Как отмечают Дуслар, команда управленцев Казанского вертолетного завода по итогам 2022 года наворотила столько, что контролирующим органам хватит работы надолго.
Одна из основных претензий к эффективным менеджерам — это организация закупок, члены комиссии которой обслуживают интересы вполне определенной группы лиц, но никак не самого предприятия. Примечательно, что признаки распила находятся даже в спецтендерах, которые размещаются на закрытых площадках и относятся к «оборонке», однако для профессионалов по отмыву денег нет ничего невозможного.
Об этом свидетельствуют многочисленные разбирательства и со стороны УФАС, которые начинаются банально со случайных проверок. Антимонопольщики берт на проверку, а закон позволяет им это делать, тендеры предприятия и проводит анализ. Практически в каждом таком случае находятся нарушения, чаще всего связанные с работой оценочной комиссии и оставлением тендеров, составляемых под определенных исполнителей.
Не такие, конечно, изменения ожидались ранее от нового директора КВЗ Владимира Гинзбурга. Впрочем, еще скандал с уголовным делом против члена гинзбургской команды Ильдара Мустафина показал, что на предприятии, мягко говоря, что-то не так. Хотя, говорят Якудза-Дуслар, сейчас уже и не вспомнить, когда на этом предприятии что-то «было так». В управленческом смысле КВЗ стабильно деградирует уже не первый год.
Как отмечают Дуслар, команда управленцев Казанского вертолетного завода по итогам 2022 года наворотила столько, что контролирующим органам хватит работы надолго.
Одна из основных претензий к эффективным менеджерам — это организация закупок, члены комиссии которой обслуживают интересы вполне определенной группы лиц, но никак не самого предприятия. Примечательно, что признаки распила находятся даже в спецтендерах, которые размещаются на закрытых площадках и относятся к «оборонке», однако для профессионалов по отмыву денег нет ничего невозможного.
Об этом свидетельствуют многочисленные разбирательства и со стороны УФАС, которые начинаются банально со случайных проверок. Антимонопольщики берт на проверку, а закон позволяет им это делать, тендеры предприятия и проводит анализ. Практически в каждом таком случае находятся нарушения, чаще всего связанные с работой оценочной комиссии и оставлением тендеров, составляемых под определенных исполнителей.
Не такие, конечно, изменения ожидались ранее от нового директора КВЗ Владимира Гинзбурга. Впрочем, еще скандал с уголовным делом против члена гинзбургской команды Ильдара Мустафина показал, что на предприятии, мягко говоря, что-то не так. Хотя, говорят Якудза-Дуслар, сейчас уже и не вспомнить, когда на этом предприятии что-то «было так». В управленческом смысле КВЗ стабильно деградирует уже не первый год.
Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup.
from sa
