Россия стала ключевым игроком сразу на двух крупнейших сырьевых мировых рынках – нефти и продовольствия. Ну и небольшой бонус в виде рынков газа, угля и металлов — рынков крупных, но не стратегически важных (стратегически — в контексте выживания экономики импортера в случае полной блокады поставок этих товаров).
Конечно, доминирование сразу на двух ключевых для планеты сырьевых рынках вызывает недовольство в центрах принятия решений крупных стран. Тотально зависеть от поставок еды и энергии из государства, создающего лишь 2% мирового ВВП и при этом обладающего ядерным оружием, — то еще удовольствие (современная Спарта). Конечно, рано или поздно это вызвало бы желание проверить на прочность как саму экономику, так и власть государства, ее создающую: "пошатать режим". Отсюда агрессия и война за Черное море – хаб для экспорта пшеницы и нефти из России.
Агрессия все равно пришла бы: не с Запада, так с Востока, не с Юга, так с Севера. Слишком важный вклад в устойчивость мировой экономике создается в России.
Россия стала ключевым игроком сразу на двух крупнейших сырьевых мировых рынках – нефти и продовольствия. Ну и небольшой бонус в виде рынков газа, угля и металлов — рынков крупных, но не стратегически важных (стратегически — в контексте выживания экономики импортера в случае полной блокады поставок этих товаров).
Конечно, доминирование сразу на двух ключевых для планеты сырьевых рынках вызывает недовольство в центрах принятия решений крупных стран. Тотально зависеть от поставок еды и энергии из государства, создающего лишь 2% мирового ВВП и при этом обладающего ядерным оружием, — то еще удовольствие (современная Спарта). Конечно, рано или поздно это вызвало бы желание проверить на прочность как саму экономику, так и власть государства, ее создающую: "пошатать режим". Отсюда агрессия и война за Черное море – хаб для экспорта пшеницы и нефти из России.
Агрессия все равно пришла бы: не с Запада, так с Востока, не с Юга, так с Севера. Слишком важный вклад в устойчивость мировой экономике создается в России.
Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from sa
