Продолжая читать про плачи, подумала о том, как христианство взаимодействовало с этой традицией. Если коротко, то экспроприировало и немного апроприивало, подавляя вариативность и многообразие, которое могли бы давать женские голоса плакальщиц в проявлении скорби.
В канонических текстах отсутствует описание оплакивания Христа, однако в православии есть в составе текстов Страстной седмицы читающийся в пятницу канон «О распятии Господни и на плач Пресвятыя Богородицы». Автором его считается Симеон Метафраст, он же Симеон Логофет, византийский писатель и политический деятель, патриций и по совместительству православный святой.
То есть как скорбела бы (и скорбит в православных церквях от лица святых отцов) дева Мария о гибели своего сына, придумал мужчина. Не станем сильно акцентировать внимание на столь обыденном для патриархата факте, а обратимся к тому, что именно говорится как бы устами Марии. Проводя параллели с традиционными греческими плачами, идущими от дохристианских традиций, хотела посмотреть, есть ли в каноне «На плач Пресвятой Богородицы» мотив обвинения и к кому он обращён. В плаче матери по Христу нет и намёка на злобу и ожесточение в отношении Римской Империи, Синедриона, префекта Иудеи Пилата, к народной толпе и исполнителям казни. Однако одну строфу из Пенсни 3 можно трактовать как осуждение или обвинение: «Страха ради иудейска Петр скрыся, и вси отбегоша вернии, оставльше Христа, Дева, рыдающи, глаголаше». Думаю, что не одна я вижу в этих словах выражение обиды. Но адресует Симеон Логофет от лица лирического субъекта свои претензии Петру, ученикам, близким людям Христа, оставившим его и его тело из страха (перед властями).
Можно было бы говорить, что в этом укоре Марии в отношении ближайших и слабейших, а не по адресу, к реальным виновникам, мы видим типичный пример работы защитного механизма, называемого «вытеснением». Но это не Мария, а литератор Х века Симеон создавал текст. И держа во внимании его причастность к власти государственной и церковной, было бы странно ожидать, что он вложил бы в плач богородицы обвинения в отношении государственных институтов, толпы и бога, который вообще-то всю эту ситуацию, если верить источникам, предопределил.
Отнимая у женщин скорбящие голоса, церковные иерархи не только символически заменяют личное горе контролируемым мужчинами ритуалом. Они выхолащивают его, подменяя потенциально опасный мотив гнева в отношении (политически сильных) виновных автоагрессивным сокрушением по поводу трусости соратников, не оставшихся рядом с распятым.
Продолжая читать про плачи, подумала о том, как христианство взаимодействовало с этой традицией. Если коротко, то экспроприировало и немного апроприивало, подавляя вариативность и многообразие, которое могли бы давать женские голоса плакальщиц в проявлении скорби.
В канонических текстах отсутствует описание оплакивания Христа, однако в православии есть в составе текстов Страстной седмицы читающийся в пятницу канон «О распятии Господни и на плач Пресвятыя Богородицы». Автором его считается Симеон Метафраст, он же Симеон Логофет, византийский писатель и политический деятель, патриций и по совместительству православный святой.
То есть как скорбела бы (и скорбит в православных церквях от лица святых отцов) дева Мария о гибели своего сына, придумал мужчина. Не станем сильно акцентировать внимание на столь обыденном для патриархата факте, а обратимся к тому, что именно говорится как бы устами Марии. Проводя параллели с традиционными греческими плачами, идущими от дохристианских традиций, хотела посмотреть, есть ли в каноне «На плач Пресвятой Богородицы» мотив обвинения и к кому он обращён. В плаче матери по Христу нет и намёка на злобу и ожесточение в отношении Римской Империи, Синедриона, префекта Иудеи Пилата, к народной толпе и исполнителям казни. Однако одну строфу из Пенсни 3 можно трактовать как осуждение или обвинение: «Страха ради иудейска Петр скрыся, и вси отбегоша вернии, оставльше Христа, Дева, рыдающи, глаголаше». Думаю, что не одна я вижу в этих словах выражение обиды. Но адресует Симеон Логофет от лица лирического субъекта свои претензии Петру, ученикам, близким людям Христа, оставившим его и его тело из страха (перед властями).
Можно было бы говорить, что в этом укоре Марии в отношении ближайших и слабейших, а не по адресу, к реальным виновникам, мы видим типичный пример работы защитного механизма, называемого «вытеснением». Но это не Мария, а литератор Х века Симеон создавал текст. И держа во внимании его причастность к власти государственной и церковной, было бы странно ожидать, что он вложил бы в плач богородицы обвинения в отношении государственных институтов, толпы и бога, который вообще-то всю эту ситуацию, если верить источникам, предопределил.
Отнимая у женщин скорбящие голоса, церковные иерархи не только символически заменяют личное горе контролируемым мужчинами ритуалом. Они выхолащивают его, подменяя потенциально опасный мотив гнева в отношении (политически сильных) виновных автоагрессивным сокрушением по поводу трусости соратников, не оставшихся рядом с распятым.
BY Бес Стыда
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. He adds: "Telegram has become my primary news source." As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike.
from sa
