В центре Хабаровска все никак не снесут главные жемчужины города:деревянные бараки. На проспекте 60-летия Октября власти обещают в ближайшие годы расселить старые дома и демонтировать их. Правда, многие из них уже пустуют, но вот ликвидировать здания никто не торопится.
Мэр Хабаровска Сергей Кравчук буквально месяц назад разъяснил, почему процесс «обновления» города идет так медленно. «Мы уже снесли 18 авариек, работа продолжается. В городе у нас в таких домах живут более 12 тыс. человек. Если предоставлять квартиры, то это порядка 4,6 тыс. шт. для расселения всего аварийного фонда, а если выплачивать компенсации, на это потребуется порядка 25 млрд рублей», - подчеркнул градоначальник.
К слову, доходы Хабаровска на этот год планируются в районе 18 млрд рублей. Иными словами, город самостоятельно не осилит существующий фронт работ - нужна помощь краевых властей, которые должны лоббировать интересы людей на федеральном уровне. Правда, как известно, это получается у региональных чиновников весьма сомнительно.
Как выяснилось, снести бараки немногим легче, чем их расселить. В вопросе ликвидации аварией существует долгий и весьма нудный подготовительный процесс, сбор документов и так далее. Одним словом - бюрократия. К этому добавляется еще одна проблема - собственники помещения. Они могут внезапно пропасть или затребовать неадекватную компенсацию за вынужденный переезд «почти из центра города».
Ну и естественно - все упирается в деньги. Мол, изыскать средства на снос бараков не так уж и просто. Правда, зная, как власть имущие умеют эффективно работать, когда речь идет о важных для них задачах, складывается впечатление, что ликвидация авариек просто не в приоритете.
В центре Хабаровска все никак не снесут главные жемчужины города:деревянные бараки. На проспекте 60-летия Октября власти обещают в ближайшие годы расселить старые дома и демонтировать их. Правда, многие из них уже пустуют, но вот ликвидировать здания никто не торопится.
Мэр Хабаровска Сергей Кравчук буквально месяц назад разъяснил, почему процесс «обновления» города идет так медленно. «Мы уже снесли 18 авариек, работа продолжается. В городе у нас в таких домах живут более 12 тыс. человек. Если предоставлять квартиры, то это порядка 4,6 тыс. шт. для расселения всего аварийного фонда, а если выплачивать компенсации, на это потребуется порядка 25 млрд рублей», - подчеркнул градоначальник.
К слову, доходы Хабаровска на этот год планируются в районе 18 млрд рублей. Иными словами, город самостоятельно не осилит существующий фронт работ - нужна помощь краевых властей, которые должны лоббировать интересы людей на федеральном уровне. Правда, как известно, это получается у региональных чиновников весьма сомнительно.
Как выяснилось, снести бараки немногим легче, чем их расселить. В вопросе ликвидации аварией существует долгий и весьма нудный подготовительный процесс, сбор документов и так далее. Одним словом - бюрократия. К этому добавляется еще одна проблема - собственники помещения. Они могут внезапно пропасть или затребовать неадекватную компенсацию за вынужденный переезд «почти из центра города».
Ну и естественно - все упирается в деньги. Мол, изыскать средства на снос бараков не так уж и просто. Правда, зная, как власть имущие умеют эффективно работать, когда речь идет о важных для них задачах, складывается впечатление, что ликвидация авариек просто не в приоритете.
"We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon." Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care.
from sa
