Абитуриент смог поступить в один из самых престижных университетов России, набрав в общей сложности 127 баллов за ЕГЭ. При этом парень даже не сдавал информатику, которая необходима для подачи документов. А дело в том, что отец студента — участник СВО.
Стоит отметить, что проходной балл в МФТИ составляет 290 баллов. А сам вуз называет своих студентов лучшими инженерами. Тут попахивает несправедливостью, ведь действующий законопроект забирает у университетов по 10% от общего объёма бюджетных мест для детей участников СВО.
Претензии к участникам СВО и их детям нет. Проблема в льготах, которые отнимают возможность получить образование у тех, кто обладает знаниями для поступления и может освоить профессию. Подобные решения властей ставят под угрозупрестижность университетов и их научную деятельность, а также лишают страну будущих профессионалов. Единственный сомнительный плюс таких льгот — компенсация недобора студентов.
Абитуриент смог поступить в один из самых престижных университетов России, набрав в общей сложности 127 баллов за ЕГЭ. При этом парень даже не сдавал информатику, которая необходима для подачи документов. А дело в том, что отец студента — участник СВО.
Стоит отметить, что проходной балл в МФТИ составляет 290 баллов. А сам вуз называет своих студентов лучшими инженерами. Тут попахивает несправедливостью, ведь действующий законопроект забирает у университетов по 10% от общего объёма бюджетных мест для детей участников СВО.
Претензии к участникам СВО и их детям нет. Проблема в льготах, которые отнимают возможность получить образование у тех, кто обладает знаниями для поступления и может освоить профессию. Подобные решения властей ставят под угрозупрестижность университетов и их научную деятельность, а также лишают страну будущих профессионалов. Единственный сомнительный плюс таких льгот — компенсация недобора студентов.
BY Русская Душа
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp.
from sa