Ведь проект «Сохранение биологического разнообразия и развитие экологического туризма» с бюджетом на 2025 год в 13 283 рублей имеет конечной целью организацию туризма и решает не экологические, а ландшафтные задачи, связанные с созданием новых инфраструктурных объектов при комплексном развитии территорий Челябинской области. Эти вопросы относятся к сфере ведения недавно сформированного при правительстве региона Управления координации развития туризма в Челябинской области и госпрограммы «Развитие туризма в Челябинской области».
И почему вообще средства, остро не хватающие людям, занимающимся реальной работой по сохранению ООПТ (бюджет служб челябинского бора - около 5 млн рублей на год и там уже невозможно ходить из-за поваленного и не вывезенного мертвого леса) тратятся на никому не нужные бумаги – при том, что всю необходимую – и во многом уже имеющуюся информацию можно получить и оформить силами самого министерства и его «подведа» (зачем-то ведь толпа народа получает там зарплаты?)
И еще. Не связана ли вдруг проснувшаяся у Минэкологии потребность в изучении «рекреационной емкости» ООПТ с интересом рядакоммерческих структур, котором сильно не помешало бы «научное заключение» о том, что строить на этих территориях таки можно (вспомните сюжет с псевдонаучным заключением о том, что участок возле областной больницы можно застраивать, потому что тамошний лес «не имеет ценности»?) Есть очень интересная в этом смысле история с компанией «Баден-Баден», оспаривающей сейчас запрет на строительство в Еткульском бору 12-этажной гостиницы. По ООПТ «Еткульский бор» Минэкологии как раз проводит отдельный аукцион.
Мы будем внимательно следить за этой историей. Достали они уже своими попытками заработать на останках зеленых зон наших городов.
Ведь проект «Сохранение биологического разнообразия и развитие экологического туризма» с бюджетом на 2025 год в 13 283 рублей имеет конечной целью организацию туризма и решает не экологические, а ландшафтные задачи, связанные с созданием новых инфраструктурных объектов при комплексном развитии территорий Челябинской области. Эти вопросы относятся к сфере ведения недавно сформированного при правительстве региона Управления координации развития туризма в Челябинской области и госпрограммы «Развитие туризма в Челябинской области».
И почему вообще средства, остро не хватающие людям, занимающимся реальной работой по сохранению ООПТ (бюджет служб челябинского бора - около 5 млн рублей на год и там уже невозможно ходить из-за поваленного и не вывезенного мертвого леса) тратятся на никому не нужные бумаги – при том, что всю необходимую – и во многом уже имеющуюся информацию можно получить и оформить силами самого министерства и его «подведа» (зачем-то ведь толпа народа получает там зарплаты?)
И еще. Не связана ли вдруг проснувшаяся у Минэкологии потребность в изучении «рекреационной емкости» ООПТ с интересом рядакоммерческих структур, котором сильно не помешало бы «научное заключение» о том, что строить на этих территориях таки можно (вспомните сюжет с псевдонаучным заключением о том, что участок возле областной больницы можно застраивать, потому что тамошний лес «не имеет ценности»?) Есть очень интересная в этом смысле история с компанией «Баден-Баден», оспаривающей сейчас запрет на строительство в Еткульском бору 12-этажной гостиницы. По ООПТ «Еткульский бор» Минэкологии как раз проводит отдельный аукцион.
Мы будем внимательно следить за этой историей. Достали они уже своими попытками заработать на останках зеленых зон наших городов.
BY Блог Александра Подопригоры
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war.
from sa
