Витринная выставка из собрания Архива РАН, посвященная 300-летию РАН

29 ноября на Никитском бульваре в Москве стартовала витринная выставка из собрания Архива РАН, посвященная 300-летию Российской академии наук. Передвижная выставка будет работать весь 2025 г. на всех бульварах Садового кольца Москвы – Гоголевском, Тверском, Сретенском, Рождественском… Открывала выставку заместитель директора по науке Архива РАН, кандидат исторических наук Надежда Михайловна Осипова.
Считается, что науку, а тем более научный поиск, трудно визуализировать. Однако в данном случае, сами персонажи выставки помогли организаторам. Помимо выдающихся достижений в той или иной области знания (о чем кратко рассказано в легенде к каждому плакату), рассказ о каждом из персонажей выставки сопровождается иллюстративным материалом: репродукции схем, зарисовок, чертежей… Уже сами по себе эти документы, показанные, так сказать, в открытом доступе, дорогого стоят.
Среди персонажей выставки есть и два химика: Александр Несмеянов и Александр Толстиков.
Выдающийся химик-органик, президент Академии наук СССР (1951–1961) Александр Николаевич Несмеянов обладал и несомненным художественным даром. Очень атмосферные, тонко исполненные пейзажи открывают малоизвестную сторону таланта Несмеянова.
На выставке представлены и работы нашего коллеги, члена Комиссии РАН по истории химии, академика Российской академии художеств и члена-корреспондента РАН, тоже химика-органика, Александра Генриховича Толстикова. Мастер портретной живописи, Александр Толстиков представил пять репродукций своих работ, в том числе замечательные женские портреты. Кстати, одна из его моделей, Наталия Шушанян, присутствовала на открытии выставки. Можно напомнить, что Александр Толстиков создал целую галерею портретов своих коллег – ученых Российской академии наук, в том числе и химиков. Искусствовед, академик РАХ Марина Вяжевич так оценивает эти работы ученого и художника А.Г. Толстикова: «Он выходит за пределы двухмерного холста, дополненный предметами самих «персонажей холста, погружая зрителя в «поле» каждого из героев».

Химия и химики на деньгах. Выпуск 14: создатель противогаза

Мы продолжаем нашу рубрику «Химия на деньгах», и сегодня у нас в выпуске монета из непризнанного Приднестровья. В 2001 году республика выпустила серию монет «Выдающиеся люди Приднестровья». Конечно, когда родился этот великий химик, никакого Приднестровья как самостоятельного образования не было и в проекте. Николай Дмитриевич Зелинский родился в Тирасполе Херсонской губернии Российской империи.

Но так сложилось, что сейчас Тирасполь - это действительно столица Приднестровской Молдавской Республики. Впрочем, Зелинский получил только начальное школьное образование в Тирасполе. Следующий этап он проходил в Ришельевской гимназии (ныне - Ришельевский лицей, а тогда, в 1863 году гимназия отпочковалась от лицея) в Одессе. Который, к слову, окончил и главный редактор нашего проекта, только более века спустя. И университет наш редактор с Зелинским окончили тоже один и тот же - только Зелинский - Новороссийский Императорский, а Паевский - Одесский национальный.

А потом Зелинского пригласил Дмитрий Иванович Менделеев, бывший преподаватель Ришельевского лицея, в Москву, в Московский университет - и с 1893 года Зелинский 60 лет был профессором МГУ.

Но в Тирасполе Зелинского помнят. Вот, монету даже выпустили. 1000 экземпляров, серебро.

#химиянаденьгах

Материал подготовлен ИОНХ РАН для Виртуального музея химии при грантовой поддержке Минобрнауки России в рамках федерального проекта «Популяризация науки и технологий»

История науки по-пацански. Выпуск 6: как срач привел к появлению науки. Часть вторая

Итак, в прошлой части мы рассказали вам о том, как давным давно, в одной научной галактике три ученых придумали клеточную теорию, а потом другой итальянец - как увидеть нейроны в микроскоп и нарисовал их красивые картинки.

Казалось бы, ура! Все увидят - есть ли отдельные клетки в мозге, или это все единая сеть, как в 1871 году, за два года до черной реакции Гольджи сформулировал Йозеф фон Герлах, все танцуют и ждут 30 лет Нобелевской премии - а что, динамит шесть лет как запатентован - его создатель как пить дать денег отслюнявит.

Но случилось другое. Да, Камилло Гольджи, придумавший метод, подхватил теорию Герлаха и чисто авторитетно сформулировал: чуваки, мамой клянусь, никаких анастомозов (разрывов) между отдельными нейронами я тута не вижу. А вот и фоточки в инстаграмме. Сам нарисовал, глядючи в микроскоп.

Но нашелся другой товарищ, не менее горячий, чем итальянец Гольджи - испанец Сантьяго Рамон и Кахаль. То ли у него зрение было получше, то ли рисовал он получше - но он сказал - туфта эти голимые итальянские картинки, смотрите мои - да нет, не на купюры с Альфонсом XII, а на вот это. И правда, рисовал Кахаль лучше, хотя и использовал метод Гольджи и популяризировал его метод.

Но нейробиологи (хотя и нейронаук тогда не было) сразу поделились на две партии - одна за нейроны (даже слово такое придумали - чтобы как-то называть гипотетические пока клетки в мозге), одна - за сеть. Во главе каждой - красавец-ученый, которые только помидорами друг в друга не кидались. На стороне Кахаля людей больше - даже юный Фрейд нейроны зарисовывал, хотя потом увидел все эти страсти, подумал «а пошло оно все на х… черт, а это идея для стартапа» и ушел в коучи и. будущий нобелевский лауреат Фритьоф Нансен, который был учеником Гольджи, но сначала выбрал правильную сторону истории, а потом и вовсе удрал в Арктику. Но фанатов Гольджи тоже хватало - в том числе наш Александр Догель.

Прав оказался Кахаль. В самом конце XIX века Чарльз Шеррингтон окончательно показал наличие тех самых анастомозов - разрывов/соединений между нейронами - и даже слово придумал специальное - синапс. Чтобы потом слышащие слово «соединение» не путали его с воинскими частями.

И что, думаете помогло? Срач между лидерами продолжился до такой степени, что весь ученый люд решил: хватит. В 1906 году в Стокгольме сказали: чуваки, остановитесь. Вот тебе Нобелевская премия, вот - тебе. Благо Нобель разрешил ее разделять между двумя или тремя товарищами. Вот, пригодилось. Правда, товарищи продолжили клеймить друг друга - даже в своих нобелевских лекциях. А нейронауки ждал очередной срач. Какой? Это уже другая история.

На рисунках: Камилло Гольджи, его рисунок гиппокампа, Саньяго Рамон-и-Кахаль и его зарисовка

История науки по-пацански. Выпуск 9: как свадебное путешествие помогло зеленой энергетике

Давным-давно, за год до Бородинского сражения, в валлийском Суонси (что на зависть Чайковскому переводится как «Лебединое море») родился мальчик Билли. Уильям то бишь. Фамилия у него была по-нашему Гроув, правда раньше его писали как «Грове».

Папа у Билли был, как неправильно переводят, заместитель лейтенанта. На самом деле чин его был сильно повыше, deputy lieutenant - это заместитель председателя совета графства по делам территориальной армии. Чиновничий сын должен был получить правильную профессию - юриста. И Билл уже даже получил «вызов в бар». Правда, call to bar это не побухать, а получение лицензии адвоката.

Но тут была одна проблема. В то время все бредили электрохимией. Все придумывали гальванические элементы. Даниэль - вон, уже бабло стрижет настолько, что даже Борис (он же Мориц) Якоби к нему подмазывается. Гроув тоже хотел. Но папа хотел адвокатской практики. Где время взять.

По счастью, у джентльменов есть один способ выкроить себе немного времени - жениться. В данном случае - по давней любви. Билли сделал предложение Эмме Марии Поулс, в которую был влюблен с 18 лет, и укатил с ней в свадебное путешествие, где и занялся тем, чем уважающие себя мужики занимаются, уединившись с дамой - да, именно этим. А потом - изобретением химических источников тока.

Но в путешествии ему пришла очччень странная идея. Вот есть водород. Если смешать его с кислородом и поджечь, будет бадабум. И вода. При этом при образовании бадамума и воды водород окисляется, а кислород восстанавливается. Гроув подумал - а если эту реакцию разделить на половинки, и каждую провести на своем электроде, покрытом платиной - как катализатором. Тогда между электродами потечет ток. Юный Гроув написал зрелому Фарадею - и тот ему ответил: чувак, ты гений. Ты придумал водородный топливный элемент, который будет главным двигателем четвертого энергоперехода, на нем будут работать водоробусы и погрузчики, в далекой страшной России будут Центры компетенций создавать… А, ты про сейчас спрашиваешь? Не, сейчас это нафиг никому не надо, даже аккумуляторы только через 20 лет изобретут. Но прикольная игрушка, зачет!

Думаете, Гроув расстроился? Ничего подобного! Он быстро изобрел и «обычный» гальванический элемент, да покруче, чем у Даниэля, заработал на нем кучу бабла, и вернулся к своей адвокатской практике, работая только «в охотку», в свободное время совершенствуя свой топливный элемент (ну а вдруг водоробус раньше времени изобретут), работая в области фотографии, и много еще чего. Где он брал на это время? Ну, по крайней мере, обошлось без свадебных путешествий.

На иллюстрациях: портрет Уильяма Гроува, рисунок топливного элемента из письма к Фарадею, гальванический элемент Гроува и карикатура на Гроува из Vanity Fair.