Между тем утверждают, что «Судьба животных» вышла и есть во всяческих книжных. Опять же, если кто-то прочтет и захочет поделиться в личке, буду рад и признателен

«Братья, я ни к чему вас не принуждаю, просто показываю. Если хотите – берите, читайте. Главное – без азарта!» (это была пародия на рекламу онлайн-казино у блогеров-мусульман, хотя формально это запрещено. феномен потрясающий)

Еще по предложению коллег из издательства я договорился об интервью с автором, он очень мил. К концу сентября доделаем, а до этой поры я вроде как не имею права кончать с собой. Тогда же надеюсь на презентацию в Мск

СЕЛФХАРМ КАК ВНЕСЕНИЕ РАЗЛИЧИЯ

У меня в голове уже когда-то была тема селфхарма, я даже с кем-то про это общался, но ничего путного так и не понял. Но вот недавно на фоне всяких переживаний пришла в голову одна мысль – интересная, но жанрово-философская. Я такие не люблю, но часто извергаю. Если формульно, мысль такая: селфхарм – это насильственное внесение в свое тело/сознание различия в ситуации тупика.

В принципе вот, например, по Жирару, насилие – это всегда борьба за различие в ситуации тождества. На самом деде соперники – двойники, но с помощью насилия пытаются эту гомогенность разрушить. «В бытийном плане» (я хз что это такое) они так и останутся двойниками, но вот в реальности, когда Ахилл повергает Гектора, привязывает его к колеснице и объезжает сколько-то раз вокруг Трои, он буквально стирает черты его лица об дорогу, а сам такой гордый. Или вот, например, Жак Семелен, создатель «Энциклопедии геноцидов», в своей книжке «Очищать и уничтожать» пишет, что обряды посмертного уродования врагов «от противного» подтверждают правоту Левинаса про важность лица. То есть Левинас говорил, что «вот у вас есть ЛИЦО, вы ЛЮДИ, now kiss». А какие-нибудь хуту или сербы берут и отрезают мертвому врагу нос и уши, выкалывают глаза и говорят: «Это не человек и никогда не было человеком. Это таракан (технический термин хуту), или босняк, или черт поганый». Так постфактум работает расчеловечение.

Ну и вот. Ситуацию, в которой очень тянет на селфхарм, можно условно определить как невыносимое тождество с самим собой, в своем роде «схлопнутость». Ты и есть свой же соперник, тебе херово, ты ничего не можешь сделать, на шее от каждого усилия как будто еще сильнее затягивается петля. И ты разрубаешь этот гордиев узел. Даже не обязательно резаться, самопощечина тоже работает. Пожалуй, это эмоциональная разрядка или как-то так, но тут есть и что-то более умное. Это попытка резко внести изменение в текущее состояние, отличить свое тело в момент «б» от своего же тела в момент «а», который переживается как апория.

Если ближе к нашей теме, то это «внесение различия» вполне актуально и в отношении жестокой религиозной аскезы или членовредительства. Здесь есть два момента: акты и знаки. Акты – это телесные различия, которые вносит сам человек. Скажем, надевает 40 килограмм вериг или закапывает себя по пояс в землю и ест железные хлебы, пока не добьет «ветхого Адама» и не встанет на Божий путь. Знаки, напротив, не зависят от человека, но маркируют водораздел, при котором человек «встал на правильный путь» и «все хорошо». Например, стигматы или эти замечательные феномены у католических святых монахинь, когда они кровоточили по церковному календарю каждую пятницу и в Страстную седмицу. К слову, у Екатерины Сиенской стигматы были невидимыми, то есть были чистым знаком. Или вот янсенисты-конвульсионеры, которых паписты могли херачить по животу огромным молотком, а они целы и невредимы. Или пресловутые анестезия и анальгезия ранних мучеников, то есть «невосприимчивость к мукам» и «бесчувствие к боли». В том же религиозном ключе различие можно вносить и в тела врагов: вспомним донатистов, которые ослепляли врагов смесью уксуса и кислоты, воплощая метафору зрения и слепоты, или распятия христиан в Японии. Примеры можно приводить еще долго, но суть ясна.

Короче, насилие во всех этих случаях – это интрузивное символически-реальное отличение тела от «его предыдущего». И селфхарм сюда вполне вписывается. Ну, как-то так.

P.S. Еще мне вот говорят, что от боли парадоксальным образом вырабатываются эндорфины. Думайте

Бесполезный факт. Читал тут про полузабытый роман «Жук» Роберта Марша – он вышел в том же 1897 году, что и «Дракула» и одно время даже был популярнее, но потом уступил, а на русский его перевели вот только сейчас. По сюжету там творится какая-то полная дичь: в Лондон является некое существо, которое то ли уродливый араб, то ли арабка, то ли египетский скарабей. Потом выясняется, что оно хочет похитить видного члена парламента, отвезти под Каир и там принести его в жертву Исиде – потому что когда-то давно член парламента был в Египте и сбежал почти из-под жреческого ножа. Короче, колониальные страхи, что какие-то субалтерны явятся к нам в метрополию, похитят наших политиков (или их дочерей) и будут над ними по-восточному измываться

Сам же факт заключается в том, что я поинтересовался, приносили ли Исиде в жертву людей. И нет, не приносили. Зато ей жертвовали птиц – причем в Помпеях уже в Римской империи, то есть в эллинистическом мире. Ну и не то, чтобы жертвовали: из фресок и обугленных костей следует, что это был домашний, а не публичный культ, их посвящали богине и затем кушали сами

повод задуматься, кому отлетает «священная жизнь» всех этих наших куриц с индейками

В связи с этим мемом вспомнил ходовой православный раздув (шутку) конца 90-х. Сам тоже в детстве практиковал, каждый раз давясь от веселого хохота

Короче, надо спросить человека: - как ты считаешь, Бог справедливый?

Он такой: - ну, конечно

А ты такой: - не, нифига!

А он: - че, почему? че ты несешь

А ты: - потому что если бы Бог был справедливый, мы все давно были бы в аду! (ржет)

Думаю, эта шутка много говорит о тогдашней атмосфере. Равно как и популярность книжек про адские мучения (у меня было несколько, особо тревожили «червь неусыпающий» и крюки), видеокассет с «возвращенцами» после клинической смерти, проповедей архимандрита Амвросия Юрасова с его параболой про гору песка и адскую вечность, а также сочинений незабвенного Серафима Роуза

Еще обращаю внимание, что номер «Логоса» по Жирару официально выложили в сеть, как бы можно читать

ЕЩЕ НЕМНОГО ПРО ЭКОНОМИКУ ДАРА

Пришло в голову две мысли про экономику дара (она же «жертвенная экономика»), обе связаны с насилием, так что поделюсь

1. Я наконец-то понял, зачем для дарения подарков на Новый год нужны все эти Деды Морозы и прочие фантазийные твари. Если коротко, то это сверхъестественные посредники, чье вмешательство позволяет обезвредить или хотя бы замедлить насильственную взаимность. Жирар в «Завершить Клаузевица» разумно писал, что даже без ритуализированных потлачей обмен дарами – это всегда метафора обмена ударами, то есть соревнование, вызов. Если, допустим, вы с женой приготовили друг другу подарки и откроете их одновременно, то сразу начнете сравнивать. Допустим, мужу попался какой-нибудь желанный сюрприз, типа новая бритва, а у нее – фигня, типа абонемент на изучение румынского. И она такая – «чего-о-о блин, а ну иди сюда», поскольку вы оба понимаете, сколько стоит то и другое, и понимаете, кто в выигрыше. И, короче, затаиваете обиду и злость, и это когда-нибудь потом аукнется.

Вот то же самое и с детьми на праздники: если прямо раздать им подарки и внятно объяснить, что кто вел себя плохо – тот получает нихера, то дети вступят против вас в насильственную взаимность и еще будут драться между собой. Сверхъестественный посредник позволяет сделать то же самое, но трансцендентно, как бы объективно, «само собой», каждому по заслугам. И все ведут себя как на маленьком Страшном суде, типа «ну так Бог решил, хорошо еще черт не утащил в трубу». Подобным же посредником при распределении благ может быть, например, Церковь, которая еще и называет это «пожертвованиями», то есть понимает энергийный заряд.

2. Опять про жизнь. Я тут много думал про идиому «жизнь – это бесценный дар» с точки зрения теорий дара / жертвоприношения, и она мне все меньше нравилась (совершенно то же самое с идиомой «всякая жизнь священна»). Дело в том, что дар в такой экономике – он не просто так, а требует отдаривания. Неотдаренный дар, как и непрошеная услуга, создает властное отношение – которое при этом еще и мыслится как что-то мистическое. Об этом хорошо пишет Бодрийяр – в связи с «первобытным обществом», но это так до сих пор: «Первобытный символический процесс не знает бескорыстного дара, ему известны лишь дар-вызов и обращение обменов. Когда эта обратимость нарушается, то собственно символическое отношение гибнет и возникает власть». Это еще и вопросу о том, зачем террористические группировки занимаются благотворительностью и социальной работой на «домашних» территориях – вот за этим.

Квинтэссенция такой власти – «долг», и сам термин тоже не зря экономический. Если же мы говорим не про «обычные вещи», а про саму жизнь, то «отдариться», «вернуть этот долг» Богу, природе или семье с государством, которые тебе жизнь «даровали», можно только одним – жертвенной смертью на их благо. Поэтому из того, что «жизнь – это дар» следует и то, что «жизнь – это долг», и ее всю целиком надо положить на возвращение долга, например устроить себе дикий аскетизм или трудиться как стахановец, а в идеале – умереть мучеником или сгореть на производстве. Таков идеальный конец непрошенной и навязанной жизни-дара.

Отсюда вывод: если кто-нибудь властный системно затирает, что «жизнь – это дар», нужно внимательно посмотреть, что вы, с их точки зрения, «должны по жизни» и как вам «умирать». Ответы чаще всего есть, и они не в нашу пользу.

28 сентября с. г. в «Переделкино» замечательные коллеги из «Индивидуума» делают вот такое большое мероприятие. Это бесплатно, так что вдруг кому-нибудь будет интересно зайти, много всего интересного

Я там буду торчать (к сожалению, не буквально) на целых двух мероприятиях. Во-первых, будет презентация «Пьяного Силена» и «Судьбы животных» и я очень надеюсь, что мы таки включим живьем Моргана Мейса по зуму и он что-нибудь расскажет про мистику и как быть truly alive – притом что быть alive не очень хочется в принципе. Во-вторых, как-то случайно произошло, что я прочитал новую книжку Оксаны Тимофеевой, ляпнул, что понравилось, и поэтому буду на ее презентации тоже, вот

Наверное, расскажу про то, как у Мориса Блоха люди сначала становятся свиньями и их в лесу убивают злобные духи, а потом они сами становятся духами и возвращаются в деревню убивать бедных свиней, любимая история

Короче, тут вот на «Магистерии» запустился курс про т. н. сакральное, который я начитывал этим летом. Пока только 3 лекции, но вообще их 12 и все это будет продолжаться до января 2025-го, целую вечность

По содержанию это в основном «интеллектуальная история», то есть всякие течения и мыслители, которые с XVIII века что-то про это писали – всего, наверное, больше 30-35 штук теоретиков. Как-то так получилось, что есть много «по нашей теме»: всякие кровавые жертвоприношения, де Местр, революционеры, Юбер и Мосс, отдельные обсуждения про Батая, Коллеж социологии, Жирара и связь между насилием и сакральным. Вообще я иногда рассказываю сбивчиво и много болтаю, но эти лекции получились более-менее нормальными. Много достаточно очевидного, но есть и места, где я реально зарылся в источники и рассказываю – скажем, про критику Отто у Уильяма Бреде Кристенсена или про чуть менее известные работы Кристевой и Левинаса. Отдельно досталось Элиаде и традиционалистам – там я немного разошелся, но Бог с ними

Огромная благодарность всем коллегам, кто работал над курсом, и еще отдельно Сергею Николаевичу Зенкину и Максиму Александровичу Пылаеву, из которых я много взял

ну и вот, может кому-нибудь будет интересно. а первая лекция кстати БЕСПЛАТНО

P.S. В качестве необязательного бонуса создал на диске отдельную папку и свалил туда где-то 40 книжек, которые упоминаются в библиографии – далеко не все и в основном на русском, но вдруг кому-нибудь пригодится

При всем многообразии религиозного опыта есть одно понятие, которое, по-видимому, характерно для всех религий – понятие священного, или сакрального. Что же это такое? На этот вопрос уже несколько столетий предлагают свои ответы теологи, философы, социологи, антропологи – десятки имен и теорий, тома исследований, тихих концептуальных поисков и громких деклараций о природе сакрального. Как не потеряться на этой ярмарке интеллектуального креатива?

Новый курс религиоведа и историка философии Алексея Зыгмонта поможет нашим слушателям узнать много нового и заодно упорядочить свои представления о том, как европейская гуманитаристика толкует истоки и природу религиозного опыта. Слушайте курс «Сакральное. В сердце религиозного опыта»!

#новыйкурс #религия

Крошечное кейс-стади из Гоголя о том, как работает то самое сакральное. Вы помните, что в «Ночи перед Рождеством», короче, кузнец из несчастной любви сначала хочет покончить с собой, а потом обуздывает черта и заставляет его нести себя по воздуху в Питер. И ему с этим все нормально: есть обычное, «правое» сакральное (он пишет иконы и ходит в церковь) – есть «темное» или «левое», он с ним тоже общается и взаимодействует и особой беды не видит, разве что в конце приносит покаяние и как-то там расписывает церковь.

А истинный ужас перед происходящим настигает его единственный раз – когда он видит, как деревенский колдун Пузатый Пацюк ест вареники со сметаной, а «вареники скоромные». То есть договариваться с чертом ничего, быть ведьмой тоже, а вот скоромное нельзя – это нарушение иррационального табу и ломает всю систему. Вот как-то так

Дочитываю сейчас книжку «Государство строгого режима» про надзоры и концлагеря, которые устроил Китай в Синьцзяне – а вообще уйгуры-сепаратисты называют его «Восточный Туркестан» и когда-то реально делали теракты с машинами, ножами и в белых одеждах, которые символизируют готовность к мученичеству (что не значит, что Синьцзянь можно было превращать вот в это, что там сейчас)

Меня там поразил один рандомный факт про ножи. С ними, как известно, делаются самые непредсказуемые теракты, от которых почти невозможно защититься (в Израиле была эпидемия), но вот у КНР до введения всего прочего с искусственным интеллектом была фантастическая громоздкая идея, как их якобы предотвратить. Так вот:

«В один прекрасный момент продавцам ножей пришлось выложить тысячи долларов за аппарат, превращающий фотографию на удостоверении личности, национальность и адрес в QR-код, который наносили лазером на лезвие ножа перед продажей клиенту. Это служило мерой предосторожности на случай, если террорист воспользуется ножом при нападении».

Еще там, конечно, прекрасно, что на каком-то этапе инкарцерирования арестованным дают игрушечные дома с фигурками и еще крохотными автоматиками АК-47 и гранатами и говорят типа «разложите, как должно быть». Зачем и куда там приткнуть автоматики – не объясняется, но вообще это тест-ловушка – если человек хотя бы берет автоматик в руки, значит он «комфортно чувствует себя с оружием», невероятно опасен и его или ее можно пытать

прослушав новый альбом блэк-метал аутлета Kanonenfieber (не нравится) случайно зашел на страничку Non Est Deus, а это второй проект их вокалиста, а там в описании вот ТАКОЕ (выше)

для нас это интересно тем, что они зачем-то (непонятно зачем) кратко и емко изложили самый популярный апологетический тейк насчет религиозного насилия, который регулярно повторяют всякие духовные деятели, а из исследователей – Карен Армстронг, Уильям Кавано, рабби Сакс и многие другие. То есть это попытка отделить «хорошие и ненасильственные» Писания от их «неверных и насильственных интерпретаций», так что исходный материал и «хорошие» верующие оказываются «в домике», а все остальные – идиоты, фанатики и ВЕРОЯТНО к ним нужно применить т.н. меры государственного воздействия

с другой стороны, для многих американцев из-за тамошней специфики это обязательная оговорка – дескать вот мы пишем про «злых» верующих, но большинство из них очень добрые и мы глубоко уважаем святую мудрость их (наших) мировых религиозных традиций

поэтому мне вот кажется, что любое вводное / обобщающее исследование по r&v должно содержать разделы с разгромом таких вот «защитных механизмов», которые в конечном счете тоже работают на легитимацию насилия – потому что в Писаниях его таки дофига. И вот, например, у Авалоса в каждой главе есть разделы Academic Defenses of Violence in the Hebrew Bible, Academic Defenses of Christian / Islamic Violence и так далее, люблю его за это

Узнал тут от уважаемого коллеги, что 8 октября Синод Антиохийской православной церкви выпустил резолюцию, где назвал убитого генсека «Хезболлы» мучеником и, короче, осудил «израильскую агрессию» во все поля. Начал гуглить – нашел всего одну публикацию такого СПЖ – «Союза православных журналистов». Заголовок – «Синод… призвал к миру в Ливане», а слова «мученическая смерть» из цитаты про Хасана Насраллу каким-то волшебным образом исчезли

Саму резолюцию нашел в экстремистской соцсети и прогнал кусок с арабского через DeepL, а там такое:

«Отцы Священного Синода Антиохийской Церкви выражают глубокую боль в связи с масштабами катастрофы, постигшей Ливан в результате продолжающейся израильской агрессии, разрушениями и человеческими жертвами, включая мученическую смерть генерального секретаря “Хезболлы” Хасана Насраллы и его старших помощников. Отцы Синода осуждают безумие насилия и преступности и призывают международное сообщество принять немедленные меры для прекращения огня и выполнения международных резолюций»

Короче, это история не только про антиохийцев и «Хезболлу», но и про то, какая она объективная православная журналистика и что в «призыв к миру» легко вывернуть что угодно

ЭСХАТОЛОГИЯ УДОВОЛЬСТВИЯ И РЕАЛЬНОСТИ

В последнее время без всякого повода иногда отвечал людям известным афоризмом «скорей бы ядерка…» – потому что мне в какой-то момент показалось, что это эсхатология нового типа, то есть когда потом нет ни рая для праведников, ни перезагрузки и обновления, ничего. Просто весь мир в труху и чистое уничтожение, le néant.

Но потом я вспомнил, зачем Позднякову ядерка – он же построил на Самосире жлобский рай, где накачанные гигачады (его апостолы) будут после конца мира жить в счастии. Короче, это не новая эсхатология, а самая обычная, которую часто ждут люди, которым тут все не нравится и они хотят, чтобы все грешники сдохли, а сами они ели кокосы, жевали продолговатые бананы и нахваливали друг другу «грудак», и так целую идиотскую вечность.

И надеяться на такое – это, конечно, большое и инфантильное удовольствие, которое в целом проявляется в большинстве монотеистических, но и не только эсхатологий. Главный пример тут, конечно же, Откровение, которое не зря называют «книгой надежды» – но это надежда на то, что «они все сдохнут, а мы как мученики попадем в рай», я думаю совершенно конгениальная фраза. Абсолютно то же самое в иудаизме, где воскреснем (как изначально считалось) только «мы», избранный народ, или в зороастризме, где все будут переходить через огненную реку и злыдни сгорят, а для нас она будет «как теплое парное молоко». В общем, это эсхатология, которая исходит буквально из фрейдистского принципа удовольствия, ну с поправками.

Но есть и другая эсхатология, которая исходит из мысли, что «мы как общество напортачили и пожнем посеянное». Что вот люди начали убивать животных и есть их мясо, вырубать леса, вести все эти бесконечные войны – и оно не может со временем не херакнуть обратно. Жирар вот считал, что такая мысль содержится в христианском Апокалипсисе, потому что там-де «триумф человеческого, а не божественного насилия», но, по-моему, там совершеннейшая делюзия.

Поэтому такое есть, но в других местах. Недавно я в одном обсуждении приводил в пример Рагнарек из «Старшей» и «Младшей Эдды», причем в связи с Фенриром: Фенрир в общем-то при рождении был не злой, а просто большой волк, а «мы» его скрутили, связали и еще воткнули меж челюстей меч. Ну конечно, он будет откусывать нам руки, а в конце поглотит солнце и всех убьет, а чего еще ждать. Мы виноваты сами, но при этом будем решать дело насилием до конца – раз уж начали, выкрутим ручки до упора. Учитывая, что автор «Младшей Эдды» Снорри Стурлусон был уже христианином – удивительно, что он каким-то образом сделал «языческую» эсхатологию более нормальной, что ли, чем христианская.

(продолжение, начало см. выше)

Еще такая грустно-реалистическая эсхатология часто встречается во всякой локальной мифологии народов-охотников, в частности балтийских и северных. Вот, например, два фрагмента (ради них все и затевалось и это я взял из книги Петрухина про «Карело-финские мифы»):

«В саамском мифе о конце света Мяндаш — небесный олень; его тропа — тропа солнца. На златорогого белого оленя — Мяндаша — охотится громовник Айеке-Тиермес со своим луком-радугой; он видит добычу и смеется — от этого слышится гром. Человеку страшно видеть преследуемого оленя: от света из его глаз он может ослепнуть, от топота копыт — оглохнуть. Когда в оленя попадет первая стрела, горы извергнут огонь, реки потекут вспять, иссякнут источники и высохнет море. Когда вторая стрела вопьется Мяндашу в лоб, огонь охватит землю, горы сгорят, а на севере лед закипит. Северный ветер станет пламенем, и сам Северный Старец сгорит. Когда же собаки Тиермеса схватят оленя и бог вонзит в его сердце нож, звезды падут с небес, утонет солнце, потухнет луна, на земле останется прах».

А вот это эстонский миф:

«Песня о мировом дубе содержит и редкий эсхатологический мотив — о конце света, — хотя и сохранившийся в форме сказки. У некоего злодея было три сына: один увечный, другой хромой, третий — слепой (все это признаки нечистой силы). Увечный согнул лук, хромой сделал стрелы, слепой принялся стрелять. Он выстрелил в небо и порушил его край, так что оно раскололось, а стрела не вернулась. Второй стрелой он попал в ноги Земли-Матери, и она стала рушиться в преисподнюю, и та стрела тоже не вернулась. Третью стрелу он направил на гору, на сосновый холм. Эта стрела ударилась о камень и отскочила, попав в человека».

Ну вот как-то так и получается. Мы сами добьем оленя, сами срубим дерево, и пострадаем при этом сами. Правда, тут нет этого предупредительного движения мысли, что «а вот может не надо» – но требовать его было бы странно. Как-то так.

Как-то так вышло, что через пару недель буду читать для корпорации МИФ небольшой и совершенно бесплатный для слушателей лекторий про Хэллоуин – соответственно, 1 и 5 ноября будут два занятия. Оформлено там все очень популярно (хотя и симпатично), и я ничерта не эксперт по теме, но прилично зарылся во всякие брошюры конца 19 века о том, как это все праздновать (дома, с гостями и еще нужно заворачиваться в простыню), покажу костюм Моники Левински с каноничными белыми пятнами и картбоарды Эльвиры-повелительницы тьмы в роли маскота пива Coors

В общем, может будет нормально и плюс-минус научно, всех буду рад видеть