Врио губернатора Саратовской области Роман Бусаргин объявил о проведения аукциона на проектирование Южного обхода Саратова. Ключевой дорожной артерией новой трассы станет 11-километровый мост через Волгу.
Подробности проекта накануне обсуждали вриог иглава Росавтодора Роман Новиков. На данный момент уже выбрано месторасположение трассы и моста. Начало перехода будет у села Трещиха, а со стороны Энгельса — между Квасниковкой и Подгорным.
В ходе встречи также было заявлено, что масштабную переправу через Волгу спроектируют не раньше 2024 года. Пропускная способность, как пишут СМИ, составит 35 тыс машин в сутки. По словам Бусаргина, проект позволит разгрузить автомобильные дороги.
О стоимости ранее заявлял спикер Госдумы Вячеслав Володин — 134 млрд рублей. Финансируется южный обход за счёт федеральной программы развития дорожной инфраструктуры. В неё включено 46 городских обходов, Саратовский в том числе.
Врио губернатора Саратовской области Роман Бусаргин объявил о проведения аукциона на проектирование Южного обхода Саратова. Ключевой дорожной артерией новой трассы станет 11-километровый мост через Волгу.
Подробности проекта накануне обсуждали вриог иглава Росавтодора Роман Новиков. На данный момент уже выбрано месторасположение трассы и моста. Начало перехода будет у села Трещиха, а со стороны Энгельса — между Квасниковкой и Подгорным.
В ходе встречи также было заявлено, что масштабную переправу через Волгу спроектируют не раньше 2024 года. Пропускная способность, как пишут СМИ, составит 35 тыс машин в сутки. По словам Бусаргина, проект позволит разгрузить автомобильные дороги.
О стоимости ранее заявлял спикер Госдумы Вячеслав Володин — 134 млрд рублей. Финансируется южный обход за счёт федеральной программы развития дорожной инфраструктуры. В неё включено 46 городских обходов, Саратовский в том числе.
BY Вглушь
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford.
from sa
