньше людей следили за результатами выборов по тв по сравнению с 2020 годом.
Мейнстримные медиа традиционно были основным источником новостей для так называемых высокоинформированных, или вовлеченных избирателей — граждан, следящих за новостной повесткой и на некотором уровне разбирающихся в политике. Подразумевается, что такие люди решают, за кого голосовать, опираясь на факты, которые они узнают из мейнстримных медиа. Среди таких граждан 52% поддержали демократку Харрис, а 47% — республиканца Трампа.
Низкоинформированные, или невовлеченные избиратели — это люди, которые не особо вникают в политику и, как считается, принимают решения за кого голосовать, опираясь больше на ощущения, а не на факты. Такие люди потребляют гораздо меньше мейнстримных СМИ, а самые популярные источники новостей в этой группе — соцсети и знакомые. Среди невовлеченных избирателей Трампа поддержали 57%, а Харрис — 42%.
Если до выборов 2024 считалось, что вовлеченные избиратели — в целом более компетентны в вопросах политики, то теперь этот ярлык, скорее, означает вовлеченность в повестку демократической партии, которую распространяют мейнстримные медиа, стремительно теряющие доверие аудитории. А невовлеченные избиратели — теперь люди, чьи политические взгляды формируются в большой степени алгоритмами соцсетей и подкастами.
Сегодня каждый пятый американец (и почти 40% американцев до 30 лет) регулярно узнает новости от новостных инфлюенсеров — блогеров-самоучек, подавляющее большинство из которых никогда не работали в медиа. Плюс к этому 42% избирателей слушают подкасты, чтобы узнать и разобраться в новостях. В новый срок Трампа новые медиа продолжат отбирать слушателей и зрителей у старых медиа, погрузившихся в кризис.
Показателен пример новостного телеканала для демократов — MSNBC. Через неделю после победы Трампа количество зрителей канала сократилось почти на 40%. Теперь корпорация Comcast, которой принадлежит MSNBC, заговорила о продаже канала. Его покупателем может стать… вездесущий Илон Маск, которого ведущие MSNBC призывали судить и лишать правительственных контрактов, после того, как он поддержал Трампа.
Купить крупнейший телеканал Маску предложил сын Трампа, Дональд-мл, через пост в соцсети Х. А самый популярный подкастер Джо Роган написал, что станет ведущим MSNBC, если тот будет принадлежать техноолигарху. Идея построения гибрида соцсети, подкастов и телеканала обсуждается в окружении Маска уже полгода. Когда они ее реализуют, это может стать следующим витком развития новых медиа.
Часть 7. Конец старых медиа
Избрание Дональда Трампа президентом на выборах в 2024 году ознаменовало его победу в войне с традиционными медиа, которые он с 2016 года неизменно называет «fake news». Одним из главных последствий его нового президентского срока станет глубинная реформа СМИ и переосмысление их роли в культуре и политике.
Трамп участвовал в трех избирательных кампаниях в Белый дом: в 2016, 2020 и 2024. На выборах 2016 крупные телеканалы (ABC, CBS и NBC News) освещали двух основных кандидатов в президенты в основном негативно: 79% новостей про Хиллари Клинтон и 91% новостей про Трампа были негативными. На выборах в 2020 году негатив в адрес Трампа остался почти таким же (92%), зато его соперника Байдена в основном хвалили: он получил 66% позитивных новостей.
Выборы 2024 стали самыми предвзятыми: Трампу досталось 85% негативных новостей, а Камале Харрис — 78% позитивных. То есть почти каждый раз, когда Трамп появлялся на экране, его ругали, а Харрис — почти каждый раз нахваливали. Одним из следствий этого стало падение зрительских рейтингов: в 2024 году на 25% меньше людей следили за результатами выборов по тв по сравнению с 2020 годом.
Мейнстримные медиа традиционно были основным источником новостей для так называемых высокоинформированных, или вовлеченных избирателей — граждан, следящих за новостной повесткой и на некотором уровне разбирающихся в политике. Подразумевается, что такие люди решают, за кого голосовать, опираясь на факты, которые они узнают из мейнстримных медиа. Среди таких граждан 52% поддержали демократку Харрис, а 47% — республиканца Трампа.
Низкоинформированные, или невовлеченные избиратели — это люди, которые не особо вникают в политику и, как считается, принимают решения за кого голосовать, опираясь больше на ощущения, а не на факты. Такие люди потребляют гораздо меньше мейнстримных СМИ, а самые популярные источники новостей в этой группе — соцсети и знакомые. Среди невовлеченных избирателей Трампа поддержали 57%, а Харрис — 42%.
Если до выборов 2024 считалось, что вовлеченные избиратели — в целом более компетентны в вопросах политики, то теперь этот ярлык, скорее, означает вовлеченность в повестку демократической партии, которую распространяют мейнстримные медиа, стремительно теряющие доверие аудитории. А невовлеченные избиратели — теперь люди, чьи политические взгляды формируются в большой степени алгоритмами соцсетей и подкастами.
Сегодня каждый пятый американец (и почти 40% американцев до 30 лет) регулярно узнает новости от новостных инфлюенсеров — блогеров-самоучек, подавляющее большинство из которых никогда не работали в медиа. Плюс к этому 42% избирателей слушают подкасты, чтобы узнать и разобраться в новостях. В новый срок Трампа новые медиа продолжат отбирать слушателей и зрителей у старых медиа, погрузившихся в кризис.
Показателен пример новостного телеканала для демократов — MSNBC. Через неделю после победы Трампа количество зрителей канала сократилось почти на 40%. Теперь корпорация Comcast, которой принадлежит MSNBC, заговорила о продаже канала. Его покупателем может стать… вездесущий Илон Маск, которого ведущие MSNBC призывали судить и лишать правительственных контрактов, после того, как он поддержал Трампа.
Купить крупнейший телеканал Маску предложил сын Трампа, Дональд-мл, через пост в соцсети Х. А самый популярный подкастер Джо Роган написал, что станет ведущим MSNBC, если тот будет принадлежать техноолигарху. Идея построения гибрида соцсети, подкастов и телеканала обсуждается в окружении Маска уже полгода. Когда они ее реализуют, это может стать следующим витком развития новых медиа.
Трамп 2.0
Часть 8. Сокращение государства
«Я всегда говорю, что у нас есть два врага: внешний и внутренний. И враг внутренний — опаснее, чем Китай, Россия и другие страны», — говорил Дональд Трамп во время президентской кампании 2024. В узком смысле внутренний враг Трампа — это его политические конкуренты из обеих партий, а в широком — глубинное государство и системная бюрократия. Борьба с ними станет лейтмотивом внутренней политики второго президентского срока Трампа.
«Мы осушим болото в Вашингтоне и вернем народу власть в нашем правительстве», — обещал Трамп, избираясь в 2016 году. «Когда я это говорил, казалось, что это будет просто. Я не знал, что болото такое грязное и глубокое», —оправдывался Трамп уже в 2024 году, признавая, что не справился в первый раз. На этот раз он создает новый государственный орган для «осушения болота» — Департамент государственной эффективности (DOGE).
Обещание Трампа создать DOGE и поставить Илона Маска в его главе — пожалуй, самый яркий политтехнологический трюк кампании 2024 и, очевидно, одно из главных условий, на которых техноолигарх согласился поддерживать Трампа на выборах. Теперь, по словам Трампа, Маск будет отвечать за «ликвидацию правительственной бюрократии, сокращение избыточного регулирования и бесполезных расходов и реорганизацию федеральных агентств».
Напарником Маска на посту неофициальных руководителей DOGE станет 39-летний бизнесмен и юрист Вивек Рамасвами. Он баллотировался в президенты от республиканской партии в 2024 году, но в январе снял свою кандидатуру и поддержал Трампа. Его кампания не вызвала широкой поддержки избирателей, но очень понравилась бизнесу и техноэлитам, в частности, потому что он предлагал радикально сократить госаппарат.
«Если последняя цифра номера соцстраховки чиновника нечетная — его увольняют, если четная — он остается. Это уже минус 50%. Дальше повторяем среди оставшихся: если номер соцобеспечения начинается с четного числа, они остаются, если с нечетного — вылетают. Вот вам и сокращение на 75%», — объяснил Рамасвами на подкасте у Лекса Фридмана незадолго до выборов.
Рамасвами и Маск воплощают собой либертарианский подход к государству: у них не просто нет пиетета к правительству и чиновникам, они считают их врагами развития и прогресса. Оба они убеждены, что США — империя в упадке. По словам Рамасвами, в этом упадке во многом виновата «бюрократия, высасывающая жизненную силу из страны, из ее инновационной культуры и культуры самоуправления».
Маск и Рамасвами сейчас формируют команду нового департамента. «Мы вдвоем будем консультировать DOGE на каждом этапе по проведению трех основных видов реформ: отмене нормативных актов, сокращению административных расходов и экономии средств», — написали они в колонке на WSJ. Основную работу будут делать «эксперты по правовым вопросам с помощью передовых технологий».
Первым делом Маск и Рамасвами хотят устранить все правила и остановить все государственные траты (около $500 млрд), которые не были напрямую одобрены Конгрессом. Также они хотят провести аудит всех госзакупок, в особенности по части Министерства обороны. Ну и, конечно, сократить количество чиновников.
Трамп, со свойственным ему пафосом, называет DOGE «Манхэттенским проектом нашего времени» и говорит, что новое министерство должно закончить свою работу к 4 июля 2026 года — юбилейной 250-й годовщине независимости США. Аналогия с проектом по созданию атомной бомбы не случайны: Трамп, очевидно, хочет, чтобы DOGE стал ядеркой, которой он заставит «внутреннего врага» капитулировать.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Часть 8. Сокращение государства
«Я всегда говорю, что у нас есть два врага: внешний и внутренний. И враг внутренний — опаснее, чем Китай, Россия и другие страны», — говорил Дональд Трамп во время президентской кампании 2024. В узком смысле внутренний враг Трампа — это его политические конкуренты из обеих партий, а в широком — глубинное государство и системная бюрократия. Борьба с ними станет лейтмотивом внутренней политики второго президентского срока Трампа.
«Мы осушим болото в Вашингтоне и вернем народу власть в нашем правительстве», — обещал Трамп, избираясь в 2016 году. «Когда я это говорил, казалось, что это будет просто. Я не знал, что болото такое грязное и глубокое», —оправдывался Трамп уже в 2024 году, признавая, что не справился в первый раз. На этот раз он создает новый государственный орган для «осушения болота» — Департамент государственной эффективности (DOGE).
Обещание Трампа создать DOGE и поставить Илона Маска в его главе — пожалуй, самый яркий политтехнологический трюк кампании 2024 и, очевидно, одно из главных условий, на которых техноолигарх согласился поддерживать Трампа на выборах. Теперь, по словам Трампа, Маск будет отвечать за «ликвидацию правительственной бюрократии, сокращение избыточного регулирования и бесполезных расходов и реорганизацию федеральных агентств».
Напарником Маска на посту неофициальных руководителей DOGE станет 39-летний бизнесмен и юрист Вивек Рамасвами. Он баллотировался в президенты от республиканской партии в 2024 году, но в январе снял свою кандидатуру и поддержал Трампа. Его кампания не вызвала широкой поддержки избирателей, но очень понравилась бизнесу и техноэлитам, в частности, потому что он предлагал радикально сократить госаппарат.
«Если последняя цифра номера соцстраховки чиновника нечетная — его увольняют, если четная — он остается. Это уже минус 50%. Дальше повторяем среди оставшихся: если номер соцобеспечения начинается с четного числа, они остаются, если с нечетного — вылетают. Вот вам и сокращение на 75%», — объяснил Рамасвами на подкасте у Лекса Фридмана незадолго до выборов.
Рамасвами и Маск воплощают собой либертарианский подход к государству: у них не просто нет пиетета к правительству и чиновникам, они считают их врагами развития и прогресса. Оба они убеждены, что США — империя в упадке. По словам Рамасвами, в этом упадке во многом виновата «бюрократия, высасывающая жизненную силу из страны, из ее инновационной культуры и культуры самоуправления».
Маск и Рамасвами сейчас формируют команду нового департамента. «Мы вдвоем будем консультировать DOGE на каждом этапе по проведению трех основных видов реформ: отмене нормативных актов, сокращению административных расходов и экономии средств», — написали они в колонке на WSJ. Основную работу будут делать «эксперты по правовым вопросам с помощью передовых технологий».
Первым делом Маск и Рамасвами хотят устранить все правила и остановить все государственные траты (около $500 млрд), которые не были напрямую одобрены Конгрессом. Также они хотят провести аудит всех госзакупок, в особенности по части Министерства обороны. Ну и, конечно, сократить количество чиновников.
Трамп, со свойственным ему пафосом, называет DOGE «Манхэттенским проектом нашего времени» и говорит, что новое министерство должно закончить свою работу к 4 июля 2026 года — юбилейной 250-й годовщине независимости США. Аналогия с проектом по созданию атомной бомбы не случайны: Трамп, очевидно, хочет, чтобы DOGE стал ядеркой, которой он заставит «внутреннего врага» капитулировать.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Трамп 2.0
Часть 9. Экономическая война
Дональд Трамп гордится, что за первые 4 года его президентства США не начали никаких новых войн. Это правда, но за одним исключением: Трамп развязал первую торговую войну против Китая, в которой главным оружием стали не ракеты и снаряды, а экономические санкции и тарифы. Второй срок Трампа неизбежно повлечет вторую торговую войну с КНР — на этот раз она будет намного масштабнее и ее последствия почувствует весь мир.
Первая торговая война началась в 2018 году, когда Трамп стал накладывать налоги (тарифы) от 7,5% до 25% на китайские товары, ввозимые в США. Тарифы давали стабильный доход государству, но усложняли жизнь и китайским производителям, и американским покупателям. Продавцы из КНР должны были либо оплачивать тарифы из своей прибыли либо поднимать цену на товары и перекладывать тарифное бремя на покупателей из США.
Вместе с тарифами Трамп ввел бан на импорт товаров китайских технокорпораций ZTE и Huawei, так как считал, что они позволяют Компартии шпионить за США. Он также ввел жесткий контроль над экспортом самых продвинутых американских технологий в Китай, чтобы там их не использовали в военных целях.
Для отмены тарифов и санкций Трамп требовал, чтобы КНР перестала воровать американские технологии, ограничила поток наркотиков (в первую очередь фентанила) в США и начала покупать больше американских товаров. Но у действий Трампа была и другая логика: ограничения должны были замедлить слишком бурное развитие экономики КНР — второй экономики мира, претендующей на первое место, пока что занимаемое США.
Формально первая экономическая война закончилась подписанием двухстороннего торгового соглашения между КНР и США в 2020 году. Китай обещал меньше копировать технологии американцев и обязался купить на $200 млрд больше американских товаров. Со временем станет ясно, что ни Китай не сдержал свою часть договора, ни Трамп не снял тарифы с китайских товаров.
Джо Байден, выигравший выборы в 2020 году, сохранил почти все Трамповские тарифы, наложенные на китайские товары, и почти не добавлял ничего нового. Исключением стал 100% тариф на китайские электрокары, которые в байденовской администрации называли «смартфонами на колесах», способными шпионить за гражданами США.
Во время кампании 2024 Трамп говорил, что на этот раз наложит уже 60% тарифы на товары из Китая. Выиграв выборы, он также пообещал ввести 10% тарифы на китайские товары в первый же день на посту президента, если КНР не остановит нелегальный экспорт фентанила в США — наркотика, от которого ежегодно умирает около 70 000 американцев.
С точки зрения Трампа, экономическая война значительно лучше кинетической. Он считает, что ослабление экономики Китая будет сдерживать и китайские военные амбиции, в первую очередь, касательно Тайваня. В этой логике экономически ослабленный Китай также не сможет поддерживать агрессию РФ, Ирана и Северной Кореи, что сделает мир в целом более стабильным.
Сегодня КНР — безусловно лидирует по производству дронов и электрокаров, что делает его также лидером по производству роботов. Технологии США более развиты, но на уровне производства Америка сильно отстает от КНР, а значит, потенциально проигрывают Китаю в войне будущего. Экономическое сдерживание Китая должно помочь американской промышленности сократить это отставание.
В начале января 2020 года китайцы сообщили о вспышке странной пневмонии в городе Ухань. Через две недели первая торговая война между США и Китаем была формально закончена подписанием торговых соглашений. Еще через две недели эта вспышка пневмонии превратилась в пандемию.
Будут ли сопровождать вторую экономическую войну такие же драматические события? Перерастет ли она на этот раз в кинетическую войну между двумя сверхдержавами? Или, наоборот, Трамп и Си Цзиньпин договорятся и остановят войны? Посмотрим. А вы как думаете?
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Часть 9. Экономическая война
Дональд Трамп гордится, что за первые 4 года его президентства США не начали никаких новых войн. Это правда, но за одним исключением: Трамп развязал первую торговую войну против Китая, в которой главным оружием стали не ракеты и снаряды, а экономические санкции и тарифы. Второй срок Трампа неизбежно повлечет вторую торговую войну с КНР — на этот раз она будет намного масштабнее и ее последствия почувствует весь мир.
Первая торговая война началась в 2018 году, когда Трамп стал накладывать налоги (тарифы) от 7,5% до 25% на китайские товары, ввозимые в США. Тарифы давали стабильный доход государству, но усложняли жизнь и китайским производителям, и американским покупателям. Продавцы из КНР должны были либо оплачивать тарифы из своей прибыли либо поднимать цену на товары и перекладывать тарифное бремя на покупателей из США.
Вместе с тарифами Трамп ввел бан на импорт товаров китайских технокорпораций ZTE и Huawei, так как считал, что они позволяют Компартии шпионить за США. Он также ввел жесткий контроль над экспортом самых продвинутых американских технологий в Китай, чтобы там их не использовали в военных целях.
Для отмены тарифов и санкций Трамп требовал, чтобы КНР перестала воровать американские технологии, ограничила поток наркотиков (в первую очередь фентанила) в США и начала покупать больше американских товаров. Но у действий Трампа была и другая логика: ограничения должны были замедлить слишком бурное развитие экономики КНР — второй экономики мира, претендующей на первое место, пока что занимаемое США.
Формально первая экономическая война закончилась подписанием двухстороннего торгового соглашения между КНР и США в 2020 году. Китай обещал меньше копировать технологии американцев и обязался купить на $200 млрд больше американских товаров. Со временем станет ясно, что ни Китай не сдержал свою часть договора, ни Трамп не снял тарифы с китайских товаров.
Джо Байден, выигравший выборы в 2020 году, сохранил почти все Трамповские тарифы, наложенные на китайские товары, и почти не добавлял ничего нового. Исключением стал 100% тариф на китайские электрокары, которые в байденовской администрации называли «смартфонами на колесах», способными шпионить за гражданами США.
Во время кампании 2024 Трамп говорил, что на этот раз наложит уже 60% тарифы на товары из Китая. Выиграв выборы, он также пообещал ввести 10% тарифы на китайские товары в первый же день на посту президента, если КНР не остановит нелегальный экспорт фентанила в США — наркотика, от которого ежегодно умирает около 70 000 американцев.
С точки зрения Трампа, экономическая война значительно лучше кинетической. Он считает, что ослабление экономики Китая будет сдерживать и китайские военные амбиции, в первую очередь, касательно Тайваня. В этой логике экономически ослабленный Китай также не сможет поддерживать агрессию РФ, Ирана и Северной Кореи, что сделает мир в целом более стабильным.
Сегодня КНР — безусловно лидирует по производству дронов и электрокаров, что делает его также лидером по производству роботов. Технологии США более развиты, но на уровне производства Америка сильно отстает от КНР, а значит, потенциально проигрывают Китаю в войне будущего. Экономическое сдерживание Китая должно помочь американской промышленности сократить это отставание.
В начале января 2020 года китайцы сообщили о вспышке странной пневмонии в городе Ухань. Через две недели первая торговая война между США и Китаем была формально закончена подписанием торговых соглашений. Еще через две недели эта вспышка пневмонии превратилась в пандемию.
Будут ли сопровождать вторую экономическую войну такие же драматические события? Перерастет ли она на этот раз в кинетическую войну между двумя сверхдержавами? Или, наоборот, Трамп и Си Цзиньпин договорятся и остановят войны? Посмотрим. А вы как думаете?
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Трамп 2.0
Часть 10. Вторая холодная война
Китай – главный геополитический конкурент США. Во время первого президентского срока Дональд Трамп сменил фокус своих военных с борьбы с терроризмом на подготовку к конфликту с КНР, а в его администрации заговорили о новой Холодной войне. Именно борьба с Китаем станет основой внешней политики второго срока Трампа, и отношения США с остальными странами выстроятся вокруг этой борьбы.
Во время предвыборной гонки 2024 Трамп угрожал Европейскому Союзу новыми тарифами на европейские товары и даже называл ЕС «мини-Китаем». Европа продает в США на $312 млрд больше товаров и услуг, чем покупает, — и Трамп хочет выравнять эти показатели. Он хочет, чтобы Европа под угрозой тарифов меньше покупала у Китая и больше у США.
В окружении Трампа ЕС рассматривается не как самодостаточная экономическая сила, а, скорее, как добыча, которую в последнее десятилетие все больше приходится делить с Китаем. Европейская бюрократия своими регуляциями усложняет американским технокорпорациям работу в ЕС — и может себе это позволить не за счет развития своих корпораций, а пустив на рынок китайские технологии.
Трамп будет все сильнее давить на ЕС, чтобы он, с одной стороны, был более лояльным к американскому бизнесу, и с другой — не углублял сотрудничество с Китаем, не открывал ему свои рынки и не ставил себя в зависимость от китайских технологий. Еще большим рычагом давления, чем угроза тарифов, может стать угроза уменьшить американскую военную поддержку.
Вторжение РФ в Украину усугубило статус Европы как добычи, которую делят две сверхдержавы. РФ как прокси-государство Китая физически угрожает европейскому благополучию и таким образом стимулирует открытость европейцев к торговле и улучшению отношений с КНР. А США выступают в роли гаранта безопасности ЕС, без которого ослабленная Европа будет не способна противостоять РФ и КНР.
Трамп обещает быстро закончить войну в Украине, восстановив относительную безопасность и покой на европейском континенте. Но взамен он требует от европейцев больше тратить на безопасность, а значит — в том числе покупать американское оружие. Но в большей степени он требует от ЕС увеличения лояльности в адрес США в их в глобальном противостоянии с Китаем.
Трамп хочет закончить войну в Украине на выгодных для его европейских союзников условиях. Однако не хочет разгромить РФ, так как и Россию видит как добычу в противостоянии с Китаем, которую можно переманить на свою сторону. Ослабление союза РФ и КНР может стать одним из приоритетов администрации Трампа, где считают что их сближение — одна из главных стратегических ошибок Байдена.
Трамп будет пытаться ослабить и другие союзы Китая: например, BRICS, куда входит КНР, РФ, Бразилия, Индия и ряд других стран. Он угрожает странам BRICS 100% тарифами, если там и дальше будут пытаться заменить «могучий доллар США» другими валютами при международных расчетах. Эта угроза подчеркивает, что Трамп будет всеми средствами пытаться вбить клин между Китаем и его союзниками.
Пожалуй, наиболее парадоксальна позиция Трампа насчет Тайваня, вокруг которого с наибольшей вероятностью может возникнуть прямое военное противостояние между США и КНР. В отличие от демократов и многих республиканцев, Трамп не считает, что США обязательно должны защищать Тайвань от захвата Китаем. Он видит в Тайване конкурента американскому технобизнесу и, кажется, готов использовать этот остров в торговле с КНР.
Очертания Второй холодной войны при Трампе понятны и вполне предсказуемы: он будет давить на Китай всеми средствами, попутно создавая давление и для остального мира. Однако основная фишка Трампа — его непредсказуемость, которая легко может вылиться либо в горячую войну, либо же в фантастическую сделку между двумя сверхдержавами. Сложно сказать, что более вероятно.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Часть 10. Вторая холодная война
Китай – главный геополитический конкурент США. Во время первого президентского срока Дональд Трамп сменил фокус своих военных с борьбы с терроризмом на подготовку к конфликту с КНР, а в его администрации заговорили о новой Холодной войне. Именно борьба с Китаем станет основой внешней политики второго срока Трампа, и отношения США с остальными странами выстроятся вокруг этой борьбы.
Во время предвыборной гонки 2024 Трамп угрожал Европейскому Союзу новыми тарифами на европейские товары и даже называл ЕС «мини-Китаем». Европа продает в США на $312 млрд больше товаров и услуг, чем покупает, — и Трамп хочет выравнять эти показатели. Он хочет, чтобы Европа под угрозой тарифов меньше покупала у Китая и больше у США.
В окружении Трампа ЕС рассматривается не как самодостаточная экономическая сила, а, скорее, как добыча, которую в последнее десятилетие все больше приходится делить с Китаем. Европейская бюрократия своими регуляциями усложняет американским технокорпорациям работу в ЕС — и может себе это позволить не за счет развития своих корпораций, а пустив на рынок китайские технологии.
Трамп будет все сильнее давить на ЕС, чтобы он, с одной стороны, был более лояльным к американскому бизнесу, и с другой — не углублял сотрудничество с Китаем, не открывал ему свои рынки и не ставил себя в зависимость от китайских технологий. Еще большим рычагом давления, чем угроза тарифов, может стать угроза уменьшить американскую военную поддержку.
Вторжение РФ в Украину усугубило статус Европы как добычи, которую делят две сверхдержавы. РФ как прокси-государство Китая физически угрожает европейскому благополучию и таким образом стимулирует открытость европейцев к торговле и улучшению отношений с КНР. А США выступают в роли гаранта безопасности ЕС, без которого ослабленная Европа будет не способна противостоять РФ и КНР.
Трамп обещает быстро закончить войну в Украине, восстановив относительную безопасность и покой на европейском континенте. Но взамен он требует от европейцев больше тратить на безопасность, а значит — в том числе покупать американское оружие. Но в большей степени он требует от ЕС увеличения лояльности в адрес США в их в глобальном противостоянии с Китаем.
Трамп хочет закончить войну в Украине на выгодных для его европейских союзников условиях. Однако не хочет разгромить РФ, так как и Россию видит как добычу в противостоянии с Китаем, которую можно переманить на свою сторону. Ослабление союза РФ и КНР может стать одним из приоритетов администрации Трампа, где считают что их сближение — одна из главных стратегических ошибок Байдена.
Трамп будет пытаться ослабить и другие союзы Китая: например, BRICS, куда входит КНР, РФ, Бразилия, Индия и ряд других стран. Он угрожает странам BRICS 100% тарифами, если там и дальше будут пытаться заменить «могучий доллар США» другими валютами при международных расчетах. Эта угроза подчеркивает, что Трамп будет всеми средствами пытаться вбить клин между Китаем и его союзниками.
Пожалуй, наиболее парадоксальна позиция Трампа насчет Тайваня, вокруг которого с наибольшей вероятностью может возникнуть прямое военное противостояние между США и КНР. В отличие от демократов и многих республиканцев, Трамп не считает, что США обязательно должны защищать Тайвань от захвата Китаем. Он видит в Тайване конкурента американскому технобизнесу и, кажется, готов использовать этот остров в торговле с КНР.
Очертания Второй холодной войны при Трампе понятны и вполне предсказуемы: он будет давить на Китай всеми средствами, попутно создавая давление и для остального мира. Однако основная фишка Трампа — его непредсказуемость, которая легко может вылиться либо в горячую войну, либо же в фантастическую сделку между двумя сверхдержавами. Сложно сказать, что более вероятно.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Трамп 2.0
Часть 11. Маск и китайский вопрос
Илон Маск сыграл определяющую роль в победе Дональда Трампа на выборах в 2024 году. Сразу после техноолигарх стал одним из самых приближенных советников Трампа, с которым тот обсуждает кандидатов на руководящие посты в государстве и его внешнюю политику. Отношения с Китаем — главный вопрос внешней политики США, и Маск может стать в нем решающим фактором.
«Думаю, я хорошо понимаю Китай. Я был там много раз и встречался с высшим руководством страны на разных уровнях в течение многих лет, а Tesla имеет большой успех на внутреннем китайском рынке», — говорил Маск на самите All In в 2023 году. У него много поклонников в КНР и его хвалят в китайской прессе, но важнее всего то, что его, кажется, любят и в китайском правительстве.
Маск как минимум дважды лично встречался с Си Цзиньпином и много лет тесно сотрудничает с китайским премьером Ли Цяном — вторым по значимости чиновником в КНР. Венцом особых отношений техноолигарха с партийными элитами стало строительство в 2019 году завода Tesla в Шанхае. Сейчас Гига Шанхай производит почти миллион машин в год — что чуть меньше, чем четыре американских завода Tesla вместе взятые.
Гига Шанхай — особый завод, хотя бы потому, что полностью принадлежит Tesla, хотя обычно КНР требует, чтобы производствами такого масштаба частично владело государство. Для строительства Маск получил у правительства землю в аренду на 50 лет и выгодные кредиты “как для своих” у китайских банков. При всем экономическом национализме КНР, Tesla считается одним из самых субсидированных производителей электрокаров в Китае.
Как решение Apple производить iPhone в Китае запустило там бум индустрии смартфонов, так и решение Маска производить машины Tesla в Шанхае спровоцировало взрывное развитие индустрии электрокаров в КНР. Поднебесная не только стала крупнейшим рынком сбыта для автомобилей Маска, но и неотъемлемой частью производственной цепочки Tesla.
Особо тесно Tesla связана с китайской корпорацией CATL, которая производит один из основных компонентов электрокара — батарею. Хотя Маск работает над строительством собственного производства батарей в США, его компания все еще крайне зависима от CATL (которая делает больше трети всех аккумуляторов для электрокаров в мире).
Гига Шанхай отвечает за 30-50% дохода Tesla, так что этот завод станет весомым фактором в отношениях между КНР и США. Но в правительстве Трампа есть и другие голоса. Например, сенатор Марко Рубио, которого Трамп хочет назначить министром иностранных дел, в 2024 году выступал за внесение CATL в черный список Пентагона за слишком тесные связи с правительством КНР.
«Все упирается в Тайвань», — комментировал Маск в 2023 году напряженность в отношениях США и Китая. Техноолигарх неоднократно публично пересказывал точку зрения китайцев, согласно которой Тайвань — «это неотъемлемая часть Китая, воссоединению с которой силой мешают США». И, по его словам, если КНР не воссоединится с Тайванем мирно, то сделает это силой.
В 2022 году Маск поддерживал мирное решение: предоставить Тайваню статус особой административной зоны в составе Китая. Эта концепция, предложенная председателем Дэн Сяопином в 1980-х, называется «Одна страна, две системы» и подразумевает, что Гонконг и Тайвань могут быть демократиями, оставаясь частью социалистического Китая.
Идеи Маска о мирном урегулировании «тайваньского вопроса» нравятся Китаю. «Тайвань — не продается», — повторяют тайваньские власти в ответ, но президент Трамп давно воспринимает Тайвань как тему для торговли с Китаем. Смягчающее влияние техноолигарха не исключит возможность войны за Тайвань, в ходе которой может испарится от 10% до 30% мирового ВВП, — но оно точно даст сверхдержавам больше опций.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Часть 11. Маск и китайский вопрос
Илон Маск сыграл определяющую роль в победе Дональда Трампа на выборах в 2024 году. Сразу после техноолигарх стал одним из самых приближенных советников Трампа, с которым тот обсуждает кандидатов на руководящие посты в государстве и его внешнюю политику. Отношения с Китаем — главный вопрос внешней политики США, и Маск может стать в нем решающим фактором.
«Думаю, я хорошо понимаю Китай. Я был там много раз и встречался с высшим руководством страны на разных уровнях в течение многих лет, а Tesla имеет большой успех на внутреннем китайском рынке», — говорил Маск на самите All In в 2023 году. У него много поклонников в КНР и его хвалят в китайской прессе, но важнее всего то, что его, кажется, любят и в китайском правительстве.
Маск как минимум дважды лично встречался с Си Цзиньпином и много лет тесно сотрудничает с китайским премьером Ли Цяном — вторым по значимости чиновником в КНР. Венцом особых отношений техноолигарха с партийными элитами стало строительство в 2019 году завода Tesla в Шанхае. Сейчас Гига Шанхай производит почти миллион машин в год — что чуть меньше, чем четыре американских завода Tesla вместе взятые.
Гига Шанхай — особый завод, хотя бы потому, что полностью принадлежит Tesla, хотя обычно КНР требует, чтобы производствами такого масштаба частично владело государство. Для строительства Маск получил у правительства землю в аренду на 50 лет и выгодные кредиты “как для своих” у китайских банков. При всем экономическом национализме КНР, Tesla считается одним из самых субсидированных производителей электрокаров в Китае.
Как решение Apple производить iPhone в Китае запустило там бум индустрии смартфонов, так и решение Маска производить машины Tesla в Шанхае спровоцировало взрывное развитие индустрии электрокаров в КНР. Поднебесная не только стала крупнейшим рынком сбыта для автомобилей Маска, но и неотъемлемой частью производственной цепочки Tesla.
Особо тесно Tesla связана с китайской корпорацией CATL, которая производит один из основных компонентов электрокара — батарею. Хотя Маск работает над строительством собственного производства батарей в США, его компания все еще крайне зависима от CATL (которая делает больше трети всех аккумуляторов для электрокаров в мире).
Гига Шанхай отвечает за 30-50% дохода Tesla, так что этот завод станет весомым фактором в отношениях между КНР и США. Но в правительстве Трампа есть и другие голоса. Например, сенатор Марко Рубио, которого Трамп хочет назначить министром иностранных дел, в 2024 году выступал за внесение CATL в черный список Пентагона за слишком тесные связи с правительством КНР.
«Все упирается в Тайвань», — комментировал Маск в 2023 году напряженность в отношениях США и Китая. Техноолигарх неоднократно публично пересказывал точку зрения китайцев, согласно которой Тайвань — «это неотъемлемая часть Китая, воссоединению с которой силой мешают США». И, по его словам, если КНР не воссоединится с Тайванем мирно, то сделает это силой.
В 2022 году Маск поддерживал мирное решение: предоставить Тайваню статус особой административной зоны в составе Китая. Эта концепция, предложенная председателем Дэн Сяопином в 1980-х, называется «Одна страна, две системы» и подразумевает, что Гонконг и Тайвань могут быть демократиями, оставаясь частью социалистического Китая.
Идеи Маска о мирном урегулировании «тайваньского вопроса» нравятся Китаю. «Тайвань — не продается», — повторяют тайваньские власти в ответ, но президент Трамп давно воспринимает Тайвань как тему для торговли с Китаем. Смягчающее влияние техноолигарха не исключит возможность войны за Тайвань, в ходе которой может испарится от 10% до 30% мирового ВВП, — но оно точно даст сверхдержавам больше опций.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Трамп 2.0
Часть 12. Активация мужчин
Молодые мужчины обеспечили Дональду Трампу победу на выборах в 2024 году. Кампания Трампа сделала ставку на маскулинность, подкасты и Илона Маска — это сподвигло обычно политически пассивных молодых мужчин пойти на выборы и проголосовать за республиканского кандидата. Закрепление успеха у этих избирателей позволит трампистам выиграть промежуточные выборы в 2026 году, а в 2028 году привести к власти преемника Трампа.
Выборы 2024 показали, что американские мужчины в целом «поправели» и стали чаще идентифицировать себя с республиканской партией. В этом году за Трампа проголосовали 56% молодых мужчин (до 30 лет) — что на 15% больше, чем на выборах 2020. Хотя количество поддержавших Трампа молодых женщин тоже ощутимо выросло (почти на 10%), в целом их оказалось на 16% меньше, чем мужчин.
После десятилетий равновесия, когда молодые американцы и американки (18-29 лет) примерно поровну разделяли либеральные и консервативные взгляды на мир, идеологический разрыв между полами резко вырос: сегодня на 30% больше женщин, чем мужчин, причисляют себя к либеральной идеологии. Рост этого идеологического разрыва интересным образом совпадает с ростом адаптации молодых женщин и дезадаптации молодых мужчин к современной жизни.
Например, за последние 10 лет рекордно вырос уровень трудоустройства молодых женщин, хотя среди молодых мужчин он остался тем же. Сейчас каждый пятый мужчина до 35 живет со своими родителями, в то время как женщин в таком положении в два раза меньше. Не забываем также, что в американских колледжах теперь учится в полтора раза больше женщин, чем мужчин.
Более того, молодые американские мужчины в 4 раза чаще женщин совершают самоубийство, в 3 раза более склонны к злоупотреблению наркотическими веществами и в 12 раз чаще попадают в тюрьму. И эти печальные тренды только усугубляются: например, за последние 13 лет уровень суицида среди мужчин от 25 до 34 лет вырос на треть.
С технической точки зрения, завоевание мужской аудитории далось Трампу очень дешево и просто: он посетил ряд популярных среди молодых мужчин подкастов. Ведущие этих подкастов — комики, спортсмены, соцсетевые инфлюенсеры — помогли потомственному миллиардеру заделаться под своего в доску парня.
С психологической точки зрения, Трамп проделал более тонкую работу: он показал молодым проблемным мужчинам, что они тоже что-то могут решать в этой жизни, что их голос что-то значит, что они не безнадежные неудачники. В этом смысле ключевую роль в кампании Трампа сыграл не столько он сам, сколько Илон Маск, в какой-то момент образно слившийся с фигурой кандидата президента.
Маск годами выстраивал фан-базу среди молодых мужчин и блеснул на выборах пониманием этих людей. Например, за день до выборов он пришел на подкаст к Джо Рогану и начал выпуск с пространных дифирамбов геймерам. Оказалось, что он и сам геймер хоть куда и считает гейминг полезным занятием, а Роган вообще пришел к выводу, что нужно заставлять медиков играть в игры, чтобы они лучше оперировали людей.
Молодые мужчины, со всеми их проблемами и дезадаптациями, вполне могут стать основой новой политической силы — не совсем консервативной, не совсем республиканской и не совсем правой. Сейчас символом этой новой политической силы является именно Илон Маск, а не Дональд Трамп, что делает ее гораздо более прочной и долговечной — ведь президент сменится через 4 года, а Маск останется надолго.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Часть 12. Активация мужчин
Молодые мужчины обеспечили Дональду Трампу победу на выборах в 2024 году. Кампания Трампа сделала ставку на маскулинность, подкасты и Илона Маска — это сподвигло обычно политически пассивных молодых мужчин пойти на выборы и проголосовать за республиканского кандидата. Закрепление успеха у этих избирателей позволит трампистам выиграть промежуточные выборы в 2026 году, а в 2028 году привести к власти преемника Трампа.
Выборы 2024 показали, что американские мужчины в целом «поправели» и стали чаще идентифицировать себя с республиканской партией. В этом году за Трампа проголосовали 56% молодых мужчин (до 30 лет) — что на 15% больше, чем на выборах 2020. Хотя количество поддержавших Трампа молодых женщин тоже ощутимо выросло (почти на 10%), в целом их оказалось на 16% меньше, чем мужчин.
После десятилетий равновесия, когда молодые американцы и американки (18-29 лет) примерно поровну разделяли либеральные и консервативные взгляды на мир, идеологический разрыв между полами резко вырос: сегодня на 30% больше женщин, чем мужчин, причисляют себя к либеральной идеологии. Рост этого идеологического разрыва интересным образом совпадает с ростом адаптации молодых женщин и дезадаптации молодых мужчин к современной жизни.
Например, за последние 10 лет рекордно вырос уровень трудоустройства молодых женщин, хотя среди молодых мужчин он остался тем же. Сейчас каждый пятый мужчина до 35 живет со своими родителями, в то время как женщин в таком положении в два раза меньше. Не забываем также, что в американских колледжах теперь учится в полтора раза больше женщин, чем мужчин.
Более того, молодые американские мужчины в 4 раза чаще женщин совершают самоубийство, в 3 раза более склонны к злоупотреблению наркотическими веществами и в 12 раз чаще попадают в тюрьму. И эти печальные тренды только усугубляются: например, за последние 13 лет уровень суицида среди мужчин от 25 до 34 лет вырос на треть.
С технической точки зрения, завоевание мужской аудитории далось Трампу очень дешево и просто: он посетил ряд популярных среди молодых мужчин подкастов. Ведущие этих подкастов — комики, спортсмены, соцсетевые инфлюенсеры — помогли потомственному миллиардеру заделаться под своего в доску парня.
С психологической точки зрения, Трамп проделал более тонкую работу: он показал молодым проблемным мужчинам, что они тоже что-то могут решать в этой жизни, что их голос что-то значит, что они не безнадежные неудачники. В этом смысле ключевую роль в кампании Трампа сыграл не столько он сам, сколько Илон Маск, в какой-то момент образно слившийся с фигурой кандидата президента.
Маск годами выстраивал фан-базу среди молодых мужчин и блеснул на выборах пониманием этих людей. Например, за день до выборов он пришел на подкаст к Джо Рогану и начал выпуск с пространных дифирамбов геймерам. Оказалось, что он и сам геймер хоть куда и считает гейминг полезным занятием, а Роган вообще пришел к выводу, что нужно заставлять медиков играть в игры, чтобы они лучше оперировали людей.
Молодые мужчины, со всеми их проблемами и дезадаптациями, вполне могут стать основой новой политической силы — не совсем консервативной, не совсем республиканской и не совсем правой. Сейчас символом этой новой политической силы является именно Илон Маск, а не Дональд Трамп, что делает ее гораздо более прочной и долговечной — ведь президент сменится через 4 года, а Маск останется надолго.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Трамп 2.0
Часть 13. Новый ИИ-царь
Глубинное государство (deep state) — это группа неизбранных чиновников и бюрократов, которые на самом деле управляют Америкой, часто в обход избранных чиновников и в том числе президента. По крайней мере, так считает 45-й и 47-й президент США Дональд Трамп, положивший борьбу с дипстейтом в основу своей политической программы.
Раньше понятие глубинного государства считалось теорией заговора, но Трамп популяризовал его и сделал мейнстримным: во время избирательной кампании 2024 он больше 50 раз обещал разрушить дипстейт (и это только со страниц своих соцсетей). А Департамент государственной эффективности с Илоном Маском у руля создается с целью нанести сокрушительный удар дипстейту до июля 2026 года.
Допустим, трамповской команде действительно удастся разогнать засидевшиеся чиновничьи элиты — что или кто тогда придет на смену глубинному государству? Вероятнее всего, старые бюрократические элиты сменятся новыми техноэлитами — миллиардерами, которые еще долго собираются оставаться у власти после окончания второго трамповского срока.
На прошлой неделе Трамп назначил техномиллиардера Дэвида Сакса «ИИ- и крипто-царем Белого дома». Царь — это неофициальная должность, дающая право координировать политику властей в какой-то сфере, в данном случае — сфере ИИ и криптовалют. В довесок к «царствованию» в этих хайтек-сферах Сакс также возглавит президентский совет по науке и технологиям.
Я неоднократно рассказывал о Дэвиде Саксе в предыдущей серии постов «Кремниевая долина правеет». Он — один из главных двигателей правого поворота в техносреде и во многом ответственен за политизацию Маска. Назначение Сакса царем в сфере ИИ и крипты — это не столько его личное достижение, сколько часть политического триумфа PayPal-мафии.
Представляя Сакса, Трамп подчеркнул, что тот был операционным директором PayPal и «частью легендарной PayPal-мафии», создавшей знаменитый финтех-стартап. «Доном» этой «мафии» считается техномиллиардер Питер Тилль, а самый известный ее участник — Илон Маск. Изначально в мафию входило около 20 человек, однако за четверть века этот сверхвлиятельный кружок расширился и теперь включает десятки новых членов.
Избранный вице-президент Джей Ди Вэнс тоже входит в расширенный состав этой «мафии». Он познакомился с «доном» Тиллем в 2011 году и на много лет стал его подопечным: сначала работал в тиллевских компаниях, а затем с помощью техноолигарха стал сенатором в 2022 году. Вэнс называет новоизбранного ИИ-царя и давнего тиллевского соратника Дэвида Сакса одним из своих «ближайших друзей в техносреде».
«Он будет защищать свободу слова в интернете и освободит нас от предвзятости и цензуры Больших технологий», — написал Трамп, комментируя это назначение. Сакс — известный критик прогрессивной woke-иделогии, которая, по его мнению, заполонила технологии. Он был ключевым помощником Маска в реорганизации Твиттера и превращении либеральной соцсети в консервативный X.
«Освобождение от предвзятости и цензуры» в исполнении Сакса, скорее всего, приведет к ощутимому поправению соцсетей, поисковиков и ИИ в целом. Это может как перекосить все вправо, так и уравновесить реально существующий перекос технологий в левую сторону и сделать их более непредвзятыми — зависит от реальных целей новых техноэлит.
Сразу после выборов Дэвид Сакс советовал Трампу не стесняясь назначать на ключевые должности своих лоялистов. Члены PayPal-мафии не просто лояльны Трампу — они во многом ответственны за его победу, и теперь он демонстрирует свою лояльность к ним. Вице-президент Вэнс, ИИ-царь Сакс и реформатор правительства Маск — все они члены «мафии», которая попытается заменить собой устаревшее глубинное государство.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Часть 13. Новый ИИ-царь
Глубинное государство (deep state) — это группа неизбранных чиновников и бюрократов, которые на самом деле управляют Америкой, часто в обход избранных чиновников и в том числе президента. По крайней мере, так считает 45-й и 47-й президент США Дональд Трамп, положивший борьбу с дипстейтом в основу своей политической программы.
Раньше понятие глубинного государства считалось теорией заговора, но Трамп популяризовал его и сделал мейнстримным: во время избирательной кампании 2024 он больше 50 раз обещал разрушить дипстейт (и это только со страниц своих соцсетей). А Департамент государственной эффективности с Илоном Маском у руля создается с целью нанести сокрушительный удар дипстейту до июля 2026 года.
Допустим, трамповской команде действительно удастся разогнать засидевшиеся чиновничьи элиты — что или кто тогда придет на смену глубинному государству? Вероятнее всего, старые бюрократические элиты сменятся новыми техноэлитами — миллиардерами, которые еще долго собираются оставаться у власти после окончания второго трамповского срока.
На прошлой неделе Трамп назначил техномиллиардера Дэвида Сакса «ИИ- и крипто-царем Белого дома». Царь — это неофициальная должность, дающая право координировать политику властей в какой-то сфере, в данном случае — сфере ИИ и криптовалют. В довесок к «царствованию» в этих хайтек-сферах Сакс также возглавит президентский совет по науке и технологиям.
Я неоднократно рассказывал о Дэвиде Саксе в предыдущей серии постов «Кремниевая долина правеет». Он — один из главных двигателей правого поворота в техносреде и во многом ответственен за политизацию Маска. Назначение Сакса царем в сфере ИИ и крипты — это не столько его личное достижение, сколько часть политического триумфа PayPal-мафии.
Представляя Сакса, Трамп подчеркнул, что тот был операционным директором PayPal и «частью легендарной PayPal-мафии», создавшей знаменитый финтех-стартап. «Доном» этой «мафии» считается техномиллиардер Питер Тилль, а самый известный ее участник — Илон Маск. Изначально в мафию входило около 20 человек, однако за четверть века этот сверхвлиятельный кружок расширился и теперь включает десятки новых членов.
Избранный вице-президент Джей Ди Вэнс тоже входит в расширенный состав этой «мафии». Он познакомился с «доном» Тиллем в 2011 году и на много лет стал его подопечным: сначала работал в тиллевских компаниях, а затем с помощью техноолигарха стал сенатором в 2022 году. Вэнс называет новоизбранного ИИ-царя и давнего тиллевского соратника Дэвида Сакса одним из своих «ближайших друзей в техносреде».
«Он будет защищать свободу слова в интернете и освободит нас от предвзятости и цензуры Больших технологий», — написал Трамп, комментируя это назначение. Сакс — известный критик прогрессивной woke-иделогии, которая, по его мнению, заполонила технологии. Он был ключевым помощником Маска в реорганизации Твиттера и превращении либеральной соцсети в консервативный X.
«Освобождение от предвзятости и цензуры» в исполнении Сакса, скорее всего, приведет к ощутимому поправению соцсетей, поисковиков и ИИ в целом. Это может как перекосить все вправо, так и уравновесить реально существующий перекос технологий в левую сторону и сделать их более непредвзятыми — зависит от реальных целей новых техноэлит.
Сразу после выборов Дэвид Сакс советовал Трампу не стесняясь назначать на ключевые должности своих лоялистов. Члены PayPal-мафии не просто лояльны Трампу — они во многом ответственны за его победу, и теперь он демонстрирует свою лояльность к ним. Вице-президент Вэнс, ИИ-царь Сакс и реформатор правительства Маск — все они члены «мафии», которая попытается заменить собой устаревшее глубинное государство.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Трамп 2.0
Часть 14. Техноолигарх и Антихрист
Техноолигарх Питер Тилль сыграл ключевую роль в том, что Дональд Трамп стал сначала 45-м, а теперь и 47-м президентом США. Сегодня Тилль — самый влиятельный «серый кардинал» республиканской партии, а к концу второго срока Трампа в его руках сосредоточится еще больше власти и влияния. Вполне возможно, что именно он приведет к власти и следующего, 48-го президента США.
Во время избирательной кампании 2024 Тилль не донатил деньги Трампу, приговаривая, что вовсе не деньги решают исход этих выборов. «Если приставить пистолет к моей голове, я признаюсь, что буду голосовать за Трамп. Я думаю, он выиграет, причем довольно убедительно — не будет никакой тесной гонки», —говорил Тилль за полгода до выборов.
Он оказался прав не только в целом, но и в деталях: Трамп действительно одержал победу с большим отрывом по голосам, выиграв все колеблющиеся штаты, а деньги не решили исход (демократы потратили на кампанию значительно больше). Зато сам Тилль на фоне победы Трампа стал ощутимо богаче: рынок сразу смекнул, что его компании и фонды станут еще успешнее в следующие 4 года.
Хотя Тилль не поддерживал Трампа деньгами, основной его вклад в эту победу — это человеческие ресурсы. Он убедил поддержать и стать частью команды Трампа многих людей: начиная с тиллевского протеже Джей Ди Вэнса, который благодаря патрону стал вице-президентом, и заканчивая Илоном Маском, возглавившим Департамент государственной эффективности.
Давний друг Тилля Дэвид Сакс стал первым ИИ и крипто-царем при Белом доме. Бывший руководитель личного фонда Тилля Джим О’Нил станет заместителем министра здравоохранения и социальных служб. Близкий соратник Тилля Трэй Стивенс, скорее всего, станет заместителем министра обороны, а другой протеже Тилля Майкл Крациос отвечает за технополитику Трамповской переходной команды.
Эти люди — только часть личного тиллевского лобби в новой администрации Трампа. Одним из главных бенефициаров его влияния станет компания Palantir — самый дорогой военный стартап в мире, основанный Тиллем в 2003 году. ИИ от Palantir не только станет «мозгами» для американских военных, но и потенциально станет «основной операционной системой для данных в правительстве США».
«Почему эти люди держат наших граждан в заложниках и пытают их? Почему они атакуют наших союзников и клевещут на нас в том, что раньше называлось ООН, а теперь превратилось в организацию, дискриминирующую все хорошее? Нам нужно встать, а они должны бояться… Они должны просыпаться испуганными и засыпать испуганными», — говорит СЕО Palantir Алекс Карп, угрожая врагам США и, в первую очередь, Китаю.
Тилль и его люди — сторонники и апостолы идеологии «Америка прежде всего». Они выступают одновременно за деглобализацию мира и за безусловную доминацию США над миром. В отличие от Маска, ратующего за хорошие отношения с Китаем, Тилль считает его главной угрозой США, а некоторые его протеже (например, основатель военного стартапа Anduril Палмер Лаки) ускоренными темпами готовятся к войне с КНР.
Питер Тилль любит пофилософствовать. И после победы Трампа в центр его философии встали библейские понятия «Армагеддон» и «Антихрист». По его мнению, как полное уничтожение мира (Армагеддон) стало возможным благодаря изобретению атомной бомбы, так же появление тоталитарного мирового правительства (Антихриста) стало реальной возможностью благодаря изобретению ИИ.
«Самый очевидный кандидат на роль Антихриста — Соединенные Штаты», — говорит Тилль. Не вполне понятно, как второй срок Трампа скажется на перспективе превращения США в антихриста, но ясно, что Питер Тилль будет иметь большое влияние на этот процесс.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Часть 14. Техноолигарх и Антихрист
Техноолигарх Питер Тилль сыграл ключевую роль в том, что Дональд Трамп стал сначала 45-м, а теперь и 47-м президентом США. Сегодня Тилль — самый влиятельный «серый кардинал» республиканской партии, а к концу второго срока Трампа в его руках сосредоточится еще больше власти и влияния. Вполне возможно, что именно он приведет к власти и следующего, 48-го президента США.
Во время избирательной кампании 2024 Тилль не донатил деньги Трампу, приговаривая, что вовсе не деньги решают исход этих выборов. «Если приставить пистолет к моей голове, я признаюсь, что буду голосовать за Трамп. Я думаю, он выиграет, причем довольно убедительно — не будет никакой тесной гонки», —говорил Тилль за полгода до выборов.
Он оказался прав не только в целом, но и в деталях: Трамп действительно одержал победу с большим отрывом по голосам, выиграв все колеблющиеся штаты, а деньги не решили исход (демократы потратили на кампанию значительно больше). Зато сам Тилль на фоне победы Трампа стал ощутимо богаче: рынок сразу смекнул, что его компании и фонды станут еще успешнее в следующие 4 года.
Хотя Тилль не поддерживал Трампа деньгами, основной его вклад в эту победу — это человеческие ресурсы. Он убедил поддержать и стать частью команды Трампа многих людей: начиная с тиллевского протеже Джей Ди Вэнса, который благодаря патрону стал вице-президентом, и заканчивая Илоном Маском, возглавившим Департамент государственной эффективности.
Давний друг Тилля Дэвид Сакс стал первым ИИ и крипто-царем при Белом доме. Бывший руководитель личного фонда Тилля Джим О’Нил станет заместителем министра здравоохранения и социальных служб. Близкий соратник Тилля Трэй Стивенс, скорее всего, станет заместителем министра обороны, а другой протеже Тилля Майкл Крациос отвечает за технополитику Трамповской переходной команды.
Эти люди — только часть личного тиллевского лобби в новой администрации Трампа. Одним из главных бенефициаров его влияния станет компания Palantir — самый дорогой военный стартап в мире, основанный Тиллем в 2003 году. ИИ от Palantir не только станет «мозгами» для американских военных, но и потенциально станет «основной операционной системой для данных в правительстве США».
«Почему эти люди держат наших граждан в заложниках и пытают их? Почему они атакуют наших союзников и клевещут на нас в том, что раньше называлось ООН, а теперь превратилось в организацию, дискриминирующую все хорошее? Нам нужно встать, а они должны бояться… Они должны просыпаться испуганными и засыпать испуганными», — говорит СЕО Palantir Алекс Карп, угрожая врагам США и, в первую очередь, Китаю.
Тилль и его люди — сторонники и апостолы идеологии «Америка прежде всего». Они выступают одновременно за деглобализацию мира и за безусловную доминацию США над миром. В отличие от Маска, ратующего за хорошие отношения с Китаем, Тилль считает его главной угрозой США, а некоторые его протеже (например, основатель военного стартапа Anduril Палмер Лаки) ускоренными темпами готовятся к войне с КНР.
Питер Тилль любит пофилософствовать. И после победы Трампа в центр его философии встали библейские понятия «Армагеддон» и «Антихрист». По его мнению, как полное уничтожение мира (Армагеддон) стало возможным благодаря изобретению атомной бомбы, так же появление тоталитарного мирового правительства (Антихриста) стало реальной возможностью благодаря изобретению ИИ.
«Самый очевидный кандидат на роль Антихриста — Соединенные Штаты», — говорит Тилль. Не вполне понятно, как второй срок Трампа скажется на перспективе превращения США в антихриста, но ясно, что Питер Тилль будет иметь большое влияние на этот процесс.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Трамп 2.0
Часть 15. Превосходство Америки
«Сделать Америку снова великой» — основной политический лозунг Дональда Трампа, благодаря которому ему удалось во второй раз стать президентом США. Это глубоко пессимистичное мотто подразумевает, что Америка в какой-то момент лишилась своего былого величия и теперь его приходится восстанавливать.
С психологической точки зрения, эта формула опирается на вечно актуальный миф о золотом веке прошлого: людям тысячелетиями кажется, что раньше было лучше, чем сейчас. Даже в рамках одной жизни человеку в старости может казаться, что в его молодости мир был устроен как-то иначе — более справедливо и хорошо.
В политическом смысле стремление Трампа сделать «Америку снова великой» отталкивается от набирающего популярность в 21 веке мнения, что США — это империя в упадке, чьи лучшие дни позади. «Восток поднимается, а Запад — опускается», — повторяет Си Цзиньпин, руководитель главного конкурента США, Китая. «Время и импульс на нашей стороне», — добавляет он, подразумевая, что США теряют силы, а КНР — набирает.
Пришедшие к власти вместе с Дональдом Трампом техноолигархи: Питер Тилль, Илон Маск, Марка Андриссен — признают, что Америка находится в упадочном тренде и впереди ее (а вместе с ней и весь демократичный мир) ждет политическая и экономическая катастрофа. Однако они считают, что этот тренд можно исправить.
Илон Маск — теперь самый близкий к Трампу техноолигарх. Марк Андриссен тоже проводит много времени с президентом, так как сыграл значительную роль в его избрании и теперь участвует в определении будущей политики страны, которую нужно «снова сделать великой». Из его эссе следует, что величие США держится на трех китах: технологиях, экономике и военной силе.
«Америка была двигателем Второй промышленной революции в 1930-х и затем — Компьютерной революции начиная с 1940-х. Американская система свободного рынка создала огромное общественное богатство и значительно улучшила качество жизни простых людей. Американская военная мощь обеспечила победу в Первой и Второй мировых войнах, а затем стала катализатором односторонней капитуляции и распада Советского Союза», — пишет Андриссен.
Экономика, технологии и военная мощь плотно переплетены и не могут существовать друг без друга. Технологическое превосходство США — драйвер ее экономики и военной силы. Экономический рост позволяет тратить много денег на развитие технологий и армию. А военная доминация защищает экономику и технологии от «от иностранных угроз и враждебных идеологий».
В 21 веке две из этих трех сфер — экономика и военная сила — стали вызывать серьезную обеспокоенность и сомнения в непоколебимости американского лидерства. Главный индикатор экономических проблем США — размер государственного долга, который в 2024 составил 36 триллионов долларов. А проблемы в военной сфере видны на примере войн в Израиле и Украине.
Ставка на технологическое развитие, с точки зрения победивших вместе с Трампом техноолигархов, — единственный способ «сделать Америку снова великой» и подтянуть экономику с военной мощью на должный уровень. А основной технологический козырь США — это искусственный интеллект.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Часть 15. Превосходство Америки
«Сделать Америку снова великой» — основной политический лозунг Дональда Трампа, благодаря которому ему удалось во второй раз стать президентом США. Это глубоко пессимистичное мотто подразумевает, что Америка в какой-то момент лишилась своего былого величия и теперь его приходится восстанавливать.
С психологической точки зрения, эта формула опирается на вечно актуальный миф о золотом веке прошлого: людям тысячелетиями кажется, что раньше было лучше, чем сейчас. Даже в рамках одной жизни человеку в старости может казаться, что в его молодости мир был устроен как-то иначе — более справедливо и хорошо.
В политическом смысле стремление Трампа сделать «Америку снова великой» отталкивается от набирающего популярность в 21 веке мнения, что США — это империя в упадке, чьи лучшие дни позади. «Восток поднимается, а Запад — опускается», — повторяет Си Цзиньпин, руководитель главного конкурента США, Китая. «Время и импульс на нашей стороне», — добавляет он, подразумевая, что США теряют силы, а КНР — набирает.
Пришедшие к власти вместе с Дональдом Трампом техноолигархи: Питер Тилль, Илон Маск, Марка Андриссен — признают, что Америка находится в упадочном тренде и впереди ее (а вместе с ней и весь демократичный мир) ждет политическая и экономическая катастрофа. Однако они считают, что этот тренд можно исправить.
Илон Маск — теперь самый близкий к Трампу техноолигарх. Марк Андриссен тоже проводит много времени с президентом, так как сыграл значительную роль в его избрании и теперь участвует в определении будущей политики страны, которую нужно «снова сделать великой». Из его эссе следует, что величие США держится на трех китах: технологиях, экономике и военной силе.
«Америка была двигателем Второй промышленной революции в 1930-х и затем — Компьютерной революции начиная с 1940-х. Американская система свободного рынка создала огромное общественное богатство и значительно улучшила качество жизни простых людей. Американская военная мощь обеспечила победу в Первой и Второй мировых войнах, а затем стала катализатором односторонней капитуляции и распада Советского Союза», — пишет Андриссен.
Экономика, технологии и военная мощь плотно переплетены и не могут существовать друг без друга. Технологическое превосходство США — драйвер ее экономики и военной силы. Экономический рост позволяет тратить много денег на развитие технологий и армию. А военная доминация защищает экономику и технологии от «от иностранных угроз и враждебных идеологий».
В 21 веке две из этих трех сфер — экономика и военная сила — стали вызывать серьезную обеспокоенность и сомнения в непоколебимости американского лидерства. Главный индикатор экономических проблем США — размер государственного долга, который в 2024 составил 36 триллионов долларов. А проблемы в военной сфере видны на примере войн в Израиле и Украине.
Ставка на технологическое развитие, с точки зрения победивших вместе с Трампом техноолигархов, — единственный способ «сделать Америку снова великой» и подтянуть экономику с военной мощью на должный уровень. А основной технологический козырь США — это искусственный интеллект.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Трамп 2.0
Часть 16. Разборки в техноэлите
Дональд Трамп — бизнесмен-миллиардер и самый богатый президент в истории США. Его отношения с крупными бизнесменами определяют политику страны не меньше, а возможно, даже больше, чем отношения с американскими чиновниками и политиками других стран. И среди бизнесменов Трамп больше всего ценит представителей Больших технологий.
CEO OpenAI Сэм Альтман, CEO Meta Марк Цукерберг и глава совета директоров Amazon Джефф Безос на прошлой неделе задонатили по миллиону долларов на церемонию инаугурации Трампа, которая должна состоятся 20 января. Пресса называет эти донаты не иначе как «целованием кольца», подчеркивая, что техномиллиардеры пытаются задобрить нового «короля». Так и есть.
Трамп неоднократно наезжал на Безоса и обзывал его «клоуном Бозо» за то, что издание бизнесмена Washington Post критиковало Трампа во время его первого президентского срока. Во время избирательной кампании 2024 Трамп угрожал Марку Цукербергу, что тот «проведет остаток жизни в тюрьме», за то, что глава Facebook якобы вмешивался в выборы 2020 на стороне противников Трампа.
CEO OpenAI Сэм Альтман не имел особого веса в первый срок Трампа и не вмешивался в предвыборную гонку 2024, поэтому его Трамп вообще не упоминал в своих публичных речах. Но — в отличие от Цукерберга и Безоса, которых Трамп обычно пугает, только чтобы затем задобрить и склонить на свою сторону — у Альтмана есть реальная проблема: Илон Маск.
Маск и Альтман вместе основали OpenAI в 2015 году: Альтман стал CEO компании, а Маск — основным инвестором и магнитом для талантливых сотрудников. В начале 2018 года Маск разругался с Альтманом, порвал связи со стартапом и перестал его спонсировать. О ссоре никто особо не вспоминал, пока в конце 2022 года OpenAI не выпустил чат-бот ChatGPT, спровоцировавший самый бурный этап ИИ-революции.
Через три месяца после выхода ChatGPT Маск основал свой новый ИИ-стартап xAI, быстро ставший одним из главных конкурентов OpenAI. Сразу после этого Маск выступил с публичной инициативой остановить на 6 месяцев развитие передовых ИИ-моделей, так как они якобы угрожают человечеству. Остановиться в первую очередь должен был альтмановский OpenAI, что дало бы полугодичную фору отстающему масковому xAI.
ИИ индустрия не остановилась, зато Альтман нанес Маску ответный удар. Через месяц OpenAI заключил многомиллиардную сделку с Microsoft, которая стала главным спонсором и партнером его ИИ-стартапа. А еще через месяц Альтман выступил в Сенате и призвал правительство законодательно регулировать ИИ: это позволило бы OpenAI избавиться от большинства конкурентов, в том числе от xAI Маска.
Партнерство с Microsoft и обращение к байденовскому правительству по сути означало союз Альтмана с демократами, которые хотели зарегулировать ИИ-индустрию так, чтобы в ней осталось только 2-3 ИИ-корпорации, лояльных партии. В ходе выборов 2024 Альтман назначил бывших чиновников из администраций Клинтона, Обамы и Байдена на руководящие посты в OpenAI, очевидно, рассчитывая, что демократы выиграют выборы.
Ответом со стороны Маска стал его судебный иск против OpenAI и Альтмана лично за попытку превратить cо-основаный Маском OpenAI из некоммерческой организации в коммерческую. На протяжении 2024 года юристы Маска уже три раза переформулировали этот иск, а на днях его поддержал и Марк Цукерберг, которого Альтман также пытался выбить из гонки своими предложениями о ИИ-регуляции.
Дальнейшая судьба Альтмана станет лакмусовой бумажкой для новой администрации Трампа. Будет ли Маск использовать политическую власть, чтобы выбить OpenAI из ИИ-гонки, вернув ей статус некоммерческой организации и лишив возможности зарабатывать деньги? Действительно ли вокруг Трампа собрались люди, жаждущие мести? Или все же это коллектив расчетливых прагматиков?
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Часть 16. Разборки в техноэлите
Дональд Трамп — бизнесмен-миллиардер и самый богатый президент в истории США. Его отношения с крупными бизнесменами определяют политику страны не меньше, а возможно, даже больше, чем отношения с американскими чиновниками и политиками других стран. И среди бизнесменов Трамп больше всего ценит представителей Больших технологий.
CEO OpenAI Сэм Альтман, CEO Meta Марк Цукерберг и глава совета директоров Amazon Джефф Безос на прошлой неделе задонатили по миллиону долларов на церемонию инаугурации Трампа, которая должна состоятся 20 января. Пресса называет эти донаты не иначе как «целованием кольца», подчеркивая, что техномиллиардеры пытаются задобрить нового «короля». Так и есть.
Трамп неоднократно наезжал на Безоса и обзывал его «клоуном Бозо» за то, что издание бизнесмена Washington Post критиковало Трампа во время его первого президентского срока. Во время избирательной кампании 2024 Трамп угрожал Марку Цукербергу, что тот «проведет остаток жизни в тюрьме», за то, что глава Facebook якобы вмешивался в выборы 2020 на стороне противников Трампа.
CEO OpenAI Сэм Альтман не имел особого веса в первый срок Трампа и не вмешивался в предвыборную гонку 2024, поэтому его Трамп вообще не упоминал в своих публичных речах. Но — в отличие от Цукерберга и Безоса, которых Трамп обычно пугает, только чтобы затем задобрить и склонить на свою сторону — у Альтмана есть реальная проблема: Илон Маск.
Маск и Альтман вместе основали OpenAI в 2015 году: Альтман стал CEO компании, а Маск — основным инвестором и магнитом для талантливых сотрудников. В начале 2018 года Маск разругался с Альтманом, порвал связи со стартапом и перестал его спонсировать. О ссоре никто особо не вспоминал, пока в конце 2022 года OpenAI не выпустил чат-бот ChatGPT, спровоцировавший самый бурный этап ИИ-революции.
Через три месяца после выхода ChatGPT Маск основал свой новый ИИ-стартап xAI, быстро ставший одним из главных конкурентов OpenAI. Сразу после этого Маск выступил с публичной инициативой остановить на 6 месяцев развитие передовых ИИ-моделей, так как они якобы угрожают человечеству. Остановиться в первую очередь должен был альтмановский OpenAI, что дало бы полугодичную фору отстающему масковому xAI.
ИИ индустрия не остановилась, зато Альтман нанес Маску ответный удар. Через месяц OpenAI заключил многомиллиардную сделку с Microsoft, которая стала главным спонсором и партнером его ИИ-стартапа. А еще через месяц Альтман выступил в Сенате и призвал правительство законодательно регулировать ИИ: это позволило бы OpenAI избавиться от большинства конкурентов, в том числе от xAI Маска.
Партнерство с Microsoft и обращение к байденовскому правительству по сути означало союз Альтмана с демократами, которые хотели зарегулировать ИИ-индустрию так, чтобы в ней осталось только 2-3 ИИ-корпорации, лояльных партии. В ходе выборов 2024 Альтман назначил бывших чиновников из администраций Клинтона, Обамы и Байдена на руководящие посты в OpenAI, очевидно, рассчитывая, что демократы выиграют выборы.
Ответом со стороны Маска стал его судебный иск против OpenAI и Альтмана лично за попытку превратить cо-основаный Маском OpenAI из некоммерческой организации в коммерческую. На протяжении 2024 года юристы Маска уже три раза переформулировали этот иск, а на днях его поддержал и Марк Цукерберг, которого Альтман также пытался выбить из гонки своими предложениями о ИИ-регуляции.
Дальнейшая судьба Альтмана станет лакмусовой бумажкой для новой администрации Трампа. Будет ли Маск использовать политическую власть, чтобы выбить OpenAI из ИИ-гонки, вернув ей статус некоммерческой организации и лишив возможности зарабатывать деньги? Действительно ли вокруг Трампа собрались люди, жаждущие мести? Или все же это коллектив расчетливых прагматиков?
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Трамп 2.0
Часть 17. ИИ-контроль поведения
ИИ-революция идет полным ходом. Новоизбранный президент Дональд Трамп даже не пытается делать вид, что понимает, как именно работает ИИ, зато он твердо убежден, что США должны во что бы то ни стало лидировать в этой сфере. ИИ-гонка между США и Китаем станет определяющим фактором второй Холодной войны и обострится во время второго срока Трампа.
Для того, чтобы обеспечить ИИ-первенство США, Трамп, во-первых, собирается ослабить законодательную регуляцию этой сферы. Во-вторых, он постарается ускорить строительство ИИ-инфраструктуры, в особенности резко усилить энергетику. И в-третьих, он собирается отдать сферу ИИ под управление приближенной к нему техноэлите, ратующей за максимальное ускорение ИИ-революции.
ИИ-корпорация Palantir, основанная техноолигархом Питером Тиллем, будет играть особую роль во время нового срока Трампа. Тилль дважды помогал Трампу стать президентом, а во второй раз еще и сделал своего протеже Джей Ди Вэнса вице-президентом. Palantir — военный ИИ-стартап, но он может стать важным инструментом в иммиграционной политике Трампа и помочь в массовой депортации мигрантов из США.
«Америка находится в самом начале ИИ-революции, и мы настолько доминируем в этой сфере, что правильно было бы называть ее “Американской ИИ-революцией”. Все ключевые ИИ-компании находятся здесь. Обслуживающие их компании тоже здесь. И совместные предприятия этих компаний тоже здесь. Нигде, кроме США, нет таких условий для развития ИИ», — говорит СЕО Palantir Алекс Карп.
Карп сравнивает текущий момент с ситуацией, когда США изобрели атомную бомбу, а их соперники — еще нет. Такое преимущество способно изменить вообще все, в том числе военную, социальную и экономическую сферы. И чтобы реализовать это преимущество, Трамп должен предоставить Palantir и подобным компаниям больше полномочий и смелее запустить их в жизнь общества.
«Современный ИИ — это горизонтальный слой возможностей, который может улучшить буквально все. Он будет везде, как электричество. Я гарантирую вам, что нет ни одной сферы, которую не улучшит ИИ», — говорит глава Amazon Джефф Безос. Его компания занимается внедрением ИИ в бытовые продукты и услуги, которые станут частью глобального ИИ-слоя, покрывающего все сферы жизни — именно за доминацию над этим слоем и идет борьба между США и КНР.
Если Безос называет ИИ «слоем возможностей», то приближенный к Трампу техномиллиардер Марк Андриссен называет ИИ «слоем контроля». ИИ-слой будет контролировать работу здравоохранения, образования, правительства и всех остальных сфер жизни, поэтому крайне важно, на каких ценностях он будет строится.
«У Китая совсем другое видение ИИ, чем у нас: там его считают механизмом авторитарного контроля над населением, и точка. Они не скрывают этого, говорят прямо и уже строят его в таком ключе. И они хотят распространить такую ИИ-стратегию на весь мир: через свои сети 5G, через кредиты в рамках Пояса и Пути, через дружелюбные приложения вроде TikTok, которые работают как интерфейс централизованного ИИ контроля и управления», — пишет Андриссен.
По сути ИИ-гонка между США и Китаем будет сводиться к двум вопросам: кто быстрее построит технологическую основу для ИИ-слоя и какие ценности лягут в основу этого слоя — демократические или авторитарные. Но какая бы ИИ-сверхдержава не выиграла, получается, что ИИ-контроль общества — неизбежен.
Если вам понравился этот материал, станьте мои патроном: подпишитесь на мой Patreon
Часть 17. ИИ-контроль поведения
ИИ-революция идет полным ходом. Новоизбранный президент Дональд Трамп даже не пытается делать вид, что понимает, как именно работает ИИ, зато он твердо убежден, что США должны во что бы то ни стало лидировать в этой сфере. ИИ-гонка между США и Китаем станет определяющим фактором второй Холодной войны и обострится во время второго срока Трампа.
Для того, чтобы обеспечить ИИ-первенство США, Трамп, во-первых, собирается ослабить законодательную регуляцию этой сферы. Во-вторых, он постарается ускорить строительство ИИ-инфраструктуры, в особенности резко усилить энергетику. И в-третьих, он собирается отдать сферу ИИ под управление приближенной к нему техноэлите, ратующей за максимальное ускорение ИИ-революции.
ИИ-корпорация Palantir, основанная техноолигархом Питером Тиллем, будет играть особую роль во время нового срока Трампа. Тилль дважды помогал Трампу стать президентом, а во второй раз еще и сделал своего протеже Джей Ди Вэнса вице-президентом. Palantir — военный ИИ-стартап, но он может стать важным инструментом в иммиграционной политике Трампа и помочь в массовой депортации мигрантов из США.
«Америка находится в самом начале ИИ-революции, и мы настолько доминируем в этой сфере, что правильно было бы называть ее “Американской ИИ-революцией”. Все ключевые ИИ-компании находятся здесь. Обслуживающие их компании тоже здесь. И совместные предприятия этих компаний тоже здесь. Нигде, кроме США, нет таких условий для развития ИИ», — говорит СЕО Palantir Алекс Карп.
Карп сравнивает текущий момент с ситуацией, когда США изобрели атомную бомбу, а их соперники — еще нет. Такое преимущество способно изменить вообще все, в том числе военную, социальную и экономическую сферы. И чтобы реализовать это преимущество, Трамп должен предоставить Palantir и подобным компаниям больше полномочий и смелее запустить их в жизнь общества.
«Современный ИИ — это горизонтальный слой возможностей, который может улучшить буквально все. Он будет везде, как электричество. Я гарантирую вам, что нет ни одной сферы, которую не улучшит ИИ», — говорит глава Amazon Джефф Безос. Его компания занимается внедрением ИИ в бытовые продукты и услуги, которые станут частью глобального ИИ-слоя, покрывающего все сферы жизни — именно за доминацию над этим слоем и идет борьба между США и КНР.
Если Безос называет ИИ «слоем возможностей», то приближенный к Трампу техномиллиардер Марк Андриссен называет ИИ «слоем контроля». ИИ-слой будет контролировать работу здравоохранения, образования, правительства и всех остальных сфер жизни, поэтому крайне важно, на каких ценностях он будет строится.
«У Китая совсем другое видение ИИ, чем у нас: там его считают механизмом авторитарного контроля над населением, и точка. Они не скрывают этого, говорят прямо и уже строят его в таком ключе. И они хотят распространить такую ИИ-стратегию на весь мир: через свои сети 5G, через кредиты в рамках Пояса и Пути, через дружелюбные приложения вроде TikTok, которые работают как интерфейс централизованного ИИ контроля и управления», — пишет Андриссен.
По сути ИИ-гонка между США и Китаем будет сводиться к двум вопросам: кто быстрее построит технологическую основу для ИИ-слоя и какие ценности лягут в основу этого слоя — демократические или авторитарные. Но какая бы ИИ-сверхдержава не выиграла, получается, что ИИ-контроль общества — неизбежен.
Если вам понравился этот материал, станьте мои патроном: подпишитесь на мой Patreon
Трамп 2.0
Часть 18. Борьба с «либеральным ИИ»
Второй срок Трампа приходится на самый разгар ИИ-революции. Новоизбранный президент и окружающие его техноэлиты во многом определят, как человечество будет сосуществовать с ИИ, который сможет действовать самостоятельно и менять мир людей на свое усмотрение. Даже не обладая сознанием, ИИ будет носителем идеологии, а какой именно — решится в ближайшие годы.
Кто будет лидировать в сфере ИИ: США или Китай? Зависит от того, кто первым разовьет ИИ до такого высокого уровня, что другие страны не смогут не пользоваться этой технологией, как это было с интернетом или смартфонами. Вместе с ИИ победившая страна будет экспортировать и свою идеологию.
США лидируют в области ИИ, однако эта технология находится на ранней стадии развития и пока не стала неотъемлемой частью экономики и политики. Чем ближе мы будем к развитому и реально полезному ИИ, тем сильнее будет обостряться гонка между лидирующей Америкой — и Китаем, у которого все еще есть серьезные шансы на победу.
Вместе с тем внутри США идет и другая борьба за ИИ-лидерство: между демократами и республиканцами, прогрессивами и консерваторами, левыми и правыми. Приход Трампа к власти ломает сложившуюся за последние годы доминацию либерального подхода к ИИ, который исповедуют Google и OpenAI.
Олицетворением либерального ИИ (или воук-ИИ, как его называют критики) стал казус черного Джорджа Вашингтона. В начале 2024 года Google запустили генерацию изображений в ИИ-системе Gemini, и пользователи обнаружили, что на запрос нарисовать Отцов-основателей США она выдает чернокожего президента Вашингтона, хотя в действительности он был белым рабовладельцем.
Черный Вашингтон появился потому, что Google не только научили ИИ генерировать изображения, но и попытались вложить в него прогрессивные ценности — в данном случае diversity, которая ратует за равные возможности всех рас и народов. Большая часть пользователей Google восприняли черного Вашингтона в штыки и увидели в нем чрезмерную идеологизацию и цензуру ИИ.
«ИИ с самого начала был машиной цензуры — это было сделано специально. Именно так и появился черный Вашингтон от Google», — говорит приближенный к Трампу техномиллиардер Марк Андриссен. По его словам, демократическая партия и левые последние 15 лет «супер хардкорно топят за цензуру» и строят ИИ, который искажает правду в угоду идеологическим установкам.
Назначенный Трампом ИИ-царь Дэвид Сакс во время выборов 2024 возмущался Гуглом и говорил, что они манипулируют результатами ИИ-поиска так, чтобы выставить Трампа в негативном свете, а Камалу Харрис — в позитивном. «Изначально Google хотели индексировать всю информацию мира. Но теперь скрывают ее. Вся проблема в их [воук] культуре», — говорит Сакс.
Сакс был недоволен не только Google, но и OpenAI, чей ChatGPT он обвинял в запрограммированности на воук-идеологию. Сакс, как и его друг Маск, ведет войну против «воук-мыслевируса». Поэтому его ИИ-царствование может сыграть роль в борьбе Маска против OpenAI и Сэма Альтмана, которую я описывал в одном из предыдущих эпизодов.
Какую альтернативу воук-ИИ предлагают приближенные к Трампу техноолигархи? Они хотят, чтобы ИИ был «максимально любознательным и искал истину», а не пытался соответствовать идеологии. Эта популярная в трамповских кругах формулировка слово в слово совпадает с заявленной миссией ИИ-компании Илона Маска xAI, которая может стать законодателем ИИ-трендов в ближайшие годы.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Часть 18. Борьба с «либеральным ИИ»
Второй срок Трампа приходится на самый разгар ИИ-революции. Новоизбранный президент и окружающие его техноэлиты во многом определят, как человечество будет сосуществовать с ИИ, который сможет действовать самостоятельно и менять мир людей на свое усмотрение. Даже не обладая сознанием, ИИ будет носителем идеологии, а какой именно — решится в ближайшие годы.
Кто будет лидировать в сфере ИИ: США или Китай? Зависит от того, кто первым разовьет ИИ до такого высокого уровня, что другие страны не смогут не пользоваться этой технологией, как это было с интернетом или смартфонами. Вместе с ИИ победившая страна будет экспортировать и свою идеологию.
США лидируют в области ИИ, однако эта технология находится на ранней стадии развития и пока не стала неотъемлемой частью экономики и политики. Чем ближе мы будем к развитому и реально полезному ИИ, тем сильнее будет обостряться гонка между лидирующей Америкой — и Китаем, у которого все еще есть серьезные шансы на победу.
Вместе с тем внутри США идет и другая борьба за ИИ-лидерство: между демократами и республиканцами, прогрессивами и консерваторами, левыми и правыми. Приход Трампа к власти ломает сложившуюся за последние годы доминацию либерального подхода к ИИ, который исповедуют Google и OpenAI.
Олицетворением либерального ИИ (или воук-ИИ, как его называют критики) стал казус черного Джорджа Вашингтона. В начале 2024 года Google запустили генерацию изображений в ИИ-системе Gemini, и пользователи обнаружили, что на запрос нарисовать Отцов-основателей США она выдает чернокожего президента Вашингтона, хотя в действительности он был белым рабовладельцем.
Черный Вашингтон появился потому, что Google не только научили ИИ генерировать изображения, но и попытались вложить в него прогрессивные ценности — в данном случае diversity, которая ратует за равные возможности всех рас и народов. Большая часть пользователей Google восприняли черного Вашингтона в штыки и увидели в нем чрезмерную идеологизацию и цензуру ИИ.
«ИИ с самого начала был машиной цензуры — это было сделано специально. Именно так и появился черный Вашингтон от Google», — говорит приближенный к Трампу техномиллиардер Марк Андриссен. По его словам, демократическая партия и левые последние 15 лет «супер хардкорно топят за цензуру» и строят ИИ, который искажает правду в угоду идеологическим установкам.
Назначенный Трампом ИИ-царь Дэвид Сакс во время выборов 2024 возмущался Гуглом и говорил, что они манипулируют результатами ИИ-поиска так, чтобы выставить Трампа в негативном свете, а Камалу Харрис — в позитивном. «Изначально Google хотели индексировать всю информацию мира. Но теперь скрывают ее. Вся проблема в их [воук] культуре», — говорит Сакс.
Сакс был недоволен не только Google, но и OpenAI, чей ChatGPT он обвинял в запрограммированности на воук-идеологию. Сакс, как и его друг Маск, ведет войну против «воук-мыслевируса». Поэтому его ИИ-царствование может сыграть роль в борьбе Маска против OpenAI и Сэма Альтмана, которую я описывал в одном из предыдущих эпизодов.
Какую альтернативу воук-ИИ предлагают приближенные к Трампу техноолигархи? Они хотят, чтобы ИИ был «максимально любознательным и искал истину», а не пытался соответствовать идеологии. Эта популярная в трамповских кругах формулировка слово в слово совпадает с заявленной миссией ИИ-компании Илона Маска xAI, которая может стать законодателем ИИ-трендов в ближайшие годы.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
История правения Кремниевой долины — теперь в одном тексте, удобном к прочтению! Прислушавшись к пожеланиям моих читателей, я свел все тексты серии «Кремниевая долина правеет» в один большой материал.
Эта серия рассказывает о том, как правая мысль обосновалась в американской техносреде, кто на самом деле стоит за Дональдом Трампом и чего хотят эти люди. Я начал писать эти тексты летом, когда еще было непонятно, кто выиграет выборы, но чем больше работал над серией, тем яснее становилось мне и моим читателям, что победа Трампа — неизбежна.
Я закончил эту серию в день после выборов и практически сразу начал работать над ее продолжением — серий «Трамп 2.0». Тем не менее, «Кремниевая долина правеет» еще долго останется актуальной для тех, кто хочет понять техноэлиты, принявшие консервативную сторону.
Буду очень благодарен вам за шер текста «Кремниевая долина правеет». Это была большая работа и я буду рад, если ее увидит больше людей. Пожалуйста, отправьте этот удобный для прочтения текст друзьям, которым это будет интересно, особенно тем, кто работает в технологиях. Мне кажется, более полное понимание происходящего как можно большим количеством людей — само по себе благо.
Если вам нравится этот материал, задонатьте мне на Патреон. К тому же, там скоро начнут выходить эксклюзивные материалы для платных подписчиков.
П.С. У меня столько материала и мыслей на эту тему, что я вдруг понял, что их хватит на целую книгу. Пока что на эту тему ничего не издано, и вот я подумываю, а не написать ли такую книгу мне, раз уж я начал. А хотели бы вы прочитать такую книгу? И если да, то что из нее вы бы хотели узнать?
Эта серия рассказывает о том, как правая мысль обосновалась в американской техносреде, кто на самом деле стоит за Дональдом Трампом и чего хотят эти люди. Я начал писать эти тексты летом, когда еще было непонятно, кто выиграет выборы, но чем больше работал над серией, тем яснее становилось мне и моим читателям, что победа Трампа — неизбежна.
Я закончил эту серию в день после выборов и практически сразу начал работать над ее продолжением — серий «Трамп 2.0». Тем не менее, «Кремниевая долина правеет» еще долго останется актуальной для тех, кто хочет понять техноэлиты, принявшие консервативную сторону.
Буду очень благодарен вам за шер текста «Кремниевая долина правеет». Это была большая работа и я буду рад, если ее увидит больше людей. Пожалуйста, отправьте этот удобный для прочтения текст друзьям, которым это будет интересно, особенно тем, кто работает в технологиях. Мне кажется, более полное понимание происходящего как можно большим количеством людей — само по себе благо.
Если вам нравится этот материал, задонатьте мне на Патреон. К тому же, там скоро начнут выходить эксклюзивные материалы для платных подписчиков.
П.С. У меня столько материала и мыслей на эту тему, что я вдруг понял, что их хватит на целую книгу. Пока что на эту тему ничего не издано, и вот я подумываю, а не написать ли такую книгу мне, раз уж я начал. А хотели бы вы прочитать такую книгу? И если да, то что из нее вы бы хотели узнать?
Medium
«Кремниевая долина правеет»
Как правый поворот случился в Кремниевой долине и Больших Технологиях в США. Питер Тиль, Илон Маск, Марк Андриссен, Марк Цукерберг и другие техноолигархи и их роль в политике.
Трамп 2.0
Часть 19. Соцсетевое давление
Дональд Трамп стал первым по-настоящему соцсетевым президентом во время своего первого срока. Хотя многие политики до него тоже вели соцсети, именно Трамп первым стал использовать аккаунт действующего президента не для формальных пресс-релизов, а для неформального, часто шутливого и агрессивного общения с американцами и иностранными политиками.
Конечно, твиты человека с ядерным чемоданчиком вызывали в мире гораздо более серьезные последствия, чем твиты обычных людей, под которые Трамп маскировал свои политические месседжи. Его спонтанные посты шокировали не только подчиненных, которыми он часто управлял через твиттер, но и политиков других стран, узнававших о переменах в межгосударственных отношениях из очередного ночного твита Трампа.
Второй срок Трампа обещает стать еще более соцсетевым и не только в контексте самого президента, а в контексте всей политики в целом. Прямая коммуникация должна работать не только от политиков к людям, но и наоборот — от людей к политикам. Соцсети давно сделали возможным такое взаимодействие, но чтобы оно реально заработало, нужна политическая воля. Кажется, она есть у новой администрации Трампа.
На прошлой неделе Илон Маск и избранный, но еще не действующий президент Трамп использовали соцсети, чтобы повлиять на закон о бюджете. Своими постами они смогли сорвать голосование за неустраивавшую их версию закона и изменить принятую версию в нужную им сторону. Хотя в итоге закон не до конца устроил Маска и Трампа, сам прецедент показал, как будет выглядеть американская политика в следующие 4 года.
«Теперь вы — медиа», — любит повторять пользователям соцсети Х Маск, для которого критики слева придумали термин «информационный олигарх». Ничего нового в концепции миллиардера, влияющего на политику через принадлежащие ему СМИ, нет. Но мы впервые видим, чтобы владелец соцсети настолько открыто использовал ее как личное оружие для достижения политических целей.
За несколько дней Маск запостил более 150 сообщений с критикой закона о бюджете и настроил миллионы своих последователей против политиков, которые до этой травли собирались поддержать закон. «Любой член палаты представителей и сената, который проголосует за этот возмутительный закон о расходах, заслуживает того, чтобы его не переизбрали через 2 года», — угрожал он.
Фанбаза Маска пересекается с электоратом многих конгрессменов, поэтому его критика конвертируется в давление на политиков снизу: пользователи угрожали политикам в соцсетях, требуя отказаться от принятия закона. Так как выборы 2024 показали, насколько сильно виляние Маска на электорат, политики, скрипя зубами, вынуждены были следовать его указаниям.
«VOX POPULI, VOX DEI», — написал Маск, когда конгрессмены провалили первое голосование за закон. Он любит повторять своим последователям, что «голос народа — это голос бога», когда те голосуют или делают так, как сказал им он. Такая игра в бога со стороны техноолигарха у многих вызывает протест и отвращение. Но проблема в том, что политики, против которых он борется, также не вызывают никакого доверия и симпатии.
Сейчас Трамп и Маск действуют сообща как представители новой политической силы, которая прорастает из республиканской партии, но не сводится к ней. Эта сила опирается на соцсети и прямой контакт с избирателями, а благодаря ИИ она не только знает, чего хотят и боятся люди, но и лучше остальных понимает, как этими желаниями и страхами манипулировать.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Часть 19. Соцсетевое давление
Дональд Трамп стал первым по-настоящему соцсетевым президентом во время своего первого срока. Хотя многие политики до него тоже вели соцсети, именно Трамп первым стал использовать аккаунт действующего президента не для формальных пресс-релизов, а для неформального, часто шутливого и агрессивного общения с американцами и иностранными политиками.
Конечно, твиты человека с ядерным чемоданчиком вызывали в мире гораздо более серьезные последствия, чем твиты обычных людей, под которые Трамп маскировал свои политические месседжи. Его спонтанные посты шокировали не только подчиненных, которыми он часто управлял через твиттер, но и политиков других стран, узнававших о переменах в межгосударственных отношениях из очередного ночного твита Трампа.
Второй срок Трампа обещает стать еще более соцсетевым и не только в контексте самого президента, а в контексте всей политики в целом. Прямая коммуникация должна работать не только от политиков к людям, но и наоборот — от людей к политикам. Соцсети давно сделали возможным такое взаимодействие, но чтобы оно реально заработало, нужна политическая воля. Кажется, она есть у новой администрации Трампа.
На прошлой неделе Илон Маск и избранный, но еще не действующий президент Трамп использовали соцсети, чтобы повлиять на закон о бюджете. Своими постами они смогли сорвать голосование за неустраивавшую их версию закона и изменить принятую версию в нужную им сторону. Хотя в итоге закон не до конца устроил Маска и Трампа, сам прецедент показал, как будет выглядеть американская политика в следующие 4 года.
«Теперь вы — медиа», — любит повторять пользователям соцсети Х Маск, для которого критики слева придумали термин «информационный олигарх». Ничего нового в концепции миллиардера, влияющего на политику через принадлежащие ему СМИ, нет. Но мы впервые видим, чтобы владелец соцсети настолько открыто использовал ее как личное оружие для достижения политических целей.
За несколько дней Маск запостил более 150 сообщений с критикой закона о бюджете и настроил миллионы своих последователей против политиков, которые до этой травли собирались поддержать закон. «Любой член палаты представителей и сената, который проголосует за этот возмутительный закон о расходах, заслуживает того, чтобы его не переизбрали через 2 года», — угрожал он.
Фанбаза Маска пересекается с электоратом многих конгрессменов, поэтому его критика конвертируется в давление на политиков снизу: пользователи угрожали политикам в соцсетях, требуя отказаться от принятия закона. Так как выборы 2024 показали, насколько сильно виляние Маска на электорат, политики, скрипя зубами, вынуждены были следовать его указаниям.
«VOX POPULI, VOX DEI», — написал Маск, когда конгрессмены провалили первое голосование за закон. Он любит повторять своим последователям, что «голос народа — это голос бога», когда те голосуют или делают так, как сказал им он. Такая игра в бога со стороны техноолигарха у многих вызывает протест и отвращение. Но проблема в том, что политики, против которых он борется, также не вызывают никакого доверия и симпатии.
Сейчас Трамп и Маск действуют сообща как представители новой политической силы, которая прорастает из республиканской партии, но не сводится к ней. Эта сила опирается на соцсети и прямой контакт с избирателями, а благодаря ИИ она не только знает, чего хотят и боятся люди, но и лучше остальных понимает, как этими желаниями и страхами манипулировать.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Трамп 2.0
Часть 20. Что лучше автократии?
Конфронтация с Китаем — одна из главных тем второго срока Дональда Трампа. Негативные сценарии предполагают, что США и КНР вступят в прямое военное столкновение в конце 2020-х из-за Тайваня: председатель Си Цзиньпин под конец своего третьего срока может попытаться силой присоединить остров к Китаю. Трамп постарается избежать кинетической войны, используя экономическое и дипломатическое давление.
Вместе с тем культурная война между США и КНР уже идет полным ходом. На фоне беспрецедентной технологической революции особо остро встает вопрос о ценностях, которые определят, как будет выглядеть будущее человечества. Китай предлагает миру не особо гуманный, но четкий и эффективный цифровой авторитаризм, а США — цифровую демократию, которая пока что слабо сформулирована.
США должны доказать себе и всему миру, что даже в эпоху ИИ демократические ценности приводят народы и страны к большим успехам и процветанию, чем авторитарная модель, которую промотирует Китай. Для этого Америке нужно переломить нарратив об увядающей империи и вновь стать динамичным лидером мира, что потребует от нее радикального пересмотра самого понятия демократии.
DOGE, созданный Трампом специально под Илона Маска, пытается воплотить идею радикальной модернизации Америки. Само название этого департамента говорит о том, что он должен увеличить эффективность работы правительства. Эта цель имеет особый смысл в контексте культурной войны с Китаем, чьи авторитарные методы управления для многих стали синонимом эффективности. DOGE должен улучшить работу демократии демократичным же путем.
В масштабных сокращениях госслужащих, которые Маск и его партнер по DOGE Вивек Рамасвами обещают устроить ради эффективности, сложно рассмотреть именно демократию. Это, скорее, беспощадный капитализм, который многие считают замаскированным авторитаризмом. Однако эти сокращения и другие жесткие меры будут приниматься в демократичной рамке — в условиях новой соцсетевой прозрачности.
«При нашем бездействии правительство США будет увеличивать госдолг на $6,4 милллиарда каждый день на протяжении следующих 10 лет, занимая $268 миллионов каждый час, $4,5 миллиона каждую минуту и $74,401 каждую секунду. Общий долг составляет 36,2 триллиона долларов, а в этом году процентные платежи превысили $1 триллион», — сообщает в соцсети Х Департамент государственной эффективности (DOGE).
Акцент трамповской команды на экономических проблемах во время выборов 2024 сильно контрастировал со стратегией штаба Харрис, который, возможно, посчитал их слишком сложными для народа и сделал акцент на трансляцию вайба и позитивных эмоций. Сейчас понятно, что избирателям однозначно больше понравилась трамповская попытка сделать сложные государственные дела прозрачными и понятными обычным гражданам.
Новые власти США делают особый упор на вовлечение людей в обсуждение государственных дел через дискуссии и голосования в соцсетях. Конечно, здесь точно используются манипуляции и вранье, однако есть надежда, что происходит и реальный диалог, по ходу которого у граждан растет чувство ответственности и компетенции. Эта призрачная надежда, на самом деле, — одна из немногих альтернатив, которые можно противопоставить авторитаризму.
Прозрачность государства и вовлечение граждан в управление страной могут стать выигрышными чертами цифровых демократий — если они реально приведут к большей эффективности общества. В противном случае цифровая демократия исчезнет, так и не начавшись. Зачем властям напрягаться и делать вид, что народ тоже принимает решения, если проще, ничего не объясняя, заставлять людей делать то, что эффективнее — как это предлагает цифровой авторитаризм?
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Часть 20. Что лучше автократии?
Конфронтация с Китаем — одна из главных тем второго срока Дональда Трампа. Негативные сценарии предполагают, что США и КНР вступят в прямое военное столкновение в конце 2020-х из-за Тайваня: председатель Си Цзиньпин под конец своего третьего срока может попытаться силой присоединить остров к Китаю. Трамп постарается избежать кинетической войны, используя экономическое и дипломатическое давление.
Вместе с тем культурная война между США и КНР уже идет полным ходом. На фоне беспрецедентной технологической революции особо остро встает вопрос о ценностях, которые определят, как будет выглядеть будущее человечества. Китай предлагает миру не особо гуманный, но четкий и эффективный цифровой авторитаризм, а США — цифровую демократию, которая пока что слабо сформулирована.
США должны доказать себе и всему миру, что даже в эпоху ИИ демократические ценности приводят народы и страны к большим успехам и процветанию, чем авторитарная модель, которую промотирует Китай. Для этого Америке нужно переломить нарратив об увядающей империи и вновь стать динамичным лидером мира, что потребует от нее радикального пересмотра самого понятия демократии.
DOGE, созданный Трампом специально под Илона Маска, пытается воплотить идею радикальной модернизации Америки. Само название этого департамента говорит о том, что он должен увеличить эффективность работы правительства. Эта цель имеет особый смысл в контексте культурной войны с Китаем, чьи авторитарные методы управления для многих стали синонимом эффективности. DOGE должен улучшить работу демократии демократичным же путем.
В масштабных сокращениях госслужащих, которые Маск и его партнер по DOGE Вивек Рамасвами обещают устроить ради эффективности, сложно рассмотреть именно демократию. Это, скорее, беспощадный капитализм, который многие считают замаскированным авторитаризмом. Однако эти сокращения и другие жесткие меры будут приниматься в демократичной рамке — в условиях новой соцсетевой прозрачности.
«При нашем бездействии правительство США будет увеличивать госдолг на $6,4 милллиарда каждый день на протяжении следующих 10 лет, занимая $268 миллионов каждый час, $4,5 миллиона каждую минуту и $74,401 каждую секунду. Общий долг составляет 36,2 триллиона долларов, а в этом году процентные платежи превысили $1 триллион», — сообщает в соцсети Х Департамент государственной эффективности (DOGE).
Акцент трамповской команды на экономических проблемах во время выборов 2024 сильно контрастировал со стратегией штаба Харрис, который, возможно, посчитал их слишком сложными для народа и сделал акцент на трансляцию вайба и позитивных эмоций. Сейчас понятно, что избирателям однозначно больше понравилась трамповская попытка сделать сложные государственные дела прозрачными и понятными обычным гражданам.
Новые власти США делают особый упор на вовлечение людей в обсуждение государственных дел через дискуссии и голосования в соцсетях. Конечно, здесь точно используются манипуляции и вранье, однако есть надежда, что происходит и реальный диалог, по ходу которого у граждан растет чувство ответственности и компетенции. Эта призрачная надежда, на самом деле, — одна из немногих альтернатив, которые можно противопоставить авторитаризму.
Прозрачность государства и вовлечение граждан в управление страной могут стать выигрышными чертами цифровых демократий — если они реально приведут к большей эффективности общества. В противном случае цифровая демократия исчезнет, так и не начавшись. Зачем властям напрягаться и делать вид, что народ тоже принимает решения, если проще, ничего не объясняя, заставлять людей делать то, что эффективнее — как это предлагает цифровой авторитаризм?
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Трамп 2.0
Часть 21. Вопрос мигрантов
Миграция — одна из самых тяжелых тем для президента Дональда Трампа. С одной стороны, обещания решить проблему нелегальной миграции в США дважды помогли ему выиграть выборы, а с другой — ни одна другая тема не принесла ему столько политических проблем и репутационного ущерба.
На выборах 2024 Трамп обещал не только остановить неконтролируемый поток людей в США, но и выдворить из страны до 20 миллионов нелегальных мигрантов. Трамповская оценка количества нелегалов в два раза больше всех предыдущих подсчетов, и депортация такого количества людей может стать самым масштабным предприятием такого рода.
Современные технологии позволяют вычислить практически всех нелегальных мигрантов: это можно сделать, например, с помощью ИИ компании Питера Тилля Palantir. Но на практике такая затея может обернуться социальной, гуманитарной, политической и экономической катастрофой. Хотя идея массовой депортации возбуждает многих трампистов, она наверняка будет реализована лишь частично — но даже в таком виде станет беспрецедентным событием.
Кроме борьбы с нелегальной миграцией 47-й президент также хочет усложнить получение американского гражданства и даже просто легальный въезд в США. Например, он собирается отменить гражданство по праву рождения, остановить программы по предоставлению убежища, усилить проверки для получения виз и усложнить их продление.
Такая антимиграционная политика устраивает ядерный электорат Трампа и его крайне правых сторонников. Однако самая мощная группа влияния на президента, техноэлита, требует исключений и хочет, чтобы новая администрация, наоборот, упростила иммиграцию для талантливых людей из сферы технологий.
Сама верхушка техноэлит США во многом состоит из мигрантов. Например, Питер Тилль — иммигрант из Германии, Дэвид Сакс и Илон Маск — из Южной Африки. Бывший гражданин СССР Сергей Брин основал Google, уроженец Тайваня Дженсен Хуанг — Nvidia, а иммигранты из Индии Сатья Наделла и Сундар Пичаи управляют Microsoft и Alphabet.
«Мы испытываем постоянную нехватку талантливых инженеров. Это фундаментальное ограничение для развития Кремниевой долины», — пишет Илон Маск. Недостаток талантов останавливает США от новых прорывов в сфере ИИ и других передовых технологий. И наоборот, присутствие талантливых людей со всего мира позволяет США опережать Китай, который из-за культурных особенностей пока не так привлекателен для талантов, как Америка.
Хотя техноэлиты поддерживают борьбу с нелегальной миграцией и не возражают против массовой депортации нелегалов, их требование упростить импорт талантов входит в политическое столкновение с более правой частью трампистов. Маска и его сторонников критикуют за то, что они не дают шансов американцам, которые могут быть техно-талантами не хуже азиатов, индусов и других иностранцев.
«Речь не о раздаче возможностей из какой-то волшебной шляпы. Вы не понимаете. Это крайне очевидно, когда смотришь на команды NBA, потому что физические различия легко увидеть. Однако МЕНТАЛЬНЫЕ различия между людьми НАМНОГО больше, чем физические различия!!», — пишет Маск в ожесточенных спорах с антимиграционными активистами.
Меритократия, или «власть достойных» — одна из основ демократии в понимании правой Кремниевой долины. Маск и ко критиковали левую Долину за нарушение принципа меритократии в угоду принципу равенства, исходя из которого работодатель должен обращать внимание не только на способности, но и на принадлежность работника к определенным ущемленным социальным группам.
Иронично, что теперь правую Долину критикуют не только слева, где Маска и его коллег уже клеймят свихнувшимися евгениками, но и справа, где им приходится отдуваться за недостаточный патриотизм своих взглядов. Так что вопрос миграции в ближайшие годы станет испытанием не только для Трампа, но и для техноэлит и всего американского общества.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Часть 21. Вопрос мигрантов
Миграция — одна из самых тяжелых тем для президента Дональда Трампа. С одной стороны, обещания решить проблему нелегальной миграции в США дважды помогли ему выиграть выборы, а с другой — ни одна другая тема не принесла ему столько политических проблем и репутационного ущерба.
На выборах 2024 Трамп обещал не только остановить неконтролируемый поток людей в США, но и выдворить из страны до 20 миллионов нелегальных мигрантов. Трамповская оценка количества нелегалов в два раза больше всех предыдущих подсчетов, и депортация такого количества людей может стать самым масштабным предприятием такого рода.
Современные технологии позволяют вычислить практически всех нелегальных мигрантов: это можно сделать, например, с помощью ИИ компании Питера Тилля Palantir. Но на практике такая затея может обернуться социальной, гуманитарной, политической и экономической катастрофой. Хотя идея массовой депортации возбуждает многих трампистов, она наверняка будет реализована лишь частично — но даже в таком виде станет беспрецедентным событием.
Кроме борьбы с нелегальной миграцией 47-й президент также хочет усложнить получение американского гражданства и даже просто легальный въезд в США. Например, он собирается отменить гражданство по праву рождения, остановить программы по предоставлению убежища, усилить проверки для получения виз и усложнить их продление.
Такая антимиграционная политика устраивает ядерный электорат Трампа и его крайне правых сторонников. Однако самая мощная группа влияния на президента, техноэлита, требует исключений и хочет, чтобы новая администрация, наоборот, упростила иммиграцию для талантливых людей из сферы технологий.
Сама верхушка техноэлит США во многом состоит из мигрантов. Например, Питер Тилль — иммигрант из Германии, Дэвид Сакс и Илон Маск — из Южной Африки. Бывший гражданин СССР Сергей Брин основал Google, уроженец Тайваня Дженсен Хуанг — Nvidia, а иммигранты из Индии Сатья Наделла и Сундар Пичаи управляют Microsoft и Alphabet.
«Мы испытываем постоянную нехватку талантливых инженеров. Это фундаментальное ограничение для развития Кремниевой долины», — пишет Илон Маск. Недостаток талантов останавливает США от новых прорывов в сфере ИИ и других передовых технологий. И наоборот, присутствие талантливых людей со всего мира позволяет США опережать Китай, который из-за культурных особенностей пока не так привлекателен для талантов, как Америка.
Хотя техноэлиты поддерживают борьбу с нелегальной миграцией и не возражают против массовой депортации нелегалов, их требование упростить импорт талантов входит в политическое столкновение с более правой частью трампистов. Маска и его сторонников критикуют за то, что они не дают шансов американцам, которые могут быть техно-талантами не хуже азиатов, индусов и других иностранцев.
«Речь не о раздаче возможностей из какой-то волшебной шляпы. Вы не понимаете. Это крайне очевидно, когда смотришь на команды NBA, потому что физические различия легко увидеть. Однако МЕНТАЛЬНЫЕ различия между людьми НАМНОГО больше, чем физические различия!!», — пишет Маск в ожесточенных спорах с антимиграционными активистами.
Меритократия, или «власть достойных» — одна из основ демократии в понимании правой Кремниевой долины. Маск и ко критиковали левую Долину за нарушение принципа меритократии в угоду принципу равенства, исходя из которого работодатель должен обращать внимание не только на способности, но и на принадлежность работника к определенным ущемленным социальным группам.
Иронично, что теперь правую Долину критикуют не только слева, где Маска и его коллег уже клеймят свихнувшимися евгениками, но и справа, где им приходится отдуваться за недостаточный патриотизм своих взглядов. Так что вопрос миграции в ближайшие годы станет испытанием не только для Трампа, но и для техноэлит и всего американского общества.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Трамп 2.0
Часть 22. Прогнозы на 2025 год
— Остановка войны в Украине
Трамп много раз обещал закончить войну в Украине. Он намерен сделать это до инаугурации, или в первые сутки на посту президента, или просто очень быстро. Для остановки войны он готов разговаривать с Путиным, организовывать встречи между главами РФ и Украины, ставить им двойной ультиматум и в принципе сделать все, что потребуется.
Еще до победы Трампа его сторонники говорили, что решить российско-украинский вопрос за один день, скорее всего, не выйдет, но может получится в течение 2025 года. Остановка крупнейшей европейской войны может лечь в основу новой архитектуры безопасности Европы, от которой Трамп требует большего вовлечения в вопросы своей обороны.
— Борьба групп влияния вокруг Трампа
Раскол в лагере сторонников Трампа начался за месяц до инаугурации. Правые техноэлиты настаивали на упрощении правил миграции для специалистов, но еще более правая часть MAGA-движения настаивала, что мигранты ни к чему: белые американцы и сами со всем справятся. Лагерь техноэлит возглавил Маск, а крайне правых — бывший стратег Трампа и один из отцов MAGA Стив Бэннон.
После нескольких дней споров Трамп встал на сторону Маска, но для этого техноолигарху пришлось напрячься изо всех сил. Стало очевидно, что лагерь Трампа неоднороден, влиянию техноэлит противостоят крайне правые, а последнее слово — всегда за Трампом. В 2025 году баланс сил в окружении Трампа определит будущую политику по всем ключевым вопросам: от миграции до отношений с Китаем.
— Война DOGE против истеблишмента
Илон Маск и его Департамент государственной эффективности (DOGE) постарается провести реформаторский блицкриг против бюрократии и политического истеблишмента. Трамп выделил DOGE всего полтора года на войну против неэффективности государства, и 2025 год станет решающим для этого радикального эксперимента.
Бюрократия не теряет времени и готовится отбиваться от DOGE с помощью юристов. Судебные разбирательства и апелляции могут застопорить работу Маска — многое будет зависеть от того, насколько широкую поддержку ему удастся найти среди политиков (как правых, так и левых) и населения, которое будут вовлекать в работу департамента.
— Тарифная атака Трампа
«Тарифы — самое красивое слово в английском языке», — любит повторять Трамп. Еще до вступления в должность он угрожал соседним Канаде и Мексике 25% тарифами на их товары, чтобы с первого дня президентства иметь доминирующее положение в переговорах с ними. В 2025 году Трамп обязательно создаст хотя бы парочку громких тарифных прецедентов, чтобы продолжать политику шантажа.
В отношениях с главным конкурентом, Китаем, тарифы могут стать реальным оружием Трампа. С начала 2020-х экономика КНР переживает тяжелые времена, и чтобы ставка Си Цзиньпина на новые технологии принесла желанный экономический рост, страна должна иметь возможность беспрепятственно торговать с окружающим миром. Тарифы Трампа могут усугубить проблемы Си и еще сильнее увеличить экономическую и социальную напряженность в Китае.
— Массовая депортация мигрантов
Депортация нелегальных мигрантов — самое скандальное предвыборное обещание Трампа. Его сторонники требуют, чтобы депортации начались в первый же день президентства. А его противники потирают руки и держат журналистов и юристов наготове, так как считают, что эта затея обернется катастрофой и может политически уничтожить Трампа.
В целом трамповская команда обещает выселить из США от 10 до 20 миллионов мигрантов. Вице-президент Ванс предлагает начать с одного миллиона, в который, в первую очередь, войдут члены банд и другие преступники, которых, по словам Трампа, специально отправляли из иностранных тюрем прямо в Америку. 2025 год покажет, насколько серьезно новая администрация относится к депортациям.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Часть 22. Прогнозы на 2025 год
— Остановка войны в Украине
Трамп много раз обещал закончить войну в Украине. Он намерен сделать это до инаугурации, или в первые сутки на посту президента, или просто очень быстро. Для остановки войны он готов разговаривать с Путиным, организовывать встречи между главами РФ и Украины, ставить им двойной ультиматум и в принципе сделать все, что потребуется.
Еще до победы Трампа его сторонники говорили, что решить российско-украинский вопрос за один день, скорее всего, не выйдет, но может получится в течение 2025 года. Остановка крупнейшей европейской войны может лечь в основу новой архитектуры безопасности Европы, от которой Трамп требует большего вовлечения в вопросы своей обороны.
— Борьба групп влияния вокруг Трампа
Раскол в лагере сторонников Трампа начался за месяц до инаугурации. Правые техноэлиты настаивали на упрощении правил миграции для специалистов, но еще более правая часть MAGA-движения настаивала, что мигранты ни к чему: белые американцы и сами со всем справятся. Лагерь техноэлит возглавил Маск, а крайне правых — бывший стратег Трампа и один из отцов MAGA Стив Бэннон.
После нескольких дней споров Трамп встал на сторону Маска, но для этого техноолигарху пришлось напрячься изо всех сил. Стало очевидно, что лагерь Трампа неоднороден, влиянию техноэлит противостоят крайне правые, а последнее слово — всегда за Трампом. В 2025 году баланс сил в окружении Трампа определит будущую политику по всем ключевым вопросам: от миграции до отношений с Китаем.
— Война DOGE против истеблишмента
Илон Маск и его Департамент государственной эффективности (DOGE) постарается провести реформаторский блицкриг против бюрократии и политического истеблишмента. Трамп выделил DOGE всего полтора года на войну против неэффективности государства, и 2025 год станет решающим для этого радикального эксперимента.
Бюрократия не теряет времени и готовится отбиваться от DOGE с помощью юристов. Судебные разбирательства и апелляции могут застопорить работу Маска — многое будет зависеть от того, насколько широкую поддержку ему удастся найти среди политиков (как правых, так и левых) и населения, которое будут вовлекать в работу департамента.
— Тарифная атака Трампа
«Тарифы — самое красивое слово в английском языке», — любит повторять Трамп. Еще до вступления в должность он угрожал соседним Канаде и Мексике 25% тарифами на их товары, чтобы с первого дня президентства иметь доминирующее положение в переговорах с ними. В 2025 году Трамп обязательно создаст хотя бы парочку громких тарифных прецедентов, чтобы продолжать политику шантажа.
В отношениях с главным конкурентом, Китаем, тарифы могут стать реальным оружием Трампа. С начала 2020-х экономика КНР переживает тяжелые времена, и чтобы ставка Си Цзиньпина на новые технологии принесла желанный экономический рост, страна должна иметь возможность беспрепятственно торговать с окружающим миром. Тарифы Трампа могут усугубить проблемы Си и еще сильнее увеличить экономическую и социальную напряженность в Китае.
— Массовая депортация мигрантов
Депортация нелегальных мигрантов — самое скандальное предвыборное обещание Трампа. Его сторонники требуют, чтобы депортации начались в первый же день президентства. А его противники потирают руки и держат журналистов и юристов наготове, так как считают, что эта затея обернется катастрофой и может политически уничтожить Трампа.
В целом трамповская команда обещает выселить из США от 10 до 20 миллионов мигрантов. Вице-президент Ванс предлагает начать с одного миллиона, в который, в первую очередь, войдут члены банд и другие преступники, которых, по словам Трампа, специально отправляли из иностранных тюрем прямо в Америку. 2025 год покажет, насколько серьезно новая администрация относится к депортациям.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Трамп 2.0
Часть 23. Раскол трампистов
Дональд Трамп три раза становился кандидатом в президенты от республиканской партии и два раза выиграл выборы. За почти 10 лет на месте хедлайнера партии он превратил свою фракцию Make America Great Again (MAGA) из республиканских маргиналов в середине 2010-х в доминирующую силу партии в 2020-х.
На выборах 2024 часть старых республиканских элит (например, группа «Республиканцы против Трампа») не только выступили против его выдвижения кандидатом от партии, но и призвали голосовать за демократку Камалу Харрис, как это сделал бывший вице-президент Дик Чейни. Безоговорочная победа Трампа стала триумфом и над демократами, и над остатками несогласных с MAGA республиканцев.
Первый раз Трамп пришел на пост президента, будучи новичком в политике, и его команда по большей части состояла не из представителей MAGA, а из обычных республиканцев. С точки зрения Трампа, это привело к тому, что ему не удалось реализовать самые амбициозные задумки вроде реформы госаппарата и привело к хаотичным назначениям и увольнениям топ-чиновников, так как он никак не мог найти единомышленников.
Во второй раз гораздо более опытный в политике Трамп пришел с обширной MAGA-командой и длинной «лавкой запасных» на ключевые места в правительстве. Как я писал в одном из предыдущих выпусков, его новая команда во многом состоит из представителей технобизнеса, которые на этот раз не только не боятся работать на Трампа, но и считают это карьерным ростом и честью.
Такой наплыв техноэлит в правую политику нравится далеко не всем. В новой команде Трампа необычно много мультимиллионеров и миллиардеров, что делает ее политически уязвимой для критики слева. И речь идет не только о критике демократичных социалистов вроде Александрии Окасио-Кортез: ситуацию критикуют и со стороны крайне правой части самого движения MAGA.
Впервые конфликт между крайне правой частью MAGA и правыми техноэлитами выплеснулся на публику во время обсуждения высококвалифицированной миграции в США. Представители технобизнеса во главе с Маском настаивают на упрощении виз, а защитники «глубинного народа» — требуют их отменить, чтобы у американцев появились шансы на хорошую работу в технологиях.
«Вы должны почитать эту страну и граждан этой страны. Они дали возможность вам, нердам, существовать. Потому что в этом хищном, дарвиновском мире вас бы давно раздавили и уничтожили», — говорит один из отцов MAGA Стив Бэннон, обращаясь к правым техноэлитам. После выборов он возглавил часть трампистов, выступающую против чрезмерного влияния Маска и ко на президента.
С одной стороны, бэнноновское крыло MAGA — крайние националисты и шовинисты, ратующие за Америку для американцев, и в этом смысле они правее фракции Маска. Но с другой, бэнноновцы — социалисты, обвиняющие маскианцев в презрении к простым американцам и в попытке еще сильнее обогатить богатых. Вместе получается национал-социализм, но, конечно, никто так себя не называет.
«Еще более отвратительна идея «большой замены» людей ИИ и роботами. В роли так называемого «крепостного» у человека не будет земли для возделывания, у него вообще не будет никакой ценности. Люди будут уже не полезными идиотами, а бесполезными идиотами», — говорит один из соратников Бэннона.
Пока что MAGA объединяет самых богатых американцев с самыми радикальными представителями самых бедных американцев, и непонятно, насколько Трампу удастся согласовать их часто противоположные интересы. Если удастся, то MAGA сможет одновременно поглотить республиканскую партию и окончательно лишить демократов их левацких козырей в виде риторики заботы о народе.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
Часть 23. Раскол трампистов
Дональд Трамп три раза становился кандидатом в президенты от республиканской партии и два раза выиграл выборы. За почти 10 лет на месте хедлайнера партии он превратил свою фракцию Make America Great Again (MAGA) из республиканских маргиналов в середине 2010-х в доминирующую силу партии в 2020-х.
На выборах 2024 часть старых республиканских элит (например, группа «Республиканцы против Трампа») не только выступили против его выдвижения кандидатом от партии, но и призвали голосовать за демократку Камалу Харрис, как это сделал бывший вице-президент Дик Чейни. Безоговорочная победа Трампа стала триумфом и над демократами, и над остатками несогласных с MAGA республиканцев.
Первый раз Трамп пришел на пост президента, будучи новичком в политике, и его команда по большей части состояла не из представителей MAGA, а из обычных республиканцев. С точки зрения Трампа, это привело к тому, что ему не удалось реализовать самые амбициозные задумки вроде реформы госаппарата и привело к хаотичным назначениям и увольнениям топ-чиновников, так как он никак не мог найти единомышленников.
Во второй раз гораздо более опытный в политике Трамп пришел с обширной MAGA-командой и длинной «лавкой запасных» на ключевые места в правительстве. Как я писал в одном из предыдущих выпусков, его новая команда во многом состоит из представителей технобизнеса, которые на этот раз не только не боятся работать на Трампа, но и считают это карьерным ростом и честью.
Такой наплыв техноэлит в правую политику нравится далеко не всем. В новой команде Трампа необычно много мультимиллионеров и миллиардеров, что делает ее политически уязвимой для критики слева. И речь идет не только о критике демократичных социалистов вроде Александрии Окасио-Кортез: ситуацию критикуют и со стороны крайне правой части самого движения MAGA.
Впервые конфликт между крайне правой частью MAGA и правыми техноэлитами выплеснулся на публику во время обсуждения высококвалифицированной миграции в США. Представители технобизнеса во главе с Маском настаивают на упрощении виз, а защитники «глубинного народа» — требуют их отменить, чтобы у американцев появились шансы на хорошую работу в технологиях.
«Вы должны почитать эту страну и граждан этой страны. Они дали возможность вам, нердам, существовать. Потому что в этом хищном, дарвиновском мире вас бы давно раздавили и уничтожили», — говорит один из отцов MAGA Стив Бэннон, обращаясь к правым техноэлитам. После выборов он возглавил часть трампистов, выступающую против чрезмерного влияния Маска и ко на президента.
С одной стороны, бэнноновское крыло MAGA — крайние националисты и шовинисты, ратующие за Америку для американцев, и в этом смысле они правее фракции Маска. Но с другой, бэнноновцы — социалисты, обвиняющие маскианцев в презрении к простым американцам и в попытке еще сильнее обогатить богатых. Вместе получается национал-социализм, но, конечно, никто так себя не называет.
«Еще более отвратительна идея «большой замены» людей ИИ и роботами. В роли так называемого «крепостного» у человека не будет земли для возделывания, у него вообще не будет никакой ценности. Люди будут уже не полезными идиотами, а бесполезными идиотами», — говорит один из соратников Бэннона.
Пока что MAGA объединяет самых богатых американцев с самыми радикальными представителями самых бедных американцев, и непонятно, насколько Трампу удастся согласовать их часто противоположные интересы. Если удастся, то MAGA сможет одновременно поглотить республиканскую партию и окончательно лишить демократов их левацких козырей в виде риторики заботы о народе.
Поддержите мою работу донатом на Patreon
