Прогноз для политической системы России на 2025 год
2025 год станет годом перехода в новую фазу, ознаменованного серьёзными вызовами для политической системы. Экономический и социальный кризис накладывается на политическую неопределённость, создавая ситуацию, в которой система будет вынуждена реагировать импульсивно, без чёткой стратегии.
Основные тенденции года:
1. Неопределённость и риск
Власть продолжит ужесточать контроль внутри страны, но многие решения, связанные с внешним давление будут принимать в экстренном порядке, реагируя на срочные вызовы. Это усилит хаотичность управления и создаст новые риски для стабильности системы.
2. Экономический упадок
Рост военных расходов и сокращение социальных программ ухудшат условия жизни. Высокая стоимость кредитов и дефицит ресурсов приведут к усилению кризисных процессов, особенно в регионах, где разрушается инфраструктура и увеличивается кадровый дефицит.
3. Социальная нестабильность
Напряжение в обществе продолжит расти. Ухудшение уровня жизни станет основными факторами, усиливающим недовольство. При этом значительная часть населения сохранит пассивность, что отсрочит возможные протесты, но не решит глубинных проблем.
Ключевой вызов
2025 год потребует от Кремля ответить на главный вопрос: что важнее — сохранение режима или сохранение страны?
Проблема в том, что ресурсы для решения сразу двух задач — сохранения режима и предотвращения дальнейшего упадка — практически исчерпаны.
Прогноз для политической системы России на 2025 год
2025 год станет годом перехода в новую фазу, ознаменованного серьёзными вызовами для политической системы. Экономический и социальный кризис накладывается на политическую неопределённость, создавая ситуацию, в которой система будет вынуждена реагировать импульсивно, без чёткой стратегии.
Основные тенденции года:
1. Неопределённость и риск
Власть продолжит ужесточать контроль внутри страны, но многие решения, связанные с внешним давление будут принимать в экстренном порядке, реагируя на срочные вызовы. Это усилит хаотичность управления и создаст новые риски для стабильности системы.
2. Экономический упадок
Рост военных расходов и сокращение социальных программ ухудшат условия жизни. Высокая стоимость кредитов и дефицит ресурсов приведут к усилению кризисных процессов, особенно в регионах, где разрушается инфраструктура и увеличивается кадровый дефицит.
3. Социальная нестабильность
Напряжение в обществе продолжит расти. Ухудшение уровня жизни станет основными факторами, усиливающим недовольство. При этом значительная часть населения сохранит пассивность, что отсрочит возможные протесты, но не решит глубинных проблем.
Ключевой вызов
2025 год потребует от Кремля ответить на главный вопрос: что важнее — сохранение режима или сохранение страны?
Проблема в том, что ресурсы для решения сразу двух задач — сохранения режима и предотвращения дальнейшего упадка — практически исчерпаны.
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup.
from sa
