«Стрелочника» обязательно найдут, теперь ход за ФСБ. Отчитаться о задержании диверсантов и заработать баллы или списать все на некие технические неисправности — решать «конторе». Но повреждение 250 метров путей, 3 опор и 100 метров контактной сети надо как-то объяснять.
Рельсовая война если не набирает обороты, то продолжается. То в одном регионе поезда под откос пустят, то в другом, то релейный шкаф сожгут. Тем более, как выяснилось, никакого труда не составляет завербовать новых «диверсантов». Достаточно наплести по телефону всякой ерунды, и они уже спешат поджигать военкоматы, административные здания, полицейские автомобили и прочее, на что хватает фантазии указать телефонным мошенникам.
В России обнаружили целый «университет» по подготовке таких «специалистов». Конкурс пока — два человека на место. Обучение в нём ведётся онлайн, продолжительность курса — семь недель. В «вузе» для мошенников есть учебные пособия, слушателей набирают в даркнете, экзамены принимают там же. Требование к «студентам» простые — обзвонщики должны обладать навыком втирания в доверие и умением правдоподобно исполнять свою роль.
Когда специалисты, окончившие «университет», приступят к работе, будет громко. Пострадать могут не только военкоматы и поезда.
«Стрелочника» обязательно найдут, теперь ход за ФСБ. Отчитаться о задержании диверсантов и заработать баллы или списать все на некие технические неисправности — решать «конторе». Но повреждение 250 метров путей, 3 опор и 100 метров контактной сети надо как-то объяснять.
Рельсовая война если не набирает обороты, то продолжается. То в одном регионе поезда под откос пустят, то в другом, то релейный шкаф сожгут. Тем более, как выяснилось, никакого труда не составляет завербовать новых «диверсантов». Достаточно наплести по телефону всякой ерунды, и они уже спешат поджигать военкоматы, административные здания, полицейские автомобили и прочее, на что хватает фантазии указать телефонным мошенникам.
В России обнаружили целый «университет» по подготовке таких «специалистов». Конкурс пока — два человека на место. Обучение в нём ведётся онлайн, продолжительность курса — семь недель. В «вузе» для мошенников есть учебные пособия, слушателей набирают в даркнете, экзамены принимают там же. Требование к «студентам» простые — обзвонщики должны обладать навыком втирания в доверие и умением правдоподобно исполнять свою роль.
Когда специалисты, окончившие «университет», приступят к работе, будет громко. Пострадать могут не только военкоматы и поезда.
For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup.
from sa
