Журнальный 2025 год для «несовременника» начинается с подборки переводов Роберта Хасса, выполненных Иваном Алексеевым.
Я никогда не забуду: поздний вечер душного китайского дня, мы сидим втроем (с Ваней и Женей) в одном из зданий университета. Холл едва освещен несколькими лампочками, кругом книги, картины. Уже пора прощаться, и Ваня говорит, что хочет напоследок прочитать нам переводы, которые он недавно закончил.
Мы говорили об этом вчера поздней ночью, и голос моего друга дрожал тоскливой натянутой проволокой – тон почти обездоленный. Но почти сразу я осознал, что говорить так, значит отменять все: справедливость, сосны, волосы, женщин, тебя и меня.
"В подборку вошли преимущественно «природные» тексты из сборника «Яблони в Олеме». В них дар наблюдения выражен с наибольшей наглядностью: обезоруживающая ясность письма как залог взаимного сострадания. Простота и прямота, которые не утомляют. Озарения, позаимствованные у самой жизни с ее разрешения", – отмечает переводчик.
Журнальный 2025 год для «несовременника» начинается с подборки переводов Роберта Хасса, выполненных Иваном Алексеевым.
Я никогда не забуду: поздний вечер душного китайского дня, мы сидим втроем (с Ваней и Женей) в одном из зданий университета. Холл едва освещен несколькими лампочками, кругом книги, картины. Уже пора прощаться, и Ваня говорит, что хочет напоследок прочитать нам переводы, которые он недавно закончил.
Мы говорили об этом вчера поздней ночью, и голос моего друга дрожал тоскливой натянутой проволокой – тон почти обездоленный. Но почти сразу я осознал, что говорить так, значит отменять все: справедливость, сосны, волосы, женщин, тебя и меня.
"В подборку вошли преимущественно «природные» тексты из сборника «Яблони в Олеме». В них дар наблюдения выражен с наибольшей наглядностью: обезоруживающая ясность письма как залог взаимного сострадания. Простота и прямота, которые не утомляют. Озарения, позаимствованные у самой жизни с ее разрешения", – отмечает переводчик.
Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. "This time we received the coordinates of enemy vehicles marked 'V' in Kyiv region," it added. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram.
from sa
