Почему образ будущего России оказался утрачен? Ведь так хочется знать, что там – в прекрасном далеком. Или хотя бы, куда идем мы с Пятачком? Большой, большой секрет… Почему отечественная госпропаганда вдруг отказалась от будущего и живет только прошлым?
Образ будущего страны – это продукт коллективного сознания, а не индивидуальное творческое произведение, как бы многим не хотелось присвоить себе авторские права. Говоря проще – это художественный образ, картина, которую страна должна коллективно написать и в которую должно поверить большинство населения.
В СССР образ обязательного «светлого» будущего, строился на ожидании наступления коммунизма (где все будет бесплатно, где все будет в кайф) и космической экспансии человека – пройтись по пыльным дорожкам далеких планет. О чем-то подобном была и American Dream, только к рокоту космодрома прилагалась зеленая трава в частном загородном домике. В старушке Европе ни о чем подобном не мечтали, а по-вольтеровски планировали возделывать свой сад. Евреи планируют строить третий храм, а окружающие их арабы не дать им этого сделать. В общем, с образами будущего у всех худо-бедно история сложилась, кроме современной России.
В 90-е мы находились в поиске. Прекрасное далеко оказалось в прошлом, как и светлое будущее, о котором стали не мечтать, а вспоминать. Появилась либеральная мечта – Россия как часть просвещенного Запада: Liberte, Egalite и прочие Fraternite. Параллельно росла и другая мечта – возродить Российскую Империю, с царем, князьями и хрустом французской булки. Как реакция на развал советского государства, появился и такой образ, как потребность в «жесткой руке», неосталинщина, которая в идеале должна была так модернизировать страну, чтобы мы, опять же, все улетели в Космос, например, на Марс и там построили местные ГУЛАГи по освоению красной планеты.
В итоге, купажи из трех основных контуров будущего, стали применяться для ограниченной аудитории. Условно говоря, пока более продвинутая и богатая часть общества представляла, что она уже живет в Европе и в будущем вместе с США начнет сажать яблони на Марсе, другая – грезила воссоединением Русского Мира. Фактически, в стране существовало сразу несколько таких «картин мира», что всех по отдельности вполне устраивало. Но в итоге к 2020 году почти все варианты растаяли как миражи.
Пандемия коронавируса перевернула все с ног на голову, а власти всех стран поспешили заявить, что мир изменился и никогда не будет прежним. Будущее отменяется, так как оно туманно. В этом смысле российской власти вновь повезло. Мы к этому «концу истории» плавно подходили последние годы. Сначала разочаровались монархисты, за ними сталинисты, в последнюю очередь – либералы. Идея создания из страны «осажденной крепости» не дает ответа, каким будет ее будущее? Как осада крестоносцев в Кандии турками, продлившаяся 21 год, в итоге закончилась взаимной капитуляцией, так и в нашем случае, хотелось бы понимать какие варианты развития событий есть в наличии?
Находясь между великим прошлым и туманным будущем, наше смутное настоящее превращается в безвременье. Если весь западный мир нам враг, то кто нам друг? Китай? Ну что же, «День опричника» - прекрасный образ такого будущего, к примеру. Если режим наконец-то победит всех своих врагов и построит госкапитализм с цифровым лицом, какой образ будущего он сможет предложить своему населению? Но, похоже, что эта картинка близка к замятинскому «Мы» или Оруэловской утопии, поэтому над упаковкой еще предстоит долго и напряженно думать. Вот и накрыло наше грядущее туманом неизвестности, зато прошлое с каждым днем – все яснее и славнее.
Почему образ будущего России оказался утрачен? Ведь так хочется знать, что там – в прекрасном далеком. Или хотя бы, куда идем мы с Пятачком? Большой, большой секрет… Почему отечественная госпропаганда вдруг отказалась от будущего и живет только прошлым?
Образ будущего страны – это продукт коллективного сознания, а не индивидуальное творческое произведение, как бы многим не хотелось присвоить себе авторские права. Говоря проще – это художественный образ, картина, которую страна должна коллективно написать и в которую должно поверить большинство населения.
В СССР образ обязательного «светлого» будущего, строился на ожидании наступления коммунизма (где все будет бесплатно, где все будет в кайф) и космической экспансии человека – пройтись по пыльным дорожкам далеких планет. О чем-то подобном была и American Dream, только к рокоту космодрома прилагалась зеленая трава в частном загородном домике. В старушке Европе ни о чем подобном не мечтали, а по-вольтеровски планировали возделывать свой сад. Евреи планируют строить третий храм, а окружающие их арабы не дать им этого сделать. В общем, с образами будущего у всех худо-бедно история сложилась, кроме современной России.
В 90-е мы находились в поиске. Прекрасное далеко оказалось в прошлом, как и светлое будущее, о котором стали не мечтать, а вспоминать. Появилась либеральная мечта – Россия как часть просвещенного Запада: Liberte, Egalite и прочие Fraternite. Параллельно росла и другая мечта – возродить Российскую Империю, с царем, князьями и хрустом французской булки. Как реакция на развал советского государства, появился и такой образ, как потребность в «жесткой руке», неосталинщина, которая в идеале должна была так модернизировать страну, чтобы мы, опять же, все улетели в Космос, например, на Марс и там построили местные ГУЛАГи по освоению красной планеты.
В итоге, купажи из трех основных контуров будущего, стали применяться для ограниченной аудитории. Условно говоря, пока более продвинутая и богатая часть общества представляла, что она уже живет в Европе и в будущем вместе с США начнет сажать яблони на Марсе, другая – грезила воссоединением Русского Мира. Фактически, в стране существовало сразу несколько таких «картин мира», что всех по отдельности вполне устраивало. Но в итоге к 2020 году почти все варианты растаяли как миражи.
Пандемия коронавируса перевернула все с ног на голову, а власти всех стран поспешили заявить, что мир изменился и никогда не будет прежним. Будущее отменяется, так как оно туманно. В этом смысле российской власти вновь повезло. Мы к этому «концу истории» плавно подходили последние годы. Сначала разочаровались монархисты, за ними сталинисты, в последнюю очередь – либералы. Идея создания из страны «осажденной крепости» не дает ответа, каким будет ее будущее? Как осада крестоносцев в Кандии турками, продлившаяся 21 год, в итоге закончилась взаимной капитуляцией, так и в нашем случае, хотелось бы понимать какие варианты развития событий есть в наличии?
Находясь между великим прошлым и туманным будущем, наше смутное настоящее превращается в безвременье. Если весь западный мир нам враг, то кто нам друг? Китай? Ну что же, «День опричника» - прекрасный образ такого будущего, к примеру. Если режим наконец-то победит всех своих врагов и построит госкапитализм с цифровым лицом, какой образ будущего он сможет предложить своему населению? Но, похоже, что эта картинка близка к замятинскому «Мы» или Оруэловской утопии, поэтому над упаковкой еще предстоит долго и напряженно думать. Вот и накрыло наше грядущее туманом неизвестности, зато прошлое с каждым днем – все яснее и славнее.
BY The Гращенков
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments.
from sa
